Форум julijana.ru

- Да, кто там, нет Андрея нет дома, нет когда будет не знаю, - жена повесила трубку и повернулась ко мне. – Ну и что теперь делать будем, ну придумай что-нибудь!
Я сидел в углу на полу, сжавшись в комок, и мелкая дрожь била по всему телу. Не от холода – от страха. Удивительно, как она может быть спокойна, когда моя жизнь висит на волоске.
- Чего смотришь, на дорогу глядеть надо было.
- Да он же пьяный в хлам, сам под колёса…
- А уехал зачем! С ДТП нельзя уезжать.
- Но, он же сам попросил, у него голова в крови, я испугался.
- Спаситель! Ты его высадил через остановку, а сам рванул из Самары как заяц. Да у тебя же лобовуха в дребезги с кровью. Повязали так и надо. Как ты из милиции умудрился сбежать?
- Ну следователь допрос снял, сказал, что сроком пахнет. Велел в коридоре подождать, а я в туалет захотел. Не нашёл, пошёл на улицу, там уж ночь никого, а тут моя пятёрка стоит, ну я и дёрнул.
- Молодец, описался, значит, а документы забрал.
- Не, всё у следователя осталось.
- Что значит всё?...
- Вообще всё. Права, паспорт…
- Что!? Ну, теперь понятно, как они наш адрес вычислили. Супер. Слушай, а что это за джип подъехал, во ещё один. К нашему подъезду идут.
Раздался звонок домофона.
- Кто там.
- Слушай, овца, открой, нам с твои мужем поговорить надо.
- Его нет, - голос её заметно дрожал.
- Я говорю открой…. Ладно, предай своему козлу, что ждём 12 часов. Голова, которую он вчера разбил стоит….
В трубке послышался другой голос: «валим серый, здесь менты пасут кого-то…»
- Ладно, сука, я до тебя доберусь…
Жена опустила трубку. Вот и в её глаза забрался страх.
- Андрей, кого ты задавил. Ну, что ты сидишь и трясёшься как БАБА!!!!
В наступившей паузе наши глаза встретились и мы поняли, что подумали об одном и том же, но боялись сказать. Нужно бежать и единственный выход устроить маскарад. В прошедший новый год в загородном доме у Надежды Борисовны устраивали маскарад, и я переодевался женщиной, меня никто не мог узнать. Да и не мудрено, я ведь профессиональный хореограф и более того работаю в модельном агентстве. Женские премудрости для меня ерунда, но сейчас совсем другое дело.
- тебя можно переодеть… женщиной
- я тоже про это подумал.
- в ванную быстро, брейся, всё брей, ноги руки, я посмотрю, что можно одеть, хорошо, что у нас один размер, - жена бросилась к шкафу, а я в ванную.
- постой, а куда мы поедем, может быть позвонить Надежде Борисовне, она вроде одна и приглашала к себе в любое время.
- Можно, но только не звони, скорее всего, всё прослушивается.
После тупой безысходности, когда в пору было лезть в петлю. Найденный выход казался гласом с выше. Я усердно стал намыливаться, совсем не соображая, что мы задумали. Страх подавил во мне всякий здравый смысл. Тюрьмы я боялся хуже смерти, а бандиты могли принести горе не только мне, но и моей семье.
Я вышел из ванной в одном полотенце. Люся вывалила прямо на пол содержимое шкафа и стояла в боевой готовности.
- Ну, девочка готова, - её взгляд красноречиво свидетельствовал, что сейчас последует решительное наказание за мои грехи, но это было меньшее из зол.
- А трусы, можно оставить свои.
- Может, ты ещё в брюках пойдёшь с табличкой, их разыскивает милиция. Молчи, раз уж вляпался.
Больше вопросов не было. Через пол часа изнурительных примерок перед зеркалом стяла солидная дама из комедийного кинофильма. Мужеские руки, плечи уже бёдер. Грудь явно набитая тряпками сидела не симметрично. Безупречны были только ноги. Балет не прошел даром.
- Так, не годиться. Раздевайся. Начнём с начала.
- Люсь, бесполезно.
- Молчи! На тот свет или в тюрьму захотел, вот там из тебя быстро сделают девочку.
Меня передёрнуло от одной мысли, и я сдался. Будь, что будет.
- Так, где у нас театральные костюмы, тащи.
Немного порывшись, она достала корсет и пару нижних юбок. Блузку с высоким воротником и длинными манжетами, отделанными рюшем. Потом нашла воздушные шарики и наполнила их водой.
- Иди сюда, красотка, выдохни и не дыши, - моя грудная начала уменьшаться под увеличивающимся натяжением шнуровки. Затем вдавился живот, и корсет плотно обхватил бёдра. Полюбовавшись на дело рук своих, Люся вложила в чашечки шарики, которые не только предали объём, но заставили меня прогнуться назад, чтобы сохранить равновесие.
- Ну вот, уже лучше, а можно и ещё.
- Хватит, - и в туже минуту в мой рот влетела тряпка.
- Получил, водила, молчи в тряпочку, - и рванула, что есть сил, чуть не опрокинув меня.
Затем она надела на меня три нижних юбки, что увеличило бёдра, блузку которая спрятала руки и длинную юбку, довольно узкую, с небольшим воланом по подолу. Она плотно сжала нижние юбки и мои калении, делаю мою попку более привлекательной.
- Так немного лучше, но это не всё, давай краситься. Но брови, о боже, ты совсем себя запустила, - щипцы замелькали над моими глазами.
- Ой.
- Так, терпи девочка, теперь смажем личико тональным, припудрим, глазки закрыли, реснички, не моргай, так румяна, у какие у нас губки, облизни, спокойно, ещё, эх жалко уши не проколоты, так наденем паричок, о боже, да ты прелесть, будешь моей подружкой у меня совсем нет подруги.
Я потянулся к ней и хотел поцеловать, она оттолкнула меня и посмотрела расширенными глазами.
- Ты что? Я, с девушками!!! Никогда, мы только подруги.
Её кажется, как тогда в новый год стала увлекать это не спланированная игра.
- Иди подойди к зеркалу.
Шок, я ожидал нечто увидеть, но это был шок! Или мне уже нечем было дышать из-за перетянутого корсета, но на меня глазела секс бомба. Талия, грудь, бёдра, класс.
- Всё это хорошо, но на улицу ты в тапочках пойдёшь. А туфли?
Я совсем забыл, что в этом надо идти на улицу. Всё что мы нашли Это были коротки сапожки на высоченной шпильке оставшиеся от старых костюмов моделей, но 40 размера, а мой 42.
- Так терпи Золушка, обратной дороги нет, сожми пальцы.
Когда я встал, боль была просто невыносимая и жутко не устойчиво.
- А каково быть женщиной, так ещё маленький штрих, шея тебя выдаёт, - она повязала мне шёлковый платок и странное дело, небольшой кусочек ткани сделал меня покорным и успокоенным, лицо расслабилось.
- Ну вот, Ан…, Аннушка, я буду звать тебя Аннушкой, можно ехать.

