Странный такой поворот
в рассказе
жизнь течёт- у ворот
в камазе
и жутко бывает одной
вне дома
куда нас заносит порой
к знакомым?
бывает, залезешь в инет-
на форум-
читаешь за куплетом куплет-
что такого?
и вдруг увидала-
совсем недавно:
а нету знакомых
куплетов - ??????
Привыкла, что-ли
к ним, как к полю
или озеру какому
типа с головою в омут...
и как будто оборвалось...
как струна, звеня, порвалась
Что же, милая, такое
у тебя в душе творится?
уж не хочешь ли, порою
взять и перевоплотиться?
Аня, не капризничай, милашка
вот тебе цветок- ромашка!
Даже медленно, пиши
клаву чаще тормоши
нас порадуй ты куплетом
???? я не буду петь дуэтом....
вот такое предложение-
всё верни туда, где было
а то лезть к тебе на мыло..
неохота
мне чего-то....
А? Порадуешь ты нас?
хоть сейчас?
Профессионал
Модератор: Ириша
Одно лишь тело и душа...
Одна ли? Так уж хороша мечта,
Чтоб грёзы сбЫлись и виденья?
И сновиденье чтоб осталось, не вспорхнуло
Лёгким мотыльком?
Мы зрим невидимые мысли,
Мы чтим плоды неосязаемых трудов,
Но кто сказал вам,
Что деянья вас приведут к мечте?
Потом останутся лишь угли,
Мечты сгорят мирским огнём.
И вот душа, что рвётся к счастью
В другой судьбе найдет свой дом.
Мечтай и помни- жизнь одна (лишь в этом теле),
Но душа... найдет свой путь...
На самом деле мир огромен, бесконечен,
И каждый должен знать, что вечен!
Люби родных, друзей и близких
В другую жизнь их не забрать!
Но связь души, любви и мыслей
Тебя вновь будут ПОСЛЕ ждать!
Одна ли? Так уж хороша мечта,
Чтоб грёзы сбЫлись и виденья?
И сновиденье чтоб осталось, не вспорхнуло
Лёгким мотыльком?
Мы зрим невидимые мысли,
Мы чтим плоды неосязаемых трудов,
Но кто сказал вам,
Что деянья вас приведут к мечте?
Потом останутся лишь угли,
Мечты сгорят мирским огнём.
И вот душа, что рвётся к счастью
В другой судьбе найдет свой дом.
Мечтай и помни- жизнь одна (лишь в этом теле),
Но душа... найдет свой путь...
На самом деле мир огромен, бесконечен,
И каждый должен знать, что вечен!
Люби родных, друзей и близких
В другую жизнь их не забрать!
Но связь души, любви и мыслей
Тебя вновь будут ПОСЛЕ ждать!
а мне не выслали ((( хотя я просила по майлу. Вот мой адрес [email protected]
Лес. Глава седьмая.
Утром мне дали проспать столько – сколько хочу. Не надо было доить корову, мыть полы или готовить. Анфиса с бабушкой всё приготовили сами и позвали меня на чай только в 10 часов утра.
- Так, ну как поживает наш голосок, спой нам светик – не стыдись.
- Спасибо, всё вроде нормально.
- Да, какое там, превосходно! Супер, дай я тебя расцелую.
- У тебя до свадьбы было не горло а мусоропровод, но сейчас это … это здорово. Знаете девочки. Мужики уехали, я прилягу, отдохну, а вы пойдите, прогуляйтесь. Наташе надо восстановить силы. Вон денек, какой солнечный. У нас ту лесок рядом. Не то, что в городе.
- Замечательная идея, идём собирать весенний букет.
- Да, я согласна.
Как всегда сборы начались с вопроса «что надеть». Конечно, было солнечно, но ещё не май месяц. Анфиса распахнула пошире шкаф и нырнула в него с головой. О чем-то разговаривала сама с собой и наконец, выудила два сарафана, красный и голубой, две белые блузки фольклорного стиля и две пары сапожек, одни мне были уже знакомы.
