Утром как всегда,- бег, зарядка, турник, промывка и душ. В пол девятого я помчался в квартиру-склад, за заказанными книгами. Дедуся мне недодал несколько штук,- не было в наличии. Я оставил заявку на эти книги. Распродав книги взятые раньше, я снова принял новые заказы, радуясь, что спрос только растёт. Конечно, многие возмущались дороговизне, но я умел ездить по ушам, и убедил разгневанных людёв, что всё нормально, что это ещё очень дёшево, потому, что в Эн-ске, эти книги с руками отрывают, и даже ещё больше переплачивают. И вообще, их так издалека возят, чуть ли не с северного полюса, так что пусть радуются, что хоть по такой цене есть.
- Импортные трусы нужны?- обратился ко мне шёпотом ещё один спекуль.
- Сколько?- тоже шёпотом переспросил я.
- Тридцатник пачка, в пачке семь штук, маленький размер:- твой.
- Ско-о-олько?!- возмутился я,- да я за тридцатник муху в поле насмерть загоняю!
«Вот дурак!»- думал я,- «да кто у него за такие деньги здесь трусы купит? Каким хреном его вообще занесло в Дом культуры?!»…
- Мужчина, дефицит интересует? Есть любые книги, скажите, какая нужна и кто автор, завтра будет, или послезавтра, всего-то полтинник…
Всё вроде бы было хорошо, только неприятный осадок от вчерашней ссоры с друзьями давил мне на душу. Не пробил ещё и полдень, как я закончил все свои дела. В этот день у меня была тренировка по рукопашному бою, но до неё ещё было много времени. От нечего делать, я сел на автобус и поехал в гости к Лёхе-фотографу. Клиентов у него как обычно не было.
- Привет.
- Привет. Чего такой хмурый?- подслеповато щурясь спросил мой очкастый друг.
- Да так, ничего,- невесело ответил я,- просто Антон-боксёр и остальные, теперь в курсе того, что я голубая девка. Чуть не прибили с досады, идиоты.
- Че-е-его?!- изумился Лёха-фотограф,- как чуть не прибили? Да как они узнали?!
- Понятия не имею, именно за этим Антон вчера меня и разыскивал,- грустно ответил я,- сказал им кто-то, видите ли. Теперь мы не дружим.
Лёха подошёл и сел рядом.
- Что они тебе сказали?
- Да ничего!- возмутился я.
- Я не стал с ними разговаривать, не хотят меня видеть больше, вот и всё!
- Дим, тут что-то не так, я поговорю с ними,- заявил Лёха-фотограф.
- Даже не вздумай!- испугался я,- если вдруг узнают, что и ты был в курсе, мне вообще каюк, да и тебе тоже. Я и так, в долг живу сейчас, чуть что,- опозорят на весь город, или пришибут, как того голубого парня.
- Я должен с ними поговорить, а то что это такое;- «чуть не пришибли»? Мы же одна команда!
- Уже нет,- грустно вздохнул я,- теперь всё кончилось, они не простят, что я наполовину девчонка, и тебе влетит, если будешь со мной дружить.
- Дим, ты всегда всё преувеличиваешь,- я это знаю. Я думаю, что или ты что- то не так понял, или мне не так рассказываешь. Антон бы тебя и пальцем никогда не тронул,- он тебя любит, и остальные парни тебя любят, и я люблю,- а ты мне ужастик какой-то тут рассказываешь.
- Не могу я с ними теперь нормально разговаривать!- страдальчески взвыл я,- вот с тобой могу, ты уже старый, спокойный, а они психи,- кабаньё сдуревшее! До сих пор вспоминаю,- трясусь. Как налетят толпой, да как схватят, да как скрутят, гады!
Я в ужасе закатил глаза, потряс головой, всем своим видом выражая тихий ужас.
Лёха-фотограф рассмеялся,- ага, и мёртвые с косами стоят, и тишина... Понятно:- обязательно переговорю с парнями. Вот только я не понял:- это кто тут старый?!
- Др-р-ра-а-асьте?!- изумлённо протянул я,- ведь тебе же уже «четвертак» стукнул,- зимой справляли! Ничего себе!- мужику уже двадцать шестой идёт, считай, пол жизни прожил, а он всё ещё себя молодым считает?!
Лёха улыбнулся,- "четвертак", кстати не очень много, подрастёшь поймёшь.
- Это если вырасту,- горестно согласился я,- но если вырасту, одно точно обещаю;- всем им хари понабиваю, а Антону-боксёру первому, и два раза!
Я досиделся у Лёхи-фотографа до времени тренировки. Мы трепались, рассказывали друг другу новости и анекдоты, клиенты нам не мешали,- их просто не было.
На тренировке я был не собран, рассеян и получил по заднице гимнастической палкой от тренера.
Он не стесняясь колотил ею нерадивых по жопам и спинам,- от неё оставался багровый взбухший след. Эта припарка мне не помогла, я не мог сосредоточиться, хоть кол на голове теши, и тренер заорал на меня, во время очередной моей ошибки;- Скворец, да тит твою дивизию, ты будешь работать, или нет?!
- Буду!- пообещал я, косясь на палку,- только...
- Что?!- спросил тренер.
- Научи приёму от ножа,- тихо, так чтобы не слышали другие, попросил я.
Тренер настороженно быстрыми глазками оглядел зал, придвинулся ко мне и тихо спросил:- что, чё-то назрело, проблема? Есть опасность на ножик попасть? Слышь, Дим, ты мне всё расскажи,- мне твой отец башку за тебя оторвёт. С кем заморочка?
- Да ни с кем!- отмахнулся я,- просто хочу знать чего-нибудь от ножа.
Тренер испытывающе посмотрел мне в глаза:- я видел, ты с "гречихинскими" крутишься,- это правильно,- они нормальные пацаны, не деревянные, держись их. Я их лидера знаю,- крутой парень, далеко не дурак и не шпана подзаборная, расскажи ему всё,- пусть они тебя прикроют.
- Угу, обязательно,- заверил я отцовского друга.
Не сказал только, что именно от них я и жду неприятностей.
Дядя Слава, он же тренер, он же друг моего папы, ещё минутку подумал и заорал на весь зал:- Группа, все ко мне!
Все подошли.
- Внимание:- новый приём! Он очень простой и очень эффективный. Защита от ножа. Вот, враг бьёт ножом сверху;- Димас,- помогай мне:- бей сверху, как будто ножом.
Я замахнулся на него, дядя Слава медленно поставил левой рукой блок, по ходу движений поясняя свои действия.
- Вот я ставлю блок, и тут же - раз!- в глаза двумя пальцами правой руки! Запомните,- это нужно делать резко, быстро, без замаха, так, чтобы он даже моргнуть, гад не успел! Блок,- в глаза! Блок левой,- в глаза правой! Теперь ножом снизу,- всё тоже самое. Блок,- удар в чичи! Блок,- в чичи!! Не жалейте своего врага, он сука-падла, вас вообще убить хочет! У него нож в руках!! Никакой жалости!!! Пальцы набивайте постоянно, тычте ими в стены, лавки, где стоишь, или сидишь,- всегда набивайте пальцы. Я хочу, чтобы они у вас как карандаши твёрдые были! Однажды это спасёт вам жизнь, а теперь разбились по парам,- продолжаем работать!
Тренер искоса взглянул на меня;- если ещё и когти отпустишь на этих двух пальцах, то вообще хорошо будет,- тихо добавил он и отошёл.
В этот день я замучился на тренировке. Тренер колотил меня как ватную подушку, вырабатывая вёрткость, ругаясь, если я не успевал увернуться от его ударов, которыми он меня осыпал как из пулемёта.
- Блядь! Рахит!! Ты же не выдержишь удара!!- орал он,- уворачивайся,- это твой единственный способ уцелеть!!
Избитый, но довольный новыми познаниями, я медленно брёл домой. Идти решил через парк. Было около трёх часов дня, самое жаркое время, в парке кое-где встречались люди, но редко. Они медленно брели по аллеям, или отсиживались в теньке. Остальное население пережидало жару на природе, или по кафешкам, или дома... Да хрен с ними! Пусть хоть у чёрта на куличках пережидают жару, лишь бы им хорошо было!
Я присел на лавочку отдохнуть, шуршание ветра в кронах деревьев, жаркое марево, ленивое щебетание птиц и отсутствие прохожих навевало спокойное умиротворение. Я любил так сидеть, разметав руки по спинке лавочки, задрав лицо в небо, вытянувшись и скрестив ноги, но мои друзья постоянно тыкали меня пальцами в живот,- их моя безмятежность раздражала.
Вытянувшись, почти съехав с лавки, держась лишь на краю задницей, я закинул руки на спинку и запрокинув голову подставил лицо солнцу. Было приятно полулежать на лавке, слившись с природой, слушать шум города, отдалённые автомобильные гудки и ласкаться ветром и солнцем. И вдруг мне на плечи навалилась какая-то ну уж очень лёгкая тяжесть. Детские ручки обхватили за шею, лицо щекотнули лёгкие, пушистые волосы, в щёку уткнулись нежный нос и губы, и страшно-пристрашно звонким девичьим голосом зарычали;- р-р-р-р-р!!!
"Алиса"!- догадался я.
Точно! Через мгновение сбоку выглянула довольная смеющаяся мордочка лисы-Алисы, со слегка прищуренными глазками.
- Страшно?- спросила она, вся сияя от радости.
Я не хотел испортить ей удовольствие, поэтому сделал искренние глаза, прижал руки к сердцу, и почти заикаясь от ужаса, ответил:- Конечно! Знаешь, как я испугался?! Я думал это лев!!
Алиса залилась счастливым смехом, оббежала вокруг скамейки и бубухнулась прямо на меня.
- Привет Лисик!- закричала она.
- Привет лиса-Алиса!- закричал я, подхватывая девочку под мышки и подтаскивая повыше, чтобы не скатывалась с меня как с горки.
Алиса, когда смеялась, почему-то немножко жмурилась, но это её не портило,- это даже ей шло. Я обнял, крепко прижал к себе тщедушное тельце своей маленькой подружки, пятернями расчесал ей волосы, закрутил их в хвост. Алиса задрала ко мне мордочку:- Лисик, у нас львы не водятся, они только в Африке живут!- просветила она меня.
- А я думал вдруг из зоопарка сбежал,- «отмазался» я, помахивая Алисиным хвостом.
Вроде бы прокатило,- Алиска снова засмеялась.
- Я Лисика напугала!- радостно доложила она кому-то, глядя поверх моей головы.
- Ну что ж ты его совсем не жалеешь, а вдруг он помрёт со страху?- услышал я спокойный голос Антона-боксёра,- нельзя так людей пугать.
- Не помрёт,- неуверенно ответила Алиса,- я же не страшно напугала,- и обратилась уже ко мне:- Лисик, ты же не помрёшь?
- Ни за что!- поклялся я,- не дождётесь!
- Гуляешь?- спросил Антон,- привет.
Мне на плечо легла его тяжёлая ладонь.
- Привет,- буркнул я,- не твоё дело.
- А я вот эту лисицу-сестрицу выгуливаю,- ответил он, как ни в чём не бывало, присаживаясь рядом со мной,- за ней теперь глаз да глаз нужен, только поправилась, из постели вылезла. Слежу вот,- доверия-то к ней больше нету, вот выпусти одну,- обязательно мороженного где-нибудь поест, а ей нельзя.
Алиса лёжа на мне с неодобрением слушала монолог брата, агрессивно глядя на него, а под конец недовольно заворчала:- у-у-у-у!
- Знако-о-омые звуки!- обратился к ней Антон,- чуть что;- "у-у-у-у-у"! Даже знаю, кто научил тебя так ворчать,- понабралась от своего Лисика!
Мы с Алисой недовольно сопели слушая Антона.
- Мы в кафешку идём, пойдём с нами?- продолжал Антон,- мороженного не будет, чтобы Лису не дразнить, но по пироженке и соку обещаю.
- Лисик, пойдём!- взмолилась лиса-Алиса.
- У меня дела,- отказался я,- не могу, идите сами.
- Какие ещё дела?- спросил Антон,- лето кончается, скоро холода ударят, про летние посиделки только вспоминать будем, пойдём,- не обижай нас с Алисой.
- Ли-и-исик…- просительно протянула Алиса,- пойдём, я тебе про Мурку нашу расскажу! Она дура, на дерево залезла, а слезть не может, её Антон снимал, лазил за ней.…
Не хотелось её обижать, но я не мог простить Антона-боксёра за спектакль в подвальчике. Наверное, злопамятность мой самый большой грех.
- А что ему? Пусть вспомнит привычку по деревьям лазить,- мстительно произнёс я, прищурившись на Антона-боксёра,- он вообще, с дерева слез, только потому, что хвост оторвался. Не могу, моя пушистая,- твёрдо отказался я,- сегодня не могу,- мне жрать нечего, сейчас готовить пойду, как-нибудь в другой раз, посидим, про кошек поболтаем.
- Ну-ну,- сказал Антон и встал,- хвост говоришь, оторвался? Ну мы тогда пошли... пойдём Алиса… хвост… ах ты ж блядь лохматая!- бормотал он медленно удаляясь.
Алиса торопливо чмокнула меня в щёку и побежала за братом, не добежав до него шагов пяти, развернулась и снова помчалась ко мне. Она снова с разбега шлёпнулась на меня, сделала трагическое личико и зашептала;
- Лисик, Антон говорил, что он тебя обидел, напугал и ты теперь с ним не дружишь, и что ты больше не придёшь к нам в гости, что ты его не простишь. Лисик, я же тебя тоже напугала, но ты же на меня не сердишься?! Лисик, пожалуйста, помирись с Антоном, он очень переживает,- он не хотел. Он говорит, что Лисик его из речки вытащил, а он на него так наехал, что Лисик даже слышать теперь о нём не хочет. Лисик, ну помирись с Антоном!
- Ладно Алиска, хорошо,- тоже торопливо зашептал я,- мы с ним потом разберёмся, ладно?
Она кивнула головой, я расцеловал маленькую подружку в слегка прищуренные глазки, и лиса-Алиса умчалась как на колёсах,- догонять брата. Догнала, обняла его за талию, Антон потрепал ей голову, обнял за голову, прижал к боку, и они пошли дальше.
- «Нет, моя любимица»,- мысленно ответил я Алисе,- «не так всё просто,- не помиримся мы с твоим братом... ещё и блядью обзывает!.. Не прощу его»!
В этот день мне делать больше было нечего, сходить не к кому. Я пошёл домой, завалился с книгой на диван и читал весь остаток дня. Вечером отзвонился тёте, показался соседке, сходил в душ, сделал промывку, вымылся, вычистил зубы и уже совсем собрался дрыхнуть, когда раздался звонок в дверь. Я никого не ждал, кто бы это мог быть?
Открыв дверь, я увидел парня, лет шестнадцати-семнадцати, он жадно пожирал меня глазами.
- Снегирёвы здесь живут?- спросил он, продолжая разглядывать меня странным взглядом.
- Нет, в нашем подъезде вообще таких нет,- ответил я.
- Ну как нет?- удивился он, но удивления ни в голосе, ни на лице не отразилось,- я спросил во дворе, мне сказали, что в восьмой квартире.
- Мы Скворцовы, а не Снегирёвы,- пояснил я,- "птичка" другая. "Скворец", и "снегирь", есть разница?
- Может этажом выше?- спросил он, снова без любопытства.
- Я же сказал:- в нашем подъезде людей с такой фамилией нет,- твёрдо ответил я.
- Да? Ну ладно,- ответил он, снова не выражая удивления, не отрывая от меня глаз.
Сделал шаг назад и пошёл по лестнице вниз.
Ни с того ни с сего, во мне проснулось чувство сильной тревоги. Я не знал, чем она вызвана, но чувствовал, что этот парень неспроста ко мне позвонил. На меня навалилось предчувствие беды, и я не мог его отогнать. Уснул я заполночь.
Утром как всегда, бег, зарядка, турник, контрастный душ, и так далее.
«Сегодня к Наташке пойду»!- радовался я, готовя завтрак.
Утро было холодным, даже странно,- вчера ещё пекло стояло несусветное, а сегодня, выйдя на пробежку, чуть не окоченел. Уже чувствовалась осень, погода становилась нестабильной. К Наташке в шесть, как раз успею с книжками побегать. Чтоб совсем от холода не окочуриться, я надел белоснежный, пушистый, свободный свитер,- подарок родителей на день рождения, и выскочил на улицу. Дед-кладовщик выдал мне всё, что я заказывал, а напоследок сообщил;- тебя Волков просил позвонить, там что-то не так с заказом.
Это был условный сигнал, что Олег хочет меня видеть. Звонить мне домой я ему запретил, а то ещё напорется на родителей, если они вдруг когда-нибудь вернуться… может быть… зачем-то… нечаянно… лет через сто.
Сердце застучало, голова закружилась, в ногах появилась слабость;- ага, хорошо,- ответил я дрожащим голосом,- позвоню,- и покинул склад-квартиру. Где-то к обеду я закончил со своими спекуляциями. Я каждый раз виделся с тем вредным нумизматом, который так хотел сдать меня в милицию, я не здоровался с ним, и вообще, демонстративно его игнорировал. Он тоже делал вид, что не замечает меня, что ему безразлично моё присутствие, но спасибо Антону-боксёру за то, что научил читать мысли по лицу,- я чувствовал, что монетчик меня просто ненавидит. Мы соблюдали нейтралитет;- я не трогал его,- он не трогал меня. Я теперь был тут "свой" человек.