[email protected]

Начало начинает захватывать, по этому нужно продолжение в таком же стиле. Да в общем трудно оценивать незаконченое произведение.

Спасибо. Текста значительно больше, но я не разобрался как его выложить. Подскажи, а пока могу сбросить тебе лично.



Глава вторая.
Как мы ожидали уже на лестничной площадке стояли два мента «в гражданке» и курили. Что-то сострили в мой адрес и нахально рассмотрев с ног до головы обсудили мои прелести. В лифте жена добавила, что я уже пользуюсь успехом. Вышли на улицу. Я сделал глубокий вдох. Не дёргайся – шепнула Люся. Идём к автобусу. Я молчал, только удивлённо раскрыл глаза, я думал, что на такси быстрее.
- В морг быстрее, тебя вычислят и меня то же. Надо хвост проверить, будет чисто, сядем, но не в такси. И не виляй так бёдрами. Ты не на подиуме.
Какое там вилять, я дыхнуть боялся. А я оказывается виляю, даже не заметил. Платок не позволял мне повернуть голову. Концы плотно охватывали шею на узел сзади.
Почти к ночи мы добрали к загородному дому. По дороге таксист всё время хотел заговорить со мной, отпускал остроты, спрашивал, не замужем ли я. Странно, но костюм женщины привёл меня в полное расслабление, я ощущал блаженное опьянение. Конечно после перенесённых страхов, корсет казался рыцарским доспехом.
- Ну вот, доехали. Надеюсь, она дома. Света нет.
Люся позвонила, тишина, ещё. И вот зажёгся свет на третьем этаже. Выглянула женщина. Что она могла увидеть двух миленьких дам, на поздней прогулке.
- Надежда Борисовна!
- Иду, Люсенька, иду.
Дверь открылась и перед нами предстала женщина бальзаковского возраста, сошедшая с со старинной картины. Её платье напоминала английскую моду при королеве Виктории.
- Здравствуй, Люсенька, а кто эта милая девушка с тобой
- Это, я, Надежда Борисовна.
Вот такие моменты надо снимать. Ей наверное показалось, что я спрятался в кустах, а девушка открывает рот. Затем до неё дошло. Люся, которая шок не переживала, толкнула меня вперёд.
- Можно мы войдём и всё расскажем.
- Да, да.
- Свет не зажигайте.
- Что…
- Надежда Борисовна можно, Андрей поживёт у вас некоторое время.
И далее мы рассказали всё как есть, что за мной объявлена охота. Ищёт и бандиты и милиция, что я по глупости сбил какого-то алкоголика в Самаре и с перепугу удрал. Что мне светит срок или плавать на дне реки.
- Всё достаточно подробностей. Вы всё сделали правильно. Конечно, оставайся, но тебе Люся лучше уехать к маме, я вызову такси.
- Извините, а не найдётся у Вас во что-нибудь переодеться,… мужское.
- Зачем? Нет, так не договаривались, девушку я спрячу, её никто не ищет, но поймите меня правильно, я живу одна. Я не смогу, что бы здесь жил Андрей.
Мы переглянулись, кто-то из нас сумасшедший, но делать то нечего.
- Как тебя твоё имя, прелестное создание.
- Анн… Аня
- Если ты не возражаешь, я буду звать тебя Аннушкой. Ну, что решили, остаёшься, да и хотела сказать, я как раз искала горничную, я часто уезжаю, адом не на кого оставить и мне не скучно. У тебя будет своя комната, униформа, питание за мой счёт. 30 тыс. в месяц на первое время тебя устроит. Я кивнул, не понимая, какой приговор подписываю.
- Ну всё, такси приехало, Люся не волнуйся всё будет хорошо. Через месяц, другой. Ну, ничего, поживёшь у мамы. Аннушка проводи гостью до машины.
Я автоматически сделал реверанс и поспешил выполнить приказ. Начиналась моя новая жизнь в роли служанки. Мы спустились по широкой лестнице в сад. За высоким забором сигналил таксист. Вот и доигрались в дочки-матери.
- Ты это, не скучай, - я постарался приблизить её к себе, но её грудь уткнулась в мои шарики и она резко отстранилась.
- Знаешь, если обойдётся, ты всё же смотри на дорогу. АННУШКА,- она готова была заплакать, срок давности не месяц, это ясно, сейчас объявят розыск, развесят портреты, документов у меня нет, а уж тем более загранпаспорта, денег нет и вот ещё, нам придется расстаться и в этот момент я уже не Я, а кто тогда?! Она быстро села в машину, а я ещё долго смотрел в след красным огонькам и настоящие слёзы текли по щекам.
Я не заметил как сзади Надежда Борисовна и вздрогнул от неожиданности, когда она набросила шаль мне на плечи. Я совсем обмяк.
- Поздно, холодает, пойдём в дом, всё будет хорошо, тебе понравиться.
Тёплая шаль, камин, чай и мягкая речь пожилой женщины, что ещё нужно для маленькой запутавшейся девушки. Я уже не обращал внимание на неудобства, вызванные женской одеждой я начинал привыкать, но знал ли я, что ждёт впереди.
- Выпей немножко, это моя личная настойка, немножко расслабишься. Послушай, Аннушка, конечно надо было предупредить сразу, но я думаю это так, мелочь, дурь женская. Дело в том, что как ты видишь всё, что тебя окружает - имеет отношение к Викторианской эпохе – старый английский стиль. Я приложила много сил, проектируя дом, интерьер, что бы сделать этот живой музей истории. Да я фанатка, но это моё право. И поэтому я ношу только старинные платья, естественно в доме, не на улице, и требую от тебя того же. Завтра я закажу портного для тебя. Второе, называй меня Госпожой. Ты должна выучиться этикету, есть за одним столом мы больше не будем. Мои приказы выполнять не обдумывая. И мне всё равно, что ты обо мне думаешь. Любая провинность и я набираю номер милиции или сообщаю родственникам потерпевшего. Ты виновата и должна нести наказание эти я и займусь. И как ты уже поняла, обращаться я буду к тебе в женском роде и твоя речь должна быть от женского лица. Понятно.
- Да.
- Ещё раз.
- Да, госпожа.
- А сейчас спать, я провожу в твою комнату.
Честно, я уже ничего не соображал, видимо настояка была не простая. Я просто падал ото сна. Встать из кресла я уже не мог. Потолок закружился и я упал в обмороке.