- Одевайся! Алёнушкой будешь.
- А ты братец Иванушка.
- Не смешно, я сестрица Анфисушка.
После облачения мы подошли к зеркалу и одновременно рассмеялись, звонкими девичьими голосками. Ну, такой у нас умилительный вид был.
- А что такого? Деревня, она и в Африке деревня. В лесу кого белок смешить. Так ещё надо надеть платочки, в лесу клещи ну и шали накинем, для тепла, можно взять перекусить с собой.
- Слушай, а сарафаны не слишком длинные и узкие они какие-то. Так по лесу ходить неудобно будет.
- Вот и узнаешь, как наши бабушки жили и как одевались. Да и комары не накусают ноги.
- Пошли.
- Пойдём.
- Баба Таня, мы не долго, к обеду вернёмся. Мы не далеко.
Эх, знали бы мы наперёд, что обедать нам не придётся.
Но пока, две подружки-веселушки, звонко смеясь, быстро пересекли небольшую полянку и углубились в лесную чащу.
- Анфиса, а мы не заблудимся.
- Да, что ты. Вот смотри солнышко сейчас нам светит в правый бок, значит, потом, когда пойдём назад, должно святить в левый, ой смотри какие цветы, давай сплетём веночки.
Мы совсем забыли про осторожность всё глубже входили в лес. Голова кружилась от свежего воздуха, ощущения свободы и возбуждённые друг от друга и нашими нарядами, играли в прятки, пятнашки… И не заметили, что погода испортилась и небо заволокло тучами.
- Анфиса мне кажется надо возвращаться.
- Да, пожалуй. Мне кажется нам туда.
- А может быть нет, мы шли на восток.
- Скорее на северо-восток.
- А сейчас, где север.
- Там…. А, может там,… я не знаю.
Хорошо быть девчонкой – можно пореветь. Чем мы и занялись. Однако убедившись, что принц на коне не спешит нас выручать, мы пошли, куда глаза глядят. Прошёл час, а может два, но никаких следов деревни не было. В конце концов, мы набрели на просёлочную дорогу и решили пойти по ней, может встретить кого. И действительно, совсем скоро раздался тихий, а затем всё громче звук мотора. Сюда кто-то ехал и да же не один. Теперь было слышно, что это мотоциклы, два или три. Мы почувствовали опасность слишком поздно. Четверо мотоциклистов вылетели из-за поворота и по их лицам не было похоже, что они готовы нам помочь. Мы бросились в лес, но бежать на каблуках, да ещё в длиннющем мокром от росы сарафане, что говорить - попробуйте сами. Шаль цеплялась за ветки, платок съехал на глаза. Я услышала за спиной звук ломающихся веток и крик Анфисы. Она споткнулась, а тот сзади уже догонял её, я бросилась на помощь к подруге. Оттолкнула одного, но тут же меня схватили сзади за локти и руки запутались в длинной шали, я боролась как могла, в джинсах и кроссовках ещё была надежда, но не в этом маскарадном наряде. О, бедные, беззащитные женщины, вот так как лёгкую добычу вас уводили в рабство.
- Нука, тихо с….ка. Чё ты так дёргаешься – я что не понравился.
Я хотел заорать на него матом, а вместо этого пропищал на высокой ноте: отпустите, пожалуйста.
Анфиса не боролась. Она сразу поняла, что портив троих силы не равные.
- Отпусти её, - сказала она моему насильнику.
- Зачем, ей нравиться. Правда? - сказал он и попытался поцеловать меня, я вывернулась и влепила ему пощёчину. – Ах ты б……ь. Ну, ты у меня получишь.
И снова завязалась драка. Один из нападавших побежал обратно к мотоциклам и скоро вернулся с мотком верёвки. Поскольку верёвка была одна, а нас двое, то нас просто привязали спиной друг к другу и нашими же платками заткнули нам рты.
- Знаете, что мы с вами сейчас сделаем? Догадываетесь.