Раздав книги и получив деньги, я вышел на улицу, по-прежнему было холодно, никак не распогоживалось.
- «Позвоню Олегу»,- решил я, видно соскучился он по мне, а уж как я по нему соскучился!
- «Я не предам моих любимых мужчин»!- решил я,- «не предам, что бы там не говорил Антон-боксёр»! Опустив в автомат «двушку», я набрал домашний номер Олега, он быстро взял трубку, после второго или третьего гудка.
- Алло, Олег?
- Дим?
- Да, я,- ответил я,- мне дедушка сказал…
- Да, я знаю, бросай всё и приезжай!
Голос у Олега был весёлый и таинственный.
- Что случилось?- спросил я, после пережитого в подвале, мне не нравились такие таинственные сюрпризы.
- Давай- давай, Димчик, я тебя жду! Надеюсь, ты ничем не занят?
- Нет, до вечера я свободен, до пяти, если точно, а то в шесть у меня свидание,- на всякий случай уточнил я.
- Нормально!- обнадёжил меня Олег,- до пяти всё успеем!
Он почему-то смеялся.
Ехать мне было не нужно, я и так был недалеко от их дома, поэтому через пятнадцать минут уже звонил в дверь Олега. Загремел замок, и дверь открыл рыжий Денис!
Я уже настолько привык, что его нет дома, что просто опешил. Денис с воплем подхватил меня под мышки, занёс в дом и прижал к груди. Я тоже с криком обнял эту рыжую голову, прижал её к своей груди, я даже сам не представлял, как же я по нему соскучился!
- Наташка, ах ты ж моя прощелыга маленькая!- как-то не очень лестно выразил Денис свой восторг от встречи со мной,- пуши-и-истенький какой,- продолжал он, трясь лицом об мой свитер.
- Вот спасибо, вот удружил!- отозвался я, вися на его руках и теребя рыжие волосы,- а мы-то тебя с Олегом ждали, грустили, а ты вон как… прощелыга, значит?.. ну-ну…
Денис расхохотался, прижал меня так, что из меня с всхлипом вылетел воздух, почти сплющил об свою широченную как дверь грудь.
Хорошо быть здоровой гориллой!- ни у кого ничего не надо спрашивать, кого хочешь, того и на руки хватаешь, даже без разрешения, кого хочешь, того и плющишь! Он наконец поставил меня на пол, с улыбкой глядя сверху вниз, я тоже смотрел на него, снизу вверх.
- Привет, малыш,- ласково сказал Денис.
- Привет, Карлсон!- со смехом ответил я.
- Вот язва худющая!- немного уязвлено сказал рыжий,- ну ничего, девочка, сейчас я тебя надену, поди забыла, как девочки в моих руках кричат и рвутся?
- Живодёр!- обличающее заявил я,- я так уж и быть согласен тебе отдаться, ты у нас уставший, с дороги,- как человека не уважить? Но только осторожно со мной, не больно, потихоньку…
- Да знаю я твоё «потихоньку»- хохоча и обнимая меня заявил рыжий,- как не старайся, тебе не угодишь!
Из комнаты вышел улыбающийся Олег:- ну что, лапочки, встретились, наворковались, насюсюкались? Пойдёмте теперь за встречу дерябнем по-маленькой. Лисик, я тебе «Тархун» купил,- эт тебе заместо коньячка.
Денис обнял меня за плечо, и мы все вместе направились на кухню. Там уже был накрыт стол, они видимо только меня и ждали.
- Рассаживайтесь!- скомандовал Олег.
- Нет-нет!- запротестовал рыжий, когда я собрался сесть рядом с ним,- только ко мне на колени, я и так долго тебя не щупал, давай Наташка.
Он сделал приглашающий жест, и я подошёл. Денис обхватил меня рукой и буквально втащил к себе на колени, прижал к себе, чмокнул в макушку.
- Разливай!- великодушно разрешил Денис,- выпьем за мой приезд, я знаю, вам всё равно, за что пить, а мне приятно!
Олег отрезал мне кусок торта, положил рядом чайную ложечку и налил мне «Тархун».
Подняв рюмки, а я стакан с соком мы чокнулись;- за твой приезд, поздравляем с прибытием!-Торжественно провозгласил тост русый.
- Ещё бы!- буркнул рыжий,- попробовал бы не поздравить!- добавил он, подмигивая мне.
Я обернувшись, смотрел на рыжего снизу вверх, пока Олег говорил тост.- Ну, вздрогнули!- добавил он, и мы все выпили. Дальше я ел торт, мои мужчины ещё нахлобучили по рюмахе, потом ещё. Разговор был лёгкий и весёлый. Тёплая, родная атмосфера царила в этом доме.
Я любовался своими мужчинами, огромными богатырями, добрыми гигантами, и радовался, что они у меня есть. Обсудили поездку Дениса, оказывается, он оформлял мать в санаторий на море, ездил туда договариваться. Всё в общем решил нормально. Кого надо,- подмазал, кого нужно,- попросил. Деньги делают всё. Денис всё время тёрся щекой об мою щёку, время от времени зарывался лицом мне в волосы, обнюхивал меня зачем-то, поглаживал живот и между ног. Мне была приятна его лёгкая, нежная ласка и я начал возбуждаться. Писюлька напряглась и встала в боевое положение. Денис это почувствовал, он нежно её сдавливал через джинсы, потом снова легонько поглаживал. У меня в солнечном сплетении всё ныло, я немножко стеснялся, что Олег догадывается, что делает под столом Денис, но от этого только сильнее возбуждался. Сердце колотилось как ненормальное. Я сидел нахохлившись, опёршись спиной на мощную грудь своего рыжего друга. Он, то есть Денис, вытянул из джинсов мою футболку и запустил под неё руку. Его широкая ладонь ласково поглаживала мне живот, грудь и шею.
- Сейчас, котёнок,- шепнул он мне в ухо,- ещё немножко потерпи, я без тебя дольше терпел.
Я недовольно взвыл. Денис всё представил так, будто только я один тут изнываю без секса, а он так уж и быть сейчас удовлетворит свою голубую подружку.
Олег рассмеялся;- ладно, идите поздоровайтесь,- торт доесть всегда успеем, я чайник заново поставлю, не буду вам мешать. Наташ:- обратился он уже лично ко мне,- имей в виду, я тоже скоро приду.
Они улыбнулись друг другу, рыжий взял меня на руки, подхватив под коленями, и понёс в спальню. Положил на кровать, сам лёг сбоку, снова обнял, уткнув моё лицо себе в грудь и зарываясь пятернёй мне в волосы на затылке.
- Как же я по тебе соскучился, Лисик!- Услышал я его тихий, измученный голос,- столько дней, почти вечность! Он сгрёб волосы на затылке в кулак и запрокинув мне голову, уткнулся лицом мне в грудь и с силой вдохнул мой запах.
- Соскучился, по тому, как ты пахнешь, по твоему голосочку, по твоему звонкому смеху, по вредностям твоим,- продолжал Денис.- Всего-то пара-тройка дней, а я как покинутый!
Денис с невыразимой нежностью смотрел на меня, в его глазах я читал неземную любовь, это зажигало меня, как спичка бензин, я был просто счастлив, что меня так сильно любят, что я настолько ему дорог, что я не рисуясь, и не пытаясь казаться лучше, чем я есть, пробуждаю к себе такие сильные чувства. Денис уткнулся мне в горло, покусывая его одними губами, а я повизгивая и ёжась, ждал, когда он закончит,- боюсь щекотки! Он царапнул мне шею щетиной, и я принялся брыкаться;
- Не карябайся, чёрт побери!- возмущённо завопил я,- у тебя борода как наждачка!
- Надо же!- изумился Денис,- какие мы не-е-е-ежные!- Я с дороги только, не брился, ну и что?
- Вначале иди побрейся, а потом будешь об меня шоркаться!- гневно заявил я,- я тебе не шлифовальный круг!
- Ах ты ж грубиянка тощая!- медленно офонарел рыжий,- да я тебя щас!...
Он как тигр набросился на меня, с силой потёрся своей небритой рожей об моё лицо, схватил за руки, завернул их вверх, прижимая к постели и принялся обдирать щетиной мне шею. Я с визгом, заливаясь смехом, прижал подбородок к груди, не даваясь ему. Потом задрав мне футболку и одновременно дёрнув джинсы вниз, он широко прошёлся щекой и подбородком по моему телу, обжёг живот и грудь, своей щетиной. Я визжал и отбивался от него изо всех сил, извиваясь как уж, и отпихивая Дениса руками, но силы были неравные. Там где Денис проехал своей небритой рожей, оставались красные следы. Наконец исполосовав меня всего, когда я уже не брыкался, а лишь тяжело дыша измученно скулил, он навалился на меня, снова прижав руки над головой.
- Наташка, что бы так хамить, нужно по крайней мере быть Арнольдом Шварценеггером, а не такой, сухотой девичьей как ты. Ты когда-нибудь вообще о последствиях думаешь?
- Никогда!- измученно, со стоном сознался я,- я о последствиях вспоминаю только тогда, когда они уже начинаются!
Денис рассмеялся, поцеловал меня в щёку,- и что это за последствия,- лупят по заднице?
- Скорее наоборот,- снова честно ответил я, опуская глаза, пряча их за мохнатыми ресницами,- зацеловывают, лапают, пока ещё не разу не лупили… пока не разу.
- Здорово!- изумился Денис,- эт хто это тебя тут лапает, а я и не знаю?!
- Да друзья мои,- со смехом ответил я,- задразнят сначала, доведут до ручки, я их и обкладываю, как умею. За это и мучают. Шутки у них такие дурацкие,- со всеми другими я вежливый, это только с ними могу за языком не следить.
Я совсем забыл, что друзей у меня больше нет, что они меня оттолкнули.
В дверях показался Олег;- Я слышу, ты уже принялся за Наташку?- смеясь спросил он рыжего.
- Ещё нет,- обернулся к нему Денис,- капризничает наша девчонка, говорит:- «небритый,- не дам, мол!»
- Неправда!- возмущённо воскликнул я,- я не говорил так, я по-другому сказал!
Рыжий повернулся ко мне, ехидно посмеиваясь, показывая язык;- а ты теперь Олегу попробуй, докажи это! Денис встал:- Олег, займи нашего визгливого ребёнка, я сейчас, ненадолго… и вышел из комнаты.
Олег сел на кровать рядом со мной;- дерётесь?- спросил он улыбаясь. Он придвинулся поближе, положил мою голову к себе на колени, и осторожно погладил плечи и спину.
- Наташка, я ещё никогда не встречал такое скандальное существо как ты!- заявил он мне,- я стою, стаканчики протираю, и вдруг такие крики, вопли, как будто кого-то насилуют! Я пришёл посмотреть, а тут ничего,- всё спокойно… что ж ты орёшь-то так?!
- Нифига себе!- изумился я,- а ты видел, что он со мной тут вытворял?! Он меня исцарапал щетиной просто… просто… просто везде!
Я задрал растрёпанную футболку, оттянул вниз джинсы и трусики и показал Олегу красные пятна, которые покрывали меня от подбородка до лобка.
- Аб-балдеть!- наигранно удивился русый,- дай-дай, посмотрю…
Он склонился надо мной и впившись губами в живот принялся щекотать меня. Фыркал мне в живот, кусал за бока, одновременно держа за руки. Я снова извивался, визжал и прыгал на спине, заливался смехом в руках Олега до боли в животе. Я не дружу с щекоткой, а она не дружит со мной!
Набесившись, Олег, как недавно Денис улёгся на меня, поёрзал коленями и я раздвинул ноги, принимая позу девушки. Он смотрел влюблёнными глазами, ещё удерживая мои руки прижатые над головой, хотя я уже не сопротивлялся.
- Дим, знаешь, у тебя глаза девушки,- тихо шепнул мне Олег,- а в них душа девушки, людям повезло, что ты родился мальчишкой. Если бы ты был девчонкой, ты даже не представляешь, какие драки за тебя бы были! Не знаю, какие планы имеет на тебя Господь, но они мне нравятся.
Я смотрел на него, в глазах Олега была видна его добрая открытая душа. Время игр кончилось, любовь, царившая в наших сердцах, вырвалась и заполонила всё вокруг. Мы смотрели друг на друга и знали друг о друге всё. Он был для меня идеалом, а я был идеалом для него. Гармония, чёрт побери! Олег впился мне в рот поцелуем, отпустив руки, захапал моё тело в кольца своих мощных лап. Я, сдавленно пискнув, обхватил его за шею руками. Олег целовал меня, тёрся об моё лицо своим, тёрся об шею и грудь, целовал в горло. Я, не сдерживая грудных стонов отдавался ему всем телом, всей душой. Это был мой любимый мужчина, ну один из любимых, и он имел все права на меня, и умело этими правами пользовался. Олег с трудом оторвался от меня и дрожащими пальцами стал расстёгивать на мне джинсы. Я попробовал стянуть свитер и футболку, но Олег остановил меня.
- Я сам! В день, когда я не смогу раздеть свою даму, пусть меня в гроб положат!
- Да тебе и так уже на кладбище прогулы ставят!- не задумываясь, просто из вредности съязвил я, и тут же Олег щекотнул мне бока,- я с визгом дёрнулся.
- Это кому тут на кладбище прогулы ставят?!- изумлённо воскликнул он,- да, Ден был прав… нужно заняться твоим воспитанием, девочка! Назначаю лечение:- секс, и секс с визгом!- поставил он мне диагноз.
В комнату вошёл рыжий, он был в банном халате, мокрые рыжие вихры были зачёсаны назад.
- Возитесь тут без меня, да?- спросил он,- я не очень некстати?
- Ден, Наташка совсем от рук отбилась,- наябедничал русый,- надо бы её проучить, да получше!
- Она кстати этого и добивается, правда Наташа?- лукаво улыбнулся рыжий.
- А ты нет?- переспросил я,- если нет, то я пошла!
- Угу, прям щас!- съязвил Денис,- нет, котёночек, только через меня!... Ты же не перешагнёшь через бедного дядю Дениса?- состроил Денис скорбную физиономию.
Я рассмеялся. Он сел рядом и прижавшись лицом к моему животу, провёл им снизу вверх. Я ощутил приятное прикосновение нежной кожи и тонкий запах одеколона.
- Ты побрился?!- ахнул я.
- Ага!- рассмеялся он,- чего ради любимого мальчишки не сделаешь!
Я тоже рассмеялся и обхватил их уже обоих за шеи, переводил взор с одного великана на другого и понимал, что это наверное самые лучшие люди, которые мне только встретятся в жизни.
Как бы я не шутил над ними, не язвил, я любил их всеми фибрами юной, мальчишечьей души, и они это знали.
Как бы они не шутили надо мной, не мучили и не насмехались, я знал, что они любят меня всем сердцем. Аура любви и нежности накрыла нас всех троих. Рыжий и русый легли по обе стороны от меня, нежно поглаживая. Мне неудобно было их обоих обнимать, и я выбрал Дениса, обнял его за шею, зарыл пальцы в его влажные после душа волосы, а Олег в это время осторожно снимал с меня джинсы. Он стянул и трусики, теперь я был голым ниже пояса и кто-то, то ли Денис, то ли Олег гладили и тискали меня за попку. Огромные ладони полностью накрывали мои ягодицы, слегка сдавливали их, гладили, раздвигали. Я бесконтрольно постанывал, зажигаясь ещё сильнее, и вот чья-то рука, лениво пройдясь между ягодицами принялась за мою дырочку.
Я взрычал, от переизбытка чувств, Олег сзади тихо засмеялся.
- «Это он меня трогает там»,- понял я, мне трудно было определить,- ведь меня трогали и гладили четыре руки одновременно. Денис снова уткнулся лицом мне в свитер.
- Наташка, где ты взяла такое чудо? Импортный? Какой бе-е-елый, пуши-и-истый!...
– Заказной,- ответил я невольно улыбаясь,- вязали на заказ, у мамы подруга вяжет, он мне немножко большой,- на вырост вязали.
Рыжий сел по-турецки, нажав на плечо уложил меня на спину, и взяв за пальцы, потянул на себя. Я вытягивал руки, не приближаясь к нему, когда стало невмоготу, выгнулся дугой, запрокинул голову, но к Денису так и не приблизился. Денис начал отпускать меня, и я снова лёг на спину. Так мы играли минуту или две, он тянул меня на себя, я отгибался, меня смешили его безуспешные попытки подтянуть меня к себе, а он просто любовался гибкостью моего юного тела.
- Ничего не большой, очень даже здорово, рукавчики такие большие, и милые маленькие лапоньки из них торчат, тянешь:- показываются, отпускаешь:- прячутся. Здорово Олег?- спросил он своего друга, который с улыбкой лежал рядом со мной и наблюдал, как рыжий тихонько тянет меня на себя, затем тихонько отпускает.
Олег меня больше не трогал, не мешал Денису заниматься со мной нежностями.
- Воротник хороший!- отозвался он,- большой, пушистый, а шейка у Наташки нежная и длинная, и ресницы как веники, так и хочется зацеловать и замучить!
Денис, отпустив меня с рычанием нырнул к шее, отвернув воротник коснулся её губами, я съёжился и с визгами принялся отбиваться:- щекотно!