Глава третья.

Я проснулся как ребёнок. Нет не в переносном смысле – выспался, а натурально. Множество простыней, одеял и конвертиков составляли плотный кокон. Платочки чепчики и в довершение огромная соска, заклеенная пластырем. И всё это несколько раз перевязанное розовой ленточкой. Под пелёнками я был совершенно голый! Сплю или брежу. Я начал вспоминать события последних дней. Так это не забыть – пьяный разбивает головой мой автомобиль, потом погоня, менты, побег, бандиты, страх, Люся. Умница моя Люся, прекрасная идея. Переодевание. Опять побег. Так вспомнил Надежда Борисовна. Мы пили чай. А Люся где. А, да. Это, что она меня так. Ничего себе силища.
Но зачем?
- А мы открыли глазки, замечательно. Ну как самочувствие, - она отклеила соску. – ты уж извини, но храпишь ты как мужик. Ха-ха. Я боялась, что услышат соседи.
Она не торопилась меня развязывать, а я чувствовал, что мочевой пузырь сейчас лопнет.
- Тебе ночью снились кошмары. Ты кричала била кого-то кулаком. Вон, даже на стене следы. Это самый лучший способ успокоиться, ему моя бабушка научила. Неважно, что ты большая девушка – это всем нравиться. И тебе то же. Как только я тебя завернула, ты сразу успокоилась. Пока оденешь вот это платье и приступай к работе. В это время я уже пью вторую кружку. Завтра ты встанешь и уже в 7 утра должна стоять у моей постели с чашечкой кофе.
- Надежда Борисовна. Мне вчера не хорошо было, - запинаясь на каждом слове, начал я, лепетать из своего конвертика. - Ну, вообщем, мне бы в брюках было бы удобнее…
- Так! – она повысила голос, и молния сверкнула между нами. – Последний раз! – она открыла шкаф, схватила первый попавшийся брючный костюм и швырнула на вешалку рядом с платьем горничной. – Выбирай, или-или, что оденешь, то и получишь. Твои «друзья» уже заждались. Полюбуйся, уже с утра у меня газоны топчут. Жду пол часа. Или моя милая Аннушка с чашкой кофе у постели или Андрей в наручниках на нары или ещё куда. Время пошло.
Она развязала верхний бантик, дальше я мог выбраться сам, и вышла из комнаты. Во дворе действительно стояла машина и двое мужиков прохаживались в нетерпении. Блеф? Но, чёрт возьми, как проверишь. Вместо того, что бы вылезти из одеял, я наоборот поглубже в них залез. О, мама-мамочка роди меня обратно. Повернул голову из своей норки, на сколько позволяли платки. Две стойки с костюмами. Платье горничной, напоминало костюм советской школьницы. Коричневое шерстяное платье с белыми манжетами и воротничком стоечкой и белый фартук с воланчиками, чепчик и чёрные туфельки. Белые гольфы. Забавно, как то всё очень продумано. Как будто к этому моменту готовились месяц. Рядом висел поношенный серый мужской костюм и стоптанные башмаки. А ведь она знает, что делает… О боже!!! Время! Я начал червяком вылезать из пелёнок – рождался новый человек, с трудом и в холодном поту. Блин. Щетина. Хорошо, что в комнате была своя ванная и туалет. О, чёрт! Как не удобно. Я путался в застёжках на спине, в лентах фартука, чулках, мешала накладная грудь, всё те же шарики. Платье кололось и было жутко тугим. Воротничок просто металлическим и перетянул шею… Всё. Туфли к моей радости были 42 размера, это наслаждение.
Я постучал в дверь спальни, когда пробили часы на стене: «Кофе для Госпожи!».

Глава четвёртая.