- Ага, надо было их по отдельности вязать, - он наклонился, что бы задрать мне сарафан, но посмотрев, что подол весь вымазан в грязи отступил.
- Ну что, кто первый.
- Ага, а ты знаешь, что это статья. Девки не городские, как у себя дома гуляют, а у той кольцо – замужем. Ну, их к чёрту.
- Сдрейфил молокосос!
- Да, я…
- Ладно, париться засадить им в рот и валим, - не дожидаясь больше возражений, он заставил нас сесть на пенёк и начал расстегивать штаны.
- Ну, ты голова, девки я иду, - второй подошёл с другой стороны. – Иди ко мне ципочка.
Я почувствовал, как развязывают и вынимают кляп у Анфисы. Она сопротивлялась, но после недолгого боя сдалась. Она за спиной нашла мои пальцы и сжала их в своих руках, сама вся вытянулась и напряглась. Её затылок начал ударяться в мой в монотонном ритме. Наконец настал мой черёд. Тот кто вызвался первым спустил брюки и вытащив у меня кляп, не дав отдышаться, приставил к губам головку члена.
- Соси с…а. – он не стал ждать моего согласия, а просто зажал мой нос и надавил на скулы, я вскрикнула и открыла рот, а он зажал обоими ладонями мою голову, так, что серёжки врезались в уши и кряхтя от удовольствия начал делать своё дело.
Утром мне дали проспать столько – сколько хочу. Не надо было доить корову, мыть полы или готовить. Анфиса с бабушкой всё приготовили сами и позвали меня на чай только в 10 часов утра.
- Так, ну как поживает наш голосок, спой нам светик – не стыдись.
- Спасибо, всё вроде нормально.
- Да, какое там, превосходно! Супер, дай я тебя расцелую.
- У тебя до свадьбы было не горло а мусоропровод, но сейчас это … это здорово. Знаете девочки. Мужики уехали, я прилягу, отдохну, а вы пойдите, прогуляйтесь. Наташе надо восстановить силы. Вон денек, какой солнечный. У нас ту лесок рядом. Не то, что в городе.
- Замечательная идея, идём собирать весенний букет.
- Да, я согласна.
Как всегда сборы начались с вопроса «что надеть». Конечно, было солнечно, но ещё не май месяц. Анфиса распахнула пошире шкаф и нырнула в него с головой. О чем-то разговаривала сама с собой и наконец, выудила два сарафана, красный и голубой, две белые блузки фольклорного стиля и две пары сапожек, одни мне были уже знакомы.
- Одевайся! Алёнушкой будешь.
- А ты братец Иванушка.
- Не смешно, я сестрица Анфисушка.
После облачения мы подошли к зеркалу и одновременно рассмеялись, звонкими девичьими голосками. Ну, такой у нас умилительный вид был.
- А что такого? Деревня, она и в Африке деревня. В лесу кого белок смешить. Так ещё надо надеть платочки, в лесу клещи ну и шали накинем, для тепла, можно взять перекусить с собой.
- Слушай, а сарафаны не слишком длинные и узкие они какие-то. Так по лесу ходить неудобно будет.
- Вот и узнаешь, как наши бабушки жили и как одевались. Да и комары не накусают ноги.
- Пошли.
- Пойдём.
- Баба Таня, мы не долго, к обеду вернёмся. Мы не далеко.
Эх, знали бы мы наперёд, что обедать нам не придётся.
Но пока, две подружки-веселушки, звонко смеясь, быстро пересекли небольшую полянку и углубились в лесную чащу.
- Анфиса, а мы не заблудимся.
- Да, что ты. Вот смотри солнышко сейчас нам светит в правый бок, значит, потом, когда пойдём назад, должно святить в левый, ой смотри какие цветы, давай сплетём веночки.
Мы совсем забыли про осторожность всё глубже входили в лес. Голова кружилась от свежего воздуха, ощущения свободы и возбуждённые друг от друга и нашими нарядами, играли в прятки, пятнашки… И не заметили, что погода испортилась и небо заволокло тучами.