- Да что это за трижды несуразный ребёнок?!- вопил Денис,- дразнишь меня, что ли, да?! Ну готовься лапонька, всё,- моё терпение лопнуло! Теперь пока трижды не натяну, никуда не выпущу!
Вмиг я остался без своего чудо-свитера, футболку сдёрнули мигом, я только и понял, когда край уже у глаз мелькнул, и четыре здоровенные лапы безжалостно впились в моё теперь уже совсем голое тело.
Для приличия повырывавшись и побрыкавшись, я затих, мой членик предал меня, встав в боевую позицию. Ласка, любовь и нежность приятны всем,- даже кошкам, и даже мне.
Я смотрел в глаза рыжему, он смотрел мне, он уже обладал мной, психологически. Он безмолвно, с любящей улыбкой спрашивал моего согласия на вход в моё тело, и я так же безмолвно отвечал ему «да». Кто-то называет это грехом, злом, но кроме тёплой волны добра и любви я ничего не чувствовал. Кто-то где-то ошибается, чёрт побери.
- Лисик, я тебя люблю,- прошептал мне Денис,- я тебя тоже,- прошептал я.
Всё моё существо просто вибрировало, в ожидании нашего соединения, где мне была уготована роль женщины, а ему мужчины, но я не стеснялся больше своей «девичьей» роли,- я был на своём месте, как и они на своём, и больше никого это не касалось!
Денис прикоснулся губами к горлу, я послушно запрокинул голову, отдаваясь его поцелуям, сердце стучало, как паровой молот.
- «Началось»!- понял я, и не ошибся.
Рыжий всё более страстно покрывал меня поцелуями, шею, ключицы, безволосую грудь, куснул за сосок,- я сдавленно пискнул. Я готов был взорваться, прыгать, визжать, но вцепившись в простыню, дрожа всем телом, судорожно дыша молчал, пока Денис не спеша спустился к животу, накрыв мою талию своими лапищами. Он бережно гладил мой живот, бока, целуя бёдра. И вот он взял мою писечку в рот. Она всегда ему нравилась, сколько мы знакомы. Даже когда мы ездили в машине, он всегда расстёгивал мне джинсы и трогал её, дрочил, играл ею, и когда валялись в постели, его рука всегда держала меня за членик. Даже когда я одет, его ладонь всегда лежала у меня между ног. Олег лежал рядом, прослеживая ощущения, пробегавшие по моему лицу. Он то улыбался, то щурился, но не трогал меня и пальцем. Денис слез с кровати, взял в тумбочке тюбик крема и вернулся.
- Олег,- произнёс он, и русый сев у меня в голове, пристроил её к себе на колени, затем подхватив меня под коленками потянул на себя, одновременно раздвигая мои ноги.
- «Они что, без слов друг друга понимают, что ли?- возмутился я про себя,- а почему меня никто ни о чём не просит, ни о чём не спрашивает?!
Я теперь был перед рыжим как раскрытая книга, даже не ловко, чес слово!
Он, выдавив крем на пальцы, нежно прикоснулся к моей дырочке.
- Наташка, как же давно я в тебя не влезал!- попробовал он у меня вызвать сочувствие к себе, такому несчастному и бедному.
- Только осторожнее,- завёл я свою обычную песню, но рыжий прервал меня,- знаю, знаю, можешь не продолжать.
- «Только не сильно, только не больно, тише, тише, не дави так»!- дразнил он меня,- слышал уже.
Русый продолжал держать меня раскрытым перед рыжим, пока он осторожно смазывал мне попку. Шквал ощущений как всегда захлестнул меня. Слабость, наслаждение этой прелюдией и волнение возбуждали до невероятных пределов. Рыжий осторожно ввёл в меня палец, подвигал им и ввёл его на всю длину. Он остановился, подождал минутку, вынул палец и снова ввёл его. Так он готовил меня к вторжению своего члена.
- Ну Денис!- простонал я, меня вгоняли в краску его действия, мне казалось, что он так насмехается надо мной.
- Наташка, что за капризы?- удивился он,- тебе ведь больно же будет, сама же орать сейчас начнёшь? Терпи, котёночек, сейчас дядя Денис тебе попочку разогреет, наласкает, налюбит, тогда и начнём. Ты ж у меня ещё ма-а-аленькая девочка…
Ещё минуту или две, он медленно трахал меня пальцем, моя голова лежала на коленях Олега, он держал мои ноги под колени, а Денис медленно работал над моей дырочкой. Она становилась всё более податливой, раскрываясь под его осторожными пальцами. Денис взволнованно взглянул мне в глаза.
-Наташа, я начинаю?- сказал он почему-то шёпотом.
- Только осторожнее,- ответил я тоже шёпотом.
Мы все почему-то перешли на шёпот, хоть нас никто не мог подслушать. Денис наклонился вперёд, упёрся руками в кровать, по сторонам от меня, он почти лежал на мне, приняв «упор лёжа».
- Лапки шире,- скомандовал он Олегу, и тот развёл мне ноги ещё шире.
Член Дениса коснулся моих ягодиц.
- Наташ, помоги,- попросил он меня, и я взяв в руку его горячее, подрагивающее чудовище, сам направил его к себе в попку. Головка коснулась дырочки, я невольно от волнения пискнул. Я вообще невольно издавал много всяких звуков, когда меня трахали мужики. Зажатый между ними, я почти касался лицом груди Дениса, а голова лежала на коленях Олега, мои коленки почти касались моих же плеч, а на мне почти лежал Денис, упираясь руками в постель. Я часто задышал, член Дениса пошёл внутрь моего тела. Я закусил губу, чувствуя, что дырочка ещё не готова, что уже предел растяжения,- нужно ждать!
- Денис, стой!!- взвизгнул я, рыжий остановился.
- Больно!- пожаловался я ему,- я осторожно,- пообещал он, и усилил натиск.
Я, трепеща всем телом, прогнулся под ним, закусил губу и зажмурился.
- Денис!!- взвизгнул я, но Денис наполовину с состраданием, наполовину с наслаждением, глядя мне в глаза, продолжал натиск. Моя эластичная плоть пропустила его. Толстый член плотно, медленно входил в меня. Я, дрожа всем телом, принимал его внутрь. Чёрт побери, как иногда тяжко быть предметом обожания… но как же горек и сладок одновременно этот запретный плод! Он ввёл член в меня до конца и остановился. Я был надет на его кол, и не мог сдвинуться ни влево, ни вправо. Рыжий взял моё лицо в ладони и покрыл поцелуями, его член внутри меня при этом вздрагивал. Я это чувствовал. Денис любил меня, он любил меня ласкать, любил трахать, и любил мучить сексуальными пытками. Чёрт побери, я разрывался на две части. Одной, всё это нравилось, а другая восставала против всего этого. Эта раздвоенность, как ни странно тоже была приятной. Покончив с поцелуями, рыжий приподнялся и сделал первый сильный толчок,- от дикой боли я взвизгнул, запрокинул голову, и русый тут же принялся меня утешающее целовать. А рыжий теперь наслаждался моими мучениями, визгами, он безжалостно насиловал меня, я беспомощно рвался в руках его друга, глаза застилали слёзы, а он раз за разом до самого конца вбивал в меня свой член. Он рычал, его здоровые лапы шарили по мне как у слепого, он сильно сжимал мне грудь, бёдра, от его рук оставались багровые следы. Я упёрся ему в плечи, пытаясь оттолкнуть от себя эту злую, кабанью тушу, которая делает мне так больно, но моё сопротивление не имело успеха, с тем же результатом можно было бы отпихивать железнодорожный вагон с чугуном.
- Денис, осторожнее!!- заверещал я, приходя в отчаяние от всё возрастающей боли,- прекрати меня мучить!!- мне больно, чёрт тебя побери!!!
Но он не слушал.
- Рыжий-рыжий-конопа-а-атый...- от отчаяния, и незнания, что делать, я начал ругаться и дразниться…- сто дедов убил лопа-а-атой!!!...
Олег, державший меня откровенно ржал, утыкаясь лицом мне в щёку, а Денис всё так же бил и бил меня внутри своим большим, живодёрски толстым членом.
- «Сколько не делай подготовки, её всё равно мало! Ну нельзя же так, почему он меня совсем не бережёт?!»- пронеслась жалобная мысль. Пронеслась и ушла, моя попка уже приняла его член, и боль оставила меня. Денис тёрся грудью об моё лицо, я отвернул голову в сторону и Олег снова начал меня целовать. Он как будто жалел меня, убаюкивал, нежно шептал что-то успокаивающее, пока Денис меня безжалостно трахал.
- «Олега больше люблю»!- решил я,- «он так никогда не делает».
Я был плотно зажат между ними, это становилось приятным.
- Давай по другому,- сдавленно прошептал Денис,- переворачивайся. Олег отодвинулся, помог мне лечь на живот. Рыжий налёг сверху и коленями сдвинул мне ноги. Его грудь прикоснулась между лопатками, а подбородок щекотал макушку. Его большое тело плотно, но не тяжело легло на меня сверху,- он упирался локтями в постель, а ладони накрыли мою грудь и пальцы больно сдавили соски. Я пискнул,
- Расслабься,- попросил рыжий, теперь больно не будет.
Я поверил, а зря…
Его член легко прошёл между смазанных кремом ягодиц, головка прикоснулась к дырочке, и он одним рывком вогнал в меня член, навалившись всей тяжестью, и не давая мне возможности вырваться. Я свету невзвидел от такой боли,- этот обман никогда ему не прощу! Я визжал и брыкался под ним, повернув голову набок, желая только одного;- хорошенько укусить его за такую грубость. Он не двигался, он просто лежал на мне, всунув свой кол в меня до упора, и наслаждаясь тоненьким телом, с визгом, бьющимся под ним в муках сексуальной агонии. Денис готовился кончать, он взвыл и задёргался, как будто его ударило током. Он дёргался и вскрикивал, его член, когда-то сделавший меня женщиной, выливал в меня реки спермы, это продолжалось может секунд десять, может больше. Денис вынул член, чмокнул меня в глаз, и мы снова улеглись втроём на кровать.
- Дим, неужели так больно?- спросил Денис.
- А ты сам попробуй!- обиженно-разъярённо заявил я,- дерёшь меня как гестаповец комсомолку!!
Он улыбнулся, прижал мою голову к себе, уткнув лицом в шею.
- Не жалуйся, я кстати знаю, где предел, за который переходить нельзя, так что терпи девочка. Назвалась Наташкой, так любись по-честному! Больше чем можно выдержать я тебе не дам. Ты уж извини, котёнок, но я люблю, когда подо мной живое, упругое тельце извивается, визжит, трепещет и кричит. До восторга приятно чувствовать живое тельце…Ты ведь тоже это любишь?- спросил он меня, хитро улыбаясь.
- Ну признайся, лисица вредная!
Денис перевернул меня на спину, сам налёг сверху и несильно дунул в волосы,- они зашевелились. Денис тихонько засмеялся, дунул ещё раз, волосы снова зашевелились, потом подул в глаза,- я зажмурился. Я чувствовал, что ресницы тоже трепещут под его дуновением. Где-то минуту он так развлекался, дул то в волосы, то в глаза и тихо, по-доброму смеялся.
- Димка, я тебя обожаю, хоть ты и вредина и капризуха и вообще, язва прободная!- со смехом сказал он.
- Вот ведь пацан несуразный, но такой любимый!- заключил он, и крепко-крепко сдавил меня в объятиях, со всхлипом выдавив из меня воздух.
- Олег, ты почему так плохо нашу девочку тут без меня ублажал?!- наигранно-гневно обратился он к русому.- Совсем забыла, что такое большому дядьке в попочку дать потрахаться! Слышал, как она меня тут последними словами ругала? Кстати, это сколько дедов я лопатой убил?!- шутливо-гневно вспомнил он,- это кто тут рыжий?! Да я тебя сейчас съем за такое!!- пригрозил он и с рычанием кинулся мне в шею.
Я с визгом и смехом упирался, поджал ноги и попытался отпихнуть его коленями, но разве такого победишь? Он легко скрутил меня, прижал руки к постели, и продолжал щекотать, с рычанием проходя губами по шее и рёбрам. Это очень щекотно, можете мне поверить! Вскоре я уже только измученно стонал, не предпринимая никаких попыток к самообороне, моих мужчин это устраивало. Они разложили меня, вытянув в струнку, запрокинули руки назад, легли рядом, поглаживая меня, трогая везде, где заблагорассудится, ощупывая все самые интимные места моего тела. Я уже не обращал внимания на прикосновения чужих рук к себе, я радовался, что выпала передышка, и можно хоть чуть-чуть отдохнуть.
Новые истины
Модератор: Ириша
Новые истины (глава 11)
- Димка, ну что ты притих?- спросил рыжий,- я соскучился, вот и насыщаюсь теперь как голодный лев, ты же должен понять?
- Да всё я понимаю,- улыбнулся я,- у меня другое на уме. Меня чуть не убили,- заявил я самым будничным тоном,- заманили в ловушку, а потом видимо смелости у них не хватило…выпустили.
- Че-е-его?!- медленно опешил рыжий, его рука, нежно мастурбировавшая меня, замерла на пол пути,- ты про что?
- Мои друзья всё знают,- горестно признался я,- и про вас, и про Андрея…помнишь, я вам о нём говорил? Кокнуть хотели, за голубые приключения, считают, что я их позорю.
Рыжий и русый переглянулись.
- Ты мне ничего такого не говорил!- встревожено сказал Олег,- это когда было?
- Не успел просто, да и не хотел тебе голову забивать:- это мои проблемы,- устало ответил я,- да и нормально всё кончилось.
- Дим! Всё что тебя касается,- это и наши проблемы!- сердито повышал голос русый,- немедленно мне нужно было сказать! Ничего себе! Я волосу не дам с твоей головы упасть, не то, что убить!! Немедленно едем к ним, я мигом покажу твоим «крутикам», где раки зимуют!!!
- Что у тебя с ними было?!- с другой стороны тревожно наседал Денис.
- Да всё уже кончилось!- в отчаянии вскричал я,- никто меня не тронул, зря я вам это сказал!
Мои мужики помолчали.
- Дим, я боюсь за тебя,- сказал наконец рыжий,- понимаешь, я взрослый и сильный, а помочь не могу… Я конечно могу с Олегом поехать, всех там перемочить, в могилку покласть, отомстить, но…боюсь, что нас рядом не будет, когда на тебя снова нападут... При нас тебя никто не тронет, но что делать, когда нас нет? Ты по-прежнему один живёшь? Никому не открывай! Чуть что,- звони нам!
- На меня никто не нападал,- продолжал я им объяснять,- просто они теперь всё знают, я только не знаю, откуда?! Лично я никому ничего не говорил!
«Лёха-фотограф не в счёт»,- подумал я,- «он меня никогда не выдаст».
- Вы никому про меня не рассказывали?- робко-робко спросил я их,- может проболтались кому?
Они внимательно смотрели на меня, смотрели и молчали.
- Нет, Димчик,- наконец ответил Олег,- никому и никогда. Такими девочками как ты не хвастаются,- их скрывают.
Он задумался, помолчал, потом повернул голову к рыжему;- я Женю как-то видел, стоял у нашего дома, может, тебя опять ждал?
- Женю?- тихо переспросил Денис, его лицо помрачнело, он нагнулся ко мне, поцеловал в уголок рта и встал.
- Пойду в душ,- сказал он и вышел.
- Какой Женя?- спросил я Олега, как только Денис вышел, русый мне не ответил, только с грустными глазами ласкал меня, гладил по животу, по бёдрам.
- Кто такой Женя?- не унимался я.
Олег вздохнул.
- Женя,- это бывший мальчик Дениса…Может он тебя видел с нами? Очень злой мальчик, без царя в голове… Что ж, Ден сам виноват, что так его распустил. Я боюсь, Дим, что это он тебе пакость сделал, он если чего задумает,- не остановиться. А самое смешное, что мы пред этим гадёнышем бессильны!
Олег рассказал мне историю про Женю, вкратце это было примерно так:
ЖЕНЯ.
Жил-был нормальный мальчик, ходил в школу, слушался родителей. Всё было хорошо, но однажды его папа не справился с машиной, и произошла авария. Так Женя в семь лет остался без родителей, со старенькой бабушкой. Как он рос, учился, а потом встретился с Денисом, я уже не помню, знаю только, что Денис был влюблён в него до беспамятства, а Олег наоборот, сразу почувствовал в Жене что-то неприятное. Олег не мог понять, чем же его так пугает этот с виду тихий, симпатичный, улыбчивый паренёк, но не мог перебороть себя. Женя стал девушкой только для Дениса, хоть и рассчитывал на внимание Олега тоже. Наедине Олег часто просил Дена держать Женю на дистанции, но чем же так Женя не угодил ему, объяснить не мог. Денис высмеивал его страхи, обещал, что всё будет хорошо, но тревогу из сердца друга изгнать не мог. Он боготворил своего пацанёнка, одевал и обувал с ног до головы, ездил с ним на море, купил мотоцикл и множество дорогих мелочей. Безудержная щедрость Дениса тревожила Олега всё сильнее. Дело даже не в деньгах. Женя уже нагло и капризно требовал дорогие вещи, и даже получая их, не выказывал благодарности. Презрение и насмешка жили в нём, он выливал их на Дениса,- его ничего не радовало. Такое поведение расстраивало Дениса, но он уверял и себя и Олега, что с парнем всё нормально, пройдёт время и он станет прежним, но прежнего не вернёшь. Женя вконец испортился. Однажды, он весь кривясь от брезгливости, потребовал у Дениса японскую видеодвойку, но Денис, взяв наконец-то себя в руки отказал. Вот тут-то он и узнал о себе всё.