- Входи. Помоги мне переодеться, - ни сколько не стесняясь она сбросила халат мне в руки и осталась совсем нагишом. – А я ещё ничего, правда?
- Вы очень молоды, у вас чудесная фигура.
- Не расстраивайся, мы и над твоей поработаем… Потом. А пока дай мне из во того шкафчика трусики и бюстгальтер, нет розовый с бантиком, да-да. И одень мне чулки.
Я встал на колени и принялся одевать ей чулок. Конечно это были ноги не молодой девушки. Жёсткие пятки, сухая кожа. Ногти! У меня и то лучше.
- Да, вот видишь как мне не хватало служанки, сегодня вечером займёшься моими ногами.
Я помог ей одет платье. Она осмотрела себя в зеркале и осталась довольна, а затем попросила повернуться меня.
- Нет, с тобой ещё много работы. Фартук надо затягивать туго. Бант расправлять. И почему нет чепчика. Ты должна носить чепчик. Ладно, пока вот это.
Большая заколка в форме белого банта поместилась у меня на затылке.
- Идём встречать гостей, - я чуть не упал снова в обморок.
- Гостей!? Но, я же, вы же обещали, я же одел всё… не надо, пожалуйста, - что то в моём характере явно начинало меняться или это было всегда, только не находило применения?
- Успокойся, милочка. Это мои друзья. Веди себя спокойно.
Я спустился (о, чёрт, или спустилась) и дрожащей рукой открыла дверь. Мужчины не замечая меня, прошли в гостиную, видимо прислуга для них была делом привычным и обращать внимание на меня ниже их достоинства. Я сделала маленький поклон и опустила глаза.
- Надежда Борисовна, вы как всего выглядите шикарно.
- Аннушка подай кофе. Моя новенькая, ещё не освоилась.
- Мне без сахара, ничего привыкнет, вы властная женщина и предприимчивая. Кстати о деле есть вариант умножить ваши капиталы.
Я включила кофемолку и почти ничего не слышала. Второй мужик просто сверлил мою спину. Длинные ленты фартука спускались ниже подола юбки и щекотали ноги. Я ещё не привыкла к юбке, и казалось, ветер гуляет у меня между ног. Когда я ставила на стол чашки руки тряслись от волнения, и я пролила несколько капель на брюки этого нахала. За что тут же получила пощёчину от Госпожи.
- Не волнуйтесь, у меня есть прекрасное средство, принеси салфетки.
- Слушаюсь, Госпожа, - проглотив свою гордость, я встала на колени и начала протирать брюки влажной салфеткой, к счастью пятно действительно быстро исчезло. Но этих несколько минут было достаточно, что бы у него в штанах пенис встал колом. От меня ещё ни один мужик не возбуждался. В награду мне погладили попку. За всем пристально наблюдала НБ. Щека ещё горела от пощечины, и дёргаться я не стала.
- Теперь принеси фен и высуши, - что было выполнено уже без волнения.
- Принесите договора, я подпишу.
- Надежда Борисовна, если вас не затруднит, договора у нотариуса, а затем, мы приглашаем вас отобедать.
- Аннушка, я уезжаю, буду к ужину. Продуктов достаточно. Посмотрим, какая ты повариха. Дом оставляю на тебя. Посмотри по хозяйски. Да и в час придет портной снять мерки. Смотри! Шуры-муры не заводить, едем.
- Мужик, а не баба, подумал я. Во, даже на переднее сиденье садится в раскарячку. Викторианская эпоха – мужик в юбке, - это что, я сейчас сказал, что-то я быстро вхожу в роль женщины. Слушай ты же один, наверху костюм – переодевайся и беги. Где твоя гордость. А паспорт. Блин. Ну, пешком, да в деревню в работяги зашкерься, не найдут. Ты мужик или баба.
- Я ба-ба, - на меня через зеркало смотрели грустные глаза милой девушки с бантиком в волосах и белом фартучке.

Ждем продолжения! захватывает!

Глава пятая.