- Анфиса мне кажется надо возвращаться.
- Да, пожалуй. Мне кажется нам туда.
- А может быть нет, мы шли на восток.
- Скорее на северо-восток.
- А сейчас, где север.
- Там…. А, может там,… я не знаю.
Хорошо быть девчонкой – можно пореветь. Чем мы и занялись. Однако убедившись, что принц на коне не спешит нас выручать, мы пошли, куда глаза глядят. Прошёл час, а может два, но никаких следов деревни не было. В конце концов, мы набрели на просёлочную дорогу и решили пойти по ней, может встретить кого. И действительно, совсем скоро раздался тихий, а затем всё громче звук мотора. Сюда кто-то ехал и да же не один. Теперь было слышно, что это мотоциклы, два или три. Мы почувствовали опасность слишком поздно. Четверо мотоциклистов вылетели из-за поворота и по их лицам не было похоже, что они готовы нам помочь. Мы бросились в лес, но бежать на каблуках, да ещё в длиннющем мокром от росы сарафане, что говорить - попробуйте сами. Шаль цеплялась за ветки, платок съехал на глаза. Я услышала за спиной звук ломающихся веток и крик Анфисы. Она споткнулась, а тот сзади уже догонял её, я бросилась на помощь к подруге. Оттолкнула одного, но тут же меня схватили сзади за локти и руки запутались в длинной шали, я боролась как могла, в джинсах и кроссовках ещё была надежда, но не в этом маскарадном наряде. О, бедные, беззащитные женщины, вот так как лёгкую добычу вас уводили в рабство.
- Нука, тихо с….ка. Чё ты так дёргаешься – я что не понравился.
Я хотел заорать на него матом, а вместо этого пропищал на высокой ноте: отпустите, пожалуйста.
Анфиса не боролась. Она сразу поняла, что портив троих силы не равные.
- Отпусти её, - сказала она моему насильнику.
- Зачем, ей нравиться. Правда? - сказал он и попытался поцеловать меня, я вывернулась и влепила ему пощёчину. – Ах ты б……ь. Ну, ты у меня получишь.
И снова завязалась драка. Один из нападавших побежал обратно к мотоциклам и скоро вернулся с мотком верёвки. Поскольку верёвка была одна, а нас двое, то нас просто привязали спиной друг к другу и нашими же платками заткнули нам рты.
- Знаете, что мы с вами сейчас сделаем? Догадываетесь.
- Ага, надо было их по отдельности вязать, - он наклонился, что бы задрать мне сарафан, но посмотрев, что подол весь вымазан в грязи отступил.
- Ну что, кто первый.
- Ага, а ты знаешь, что это статья. Девки не городские, как у себя дома гуляют, а у той кольцо – замужем. Ну, их к чёрту.
- Сдрейфил молокосос!
- Да, я…
- Ладно, париться засадить им в рот и валим, - не дожидаясь больше возражений, он заставил нас сесть на пенёк и начал расстегивать штаны.
- Ну, ты голова, девки я иду, - второй подошёл с другой стороны. – Иди ко мне ципочка.
Я почувствовал, как развязывают и вынимают кляп у Анфисы. Она сопротивлялась, но после недолгого боя сдалась. Она за спиной нашла мои пальцы и сжала их в своих руках, сама вся вытянулась и напряглась. Её затылок начал ударяться в мой в монотонном ритме. Наконец настал мой черёд. Тот кто вызвался первым спустил брюки и вытащив у меня кляп, не дав отдышаться, приставил к губам головку члена.
- Соси с…а. – он не стал ждать моего согласия, а просто зажал мой нос и надавил на скулы, я вскрикнула и открыла рот, а он зажал обоими ладонями мою голову, так, что серёжки врезались в уши и кряхтя от удовольствия начал делать своё дело.