Женя долго крыл его матом, называл жмотом и крохобором, попрекнул, что Денис вернулся из Афгана живым. Он долго и цинично строил предположения, сколько человек погубил Денис, как он торговал оружием, как он прятался за спинами солдат, посылая их на смерть, впереди себя, жалел, что Денису не оторвало ноги на мине и т.д. Денис, слушая его, хохотал, подзадоривал Женю. Женя, поняв, что все обвинения бьются, как о стену горох ушёл, гневно хлопнув дверью, но он ошибался. Каждая издёвка больно ранила Дениса, и как только за Женей закрылась дверь, он дрожащими руками потянулся к бутылке с водкой…
Олег присутствовал при этом разговоре, он потом долго успокаивал Дениса, убеждал, что всё это ерунда, что всё пройдёт, но ничего не помогло,- Денис был в прострации. Дня через два, Денис поехал к Жене,- мириться. Он купил ему всё, что тот просил, и Женя снова появился в их доме. Теперь он вообще не скрывал призрения к Денису и Олегу, он их ненавидел, и наслаждался тем, что они его терпят. Терпел конечно только Олег, если бы не просьбы Дениса, Женя вылетел бы в мгновение ока из их доброго и гостеприимного дома. Но Денис попросил Олега не вмешиваться, а сам надеялся, что парень одумается, исправиться, он жалел его,- ведь пацан потерял родителей!
Денис прощал всё, жалея сироту, да и любил его. Любовь зла…так они и жили,- то ссорились, то мирились. Причём мирился всегда Денис, а Женя давал себя уговорить, с помощью дорогих подарков. Это продолжалось год. Потом Женя потребовал «Волгу»,- аппетиты растут! Тут и состоялся долгий и трудный разговор Олега и Дениса. Олег напрямую называл друга тряпкой и слюнтяем, напомнил ему все Женины высказывания и про Афган, и про оторванные ноги, и про всё остальное. Олег потребовал от Дениса взять себя в руки, вспомнить, кто он есть на самом деле, и послать этого обнаглевшего юнца куда подальше. Денис понял, что всему есть предел. Есть предел и у его доброты и терпения. Так он и сделал. Женя напоследок обматерил их, особенно Олега. Женя считал, что это именно Олег вставляет ему палки в колёса. В конце концов, он покинул их дом, уверенный, что вскоре Денис примчится с извинениями и ключами от машины, но просчитался. Примерно через месяц он появился у них опять, говорил, что всё понял, что больше так не будет, но Денис дал понять, что всё кончено. Прошёл ещё месяц, Денис вновь обрёл душевное спокойствие. А ещё через месяц они в бане встретили меня…
-Вот так, лисёнок,- вздохнул Олег,- ты уж извини, что я тебе всю эту грязь поведал, ты тут не при чём. Просто я действительно за тебя боюсь. Ты мой ангел, любимый и нежный, и Денис тоже тебя обожает, но если это Женя воду мутит… Он знаком с теми, кто на тебя наехал?
- Да откуда я знаю?!- изумился я,- а где он живёт, в каком районе, в «Гречихинском»?
- Не-е-ет,- протянул Олег,- в «Гагаринском», я подвозил его один раз…новостройки там. Новый дом, их там несколько.
- Адрес скажи?- попросил я,- зачем?- удивился Олег.
- Просто!- мило улыбнулся я, склонив голову набок,- я уже умел пользоваться своими чарами.
Олег улыбнулся, потрепал меня по голове, почесал как котёнку спинку…в общем адрес я узнал.
Вернулся Денис, он уже справился со своими чувствами. Сел на кровать, подхватил меня на руки, усадил на колени, обнял одной рукой, впился поцелуем в губы, запрокидывая мне голову, а другая рука осторожно легла мне на писюльку. Он целовал меня в губы, глубоко всунув свой язык мне в рот, нежно мастурбируя меня. Я возмущённо повизгивал, но это так,- ради приличия. На самом деле мне это нравилось. Мне нравилось ощущение силы, которая смиряет и покоряет меня, а затем насильно причиняет оргазм. То, что он не спрашивая меня ни о чём, дрочил меня как себя, заставляло просто вибрировать от наслаждения. Я бы и вибрировал, но Денис занимался моим ртом, так что не до вибраций.
Я кончил, вздрагивая и подпрыгивая, мучительно стеная. Денис не отрывался от моего рта. Пока я кончал, он продолжал высасывать из меня душу. Когда я затих, он тоже оторвался от меня, с иронией глядя мне в глаза и смачно облизывая губы.
- Наташка, ну ты и сладкая у меня!- сделал он комплимент,- но если ещё раз прикусишь мне язык, всего высосу, поняла?!
- Не-а!- озорно улыбнулся я.
- Тогда пошли чай пить,- рассмеялся Денис,- эй, кто тут торт обещал?- обратился он к Олегу, и мы всей компанией пошли доедать торт.
Мои мужчины оделись, а мне не разрешили. Так я и сидел голенький, то на коленях Олега, то Дениса. Мы доели торт, поговорили обо всём, напились чаю. Я отдыхал на руках моих мужчин, что не говори, а Денис сильно меня натрахал, попка болела дико.
- Дим, ты как себя чувствуешь?- тихо спросил на ухо Олег,- а что?- не понял я, задрав к нему мордочку.
- Ну, я тоже тебя хочу,- улыбнулся он,- но если ты не можешь…
- Олег!- взмолился я,- давай не сегодня! Я правда не выдержу!
- Чего вы там шепчетесь?- спросил нас Денис.
- Не твоё дело, секреты у нас!- ответил русый.
- Если хочешь, я тебе сделаю минет, или подрочу,- искал я компромисс, уж очень сильно рыжий меня измучил.
- Не волнуйся,- ласково прижал меня к себе Олег,- я понимаю, не буду тебя добивать, отдыхай котёнок.
На сегодня я отстрелялся, ура!!!
Зазвонил телефон. Рыжий взял трубку.
- Да?.. Лис…сколько-сколько?!.. Это их последнее слово?.. Сейчас я приеду!
-Что такое?- спросил Олег.
- Ничего серьёзного, сейчас скатаюсь и всё решу.
- Я нужен?- спросил русый.
- Нет, развлекайся с Димкой. Кино посмотрите, сходите куда-нибудь, я буду вечером.
Он снова взял трубку телефона:- Алло?...привет…да… заезжай за мной…угу, ладно.
Денис одевался для выхода в город.
- Друзья мои, вы не обижайтесь, что я так быстро сбежал, но надо очень!
- Ладно, проваливай!- засмеялся Олег, и Денис тоже улыбнулся.
Он чмокнул меня в верхнюю губу, пожал руку русому и ушёл.
- По-моему, он до сих пор любит Женю,- сказал я.
От неожиданности Олег аж вздрогнул.
- С чего ты взял?
- Он слишком жестоко занимается со мной сексом,- признался я,- я давно заметил, что он нарочно меня терзает, словно мстит за что-то. Это он Жене мстит, а ору я.
- Ерунда какая,- подумав не согласился Олег,- Женя просто жадный и нехороший парень, Денис всё это уже пережил.
- Нет,- теперь уже не согласился я,- поверь мне, он его любит… Олег, можно я оденусь?- попросил я.
- Зачем?- улыбнулся он,- ты мне и так нравишься.
Меня обдало волной любви и нежности, исходивших от него.
- Олег, пойдём в спальню? Я тебе кое-что сделаю!- хитро улыбнулся я.
Он рассмеялся,- пошли лисёнок, давай отнесу. И подхватив меня под колени, взял на руки и понёс на постель. Он обращался со мной как с любимой девушкой, а не как с телом для траханья. Осторожно положил на постель и сел рядом. Я перевернулся на живот, спрашивающее погладил его бёдра,- он не возражал, провёл рукой по половому члену и робко заглянул в глаза. В глазах русого я прочитал любовь, доброту, великодушие ко всем, и почему-то одиночество. Я расстегнул его брюки, рука русого погладила меня по спине, по попке, значит я всё делал правильно. Стянул с него плавки и освободил уже набухающий член. Я взял его в кулачок, и член ответил мне подрагиванием. Подрочил его,- Олег тихо застонал. И взял в рот. Я делал ему минет, а рука Олега ласкала мне спину и попку. Он нежно сжимал каждую половинку, но не делал попытки всунуть в меня палец. Он понял, что сейчас, после жёсткой любви с Денисом, мне это будет неприятно. Он дышал прерывисто, почёсывал мне затылок, зарываясь в волосы пятернёй.- Откинься,- попросил я, и он, упёршись назад в постель руками, откинулся, давая мне больше пространства. Я подполз чуть ближе, полубоком лёжа на кровати, упираясь локтём в кровать, по ту сторону бёдер Олега и продолжая осторожно работать ртом. Его член был слишком большим для меня, я мог взять не больше половины, иначе он упирался мне в горло. Олег мелко дрожал, я наслаждался тем, что теперь я руковожу его оргазмом, а не он сам.
- Дим, не спеши,- попросил он.
- «Да уж, конечно, прям щас!»- думал я, и не собираясь останавливаться.
Я не хотел, чтобы Олег передумал и не решил меня трахнуть в попку, ей и так досталось.
- Ди-и-им!- снова простонал он, но я только ускорил свои движения. Член Олега подрагивал всё сильнее, его бёдра дёргались, русый застонал, как будто поднял Гималаи, схватил мою голову и насадил на свой член. Горло, которое я считал преградой для члена, преградой не оказалось. Его член прошёл его, влез куда-то вообще глубоко, и я с ужасом понял, что не могу дышать, а тем временем мне в глотку что-то брызгало и стреляло. Олег стенал, будто потерял всю родню в один день, его неумолимый член никак не хотел разряжаться до конца, всё стреляя и стреляя бесконечно у меня в глотке, а я боялся пошевелиться. Распахнув от ужаса глаза, я ждал, когда же кончиться у него оргазм, иначе он не отпустит мою голову, и я задохнусь. Тут я только и понял, что такое «ебать в горло». Когда русый наконец-то понял, что его голубая подружка Наташка тоже иногда дышит, он вынул свой кол из моего горла. Я жадно вдыхал воздух. Во рту не было даже привкуса спермы,- она вся затекла в глотку.
Олег, дрожа, лёг на меня, втиснул колени мне между ног, и я как девушка раздвинул их. Он поцеловал меня в глаза.
- Дим, ты у меня самый-самый добрый мальчик в мире! Может Ден и любит Женю, но я люблю только тебя, я хочу, что бы ты всегда знал об этом. Я хочу, что бы ты всегда за помощью приходил ко мне. И будь уверен,- я всегда помогу.
- Я знаю,- улыбнулся я,- ты хороший, мне с тобой хорошо.
- Мне с тобой тоже,- ответил Олег и потёрся носом об мой.
- Олег, мне пора,- попросился я домой,- у меня дел много, я пойду?
- Я подвезу,- предложил он.
- Не надо, тут близко,- отказался я,- слезай, я в душ!
Когда я ополоснулся, оделся и причесался, русый снова захапал меня в объятия, прогибая назад, и гладя тонкую талию большими руками.- Наташка, когда увидимся?
- Не знаю,- улыбнулся я, обвив его шею, теребя блестящие пряди волос,- когда трахаться захотим!
- Как грубо!- рассмеялся он,- давай в театр сходим?
- А что там дают?- заинтересовался я,- да какая разница?!- удивился Олег,- всё равно спектакль нам понравиться!
- Давай!- согласился я,- а Дениса брать будем?
- Он вряд ли будет сегодня, я попозже ему прозвоню, но рупь за сто даю, что он вернётся только завтра.
- Сегодня я не могу, у меня свидание с девушкой,- отказался я.
- С какой такой девушкой?!- в шутку встряхнул меня Олег.
- Нас на ба-а-абу променя-а-ал!- пропел он,- я заливисто хохотал в его лапах.
- Никого я не менял, я с одноклассницей гулять пойду!
Олег деликатно пошамкал губами, и понизив голос, интимно спросил:- хорошая девчонка, уже целовались?
- Да!- едва сдерживая смех ответил я.
- Эт пра-а-авильно, эт ты у нас молоде-е-ец! Потом расскажешь, как всё это было,- подмигнул Олег.
- Ладно, я побежал!- выпорхнул я из его объятий, и помчался домой к Наташе.
Я едва поспевал к назначенному сроку.
Всё было как и в прошлый раз. Мы сходили в кино, на этот раз кинокартину выбирала она сама. Теперь мне не понравилось. Не помню, что за кино,- какая-то грустная, тягомотная муть. Я едва не помер от скуки, едва дождался, когда кино кончится. Посидели в кафе, поели пирожных и мороженного, догонялись молочным коктейлем и соком. Мы разговаривали ни о чём, темы сами нас находили. Мы обсудили каждого ученика нашего класса, учителей, порадовались, что уже добрались до восьмого класса. Я рассказал ей о «гречихинских» пацанах, похвастался близким знакомством с ними, снова совершенно забыв, что мы больше не друзья. В общем, обычная трепотня пацана и девчонки, которым едва стукнуло четырнадцать, и у которых, о чём бы они ни говорили, голова занята только одним:- сексом!
Я слушал её, а сам только и думал о том, как бы завалить её на диван, задрать подол платья, погладить эти красивые, длинные ножки, стянуть с неё трусики и навалиться сверху. Покрыть её милую мордочку поцелуями, понежить в руках её маленькие, упругие грудки, и наконец, раздвинув ей ножки войти в неё, овладеть её прекрасным, юным телом. Услышать её стоны, визги, почувствовать трепет нежного, тёплого, девичьего тела…
- Дим, ты меня слушаешь?
- Да-да,- отозвался я.
- Ну вот,- продолжала Наташка,- я ей говорю, что сама буду за ним убирать, песок менять, пылесосить, а мама, ни в какую! Говорит:- у меня на кошачью шерсть аллергия! Я тогда говорю…
- Наташ, иди ко мне,- тихо позвал я, и Наташка, вмиг изменившись в лице, замолкла.
Я приблизился, легонько коснулся её тела, моя подружка опустила головку, видимо стеснялась. Я очень осторожно обнял её, прижал к себе, и почувствовал всё, о чём сейчас думал. И её упругие грудки, и живот, и ножки. Наташа прерывисто дышала мне в шею. Теряя над собой контроль, я задрал её голову вверх, и принялся целовать в губы, щёки, глаза. Сердце стучало и ухало, я неистово оглаживал свою ослабевшую девушку по всем её интимным девичьим местам. Наташка не сопротивлялась. Хорошо, что уже было темно, так, что на нас никто внимания не обратил. Ночью все кошки серые.
- Дим, стой!- попросила она,- не сегодня, не сейчас. Мне домой пора. Давай послезавтра, а то завтра у нас гости, ты сможешь подождать?
- Конечно,- сдавленно ответил я,- конечно, Наташа!
Она улыбнулась,- проводи тогда домой,- в подъезде ещё пообнимаемся!
Я рассмеялся, и обняв свою милую спутницу за тонкую талию, не спеша повёл её дальше. На этот раз троица в её дворе решила намылить мне шею, видимо я им уже надоел. Я это сразу понял, когда увидел, как они снялись с лавочки и направились нам на встречу. Я слишком хорошо знал жизнь улицы, что бы строить иллюзии.
Медленно вынув правую руку из кармана, убрав левую с Наташкиной талии, я готовился к наезду.
- Е-е-е-есть кури-и-и-ить?- традиционный вопрос гнусавым голосом перед пиздюлиной.
Можно отвечать что угодно,- вас всё равно отметелят.
Если нет сигарет,- за то, что нет. Если есть,- за то, что не такие.
Антон-боксёр такие ситуации называл «К чему базар»?
Говорил:- «Если ты видишь, что тебя всё равно будут мочить, то зачем разговаривать? Если видно конечный итог, то все промежуточные инстанции можно пропустить. Они вопрос:- ты ответ. Они снова вопрос:- ты снова ответ. А потом они тебя бьют. К чёрту церемонии,- бей первым, всё равно же драться?- авось испугаются»!
Эти курить точно не хотели. Один встал передо мной, двое по бокам,- так курить не просят. Ещё Наташка вцепилась в левую руку так, что её ноготки впились мне в кожу.
- «Да отпусти руку, дура»!- Отчаянно думал я,- «она мне сейчас нужнее»!
Антон-боксёр был прав,- эти парни ждали ответ. Любой,- или «есть», или «нет». Пока я его не дам, меня бить не начнут,- как бы не за что. То, что я сам могу начать драку, да без разговоров, они и не подозревали,- ведь их трое, а я один.
Это и есть тот самый парадокс, которому меня когда-то учил Антон-боксёр.
Это и есть, те самые «храбрые зайцы», храбрые, пока волка не увидят. Все эти рассуждения заняли у меня одну миллионную долю секунды… ну и к чему базар?!
- «Четвёрка»!- Дыхло-дыхло-нос-яйца!
Впервые, я провёл эту комбинацию так, как надо. Мой передний враг полетел назад, без сознания. Его башка коснулась асфальта раньше, чем ноги.
Не глядя, наотмашь, я заехал в челюсть тому, кто был справа, он, развернувшись вокруг оси тоже увалился на асфальт, а я, весь грозный и страшный, теперь развернулся к своему последнему противнику. Он ещё не уложил в голове, что эта худая полудевка, уже пригладырила обоих его корешей, и теперь хочет его.