- Да гори оно всё пламенем. Я мужик, - я бросился в свою комнату, на сколько позволяли высокие каблуки и юбка. Костюм висел на месте. Я развязал бант фартука и скинул его как противную пиявку. Весь вспотел, пока расстегивал два десятка пуговиц на спине у платья. Нет, ну какой мужик бы придумал так одеваться. Расстегнуть пуговицы на спине можно выше и ниже, но в середине нужно быть гимнастом или йогом. Я был йогом. Это моё хобби. Начал снимать платье и о боже, оно не снималось. Я застрял на пол пути и чувствовал, как начинают трещать нитки, и тут услышал звонок в дверь. Кто это мог быть??? Портной – рановато. Менты. Ладно, меня второй раз не купишь. Звонок зазвучал настойчивей. Ругая себя и всех козлов, которые не умеют переходить дорогу, напялил платье обратно. Застегнул только воротник. Посмотрелся в зеркало, сойдёт, и пошёл вниз.
- Кто там? – и распахнул дверь.
- Лесовская Н.Б. здесь проживает? – мужчина дырявил меня глазами.
- Да, но она уехала в город, - я старался как мог подражать женской интонации, голос дрожал.
- А вы кто ей будете?
- Я горничная.
- Я вас раньше не видел. Горничные в фартуках ходят. Паспорт предъявите.
- А вы кто, зачем вам, - тупой вопрос, сама догадалась - менты.
Вместо ответа он сунул мне в нос удостоверение.
- Вам не знаком этот человек, он не приезжал к Надежде Борисовне? – перед моим носом появилась фотография лысеющего молодого человека с бородой и опухшими глазами. Это была моя фотография из паспорта, только увеличенная. Как хорошо, что я носил бороду и был с крепкого будуна перед съёмкой, а наши фотографам по барабаны, похож или нет.
- Нет, таких тут не было, у Надежды Борисовны только солидные знакомые.
- Ну да конечно, а как на счёт паспорта.
- А его забрала хозяйка, я не знаю зачем.
- Ну да понятно, вот моя визитка, если увидите этого… позвоните.
- Конечно, - и не сказав «до свиданья» я хлопнула дверью. Затем вынула из-за спины затёкшую руку – всё это время я держала пальцами застёжку на спине, что бы он не заметил моей небрежности. Паспорт, а если он опять вернётся. Вот бы я попался, если бы снял платье раньше. Продолжая размышлять, поднялся в свою комнату, застегнул все пуговички, одел фартук, поправил бантик в волосах и сел перед столиком наводить макияж.
- Были тут, не были, я актриса Больших и Малых театров, меня в столицу приглашали. Вон какие губки, подведём контур по ярче, губки бантиком, Софии Лорен отдыхает. А глаза…
И тут я заметил, что высокий воротник платья закрывал мой кадык, если бы я не застегнул эту верхнюю пуговицу… кошмар. Я представил себя в тюрьме в женском платье… Не… не надо. И тут снова прозвучал звонок. Теперь я был готов к встрече.
- Иду, иду, - тоненьки голосочком, запищал я с лестницы.
- Я к мадам Лесовской, - это ещё что за прыщ, метр с кепкой, лысенький еврей. – Самуил Яковлевич к Вашим услугам. Портной.
- Да, пройдёмте, хозяйка мне говорила о Вас.
Мы прошли в мою комнату. И конечно, на вешалке висел всё тот же мужской костюм. Я чуть не прижала голову этому сморчку.
- Ой, подождите, у меня не прибрано, - да уж, на кровати следы пеленания, а на вешалке… Я открыла окно и вышвырнула костюм. Затем быстро застелила постель. – Входите.
- Так, что будем шить?
- А Вам Надежда Борисовна не говорила.
- Конечно. Она большой оригинал. Она любительница викторианского стиля. Не винтаж, а натуральная реконструкция. В старину люди понимали толк в одежде, конечно несколько тяжеловато, но это оправдывает средства. Я хотел спросить о деталях. Отделка, вышивка, формы рукава и конечно, какой будет … хм… корсет. Я большой мастер, знаете ли, на два размера гарантирую, ваши талия уменьшится, - он буквально сверлил меня, а затем прошёлся по бедру рукой.
- Вот посмотрите, несколько старинных фотографий и рисунков. Вот это, со вздёрнутой грудкой и отделкой рюшем и складками, а какой рукав. Обратите внимание, девушки носили специальный пояс – ватный ролик, что бы бёдра казались больше и немного приподнимали юбки. Это тюрнер. А вот мила моделька, вам пойдёт. Вы стройная и высокая. А по подолу пустим три яруса воланов с бантиками и отделкой шнуром. На Надежду Борисовну можно молиться, она Вас как свою дочку одевает. Посмотрим образцы тканей.
Он раскрыл портфели и вывалил на кровать три веера образцов. Да было из чего выбрать. Особенно мне понравилась ткань для корсета, розовая в полоску с тонкой паутинкой розочек. Я кажется разрумянилась от фантазии, как эта ткань будет затягивать мою талию.
- Прошу вас встаньте, я сниму мерки, - и он засуетился вокруг меня паучком, считывая мои сантиметры. Почему бы и нет – крутилось в голове. Я под надёжной защитой. Меня одевают, кормят, нянькаются, да ещё и жалованье обещали. Ну можно немного пожить для себя. А там уляжется. Женщиной побыть немного – хорошо. А что хорошего ты видел мужиком. Жена пилит, где зарплата, на работе куча ответственности, дети шалят. Виноват кто – я. А женщина, с неё какой спрос. Ну, а у НБ вообще лафа, она же за меня уже всё решила, что я завтра надену и куда пойду…
- А, ночные рубашки какого цвета предпочитает девушка?
- Опс! Зачем, она и это заказала.
- Весь ваш гардероб, до последнего носового платочка и пальто на выход и зимнюю одежду то же.
- А,… да, да, вот это и это, да подойдёт, - мне по-плохело, я здесь на сколько застрял, сейчас весна, зачем зимнее-то. – Хорошо, да, да.
- Девушка вам не хорошо, водички?
- Нет, я от радости, спасибо.
- Тогда удаляюсь, я Вас утомил немного, через неделю примерка, жду у себя в мастерской, до встречи, милое создание.
- Да конечно, До свидания.