Наши головы, моя и Анфисы, то сильно ударялись затылками, то раскачивались в унисон и только по рукам я понимала, что ей так же как и мне противно, страшно, больно, но что-то другое, ещё не понятое наполняло меня. Потом пальцы Анфисы разжались и она обмякла всем телом повиснув на мне, только верёвки не давали упасть. Мой «партнёр» кончил вторым. Струя ударила в рот, я поперхнулась и хотела выплюнуть терпкую слизь, но он опередил меня и воткнул кляп, так, что я чуть не задохнулась. По мычанию за спиной я поняла, что у Анфисы то же кляп. Не знаю почему, но двое других парней, ушли сразу. Потом мы услышали звук удаляющихся мотоциклов, и стало тихо, совсем тихо, только где-то постукивал дятел. Даже птицы не пели.
Я толкнул головой Анфису и подёргал за руку. Она ответила, погладив мою руку, и опять замерла. Скоро наступит ночь. Место пустынное, если даже по дороге кто-то проедет, мы не сможем крикнуть. Сколько может человек вот так прожить, связанный без воды. Говорят, муравьи могут сожрать до костей. Я опять дёрнула Анфису, она что-то промычала, мне показалась, она хотела сказать: прощай подруга. Ну и что вот так всё кончится. Я крутила руками и так и эдак, верёвки прочно держали, даже и не думая развязаться. Тогда я предприняла попытку встать на ноги. Анфиса поняла меня, и мы встали, прижимаясь спиной друг к другу. Я постарался объяснить Анфисе, что надо попробовать идти ближе к дороге, сделала шаг, другой. Анфисе было сложнее, она шла спиной и возможно от этого или от того, что её сарафан был длиннее моего, наступила на подол каблуком, и мы рухнули в траву. Как хорошо, что у меня большая грудь успел подумать я, а то бы разбил лицо. Встать из положения, лёжа нам не удалось. Ещё час борьбы с верёвками измотал нас, и мы затихли в ожидании чуда или конца.
Не знаю, сколько прошло времени, уже смеркалось, когда Анфиса разбудила меня истошным мычанием и рывками. Я открыла глаза, огляделась. Прямо передо мной стоял настоящий старичок-лесовичёк. Борода лопатой, лапти и сучковатая палка, он сидел на пеньке курил самокруточку и хитро разглядывал нас.
- Да-с! Вот оно, что! Грибочки, ягодки.
Что он этим хотел сказать непонятно, но Анфиса, вся искрутилась и сквозь кляп истошно мычала – развяжите нас! Неужели он слепой, что он сидит. Блин, дед, давай делай что-нибудь.
Дед, словно услышал просьбу, встал покряхтел, достал ножик и разрезал верёвку в двух местах, потом связал разрезанные концы. Затем повторил это ещё пару раз. Я сначала не поняла, что он делает, и спокойно ждала освобождения, но оказывается дед, просто отвязал меня от Анфисы. Руки мои по-прежнему были связаны. Я попыталась освободить руки из петли. Но тут дед покопался в котомке, достал другую верёвку, пропустил у меня под локтями и стянул их за спиной. То же самое он проделал с Анфисой. То э
того мы старались не смотреть друг другу в глаза, нам было стыдно, но действия старика вызвали в нас такое удивление, что мы уставились друг в друга и закричали, что через тугой кляп звучало как тихое «мУ».
Затем старичок срезал хворостинку. Стегнул ей по воздуху и, не слушая наше нытье, показал в сторону противоположную дороге. Я сразу не поняла, что он хочет.
- Ну, иди давай. Иди, домой. Цоп, цоп, иди, - словно овец, прищёлкивая языком и стегая нас ивовой веткой по бёдрам. Старик погнал нас вглубь леса.
Я попыталась сопротивляться, но дед с такой силой стеганул меня по заднице, что я взвыла и пошла куда сказали.
В плену. Глава восьмая.
Дед вёл нас какими-то только ему известными тропами. Иногда казалось, что он водит нас по кругу, что бы мы не смогли найти путь назад. Лес был его домом, и как я бы не заблудилась в Москве, так и он знал его, любил, и лес помогал ему выжить и не пропасть. Какой неведомой интуицией почти за пять километров он отыскал нас в гуще травы?