- Чё встал, как хуй?!- Иди сюда!!- сделав страшную рожу позвал я.
Парень ошарашено сделал шаг назад, потом ещё, и побежал. Я не верил своим глазам!!! Убежать из драки, бросить друзей… минимум позор и одиночество, до конца дней его!!!
Мы с Наташей пошли дальше.
- Димка, я и не знала, что ты так можешь!- восхищённо-возбуждённо шептала мне одноклассница, прижимаясь и заглядывая в лицо,- всем девчонкам расскажу! А мы-то над тобой смеялись, думали, что ты сам как девочка…
- Кто это мы?- напрягся я,- это с кем ты там надо мной смеёшься?!
- Да в классе,- улыбнулась Наташа,- мы с девчонками всех мальчиков в классе уже давно обсудили. Так про тебя Инка Смирнова сказала, что тебя в платье одеть, и свободно можно в женский туалет запускать,- никто и не узнает!
- Вот вы дуры!- возмутился я,- дуры и есть дуры! Одно слово,- курицы!
- Кто курицы?!- возмущённо взвизгнула Наташка, и я закрыл ей рот поцелуем. Теперь она не возражала полапаться,- разве можно отказать, такому крутому парню как я, который в одиночку троих «сделает»! Конечно, Наташа не знала, что мне помогла внезапность, что эти удары я до одури отрабатывал неделями, и даже эти знания мне не помогли бы, если бы не философия Антона-боксёра.
Но пусть это для неё будет тайной. Пусть думает, что я Рэмбо, или на худой конец Брюс Ли!
На обратном пути домой, я понял новую истину;- всё, что я делал до этого дня, сегодня, возможно помогло мне выжить, и кто знает?- спасти от изнасилования и смерти Наташу?
Всё, что я делал в прошлом,- я делал, готовясь к сегодняшнему дню…
Хорошо, что я не был лодырем, и хорошо подготовился!
Едва я вошёл в квартиру, как в дверь позвонили,- я пошёл открывать.
Открыв, я на секунду опешил:- увидел на площадке Мехика, и тут же дёрнул дверь на себя, спеша захлопнуть, но Мехик предвидя это, всунул ногу в щель, и принялся тянуть на себя.
Я упёрся в порожек и тянул уже двумя руками, насмерть вцепившись в ручку. Не долго мы её так рвали на части,- он старше, сильнее, он и победил. Мехик распахнул дверь, и я чуть не врезавшись в него принялся орать;
- Тебе чего надо?! Какого хрена припёрся?!
- Ни-и-ичего себе!- изумился Мехик.
Он схватил меня за подмышки и внёс в мою же квартиру.
- Вот это зашёл в гости! Думаю;- «а как там наш Лисик поживает?»- А наш Лисик злобствует!
Меня колотило от ярости:
- «Ну что за дела?! Кто что хочет, то и делает! Вот кто хочет, тот ко мне и вламывается»!!
- Привет!- поздоровался Мехик, весело сверкая чёрными глазами.
- Можно пройти?- спросил он уже разувшись, проходя на кухню.
- Только на улицу,- кроссовки я в окно тебе скину!- вспыльчиво заявил я,- меня бесила такая наглость!
- На улицу это потом,- решил Мехик,- вначале поговорим.
- Не желаю с тобой разговаривать!- возмутился я,- ни с тобой, ни с Антоном, ни с кем-нибудь из вас, предатели!
- Вот те раз?!- наигранно удивился он,- а я-то тебе, чем насолил?
- Ты тоже против меня!- непримиримо сказал я,- проваливай к чёртовой матери!
- Ну уж нет!- сказал Мехик,- меня отрядили к тебе, вопросы решать, так что никуда я не пойду!
- Тогда я уйду!- взбеленился я,- когда будешь уходить, дверь захлопни,- у меня ключи есть!
Мехик схватив меня за грудки, потянул на себя, и я влетел к нему в объятья, его руки меня обняли, прижали к себе, и Мехик спокойно уселся на табуретку, усадив меня к себе на колени.
- Пусти!!- зашипел я вырываясь, но вырваться не смог,- он плотно прижал мои руки к туловищу.
Как иногда плохо иметь друзей, которые больше, взрослее и сильнее тебя!!!
- Димка, брыкаться бессмысленно,- спокойно и даже буднично начал Мехик, пока я кряхтя, возмущённо урча и стеная рвался в его объятиях.
- И не надейся, я не полезу к тебе в трусы,- мне просто поговорить!- оскорбил он меня мимоходом.
- Иди поговори со своим другом Антоном!- послал я его.
- Я уже с ним говорил, а теперь вот с тобой собираюсь,- изгалялся Мехик.
- Что сделать, чтоб ты меня слушал? По жопе тебе дать, что ли?! Щас дам,- выведешь меня!
- Катись к чёрту!!- прорычал я и дёрнулся в последний раз. Дёрнулся и затих,- силы кончились.
- Ну вот, теперь лучше!- довольно заключил Мехик…- а почему ты никогда не спрашиваешь;- «Кто там?», тебе сколько раз говорили:- «Не открывай двери не спросив:- «Кто там»?», да ещё вечером?
- Да пошёл ты, дундук нерусский!- расстроено ответил я, наверное, Мехика за всю жизнь столько не посылали за горизонт, сколько я послал за последние три минуты.
- Кстати, Лисик, может чайку забацаешь, я лимончики по дороге купил?- спросил Мехик ничуть не обидевшись.
- Я знаю, ты любишь чай с лимоном, вот иду и думаю;- «сейчас Лисика порадую», а он меня вона как,- на всех хуях прокатил!
Я устало посмотрел на него.
- Чего тебе надо, чего вам ещё от меня надобно?! Какого хрена лично тебе нужно?!
- Вот это другой базар!- обрадовался Мехик,- ща расскажу,- ты главное слушай, и не просто так слушай, а слушай умно!
И он мне рассказал…
Вкратце это было так:
МОЁ РАЗОБЛАЧЕНИЕ.
То, что Андрей ко мне неравнодушен, пацаны поняли давно.
Конечно, они все меня лапали, тискали, зацеловывали, мучили, но это было по-дружески, играючи, просто так,- для смеха. Играли как львы с котёнком, ведь они намного старше меня. Я это понимал и не обижался, но Андрей вскрылся сразу. Единственным человеком, который этого не замечал, был я.
Я не отличал приставаний Андрея, от приставаний того же Мехика, но Мехик, Антон-боксёр и остальные увидели всё сразу. Пока Андрей ходил вокруг да около, никто ему ничего не сказал, я был неправ, считая своих друзей такими нетерпимыми. Они уже в те годы были на редкость развитыми и рассудительными. Отношение Андрея ко мне, они воспринимали несколько иронично, но не осуждающе, как я боялся. Единственно, чего опасался Мехик, это то, что Андрей может меня принудить к сексу силой, а я буду бояться и стыдиться, попросить их о помощи.
Антон-боксёр был готов в любой момент осадить Андрея, лишь только на моём лице прочитал бы скрытую беду. Но этого не понадобилось. У нас с Андреем всё произошло абсолютно добровольно. Моя компания немало над этим посмеялась,- а я и не знал!!!
Уезжая, Андрей под большим секретом предупредил Антона-боксёра, что Лисик- голубая девушка, и попросил беречь и охранять меня. Андрей боялся, что после его отъезда, я попадусь кому-нибудь на провокацию. Всё это было от меня скрыто, что бы ни смущать. Андрей уехал, и компания решила вообще мне ничего не говорить, надеясь, что всё кончилось. Проблемы начались потом.
В один прекрасный день возле них остановилась чёрная «Волга», с зеркальными стёклами, из неё вышли два верзилы, под два метра ростом и обратились к Антону.
- Это ты Антон-боксёр?
Антон недоумённо разглядывал их в течение десяти секунд, потом ответил, на редкость оригинально.
- Да.
- Нам к тебе посоветовали обратиться, говорят, ты всех в своём районе знаешь. Мы мальчика ищем. Красивый такой пацанёнок, на девчонку очень похож, тоненький, пышные волосы, ресницы во-о-от такие!
Один приставил пятерни к глазам и пошевелил пальцами,- где-то двенадцать- тринадцать лет.
Антон молча смотрел на них.
- А как зовут,- имя, фамилию знаете?
- Нет.
- Зачем тогда ищите?- недружелюбно поинтересовался Антон.
- Магнитолу купили у него,- принялся объяснять один из гигантов, с рыжими волосами.
- «Шарп». Позвонили в дверь,- я открыл, а там пацанёнок с магнитолой,- «не купите?» говорит. Мы взяли на пробу, погонять её, попробовать звучание, как она в записи. На неделю взяли. Неделя прошла, магнитола нас устроила,- брать будем. А пацана след простыл, даже за деньгами не пришёл. Вот мы и тревожимся, может заболел, а может в милицию попал,- вдруг магнитола ворованная? Найти его надо, а ни имени, ни фамилии не знаем.
Антон молча смотрел на случайных собеседников;- я такого не знаю, вроде бы у «первомайских» такой пацан есть.
- «Первомайские»,- это те, что возле памятника Т-34 всё время трутся?- переспросил второй, с русыми волосами.
- Ага!- подтвердил Мехик.
- Мы спрашивали у них, уже там были, они говорят, что у «гречихинских» такой пацан есть.
- Да не-е, протянул Антон,- это они, наверное, вот про него говорили,- и Антон-боксёр ткнул пальцем в Мехика,- не дружим мы с ними…даже не знаю, чем и помочь,- не знаю я такого пацана!
- Ну ладно,- вздохнул рыжеголовый,- будем искать!- сказал он, как Никулин в «Бриллиантовой руке». Они сели в «Волгу» и уехали.
Мехик и Антон-боксёр смотрели им в след.
- По рукам пошёл наш Лисик,- напророчил Антон.- Пидоры! Сто процентов,- пидоры! Видел, какие чистенькие, отглаженные, надушенные!
- А может они не Лисика ищут?- с надеждой спросил Мехик,- а может он действительно отцовский магнитофон продал?
- Да какой там!- поморщился Антон,- тем более у них «Панасоник». Этот мафон,- единственная ценная вещь в их доме. Да ему отец башку за него оторвёт, и Лисик об этом знает… Не-е-е-т, эти козлы ищут именно Лисика, и именно, что бы его трахать. Видел?- богатые, суки! Да им по хую все принципы. Я боюсь, что они могут просто украсть нашего Димку… что я его родителям скажу?! Они же просили смотреть за ним, пока их нет, ты что думаешь, его только на тётку и соседку оставили?- Я за него отвечаю!
Они помолчали;- не скажем ему,- решил Антон,- не к чему нервы трепать. Андрей уехал, а там глядишь всё и забудется.
Я вспомнил:- Антон действительно не так давно, просил переписать ему кассету Си Си Кэтч, я ещё удивился,- ведь у него тоже двухкассетник есть, почему он меня просит? Оказывается, он просто проверял, продал я папин магнитофон, или нет.
Потом, они видели эту «Волгу» в моём дворе и поняли, что всё свершилось,- мы встретились.
- Да всё я понимаю,- улыбнулся я,- у меня другое на уме. Меня чуть не убили,- заявил я самым будничным тоном,- заманили в ловушку, а потом видимо смелости у них не хватило…выпустили.
- Че-е-его?!- медленно опешил рыжий, его рука, нежно мастурбировавшая меня, замерла на пол пути,- ты про что?
- Мои друзья всё знают,- горестно признался я,- и про вас, и про Андрея…помнишь, я вам о нём говорил? Кокнуть хотели, за голубые приключения, считают, что я их позорю.
Рыжий и русый переглянулись.
- Ты мне ничего такого не говорил!- встревожено сказал Олег,- это когда было?
- Не успел просто, да и не хотел тебе голову забивать:- это мои проблемы,- устало ответил я,- да и нормально всё кончилось.
- Дим! Всё что тебя касается,- это и наши проблемы!- сердито повышал голос русый,- немедленно мне нужно было сказать! Ничего себе! Я волосу не дам с твоей головы упасть, не то, что убить!! Немедленно едем к ним, я мигом покажу твоим «крутикам», где раки зимуют!!!
- Что у тебя с ними было?!- с другой стороны тревожно наседал Денис.
- Да всё уже кончилось!- в отчаянии вскричал я,- никто меня не тронул, зря я вам это сказал!
Мои мужики помолчали.
- Дим, я боюсь за тебя,- сказал наконец рыжий,- понимаешь, я взрослый и сильный, а помочь не могу… Я конечно могу с Олегом поехать, всех там перемочить, в могилку покласть, отомстить, но…боюсь, что нас рядом не будет, когда на тебя снова нападут... При нас тебя никто не тронет, но что делать, когда нас нет? Ты по-прежнему один живёшь? Никому не открывай! Чуть что,- звони нам!
- На меня никто не нападал,- продолжал я им объяснять,- просто они теперь всё знают, я только не знаю, откуда?! Лично я никому ничего не говорил!
«Лёха-фотограф не в счёт»,- подумал я,- «он меня никогда не выдаст».
- Вы никому про меня не рассказывали?- робко-робко спросил я их,- может проболтались кому?
Они внимательно смотрели на меня, смотрели и молчали.
- Нет, Димчик,- наконец ответил Олег,- никому и никогда. Такими девочками как ты не хвастаются,- их скрывают.
Он задумался, помолчал, потом повернул голову к рыжему;- я Женю как-то видел, стоял у нашего дома, может, тебя опять ждал?
- Женю?- тихо переспросил Денис, его лицо помрачнело, он нагнулся ко мне, поцеловал в уголок рта и встал.
- Пойду в душ,- сказал он и вышел.
- Какой Женя?- спросил я Олега, как только Денис вышел, русый мне не ответил, только с грустными глазами ласкал меня, гладил по животу, по бёдрам.
- Кто такой Женя?- не унимался я.
Олег вздохнул.
- Женя,- это бывший мальчик Дениса…Может он тебя видел с нами? Очень злой мальчик, без царя в голове… Что ж, Ден сам виноват, что так его распустил. Я боюсь, Дим, что это он тебе пакость сделал, он если чего задумает,- не остановиться. А самое смешное, что мы пред этим гадёнышем бессильны!
Олег рассказал мне историю про Женю, вкратце это было примерно так:
ЖЕНЯ.
Жил-был нормальный мальчик, ходил в школу, слушался родителей. Всё было хорошо, но однажды его папа не справился с машиной, и произошла авария. Так Женя в семь лет остался без родителей, со старенькой бабушкой. Как он рос, учился, а потом встретился с Денисом, я уже не помню, знаю только, что Денис был влюблён в него до беспамятства, а Олег наоборот, сразу почувствовал в Жене что-то неприятное. Олег не мог понять, чем же его так пугает этот с виду тихий, симпатичный, улыбчивый паренёк, но не мог перебороть себя. Женя стал девушкой только для Дениса, хоть и рассчитывал на внимание Олега тоже. Наедине Олег часто просил Дена держать Женю на дистанции, но чем же так Женя не угодил ему, объяснить не мог. Денис высмеивал его страхи, обещал, что всё будет хорошо, но тревогу из сердца друга изгнать не мог. Он боготворил своего пацанёнка, одевал и обувал с ног до головы, ездил с ним на море, купил мотоцикл и множество дорогих мелочей. Безудержная щедрость Дениса тревожила Олега всё сильнее. Дело даже не в деньгах. Женя уже нагло и капризно требовал дорогие вещи, и даже получая их, не выказывал благодарности. Презрение и насмешка жили в нём, он выливал их на Дениса,- его ничего не радовало. Такое поведение расстраивало Дениса, но он уверял и себя и Олега, что с парнем всё нормально, пройдёт время и он станет прежним, но прежнего не вернёшь. Женя вконец испортился. Однажды, он весь кривясь от брезгливости, потребовал у Дениса японскую видеодвойку, но Денис, взяв наконец-то себя в руки отказал. Вот тут-то он и узнал о себе всё.
Женя долго крыл его матом, называл жмотом и крохобором, попрекнул, что Денис вернулся из Афгана живым. Он долго и цинично строил предположения, сколько человек погубил Денис, как он торговал оружием, как он прятался за спинами солдат, посылая их на смерть, впереди себя, жалел, что Денису не оторвало ноги на мине и т.д. Денис, слушая его, хохотал, подзадоривал Женю. Женя, поняв, что все обвинения бьются, как о стену горох ушёл, гневно хлопнув дверью, но он ошибался. Каждая издёвка больно ранила Дениса, и как только за Женей закрылась дверь, он дрожащими руками потянулся к бутылке с водкой…
Олег присутствовал при этом разговоре, он потом долго успокаивал Дениса, убеждал, что всё это ерунда, что всё пройдёт, но ничего не помогло,- Денис был в прострации. Дня через два, Денис поехал к Жене,- мириться. Он купил ему всё, что тот просил, и Женя снова появился в их доме. Теперь он вообще не скрывал призрения к Денису и Олегу, он их ненавидел, и наслаждался тем, что они его терпят. Терпел конечно только Олег, если бы не просьбы Дениса, Женя вылетел бы в мгновение ока из их доброго и гостеприимного дома. Но Денис попросил Олега не вмешиваться, а сам надеялся, что парень одумается, исправиться, он жалел его,- ведь пацан потерял родителей!