Глава шестая

Я закрыла и прислонилась спиной входной двери. После посещения портного настроение явно пошло вверх. Надо бы осмотреть этот дворец поподробнее. В огромном холле напротив входа располагались три, в рост человека зеркала, боковые под небольшим углом, так что человек стоящий в центре видел себя с трёх сторон. Я поймал себя на мысли, что девочки в зеркале меня ужасно возбуждают. Я принялся флиртовать с самим собой. Отражение изогнулось в кокетливой позе и подмигнуло мне, отправило воздушный поцелуй, и приподняла юбку.
– Вау! Какие ножки. Спасибо маме, папе, что отдали сыночка в балетную школу, - до седьмого класса, пока не появились усики, даже в автобусе обращались: «девушка Вы выходите?». А я одевался как обычный парень. Красота страшная сила.
- Так, а что у нас есть перекусить.
Я побежал или уж раз я попал в этот мир, будем жить по его правилам. Буду жить как женщина, буду думать как женщина, говорить как… Я разведчик в тылу врага. Я Штирлиц, полковник Русской разведки. Я под прикрытием. Да, Штирлиц тебе такое не снилось. Я настоящая женщина. Ох, а как приятно вилять попкой. Юбка на каждом шаге взлетает и шлёпает по голым бёдрам. Вот теперь я почувствовала, что голодна. Быстро обшарив ящики, нашла шоколад и бутылку Мартини.
- Ну, девочка, за твой день рожденья! – но не успела я опрокинуть бокал, снова раздался звонок. – Достали, проходной двор, день открытых дверей. Иду, иду! – проходя мимо, я одёрнула привычным жестом фартучек, чёрт, откуда из меня это лезет, и открыла дверь. На пороге стояла симпатичная молодая блондинка в расстегнутом пальто из-под которого виднелся белый халат.
- Здравствуйте, Вы Аннушка? Я ваш лечащий врач, можно войти? Надежда Борисовна просила осмотреть Вас.
Я пропустила её в дом. Ну, Аннушка, как будем выкручиваться?
- Ой, Вы знаете, так много работы, а я уже хорошо чувствую, это так прошло.
- Нет, я должна осмотреть Вас.
- Можно я не буду раздеваться.
- Не волнуйся, я помогу тебе одеться, ну-ка, - и далее не спрашивая разрешения, она повернула меня к себе спиной, развязала фартук, сняла его и так же быстро расправилась с пуговицами. Резким движение оголила плечи и спину, я только успела схватиться руками за свою грудь и вздрогнула. Холодный металл фонендоскопа скользнул по спине.
- Мне нужно послушать тебя, - мы уже на ты?... – У тебя явная тахикардия. Что так волнуемся? Дай как руку, ого 100 ударов. Немедленно ложись, я сделаю укол.
100 ударов, теперь сердце било все 200, я уколов не боюсь, но что будет, когда она заметит сюрприз между ног. Я легла и сильнее сжала ягодицы. Она подняла юбку и быстро спустила мне трусики.
- Ну-ну, расслабься, - и хлопнула ладонью по попке, - сейчас мы успокоимся.
- Ай, - я скорее начал натягивать трусы и попытался встать.
- Нет, нет, постельный режим. Ляг на спину, я прощупаю животик. О, какой пресс, как у мужчины.
- Я… балетом занимаюсь.
- Понятно, повернись на живот, я сделаю прививку от гриппа. Нет, под лопатку. Больно не будет. Да совсем забыла, Надежда Борисовна, просила меня о маленькой услуге. Такая большая девочка и без серёжек. Я проколю тебе ушки.
Я пытался возразить, но ловкие руки врача уже схватили меня за левую мочку и вместо слова нет я только успел сказать ай и серёжка «гвоздик» уютно устроилась в моём ухе. С правым ухом я же не сопротивлялся, щелчок автоматического дырокола и всё. Я стал немного больше похож на женщину. В глубине души я боролся, но видимо действие лекарства подавило моё сопротивление окончательно.
- Ну вот, а теперь полежи немного, меня зовут Лариса Ивановна, можно просто Лариса. А ты сегодня ночью нас напугала.
- ???
- Надежда Борисовна, когда вызвала меня, ты буквально на стенки лезла, а укольчик сделали, спеленали тебя как лялечку, ты и успокоилась. Носиком засопела, улыбнулась во сне и захрапела. Я рекомендую продолжать ночное пеленание – это старый проверенный способ от бессонницы.
Боже мой, я же в пелёнках лежал совсем голый. Она, что знает мой секрет? Понятно, в одиночку НБ со мной бы не справилась. Нет, вроде не знает. Даже глазом не ведёт.
- Ну и ладно, поправляйся, вечером зайду. Вставать не надо, я сама захлопну дверь. Пока, Аннушка.
- Лариса. А до меня у Надежды Борисовны работала прислуга?
- Да, было две девочки, но они как-то быстро исчезли, неблагодарные. Но ты не такая. Ты у нас надолго. Правда? Ну, я пойду. До свидания.
- До свидания, - её ответ дал мне повод к дурным предчувствиям, но я не успела их обдумать как провалилась в глубокий сон.

Глава седьмая.

Я проснулась, то того, что кто-то тряс меня за плечо.
- Ужин, конечно готов, стол накрыт, цветы полила, пыль протёрла? – с неприкрытой издёвкой смотрела на меня Госпожа.
- Я сейчас, я быстро, это укол, Лариса, доктор, я не виновата, - я поспешно вскочила и начала натягивать фартук.
- Конечно, но сначала я займусь твоим воспитание. Прислугу надо воспитывать, это мой долг. Встань на колени и покажи мне свой зад.
Я повиновался, но невольно спросил зачем.