Дом вырос как гриб из земли, только подойдя совсем близко можно было понять, что это не холм, а жилище старика. Весь обросший, провалившийся по самые окна. С зелёной от мха крышей и всё же дом. Дед раздвинул перед нами стебли папоротника – вниз вели ступеньки к малюсенькой как у хоббита дверце, спустился сам и, проявив вдруг галантность, пропустил нас вперёд, сказав типа добро пожаловать дамы. Потом зажёг керосинку, и мы увидели, что внутри домик был достаточно уютным, когда-то, но словно Мамай прошёлся – везде стоял жуткий беспорядок.
- Слушайте сюда дорогие мои, я вам жизнь считайте спас – за то вы мне кой, чем обязаны. Какая будет цена, скажу утром, а пока вот вам задание: навести порядок, так что бы всё сверкало как у кота яйца, да пожрать приготовьте, я пироги люблю. Продукты на полке за печкой, вода в чане, дрова вон, ни куда ходить не надо, я вернусь к рассвету, дельце есть, - при этом старик подошёл к стене и снял двустволку и патронташ. Мы стояли, естественно молча всё так же связанные и помалкивали в тряпочку. – Ублажите старика - может, даже награжу. Да и не пытайтесь бежать, дороги ночью не найдёте, а по лесу волки шарят, а хуже волков люди стали.
Затем подошёл ко мне, достал огромный охотничий нож и разрезал одну верёвку и больше ни слова не говоря, вышел и закрыл за собой дверь. Затем мы услышали, как дверь снаружи заперли, а потом приткнули бревном.
- Всё из-за тебя! Как я тебя ненавижу! – набросилась я на бедную ещё связанную Анфису, как только освободилась от верёвок и выдернула промокший от слюны кляп.
- Где твоя хвалёная интуиция. Я вижу будущее, первая раса – дура ты!
Анфиса смотрела на меня поверх платка любящими глазами и только моргала.
- Вот так и сиди. Тебе так очень идёт. Кавказская пленница 2. Одному Богу известно, что этот старикан придумает. Он же псих – факт. Блин, ну был бы я мужиком, - я наконец-то сжалился над ней, развязал платок и вытащил кляп. – Будь я мужиком, я бы мог хотя бы драться.
Я толкнул головой Анфису и подёргал за руку. Она ответила, погладив мою руку, и опять замерла. Скоро наступит ночь. Место пустынное, если даже по дороге кто-то проедет, мы не сможем крикнуть. Сколько может человек вот так прожить, связанный без воды. Говорят, муравьи могут сожрать до костей. Я опять дёрнула Анфису, она что-то промычала, мне показалась, она хотела сказать: прощай подруга. Ну и что вот так всё кончится. Я крутила руками и так и эдак, верёвки прочно держали, даже и не думая развязаться. Тогда я предприняла попытку встать на ноги. Анфиса поняла меня, и мы встали, прижимаясь спиной друг к другу. Я постарался объяснить Анфисе, что надо попробовать идти ближе к дороге, сделала шаг, другой. Анфисе было сложнее, она шла спиной и возможно от этого или от того, что её сарафан был длиннее моего, наступила на подол каблуком, и мы рухнули в траву. Как хорошо, что у меня большая грудь успел подумать я, а то бы разбил лицо. Встать из положения, лёжа нам не удалось. Ещё час борьбы с верёвками измотал нас, и мы затихли в ожидании чуда или конца.
Не знаю, сколько прошло времени, уже смеркалось, когда Анфиса разбудила меня истошным мычанием и рывками. Я открыла глаза, огляделась. Прямо передо мной стоял настоящий старичок-лесовичёк. Борода лопатой, лапти и сучковатая палка, он сидел на пеньке курил самокруточку и хитро разглядывал нас.
- Да-с! Вот оно, что! Грибочки, ягодки.