Денис прощал всё, жалея сироту, да и любил его. Любовь зла…так они и жили,- то ссорились, то мирились. Причём мирился всегда Денис, а Женя давал себя уговорить, с помощью дорогих подарков. Это продолжалось год. Потом Женя потребовал «Волгу»,- аппетиты растут! Тут и состоялся долгий и трудный разговор Олега и Дениса. Олег напрямую называл друга тряпкой и слюнтяем, напомнил ему все Женины высказывания и про Афган, и про оторванные ноги, и про всё остальное. Олег потребовал от Дениса взять себя в руки, вспомнить, кто он есть на самом деле, и послать этого обнаглевшего юнца куда подальше. Денис понял, что всему есть предел. Есть предел и у его доброты и терпения. Так он и сделал. Женя напоследок обматерил их, особенно Олега. Женя считал, что это именно Олег вставляет ему палки в колёса. В конце концов, он покинул их дом, уверенный, что вскоре Денис примчится с извинениями и ключами от машины, но просчитался. Примерно через месяц он появился у них опять, говорил, что всё понял, что больше так не будет, но Денис дал понять, что всё кончено. Прошёл ещё месяц, Денис вновь обрёл душевное спокойствие. А ещё через месяц они в бане встретили меня…
-Вот так, лисёнок,- вздохнул Олег,- ты уж извини, что я тебе всю эту грязь поведал, ты тут не при чём. Просто я действительно за тебя боюсь. Ты мой ангел, любимый и нежный, и Денис тоже тебя обожает, но если это Женя воду мутит… Он знаком с теми, кто на тебя наехал?
- Да откуда я знаю?!- изумился я,- а где он живёт, в каком районе, в «Гречихинском»?
- Не-е-ет,- протянул Олег,- в «Гагаринском», я подвозил его один раз…новостройки там. Новый дом, их там несколько.
- Адрес скажи?- попросил я,- зачем?- удивился Олег.
- Просто!- мило улыбнулся я, склонив голову набок,- я уже умел пользоваться своими чарами.
Олег улыбнулся, потрепал меня по голове, почесал как котёнку спинку…в общем адрес я узнал.
Вернулся Денис, он уже справился со своими чувствами. Сел на кровать, подхватил меня на руки, усадил на колени, обнял одной рукой, впился поцелуем в губы, запрокидывая мне голову, а другая рука осторожно легла мне на писюльку. Он целовал меня в губы, глубоко всунув свой язык мне в рот, нежно мастурбируя меня. Я возмущённо повизгивал, но это так,- ради приличия. На самом деле мне это нравилось. Мне нравилось ощущение силы, которая смиряет и покоряет меня, а затем насильно причиняет оргазм. То, что он не спрашивая меня ни о чём, дрочил меня как себя, заставляло просто вибрировать от наслаждения. Я бы и вибрировал, но Денис занимался моим ртом, так что не до вибраций.
Я кончил, вздрагивая и подпрыгивая, мучительно стеная. Денис не отрывался от моего рта. Пока я кончал, он продолжал высасывать из меня душу. Когда я затих, он тоже оторвался от меня, с иронией глядя мне в глаза и смачно облизывая губы.
- Наташка, ну ты и сладкая у меня!- сделал он комплимент,- но если ещё раз прикусишь мне язык, всего высосу, поняла?!
- Не-а!- озорно улыбнулся я.
- Тогда пошли чай пить,- рассмеялся Денис,- эй, кто тут торт обещал?- обратился он к Олегу, и мы всей компанией пошли доедать торт.
Мои мужчины оделись, а мне не разрешили. Так я и сидел голенький, то на коленях Олега, то Дениса. Мы доели торт, поговорили обо всём, напились чаю. Я отдыхал на руках моих мужчин, что не говори, а Денис сильно меня натрахал, попка болела дико.
- Дим, ты как себя чувствуешь?- тихо спросил на ухо Олег,- а что?- не понял я, задрав к нему мордочку.
- Ну, я тоже тебя хочу,- улыбнулся он,- но если ты не можешь…
- Олег!- взмолился я,- давай не сегодня! Я правда не выдержу!
- Чего вы там шепчетесь?- спросил нас Денис.
- Не твоё дело, секреты у нас!- ответил русый.
- Если хочешь, я тебе сделаю минет, или подрочу,- искал я компромисс, уж очень сильно рыжий меня измучил.
- Не волнуйся,- ласково прижал меня к себе Олег,- я понимаю, не буду тебя добивать, отдыхай котёнок.
На сегодня я отстрелялся, ура!!!
Зазвонил телефон. Рыжий взял трубку.
- Да?.. Лис…сколько-сколько?!.. Это их последнее слово?.. Сейчас я приеду!
-Что такое?- спросил Олег.
- Ничего серьёзного, сейчас скатаюсь и всё решу.
- Я нужен?- спросил русый.
- Нет, развлекайся с Димкой. Кино посмотрите, сходите куда-нибудь, я буду вечером.
Он снова взял трубку телефона:- Алло?...привет…да… заезжай за мной…угу, ладно.
Денис одевался для выхода в город.
- Друзья мои, вы не обижайтесь, что я так быстро сбежал, но надо очень!
- Ладно, проваливай!- засмеялся Олег, и Денис тоже улыбнулся.
Он чмокнул меня в верхнюю губу, пожал руку русому и ушёл.
- По-моему, он до сих пор любит Женю,- сказал я.
От неожиданности Олег аж вздрогнул.
- С чего ты взял?
- Он слишком жестоко занимается со мной сексом,- признался я,- я давно заметил, что он нарочно меня терзает, словно мстит за что-то. Это он Жене мстит, а ору я.
- Ерунда какая,- подумав не согласился Олег,- Женя просто жадный и нехороший парень, Денис всё это уже пережил.
- Нет,- теперь уже не согласился я,- поверь мне, он его любит… Олег, можно я оденусь?- попросил я.
- Зачем?- улыбнулся он,- ты мне и так нравишься.
Меня обдало волной любви и нежности, исходивших от него.
- Олег, пойдём в спальню? Я тебе кое-что сделаю!- хитро улыбнулся я.
Он рассмеялся,- пошли лисёнок, давай отнесу. И подхватив меня под колени, взял на руки и понёс на постель. Он обращался со мной как с любимой девушкой, а не как с телом для траханья. Осторожно положил на постель и сел рядом. Я перевернулся на живот, спрашивающее погладил его бёдра,- он не возражал, провёл рукой по половому члену и робко заглянул в глаза. В глазах русого я прочитал любовь, доброту, великодушие ко всем, и почему-то одиночество. Я расстегнул его брюки, рука русого погладила меня по спине, по попке, значит я всё делал правильно. Стянул с него плавки и освободил уже набухающий член. Я взял его в кулачок, и член ответил мне подрагиванием. Подрочил его,- Олег тихо застонал. И взял в рот. Я делал ему минет, а рука Олега ласкала мне спину и попку. Он нежно сжимал каждую половинку, но не делал попытки всунуть в меня палец. Он понял, что сейчас, после жёсткой любви с Денисом, мне это будет неприятно. Он дышал прерывисто, почёсывал мне затылок, зарываясь в волосы пятернёй.- Откинься,- попросил я, и он, упёршись назад в постель руками, откинулся, давая мне больше пространства. Я подполз чуть ближе, полубоком лёжа на кровати, упираясь локтём в кровать, по ту сторону бёдер Олега и продолжая осторожно работать ртом. Его член был слишком большим для меня, я мог взять не больше половины, иначе он упирался мне в горло. Олег мелко дрожал, я наслаждался тем, что теперь я руковожу его оргазмом, а не он сам.
- Дим, не спеши,- попросил он.
- «Да уж, конечно, прям щас!»- думал я, и не собираясь останавливаться.
Я не хотел, чтобы Олег передумал и не решил меня трахнуть в попку, ей и так досталось.
- Ди-и-им!- снова простонал он, но я только ускорил свои движения. Член Олега подрагивал всё сильнее, его бёдра дёргались, русый застонал, как будто поднял Гималаи, схватил мою голову и насадил на свой член. Горло, которое я считал преградой для члена, преградой не оказалось. Его член прошёл его, влез куда-то вообще глубоко, и я с ужасом понял, что не могу дышать, а тем временем мне в глотку что-то брызгало и стреляло. Олег стенал, будто потерял всю родню в один день, его неумолимый член никак не хотел разряжаться до конца, всё стреляя и стреляя бесконечно у меня в глотке, а я боялся пошевелиться. Распахнув от ужаса глаза, я ждал, когда же кончиться у него оргазм, иначе он не отпустит мою голову, и я задохнусь. Тут я только и понял, что такое «ебать в горло». Когда русый наконец-то понял, что его голубая подружка Наташка тоже иногда дышит, он вынул свой кол из моего горла. Я жадно вдыхал воздух. Во рту не было даже привкуса спермы,- она вся затекла в глотку.
Олег, дрожа, лёг на меня, втиснул колени мне между ног, и я как девушка раздвинул их. Он поцеловал меня в глаза.
- Дим, ты у меня самый-самый добрый мальчик в мире! Может Ден и любит Женю, но я люблю только тебя, я хочу, что бы ты всегда знал об этом. Я хочу, что бы ты всегда за помощью приходил ко мне. И будь уверен,- я всегда помогу.
- Я знаю,- улыбнулся я,- ты хороший, мне с тобой хорошо.
- Мне с тобой тоже,- ответил Олег и потёрся носом об мой.
- Олег, мне пора,- попросился я домой,- у меня дел много, я пойду?
- Я подвезу,- предложил он.
- Не надо, тут близко,- отказался я,- слезай, я в душ!
Когда я ополоснулся, оделся и причесался, русый снова захапал меня в объятия, прогибая назад, и гладя тонкую талию большими руками.- Наташка, когда увидимся?
- Не знаю,- улыбнулся я, обвив его шею, теребя блестящие пряди волос,- когда трахаться захотим!
- Как грубо!- рассмеялся он,- давай в театр сходим?
- А что там дают?- заинтересовался я,- да какая разница?!- удивился Олег,- всё равно спектакль нам понравиться!
- Давай!- согласился я,- а Дениса брать будем?
- Он вряд ли будет сегодня, я попозже ему прозвоню, но рупь за сто даю, что он вернётся только завтра.
- Сегодня я не могу, у меня свидание с девушкой,- отказался я.
- С какой такой девушкой?!- в шутку встряхнул меня Олег.
- Нас на ба-а-абу променя-а-ал!- пропел он,- я заливисто хохотал в его лапах.
- Никого я не менял, я с одноклассницей гулять пойду!
Олег деликатно пошамкал губами, и понизив голос, интимно спросил:- хорошая девчонка, уже целовались?
- Да!- едва сдерживая смех ответил я.
- Эт пра-а-авильно, эт ты у нас молоде-е-ец! Потом расскажешь, как всё это было,- подмигнул Олег.
- Ладно, я побежал!- выпорхнул я из его объятий, и помчался домой к Наташе.
Я едва поспевал к назначенному сроку.
Всё было как и в прошлый раз. Мы сходили в кино, на этот раз кинокартину выбирала она сама. Теперь мне не понравилось. Не помню, что за кино,- какая-то грустная, тягомотная муть. Я едва не помер от скуки, едва дождался, когда кино кончится. Посидели в кафе, поели пирожных и мороженного, догонялись молочным коктейлем и соком. Мы разговаривали ни о чём, темы сами нас находили. Мы обсудили каждого ученика нашего класса, учителей, порадовались, что уже добрались до восьмого класса. Я рассказал ей о «гречихинских» пацанах, похвастался близким знакомством с ними, снова совершенно забыв, что мы больше не друзья. В общем, обычная трепотня пацана и девчонки, которым едва стукнуло четырнадцать, и у которых, о чём бы они ни говорили, голова занята только одним:- сексом!
Я слушал её, а сам только и думал о том, как бы завалить её на диван, задрать подол платья, погладить эти красивые, длинные ножки, стянуть с неё трусики и навалиться сверху. Покрыть её милую мордочку поцелуями, понежить в руках её маленькие, упругие грудки, и наконец, раздвинув ей ножки войти в неё, овладеть её прекрасным, юным телом. Услышать её стоны, визги, почувствовать трепет нежного, тёплого, девичьего тела…
- Дим, ты меня слушаешь?
- Да-да,- отозвался я.
- Ну вот,- продолжала Наташка,- я ей говорю, что сама буду за ним убирать, песок менять, пылесосить, а мама, ни в какую! Говорит:- у меня на кошачью шерсть аллергия! Я тогда говорю…
- Наташ, иди ко мне,- тихо позвал я, и Наташка, вмиг изменившись в лице, замолкла.
Я приблизился, легонько коснулся её тела, моя подружка опустила головку, видимо стеснялась. Я очень осторожно обнял её, прижал к себе, и почувствовал всё, о чём сейчас думал. И её упругие грудки, и живот, и ножки. Наташа прерывисто дышала мне в шею. Теряя над собой контроль, я задрал её голову вверх, и принялся целовать в губы, щёки, глаза. Сердце стучало и ухало, я неистово оглаживал свою ослабевшую девушку по всем её интимным девичьим местам. Наташка не сопротивлялась. Хорошо, что уже было темно, так, что на нас никто внимания не обратил. Ночью все кошки серые.
- Дим, стой!- попросила она,- не сегодня, не сейчас. Мне домой пора. Давай послезавтра, а то завтра у нас гости, ты сможешь подождать?
- Конечно,- сдавленно ответил я,- конечно, Наташа!
Она улыбнулась,- проводи тогда домой,- в подъезде ещё пообнимаемся!
Я рассмеялся, и обняв свою милую спутницу за тонкую талию, не спеша повёл её дальше. На этот раз троица в её дворе решила намылить мне шею, видимо я им уже надоел. Я это сразу понял, когда увидел, как они снялись с лавочки и направились нам на встречу. Я слишком хорошо знал жизнь улицы, что бы строить иллюзии.
Медленно вынув правую руку из кармана, убрав левую с Наташкиной талии, я готовился к наезду.
- Е-е-е-есть кури-и-и-ить?- традиционный вопрос гнусавым голосом перед пиздюлиной.
Можно отвечать что угодно,- вас всё равно отметелят.
Если нет сигарет,- за то, что нет. Если есть,- за то, что не такие.
Антон-боксёр такие ситуации называл «К чему базар»?
Говорил:- «Если ты видишь, что тебя всё равно будут мочить, то зачем разговаривать? Если видно конечный итог, то все промежуточные инстанции можно пропустить. Они вопрос:- ты ответ. Они снова вопрос:- ты снова ответ. А потом они тебя бьют. К чёрту церемонии,- бей первым, всё равно же драться?- авось испугаются»!
Эти курить точно не хотели. Один встал передо мной, двое по бокам,- так курить не просят. Ещё Наташка вцепилась в левую руку так, что её ноготки впились мне в кожу.
- «Да отпусти руку, дура»!- Отчаянно думал я,- «она мне сейчас нужнее»!
Антон-боксёр был прав,- эти парни ждали ответ. Любой,- или «есть», или «нет». Пока я его не дам, меня бить не начнут,- как бы не за что. То, что я сам могу начать драку, да без разговоров, они и не подозревали,- ведь их трое, а я один.
Это и есть тот самый парадокс, которому меня когда-то учил Антон-боксёр.
Это и есть, те самые «храбрые зайцы», храбрые, пока волка не увидят. Все эти рассуждения заняли у меня одну миллионную долю секунды… ну и к чему базар?!
- «Четвёрка»!- Дыхло-дыхло-нос-яйца!
Впервые, я провёл эту комбинацию так, как надо. Мой передний враг полетел назад, без сознания. Его башка коснулась асфальта раньше, чем ноги.
Не глядя, наотмашь, я заехал в челюсть тому, кто был справа, он, развернувшись вокруг оси тоже увалился на асфальт, а я, весь грозный и страшный, теперь развернулся к своему последнему противнику. Он ещё не уложил в голове, что эта худая полудевка, уже пригладырила обоих его корешей, и теперь хочет его.
- Чё встал, как хуй?!- Иди сюда!!- сделав страшную рожу позвал я.
Парень ошарашено сделал шаг назад, потом ещё, и побежал. Я не верил своим глазам!!! Убежать из драки, бросить друзей… минимум позор и одиночество, до конца дней его!!!
Мы с Наташей пошли дальше.
- Димка, я и не знала, что ты так можешь!- восхищённо-возбуждённо шептала мне одноклассница, прижимаясь и заглядывая в лицо,- всем девчонкам расскажу! А мы-то над тобой смеялись, думали, что ты сам как девочка…
- Кто это мы?- напрягся я,- это с кем ты там надо мной смеёшься?!
- Да в классе,- улыбнулась Наташа,- мы с девчонками всех мальчиков в классе уже давно обсудили. Так про тебя Инка Смирнова сказала, что тебя в платье одеть, и свободно можно в женский туалет запускать,- никто и не узнает!
- Вот вы дуры!- возмутился я,- дуры и есть дуры! Одно слово,- курицы!
- Кто курицы?!- возмущённо взвизгнула Наташка, и я закрыл ей рот поцелуем. Теперь она не возражала полапаться,- разве можно отказать, такому крутому парню как я, который в одиночку троих «сделает»! Конечно, Наташа не знала, что мне помогла внезапность, что эти удары я до одури отрабатывал неделями, и даже эти знания мне не помогли бы, если бы не философия Антона-боксёра.
Но пусть это для неё будет тайной. Пусть думает, что я Рэмбо, или на худой конец Брюс Ли!