- Держи подол выше и спусти трусы, - дрожащими руками я сделал это. Надежда Борисовна открыла шкаф и что-то искала в нём, а я продолжал стоять в нелепой позе. Опять уколы или… она подошла ко мне и защёлкнула одним движением профессионала наручники на запястьях. Затем обошла меня спереди и приподняла подбородок.
- Открой рот! Дрянная девчонка.
- Надежда Борисовна, я исправлюсь, пожалуйста, я больше не буду, не надо ничего со мной делать, я… я не буду кричать, пожалуйста…
- Открой рот! – я открыл. Первый платок плотно запечатал мне рот, а вторым она лишила возможности вытолкнуть его языком. Дальнейшее мычание было бесполезным. Затем она ещё раз обошла меня и положив щиколотки накрест связала их кушаком. Наступила мне коленом на спину. Я согнулся и получил первый удар хлыстом, второй. Я выл не от боли, а от обиды, от своей тупости, глупости. От СТЫДА!!! Как я, здоровый нормальный мужик, так унижен, этой, казалось, милой женщиной, всегда помогавшей нашей семье. Люсенька, что мы с тобой выдумали. Сколько я получил ударов – не знаю. Много, она кажется вышибла из меня всю душу, я смирился, больше не дёргался, не пытался сопротивляться, боль притупилась и НБ, почувствовав, что я обмяк слезла наконец с меня. Обошла ещё раз кругом, любуясь своей работой.
- Я думаю этого пока достаточно, запомни каждая следующая ошибка будет стоит тебе дороже. И моли бога, что бы у меня хватило терпения тебя воспитывать. Там, за забором, тебя всегда ждут «друзья». Дверь моего дома открыта, ты свободна. Ладно, моя девочка, не сердись. Я думаю из тебя получиться чудесная горничная. Мы ведь поладим.
И затем, в порыве своей странной ласки она взяла ещё один платок и повязала мне на голову, однако узелок под подбородком стянула на совесть, поправила чёлку и оставшись довольна собой, напевая мелодию вальса вышла. Развязать она конечно не собиралась. Как специально прямо передо мной висело большое зеркало. Туш текла по щекам, и я не могла унять слёз обиды и стыда. В голове стучала мысль: «я сбегу, я точно сбегу, сегодня же ночью, костюм лежит под окном, сбегу…». Постепенно и эта мысль угасла. Колени заболели, и я плюхнулась на бок. Прошёл час, может быть больше. Кто-то пыхтел у меня над ухом развязывая путы.
- Ну вот, ну разве так можно, - как родная мамочка причитала НБ, я просто не узнавал её. - ой ты лапочка моя, кто ж это тебя так, но ты наверное сама виновата, скажи ты это сама, да?
- Я виновата, Госпожа, я очень плохая девочка, - голос мой был сиплый от кляпа.
- Ну, скажи ещё раз, - она, что издевается, кляп вытащи, я же не могу говорить!
- Я плохая девочка, я больше не буду.
- Ну, вот а теперь развяжем платочек, а он очень идёт тебе, я тебе его дарю. Пойдём ужинать, уже остывает.
Мы спустились вниз в столовую. Огромный стол ломился от деликатесов, винн и огромных канделябров со свечами.
- Я хочу отметить наш мир, ты ведь не сердишься на свою госпожу, скажи, что тебе было приятно. Ты благодарна мне, я старалась для тебя.
- Нет, конечно, не сержусь, очень благодарна…
- А, совсем, забыла, тебе привет от Люсечки.
- Что, письмо!
- Нет, глупенькая. Лучше подарок. Я виделась с Люсей, с ней всё хорошо. Она рада за тебя и шлёт тебе подарок. Вот. Это фамильные бабушкины серьги. Ушки твои уже готовы, носить украшения.
Она подала мне коробочку. Конечно, я был обескуражен таким подарком, но имя жены обладало магическим свойством. Оно связывало меня с «мирным» прошлым. Серьги?! Ну, что ж они будут напоминать о тебе. Я открыл коробку. Массивные золотые серьги с красными рубинами и какими-то странными застёжками.
- Давай помогу, - она легко вынула гвоздики. И ловко вставила серьги. Было больно, но это уже не та боль. Я поправил серьги. Не привычно. Надавил на планочку, что бы закрыть серьги. В ушах зазвучал часовой механизм и странный щелчок.
- А,… ой, прости, я забыла сказать. Эти серьги нельзя снять. То есть можно, но специальным ключиком, а бабушка давно умерла и ключик не оставила. Но зато не потеряешь.
- ??? – это, что шутка. Я потянулся к мочкам ушей. Серьги сидели плотными клипсами, не оставляя надежды добраться до стержня. Тяжесть серёжек тянула не только уши но и моё сердце. Люся – Люся, что ж ты наделала.
- А, что сказала доктор, тебе уже лучше, а у меня ещё один сюрприз. Тебе делала укол в лопатку. Вот смотри, - и она показала мне маленький приборчик, похожий на навигатор. На экране план дома, местности и мигающая красная точка.
- Вот смотри. Это ты.
- Кто?
- У тебя в спину введён микрочип. Теперь я …
Теперь и я понял, что влип. На-на технологии, будьте вы прокляты. Радиомаячёк – крепче поводка и наручников.
- А можно его вынуть.
- Нет, - улыбнулась она, - через десять лет он перестанет работать, а до этого я гарантирую тебе твою полную безопасность. Ну, похвали свою хозяйку. Ведь эта штучка стоит целое состояние.
- Благодарю Госпожа. Вы так заботливы.
- А теперь выпьем, за начало твоей новой жизни.
Бокал я подняла но выпить не смогла рука тряслась. Спокойно Аннушка, это не конец. Наберись терпения и мужества. Будь женщиной. А хотелось сказать, другое…