Что он этим хотел сказать непонятно, но Анфиса, вся искрутилась и сквозь кляп истошно мычала – развяжите нас! Неужели он слепой, что он сидит. Блин, дед, давай делай что-нибудь.
Дед, словно услышал просьбу, встал покряхтел, достал ножик и разрезал верёвку в двух местах, потом связал разрезанные концы. Затем повторил это ещё пару раз. Я сначала не поняла, что он делает, и спокойно ждала освобождения, но оказывается дед, просто отвязал меня от Анфисы. Руки мои по-прежнему были связаны. Я попыталась освободить руки из петли. Но тут дед покопался в котомке, достал другую верёвку, пропустил у меня под локтями и стянул их за спиной. То же самое он проделал с Анфисой. То э
того мы старались не смотреть друг другу в глаза, нам было стыдно, но действия старика вызвали в нас такое удивление, что мы уставились друг в друга и закричали, что через тугой кляп звучало как тихое «мУ».
Затем старичок срезал хворостинку. Стегнул ей по воздуху и, не слушая наше нытье, показал в сторону противоположную дороге. Я сразу не поняла, что он хочет.
- Ну, иди давай. Иди, домой. Цоп, цоп, иди, - словно овец, прищёлкивая языком и стегая нас ивовой веткой по бёдрам. Старик погнал нас вглубь леса.
Я попыталась сопротивляться, но дед с такой силой стеганул меня по заднице, что я взвыла и пошла куда сказали.
В плену. Глава восьмая.
Дед вёл нас какими-то только ему известными тропами. Иногда казалось, что он водит нас по кругу, что бы мы не смогли найти путь назад. Лес был его домом, и как я бы не заблудилась в Москве, так и он знал его, любил, и лес помогал ему выжить и не пропасть. Какой неведомой интуицией почти за пять километров он отыскал нас в гуще травы?
Дом вырос как гриб из земли, только подойдя совсем близко можно было понять, что это не холм, а жилище старика. Весь обросший, провалившийся по самые окна. С зелёной от мха крышей и всё же дом. Дед раздвинул перед нами стебли папоротника – вниз вели ступеньки к малюсенькой как у хоббита дверце, спустился сам и, проявив вдруг галантность, пропустил нас вперёд, сказав типа добро пожаловать дамы. Потом зажёг керосинку, и мы увидели, что внутри домик был достаточно уютным, когда-то, но словно Мамай прошёлся – везде стоял жуткий беспорядок.
- Слушайте сюда дорогие мои, я вам жизнь считайте спас – за то вы мне кой, чем обязаны. Какая будет цена, скажу утром, а пока вот вам задание: навести порядок, так что бы всё сверкало как у кота яйца, да пожрать приготовьте, я пироги люблю. Продукты на полке за печкой, вода в чане, дрова вон, ни куда ходить не надо, я вернусь к рассвету, дельце есть, - при этом старик подошёл к стене и снял двустволку и патронташ. Мы стояли, естественно молча всё так же связанные и помалкивали в тряпочку. – Ублажите старика - может, даже награжу. Да и не пытайтесь бежать, дороги ночью не найдёте, а по лесу волки шарят, а хуже волков люди стали.
Затем подошёл ко мне, достал огромный охотничий нож и разрезал одну верёвку и больше ни слова не говоря, вышел и закрыл за собой дверь. Затем мы услышали, как дверь снаружи заперли, а потом приткнули бревном.
- Всё из-за тебя! Как я тебя ненавижу! – набросилась я на бедную ещё связанную Анфису, как только освободилась от верёвок и выдернула промокший от слюны кляп.
- Где твоя хвалёная интуиция. Я вижу будущее, первая раса – дура ты!
Анфиса смотрела на меня поверх платка любящими глазами и только моргала.
- Вот так и сиди. Тебе так очень идёт. Кавказская пленница 2. Одному Богу известно, что этот старикан придумает. Он же псих – факт. Блин, ну был бы я мужиком, - я наконец-то сжалился над ней, развязал платок и вытащил кляп. – Будь я мужиком, я бы мог хотя бы драться.