На обратном пути домой, я понял новую истину;- всё, что я делал до этого дня, сегодня, возможно помогло мне выжить, и кто знает?- спасти от изнасилования и смерти Наташу?
Всё, что я делал в прошлом,- я делал, готовясь к сегодняшнему дню…
Хорошо, что я не был лодырем, и хорошо подготовился!
Едва я вошёл в квартиру, как в дверь позвонили,- я пошёл открывать.
Открыв, я на секунду опешил:- увидел на площадке Мехика, и тут же дёрнул дверь на себя, спеша захлопнуть, но Мехик предвидя это, всунул ногу в щель, и принялся тянуть на себя.
Я упёрся в порожек и тянул уже двумя руками, насмерть вцепившись в ручку. Не долго мы её так рвали на части,- он старше, сильнее, он и победил. Мехик распахнул дверь, и я чуть не врезавшись в него принялся орать;
- Тебе чего надо?! Какого хрена припёрся?!
- Ни-и-ичего себе!- изумился Мехик.
Он схватил меня за подмышки и внёс в мою же квартиру.
- Вот это зашёл в гости! Думаю;- «а как там наш Лисик поживает?»- А наш Лисик злобствует!
Меня колотило от ярости:
- «Ну что за дела?! Кто что хочет, то и делает! Вот кто хочет, тот ко мне и вламывается»!!
- Привет!- поздоровался Мехик, весело сверкая чёрными глазами.
- Можно пройти?- спросил он уже разувшись, проходя на кухню.
- Только на улицу,- кроссовки я в окно тебе скину!- вспыльчиво заявил я,- меня бесила такая наглость!
- На улицу это потом,- решил Мехик,- вначале поговорим.
- Не желаю с тобой разговаривать!- возмутился я,- ни с тобой, ни с Антоном, ни с кем-нибудь из вас, предатели!
- Вот те раз?!- наигранно удивился он,- а я-то тебе, чем насолил?
- Ты тоже против меня!- непримиримо сказал я,- проваливай к чёртовой матери!
- Ну уж нет!- сказал Мехик,- меня отрядили к тебе, вопросы решать, так что никуда я не пойду!
- Тогда я уйду!- взбеленился я,- когда будешь уходить, дверь захлопни,- у меня ключи есть!
Мехик схватив меня за грудки, потянул на себя, и я влетел к нему в объятья, его руки меня обняли, прижали к себе, и Мехик спокойно уселся на табуретку, усадив меня к себе на колени.
- Пусти!!- зашипел я вырываясь, но вырваться не смог,- он плотно прижал мои руки к туловищу.
Как иногда плохо иметь друзей, которые больше, взрослее и сильнее тебя!!!
- Димка, брыкаться бессмысленно,- спокойно и даже буднично начал Мехик, пока я кряхтя, возмущённо урча и стеная рвался в его объятиях.
- И не надейся, я не полезу к тебе в трусы,- мне просто поговорить!- оскорбил он меня мимоходом.
- Иди поговори со своим другом Антоном!- послал я его.
- Я уже с ним говорил, а теперь вот с тобой собираюсь,- изгалялся Мехик.
- Что сделать, чтоб ты меня слушал? По жопе тебе дать, что ли?! Щас дам,- выведешь меня!
- Катись к чёрту!!- прорычал я и дёрнулся в последний раз. Дёрнулся и затих,- силы кончились.
- Ну вот, теперь лучше!- довольно заключил Мехик…- а почему ты никогда не спрашиваешь;- «Кто там?», тебе сколько раз говорили:- «Не открывай двери не спросив:- «Кто там»?», да ещё вечером?
- Да пошёл ты, дундук нерусский!- расстроено ответил я, наверное, Мехика за всю жизнь столько не посылали за горизонт, сколько я послал за последние три минуты.
- Кстати, Лисик, может чайку забацаешь, я лимончики по дороге купил?- спросил Мехик ничуть не обидевшись.
- Я знаю, ты любишь чай с лимоном, вот иду и думаю;- «сейчас Лисика порадую», а он меня вона как,- на всех хуях прокатил!
Я устало посмотрел на него.
- Чего тебе надо, чего вам ещё от меня надобно?! Какого хрена лично тебе нужно?!
- Вот это другой базар!- обрадовался Мехик,- ща расскажу,- ты главное слушай, и не просто так слушай, а слушай умно!
И он мне рассказал…
Вкратце это было так:
МОЁ РАЗОБЛАЧЕНИЕ.
То, что Андрей ко мне неравнодушен, пацаны поняли давно.
Конечно, они все меня лапали, тискали, зацеловывали, мучили, но это было по-дружески, играючи, просто так,- для смеха. Играли как львы с котёнком, ведь они намного старше меня. Я это понимал и не обижался, но Андрей вскрылся сразу. Единственным человеком, который этого не замечал, был я.
Я не отличал приставаний Андрея, от приставаний того же Мехика, но Мехик, Антон-боксёр и остальные увидели всё сразу. Пока Андрей ходил вокруг да около, никто ему ничего не сказал, я был неправ, считая своих друзей такими нетерпимыми. Они уже в те годы были на редкость развитыми и рассудительными. Отношение Андрея ко мне, они воспринимали несколько иронично, но не осуждающе, как я боялся. Единственно, чего опасался Мехик, это то, что Андрей может меня принудить к сексу силой, а я буду бояться и стыдиться, попросить их о помощи.
Антон-боксёр был готов в любой момент осадить Андрея, лишь только на моём лице прочитал бы скрытую беду. Но этого не понадобилось. У нас с Андреем всё произошло абсолютно добровольно. Моя компания немало над этим посмеялась,- а я и не знал!!!
Уезжая, Андрей под большим секретом предупредил Антона-боксёра, что Лисик- голубая девушка, и попросил беречь и охранять меня. Андрей боялся, что после его отъезда, я попадусь кому-нибудь на провокацию. Всё это было от меня скрыто, что бы ни смущать. Андрей уехал, и компания решила вообще мне ничего не говорить, надеясь, что всё кончилось. Проблемы начались потом.
В один прекрасный день возле них остановилась чёрная «Волга», с зеркальными стёклами, из неё вышли два верзилы, под два метра ростом и обратились к Антону.
- Это ты Антон-боксёр?
Антон недоумённо разглядывал их в течение десяти секунд, потом ответил, на редкость оригинально.
- Да.
- Нам к тебе посоветовали обратиться, говорят, ты всех в своём районе знаешь. Мы мальчика ищем. Красивый такой пацанёнок, на девчонку очень похож, тоненький, пышные волосы, ресницы во-о-от такие!
Один приставил пятерни к глазам и пошевелил пальцами,- где-то двенадцать- тринадцать лет.
Антон молча смотрел на них.
- А как зовут,- имя, фамилию знаете?
- Нет.
- Зачем тогда ищите?- недружелюбно поинтересовался Антон.
- Магнитолу купили у него,- принялся объяснять один из гигантов, с рыжими волосами.
- «Шарп». Позвонили в дверь,- я открыл, а там пацанёнок с магнитолой,- «не купите?» говорит. Мы взяли на пробу, погонять её, попробовать звучание, как она в записи. На неделю взяли. Неделя прошла, магнитола нас устроила,- брать будем. А пацана след простыл, даже за деньгами не пришёл. Вот мы и тревожимся, может заболел, а может в милицию попал,- вдруг магнитола ворованная? Найти его надо, а ни имени, ни фамилии не знаем.
Антон молча смотрел на случайных собеседников;- я такого не знаю, вроде бы у «первомайских» такой пацан есть.
- «Первомайские»,- это те, что возле памятника Т-34 всё время трутся?- переспросил второй, с русыми волосами.
- Ага!- подтвердил Мехик.
- Мы спрашивали у них, уже там были, они говорят, что у «гречихинских» такой пацан есть.
- Да не-е, протянул Антон,- это они, наверное, вот про него говорили,- и Антон-боксёр ткнул пальцем в Мехика,- не дружим мы с ними…даже не знаю, чем и помочь,- не знаю я такого пацана!
- Ну ладно,- вздохнул рыжеголовый,- будем искать!- сказал он, как Никулин в «Бриллиантовой руке». Они сели в «Волгу» и уехали.
Мехик и Антон-боксёр смотрели им в след.
- По рукам пошёл наш Лисик,- напророчил Антон.- Пидоры! Сто процентов,- пидоры! Видел, какие чистенькие, отглаженные, надушенные!
- А может они не Лисика ищут?- с надеждой спросил Мехик,- а может он действительно отцовский магнитофон продал?
- Да какой там!- поморщился Антон,- тем более у них «Панасоник». Этот мафон,- единственная ценная вещь в их доме. Да ему отец башку за него оторвёт, и Лисик об этом знает… Не-е-е-т, эти козлы ищут именно Лисика, и именно, что бы его трахать. Видел?- богатые, суки! Да им по хую все принципы. Я боюсь, что они могут просто украсть нашего Димку… что я его родителям скажу?! Они же просили смотреть за ним, пока их нет, ты что думаешь, его только на тётку и соседку оставили?- Я за него отвечаю!
Они помолчали;- не скажем ему,- решил Антон,- не к чему нервы трепать. Андрей уехал, а там глядишь всё и забудется.
Я вспомнил:- Антон действительно не так давно, просил переписать ему кассету Си Си Кэтч, я ещё удивился,- ведь у него тоже двухкассетник есть, почему он меня просит? Оказывается, он просто проверял, продал я папин магнитофон, или нет.
Потом, они видели эту «Волгу» в моём дворе и поняли, что всё свершилось,- мы встретились.
Новые истины (глава 12)
Антон долго анализировал мою рожу,- искал признаки насилия надо мной, недовольства жизнью, но не нашёл, и наконец решил, что добровольная моя сдача,- это моё личное дело. Моя компания не подала виду, что в курсе моей «голубой» жизни.
Но Антон предчувствовал беду, Мехик тоже, остальные кроме юмора и дружеской любви, ничего не чувствовали.
Беда подошла к ним, когда моя банда, наслаждаясь остатками лета, кайфовала в парке, заливаясь пивом. Она выглядела как парень, лет семнадцати. Не крупный, не маленький, не спортивный,- простой парень, каких тысячи.
- Вы «гречихинские?»- спросил он,- вы знаете, что среди вас есть пидор? Он вас всех опозорил, обфаршмачил, как жить теперь будете? Вы же нормальные пацаны,- вас в городе знают, надо же что-то сделать?
- Ты понял, кому ты это только что сказал?!- медленно опешил Антон.
- Да я тебя ща в рот твой поганый выебу! Да я те ща яйца оторву, и сожрать заставлю!! Да ты бля мне щас…
Антон рванулся, изображая сдуревшую гориллу, Мехик его схватил за плечи, и якобы едва удерживал, пока Антон крыл матом этого доброхота, брыкался, махал руками, брызгал слюнями, изображая дебила в ярости.
- Я правду говорю!- в панике принялся оправдываться незнакомец,- я же как лучше…
- Кого ты назвал пидором, блядь?!- прыгал Антон в объятиях «вконец ослабевшего» Мехика, того и грозясь вырваться.
- Да...да... маленький такой, как девка, я знаю...- залепетал парень,- он с вами всегда, я его хорошо запомнил, я даже знаю, кто его трахает, и где они живут, я показать могу, я отвечаю за свои слова!
Этот придурок даже не представлял, какую смуту и страх он только что посеял в душе Антона-боксёра. Антон давно ждал, когда к нему подойдёт кто-то, и потребует жёстких действий в отношении меня. Единственно, чем он мог мне помочь, так это запугать такого «просветителя» до ужаса, чтоб молчал как могила, чем они с Мехиком сейчас и занимались.
- Ты чё-о-о?!!- заорал Мехик на парня «едва удерживая Антона»,- опух, что ли?! Да он ему как брат, за него весь "гречихинский" район пишется! Ну ты и ляпнул! Беги быстро дурак, пока держу, и никому не говори такую туфту,- зашибут нахуй!
Парень ошалело отскочил от них, растерянно переводя взгляд с беснующегося Антона, на покрасневшего от «натуги» Мехика:- я правду сказал!- выкрикнул он с отчаянием обречённого,- не хотите как хотите!
И оглядываясь, быстрым шагом ушёл.
- Всё, ушёл, хватит слюни пускать!- сказал Мехик Антону и тот мгновенно успокоившись вытер рот и встал.
- Дождались, наконец!- даже с каким-то удовлетворением произнёс он.
- Я давно этого дня ждал! Теперь поздно пить «Боржоми», когда почки отвалились! Доигралась наша лисица! Андрей его распечатал, а потом смылся, а Лисик теперь даёт всем кому не попадя... откуда этот обсосок знает, что наш Димка голубая девка? Драл его наверное!- сделал вывод Антон.
- Злобный он какой-то,- посетовал Мехик,- другой бы уже давно смылся, обоссавшись от ужаса, а этот на своём стоит,- упирается... даже я струхнул, когда ты тут из себя обдолбленное бычило строил, а этот нет.
- Что делать будем?- мрачно спросил Антон,- этот баран обязательно другим расскажет, думаю, что не очень-то он в наш спектакль поверил. Пройдёт время, он увидит Димку, и снова настучит, но уже не нам… пришибут Лисика!
- Поговори с ним,- предложил Мехик.
- Как?!- отчаянно переспросил Антон,- он же обидчивый, как сволочь! Гордый и обидчивый!- Неделю разговаривать не будет! И не отлупишь ведь его!- Вообще никогда не простит… да и рука не подымется, он мне как…как… как сестра, блин!
- Давай я поговорю,- снова предложил Мехик,- я смогу,- постараюсь не обидеть.
- Нет, я сам,- решил Антон,- всё-таки я лидер в группе, и мне все эти «тёрки» разгребать.
- Как знаешь,- согласился Мехик,- только нужно быстрее, видишь,- за ним уже охотятся.
Но разговора не было. То Антон не смог решиться, то потом Алиса заболела, то мы чуть не утонули. Антон не смог заставить себя «поорать» на меня всласть.
А потом, когда я навалял одному ублюдку в парке за избитую проститутку, Антон, проводив меня домой, долго думал, об этом, о моей реакции, на избитую девушку, об Андрее, о моих мужчинах, и решился поговорить. Причём срочно, не откладывая на утро, прям щас,- назрело!
Он оделся и пошёл ко мне среди ночи,- идти недалеко, рядом живём. Но меня уже дома не было,- я был у Олега. Антон звонил, стучал, кричал, а потом обрисовал себе картину, где я занимаю самое распоследнее место.
Место голубой проститутки, готовой бежать к мужику, когда позовут, даже ночью, сосать член, подставлять задницу любому желающему. И конечно меня будут драть и в хвост и гриву, а я только повизгивать от удовольствия!
Кровь в жилах Антона-боксёра закипела. Он нашёл телефон- автомат, и обзвонил всех, приказав утром быть в подвальчике,- решать мою судьбу.
Но утром, я домой не пришёл, тогда Антон прокатился к Лёхе-фотографу, и предупредил его, на случай моего появления. Ловушка раскрылась, только хищникам что-то не очень хотелось моего мяса. Пацаны вяло, нерасторопно, но всё же высказались за моё наказание, даже пришли в подвальчик, но бить, тем более убивать меня никто не хотел.
Этого не хотел даже Антон. Просто он вёл себя так, как должен был, а пацаны реагировали так, как должны были, и каждый боялся признаться себе, что всё это не правильно. Всех смутило моё появление. Ни у кого на меня не поднималась рука, каждый меня любил по-своему, и каждый по-своему мне был обязан.
Первым стряхнул с себя оковы «принятых вещей» Мехик. Чему удивляться?- ведь евреи всегда и во всём в первых рядах. А дальше против «установленных рамок» восстали и остальные. В том числе и сам Антон-боксёр. Его повергла в аут моя истерика. Антон был уверен, что я никогда не поверю, в то, что он может причинить мне вред, он старательно играл роль «справедливого пацана», уверенный, что я всё восприму несерьёзно…а я поверил…
Это его шокировало, а потом, он просто не знал, как вернуть себе моё доверие. Ему было уже наплевать, голубой Лисик, или нет. Он потерял друга, хоть и маленького, но настоящего, и это он понял, только тогда, когда я ударил его в лицо. Он не боялся удара, просто его шокировало, что его маленький друг, в отчаянии защищая себя, первым кинулся в драку, совершенно не надеясь ни на что. Антон не нашёл в себе силы ударить меня. Наверное, он именно в тот момент понял, что мнение «чужих» не всегда правильное, и что нужно глубже разбираться и в своих друзьях, и в самом себе… но было поздно.
Лисик в истерике,- пацаны на взводе,- « чужие» жаждут крови… - кто тут крайний?!
Где-то я когда-то читал;- «Если не знаешь что делать,- не делай ничего!»
Антон поступил так же. Он дал мне уйти, он не позволил никому тронуть меня и пальцем, но чувство горького осадка осталось и у него и у пацанов,- ведь не чужой же я им! Спустя два дня они почувствовали себя брошенными, и он прислал ко мне Мехика.
Антон знал, что у меня с ним совсем другие отношения. Мехик всегда был для меня весёлым, остроумным, чутким и верным другом. Я доверял Мехику. Если я с кем и буду говорить, после этой сцены в подвальчике, то только с ним. Вот примерно это мне рассказал Мехик.