Глава восьмая.

- Запомни! Есть вещи которые я не терплю: мятый фартук, грязные манжеты и воротничок, не застёгнутые пуговицы и отсутствие головного убора! И есть вещи которые я люблю, это: отглаженный белоснежный фартук, чистые манжеты, ну и так далее. Кроме этого, я не приказываю, я прошу, а значит это должно выполняться с любовью немедленно и идеально в срок. Я не потерплю рабства, я обожаю любовь! Ты должна любить меня пуще жизни своей и боготворить все мои маленькие шалости.
Эту фразу я слушала раз двадцать каждый день. Утро начиналось с утюга. Ни одной складки. Я более походила на анимашную горничную, чем на живого человека, но заслужить похвалу не могла. Готовила, стирала, убиралась, делала маникюр и педикюр. У меня просто не было свободного времени для себя. Я уже привыкла к своему костюму. Гости нас не баловали. И вообщем-то я немного в этой суете позабыла, смирилась со своей участью, решив дождаться своего волшебного часа, когда появиться добрая волшебница и расколдует меня.
- Так деточка, собирайся. Сегодня мы едем на примерку в город.
- Госпожа, я всегда готова, потому, что у меня нет другого платья.
- Да, в таком виде не годиться. У нас слишком малограмотный народ – не поймут. Вот одень это, - и она швырнула мне из шкафа потёртые джинсы и футболку с курткой. – Ну-ну, одевай, у меня мало времени.
Я схватила джинсы, прижала их к груди, кстати уже на второй день Госпожа подарила мне искусственную накладную грудь, совсем как настоящую. Пошутила ещё: надо бы пластику сделать, ну потом, сойдёт пока, носи.
И вот я взлете себе в комнату, сбросила платье и сунула ноги в штаны… Чёрт, как я ни пыталась, но они были откровенно детские, ни в длину ни в ширину. Я натянула обратно платье и опустив голову пошла в низ.
- Долго тебя ждать, копуша?
- Они маленькие.
- Всё, едем так как есть.
Она вытолкнула меня на улицу. Целую неделю я не дышала свежим воздухом. Голова кружилась. В такси водитель свернул шею пока пялился на меня. Пока шли по улице, я чувствовала улыбки всего квартала.
- Ты пользуешься успехом. А вот одела бы джинсы, и никто головы бы не повернул.
- А если меня узнают?
- Ишь ты, фотомодель. Да кому ты нужна пигалица.
Выдохнула я только в примерочной.
- А, моя дорогая леди. Всё уже почти готово. Извольте одеть это и это.
Музей истории костюма отдыхает. Нижняя рубашка, панталоны, корсет, чулки, кринолин, нижние юбки, ещё рубашки, колет, юбки, фартук с огромными крыльями и отделкой кружевом, а так же чепчик с длинными ленточками и кружевными отделками. Это, что я всё должна носить? Более того всё выполнено из тканей под имитацию старинных грубых материалов. Килограммов десять, а то и больше. Всё это одевалось и самое главное шнуровалось, даже платье. Ни каких молний. Снять такую конструкцию можно было только с помощью ножа! Или другой служанки. Я недооценил фантазию НБ. Когда всё было одето. Вспотевший портной обошёл меня как Эйфелеву башню и остался доволен. Я действительно была громоздкой. Особенно мой зад с выпирающим турнюром, на который можно было поднос поставить – не упадёт. НБ вся просто сияла от своего изобретения. Моё «школьное платье» - детский лепет по сравнению с этим барочным пиршеством воланов и рюшей.
- Самуил Яковлевич, вы душка. То, что нам надо. Дополнительный заказ то же выполнен, - они переглянусь с глазу на глаз.
- Ну, конечно, моя прелесть. Всё в лучшем виде. Здесь всё уже упаковано.
- Отнесите в машину. Аннушка, ты пока погуляй, а мы займёмся моим платьем.
Я недоумевал, к чему всё это пиршество красок, а ответ был прост, как всё в этом мире. У Надежды Борисовны намечалось день рождения. И она хотела блеснуть перед глазами своим музеем. Я же должна была стать частью экспоната. Меня эта идея не вдохновляла. Я побледнела как восковая фигура и не способна была говорить. Да и дышать в этом новом корсете, который затягивал меня, почти от шеи до колен, было не возможно. Самуил или сам такое придумал или НБ насочиняла, сама бы такое одела. Интересно в чём она будет одета.
Вернулись домой уже к вечеру. Я устала как собака. Накрыла на стол, подола госпоже её любимый чай с пирожными. Проводила её до спальни, прибралась на кухне и пошла в свою комнату. Сняла униформу и уже хотела лечь, как дверь открылась и вошла НБ. Глаза её блестели, а на лице была странная улыбка.
- Знаешь, Аннушка, я тут подумала. Тебе конечно хорошо со мной. Но ведь ты одна. Ну я к тому, что никто не приласкает, не позаботиться кроме меня. Я понимаю, у меня сейчас муж то же далеко. Вот посмотри, я тебе рубашку ночную заказала. Примерь.
За это время я уже ко всему привыкла и просто подняла руки. НБ накинула на меня рубашку, руки скользнули в рукава и не нашли выхода. Рубашка длинной трубой опустилась до пола и рукава то же. НБ подхватила длиннющие рукава и быстро обмотала меня ими. Рубашка оказалась смирительной, с секретом. Розовенькая в горошек. Да, да это я выбирала ткань, знать бы для чего. Чудненько. Затем она достала такой же платочек и повязала мне голову. Холодает.
- А теперь ложись, ты ведь скучаешь по Люсе, а я помогу тебе расслабиться. Ложись на бочок, - что она выдумала, стерва. Я лёг, а она расстегнула клапан у меня на попе и сунула задний проход палец, смазанный гелем.
- А!
- Тихо, тихо. А то ротик завяжем, - я закусила губу, а в мой девственный зад вставляли резиновый член.
- Ну, не плакать, расслабься, ещё чуть-чуть, - он входил всё глубже, а я уже ничего не соображал, от боли и стыда. Когда меня заткнули до упора, в дело пошли ремешки, которыми фаллос был закреплён в моей дырке. Затем она подвернула подол рубашки и связала мне ноги в коленях и накрыла одеяло.
- А теперь спать моя девочка, сладких снов, - и то что было во мне – зашевелилось, завибрировало, набирая оборот, затихло на минуту и с новой силой ударило
Я повернул голову, что бы увидеть свою мучительницу, но дверь уже закрылась и я осталась в тёмной комнате с разрываемой болью и вибрацией задницей.
- За что? – без всякой крикнул в темноту.
Вибратор выключили и из темноты я услышал голос Надежды Борисовны.
- А, ты ещё не поняла, глупенькая ты моя, - она включила свет, подошла ко мне и как куклу одним движением посадила меня на кровать. Вибратор вошёл ещё глубже, но меня это уже не так трогало.
- Это месть. Элементарно Ватсон, месть. Жил был бедный мальчик по имени Андрюша и очень богатая и влиятельная фея. Феи нравился Андрюша. А он, сукин сын не обращал внимания на мои знаки. Я его со дна подобрала, а он посмел явиться на мой новый год с женой, да ещё в женском платье. Отвечай, ты специально это сделал. Ты знал, что я ненавижу мужчин, что я лесбиянка. Знал?! Сволочь, он пришёл с женой и не обращал на меня внимания. Весь в голубом, в платье из водевиля, весь в бантиках и кудряшках. Он посмеялся надомной. Но теперь я пишу сценарий, тот пьяница обошёлся мне всего в 500р. Гораздо больше я заплатила твоему начальнику, что бы он отправил тебя в Самару на служебной машине с ломаными тормозами. Всё это придумала ЯЯЯЯЯ. Я заплатила следователю, чтобы он отправил тебя в коридор вместо камеры. Дежурному, что бы он не заметил как ты вышел и сел в машину. Даже на КПП. Всё было оплачено или … ну это не твоё дело. Бандиты, менты, не тех ты боишься. Этим миром правят такие как я!
- Но, Люся, как же с платьем?
- Дурачок, да кому как не мне первой позвонила Люся за помощью. Кто ещё мог вам помочь кроме меня! Конечно, я сказала ей, что лучший выход приехать ко мне. А лучший способ спрятать – переодеть тебя женщиной, тебе же так идёт женское платье.
Наступила длинная пауза. Земля ушла у меня из-под ног. Люся, я не ожидал такого предательства. Она знала, но не сказала.
- Ну ладно, девочка моя ложись, завтра трудный день. Обещаю, если завтра будешь вести себя хорошо – отпущу. Даю слово. Ну, спи, Аннушка. Спокойной ночи.
Вибратор заработал на малых оборотах. Свет погас.

Продолжение следует.