- Лисёныш, не вредничай, ну что ты как целка перед хуем? Ломаешься как проститутка, давай, вздохни глубоко, закрой глаза, пошли всё на хуй, и улыбнись!- Жисть прекра-а-а-асна!- нараспев убеждал меня Мехик.
- Ну наехали, ну попиздели, поорали- и всех делов! Да на-а-а-армальна всё!- продолжал он.
- Я в ахуе, мальчик! На тебя прям не ори,- и точка! Да где такое видано?! Несколько нормальных пацанов решили проработать свою голубую подружку… а она возьми и обидься…Я повторяю;- я в ахуе, мальчик!
Я краснел, рычал, брыкался и рвался в крепких объятиях Мехика, пока он мне всё это рассказывал и комментировал. А Мехик, сволочь, смакуя моё смущение, в красках расписывал всё это, ухмыляясь во весь рот, сверкая чёрными глазами.
- И что вам теперь от меня надо?- спросил я, в тайне надеясь на примирение, но не очень-то в это веря. Я знал, как парни плохо относятся к «голубым».
- Дим,- сказал Мехик, улыбка исчезла с его губ, а из голоса исчез еврейский акцент, который Мехик нарочно допускал, когда хотел пошутить, или посмешить нас.
- Дим, ты наш друг,- а мы твои. Даже если ты наденешь жёлтые штаны, даже если ты побреешь башку наголо,- мы друзья. Я хочу, что бы ты это понял. Я хочу, что бы между нами не было тайн. Я хочу, что бы с твоей пушистой головы не упал ни один волосок. Скажу честно;- никогда я не думал, что мне будет так дорог, какой- то голубой пацан. Но это случилось, и я хочу, что бы ты знал, что в нашем городе есть люди, которые встанут впереди тебя, и прикроют от всякого, кто посмеет протянуть к тебе волосатую лапу. Это и я, и Антон, и Серый, и Саня… да мало ли нас таких, для которых ты много значишь?! Лисик, приходи к нам и не бойся. Куда ты трахаешься, и с кем,- это не важно.
Важно то, что когда-то ты от моей шеи «привокзального» отцепил,- я помню это,- я не забыл. И поверь мне;- я меньше всего в тот момент думал, кто и куда тебя ебёт, мальчик.
- Отпусти,- попросил я, и Мехик разжал руки.
- Хочешь чаю?- неловко спросил я.
- Конечно!- улыбнулся Мехик,- я тебе давно говорил!
Я поставил чайник на огонь, Мехик извлёк из кармана лимоны.
Лимоны в то время стоили дорого, и мне были не по карману, но все мои друзья знали, что я питаю к ним большую слабость, и идя ко мне в гости всегда забредали на рынок и покупали по одной- две штуки. Так что я на лимончики не тратился, но они в моём доме никогда не переводились,- всегда кто-нибудь принесёт.
Я нарезал лимон дольками, часть присыпал сахаром. Поймав улыбку Мехика, невольно заулыбался сам. Чайник закипел. Разлив чай по чашкам, достал пряники.
- Присоединяйся за компанию,- пригласил Мехика.
- Да запросто!- отозвался он.- Знаешь, за компанию жид повесился!- сказал он, и я рассмеялся.
Мехик умел смешить, хоть смешным никогда не был.
- Лисик,- сказал он, когда мы допили чай,- не серчай на нас, мы тебе только добра желаем, просто необычно, что ты себя даёшь трахать, как даются девчонки. Но как бы то ни было, мы тебя прикроем, как прикрывали до этого, ты только живи и дальше таким же хорошим пацанёнком, каким был.
Каким был, когда отрывал от меня «привокзального», каким тащил из речки этого тупого топора Антона, понял?
- Понял,- отозвался я, внутри меня всё пело и плясало.
Всё обернулось так здорово, что самому не верилось. Мехик встал.
- Ладно, я пойду, а ты всё-таки не открывай двери, не спросив;- «а хто тама?!»
- Обещаю!- рассмеялся я.
- Скажу Антону, что к тебе уже можно идти, он ведь меня послал вперёд на мины, перед собой. Боялся, что ты ему вообще не откроешь. Не бойся Лисик,- всё нормально. Побазарите с Антохой, а потом на шашлыки, на озёра поедем,- лето ведь кончается!
- Счастливо, Мехик, заходи!- попрощался я с ним, и Мехик ушёл.
- «Господи!»- взмолился я,- «Всё-таки ты есть, и мне кажется, что ты меня любишь, не знаю только за что! Спасибо тебе!».
Я направился в ванную, вымылся, сделал промывку, и спать.
Всё как всегда.
Утром, как всегда в шесть будильник;- бег-зарядка-растяжка-промывка-и в новый день. Я ещё вечером решил пройтись по адресу, данному мне русым.
Что за тип, этот Женя? Уж не он ли мне оркестр заказывает?
Я твёрдо решил увидеть этого парня. Было около восьми утра, когда я направил свои стопы к нему домой. Я думал, что в такую рань, да ещё летом, он ещё спит, а если и не спит, то никуда не успел уйти. Я беззаботно шлёпал по дороге, легкомысленно разглядывая витрины магазинов, автомобили, редких прохожих, когда сзади притормозила машина.
- Дим!- услышал я знакомый голос.
Оглянувшись, я увидел белую «семёрку» Антона-боксёра.
Можно было и не оборачиваться, я бы узнал его машину по звуку среди тысячи.
- Чё надо?- надменно спросил я.
- Садись, поговорим,- предложил Антон.
- Некогда,- отказался я,- раньше нужно было говорить!
Чёрт побери!!! Я нарушал все обязательства данные Мехику и самому себе!
Я же обещал помириться с Антоном, и вот теперь, когда он сам здесь, я высокомерно цедил слова, морщил нос, задирал его в небо, весь из себя выпендриваясь перед Антоном, и самое смешное,- ничего не мог с собой поделать!
- Ты куда в такую рань?- спросил он.
- Куда надо!- огрызнулся я,- друга одного проведать,- поправился, устыдившись, что уж слишком обижаю Антона.
- Давай подвезу,- спокойно предложил он,- встретишься с другом, а потом мы поговорим. Я подожду.
- Ладно, согласился я, после некоторого раздумья,- давай.
Сев в машину к Антону, я назвал адрес.
Это был новый микрорайон, совсем недавно отстроенный. Антон мигом домчал меня туда. Дорога обрывалась уже у первого дома, дальше были только кучи засохшего цемента, лужи, горы битого кирпича и разный, ещё не вывезенный строительный мусор.
- Всё, дальше не поеду!- заявил Антон,- не собираюсь машину гробить. Иди базарь, возвращайся, и мы тоже побазарим.
- Ладно,- не стал спорить я, и выбравшись из машины пошёл дальше.
Прыгая с кочки на кочку, обходя лужи и горы хлама, я думал;- а что я скажу этому Жене, когда он откроет дверь? А если откроет не он, а его бабушка? Как мне ей представиться?
Дом 32... -нашёл. Квартира тоже 32,- легко запомнить. Восьмой этаж, лифт, как ни странно работал.
Я редко катался на лифтах, с некоторой опаской нажал на кнопку с цифрой «8».
Лифт тихонько заурчал и тронулся.
Чувство лёгкой невесомости появилось в животе,- мне понравилось.
И вот стою перед нужной квартирой, внутри всё сжалось.
- «А может уйти?»- мелькнула трусливая мысль, но что бы заглушить её, я сразу нажал кнопочку звонка. «Ган-до-о-он!»- блямкнул звонок, и я сам не свой стал ждать, что же будет.
Кто-то подошёл к двери, повозился с замком, и дверь распахнулась. Интуиция подсказывала мне, кого я увижу сейчас, но я всё равно был не готов к такому…
Мне открыл тот самый парень, который искал Снигирёвых, в моём подъезде.
Спасибо Антону-боксёру, за то, что он когда-то учил меня, читать мысли людей по лицу и глазам. Вот уж тут-то промелькнула вся гамма чувств, от удивления, до ненависти и стыда,- парень понял, что я читаю его, как книгу.
- Зда-а-аров!- звонко, панибратски заявил я,- слышь, брателло, Снигирёвы не здесь живут? Может этажом выше? Слышь, а чё мне твоя рожа знакома? Это случайно не ты меня пытался подложить под «гречихинских»?!
Женя (теперь я знал его и в лицо, и его имя и адрес!) менялся в лице как картинка-переливашка. Он вышел на площадку, притворил за собой дверь.
- Чё пришёл?- прошипел он,- как ты меня нашёл?!
- Люди подсказали!- весело ответил я.
- Я спросил:- «А где тут голубая проститутка Женя живёт?»- и мне тут же дали адрес!
Мне казалось, что Женя готов сожрать меня, со всеми потрохами, но я уже не боялся. Если знаешь, кто твой враг,- бояться нечего. Выясни, как его победить! Я знал, как победить Женю. Ему ничего не оставалось, как идти в открытую.
- Ты, сука,- тихо, шёпотом начал он,- думаешь ты выиграл?! Они мои!!- взревел Женя, неожиданно для меня.
- Всегда он приползал, и сейчас бы приполз, если бы не ты, сука! Что ты о себе возомнил?!
Чё?!- мордочка смазливая, и радуешься?! Думаешь этого достаточно?! Да я его год обхаживал, пока этот псих афганский на настоящие бабки колоться начал! А ты вот так взял, да и присосался на всё готовое?! Да фигушки тебе!!
– Ах ты ж блядь, такая!- ахнул я, и жарко зашептал;- ты тварь, что хотел, то с Денисом и делал!- Да ты просто выгребал с него деньги, как проститутка,- но это его право, купить тебе чего-нибудь, или нет, но ты сука попрекнул, что он из Афгана живым вернулся, что ноги у него на месте!- этого я тебе никогда не прощу! Тебя бляди там не было, и меня не было,- а он был! И не тебе суке судить,- псих он или нет! Никто не мог ударить Дениса больнее чем ты, и надо же,- ты это сделал!!… да ты мразь последняя после этого!!
- А ты что, за дарма с ними ебёшься?!- злобным шёпотом поинтересовался он,- ты сейчас из них мои бабки сосёшь… я их приручал… я!!!
- Я никогда за бабки не трахаюсь!- по-прежнему шёпотом, но яро возмутился я,- я не проститутка позорная как ты!
- Это твоё дело!- отвечал не менее яростно, но тоже шёпотом Женя,- если у тебя жопа железная, то ебись, хоть колом! А я должен за свои услуги получать благодарность!
- Благодарность-благодарностью,- ответил я,- но мне понятно, что Дениса ты вообще не любил, только обижал и издевался, а меня похоронить решил, чтоб себе место расчистить, поэтому и «гречихинским» настучал…и не тебе блядь голубая попрекать, что Ден из Афгана живой вернулся!!
Мы шёпотом ругались, что бы никто не услышал, с ненавистью глядя недруг на недруга, как две кошки, готовые подраться за территорию.
Наконец он мне надоел. Парня ни переделать, ни переубедить было невозможно.
Я сделал для себя новое открытие:- «Чрезмерная любовь и попустительство портят людей, они быстро доброе отношение, начинают принимать как должное… а если проще, то хорошего, по- немножку! Бедный Денис! Он сам виноват, что так испортился Женя!».
Я подошёл к лифту. Оглянулся. Женя представлял собой смесь подавленности, растерянности, ненависти, растоптанной гордости и смущения. Он не вызвал во мне жалости. Я прищурил глаза, скривил рот, сморщил нос и презрительно выплюнул в него самое обидное для нашей братии ругательство:
- «Пидор»!
Затем сел в лифт и поехал вниз. Уже на улице, снова прыгая с кочки на кочку, с кучи на кучу, я кипел, вспоминая наш разговор, заново прокручивая его в голове.
- «Пидор! Вот самый настоящий пидор»!!!
Новая истина постигла меня:- «Пидор»- это не сексуальная ориентация, а манера поведения, воспитания, это совершаемые поступки! Вот Женя,- пидор! В любой ситуации можно оставаться честным человеком! Клянусь мамой!
Я уже подходил к машине Антона, когда он распахнув дверь, выскочил с сумасшедшими глазами и закричал;- «сзади»!!!
Я скорчил недоверчивую гримаску, склонив на плечо голову;- «мол, кого ты хочешь надурить такими детскими приколами?».
Но тут же понял, что Антон никогда так не шутил, он для этого очень серьёзен. К тому же он не смотрел на меня,- он бежал ко мне, почти пробуксовывая на асфальте от усилия, чуть ли искры не высекая подошвами, он смотрел мне за спину, и у него было такое отчаянное лицо… отчаянное оттого, что он не успевает…не успевает… не успевает чего?!!!
Все эти умозаключения заняли у меня одну миллиардную долю секунды. В животе ёкнуло, от неизвестной опасности, распахнув глаза, я как в заторможенной съёмке начал оборачиваться, одновременно приседая вниз, спиной чувствуя смертельную неизвестность, и у меня над головой что-то прогудело, воздухом взметнув волосы.
Развернувшись, я увидел Женю. Он мчал по грязи, не разбирая дороги, надрывно плача на ходу в полный голос, но на лице была написана такая ненависть и злоба, что птицы могли бы попадать с неба на землю. В руках у него был кирпич, видимо подобрал на бегу. Он уже был шагах в пяти, на бегу переложил кирпич из левой руки в правую, остановился напротив, и в упор, скривившись от усилия, с грудным выдохом, изо всех сил бросил его мне в лицо. Я был парализован увиденным, и только вытянув вперёд руки, растопырил пальцы и зажмурившись сжался в комок,- это было всё, что я мог для себя сделать. Щёку обдуло ветром, у уха снова прогудел кирпич.
- «Это уже второй кирпич!»- внезапно понял я,- «как можно было промахнуться с двух шагов?!»- промчалась в голове нелепая мысль, и тут меня обдало ветром в третий раз:- мимо пролетел Антон-боксёр.
- Е-ы-ы-х-х-х!!!- Антон-боксёр сбил Женю с ног, упал на колени рядом, и ударил в лицо.
- Ша!! Норма!!!- Дрожащим голосом закричал я, но Антон и не собирался бить его дальше.
Женя был в отключке, а Антон дрожал, как осиновый лист.
- Ты что делаешь, тварь?!!- заорал он на полумёртвого Женю.- Ты же бы сейчас убил пацана!!! Просто взял и убил!!! Ты понимаешь, что ты творишь, уёбок?!!
Женя застонал:- Не-на-а-авижу!!! Ненави-и-ижу!!!
- Ты труп!- обрадовал его Антон,- предупреждаю:- если с этой непутёвой башки, хоть волосина упадёт- ты ответишь!
- Ненавижу!!!- как завороженный повторял Женя, по-моему, ему было насрать, на то, что говорит Антон. - Ладно, поехали!- решил Антон-боксёр.
- А Женя?!- спросил я,- мы же не бросим его на улице?!
Антон подумал минутку.
- Ни хрена себе у тебя друзья! У тебя много ещё таких?! Хорошо, что я с тобой поехал,- валялся бы ты сейчас на его месте, а он бы тебе рожу твою лисячью кирпичом рихтовал! Не жалей его, Лисик,- он тебя не жалел! Он в тебя два кирпидона запустил, и ещё бы запустил,- он тебя убить хотел! Это он кстати, просил тебя мочкануть. Ишь хитрый! Думал, что мы тупые уличные остолопы, прям щас побежим голубого пацана убивать… чужими руками хотел всё сделать, а не вышло,- так он своими решил!
- Я знаю,- ответил я Антону,- мне Мехик всё рассказал.
Женя, свернувшись в калачик, плакал. Мне даже стало его жалко немного.
- Хоть ты и крыса запасливая, но Ден тебя по-прежнему любит,- сказал я ему.
- Ты сам виноват, что вы больше не вместе.
- Я не хоте-е-ел!- надрывно ревел Женя,- я не специа-а-ально! Всё само как будто-о-о…я не зна-а-аю, почему я его обижа-а-ал!- перекатываясь на асфальте с рёвом откровенничал он.
- Этот второ-о-ой меня ненавидел, он всегда про меня плохо говори-и-ил! Я не такой совсе-е-ем!
Мне стало его совсем жалко:- Поговори с Деном, поревите друг у друга на плече, ему тоже без тебя плохо,- уж я то знаю. Ты только не рой мне больше могилы,- попросил я, присаживаясь рядом на корточки.
Женя спрятав лицо в ладони с всхлипом кивнул.
- Ты после такой припарки до дома дойдёшь?- поинтересовался я, и он снова кивнул. Я заметил, что Женя не осмеливается смотреть мне в лицо,- стыд и раскаяние заживо пожирали его.
- Я попрошу Дениса поговорить с тобой, надеюсь, вы помиритесь, тем более что тот, второй, мне ближе. Пока!- попрощался я и сел в машину.
Антон смотрел на меня с такой жалостью, как будто я прокажённый, или калека.
- «Вы не вместе»! «Он мне ближе»!- передразнил он меня,- тьфу!- с яростью сплюнул он в окно,- слушать противно!
- А ты не слушай!- возмутился я, в пол оборота развернувшись к нему,- тебя вообще кто сюда звал?!
- Давай отъедем, от греха подальше, и я тебе тоже кое-что расскажу,- пообещал Антон-боксёр, завёл машину, и мы поехали за город.
За городом, он остановился у лесополосы, мы вышли из машины и сели на траву у дороги.
Обняв колени руками и положив на них подбородок, я приготовился слушать.
- У меня Дим тоже есть тайна,- начал Антон-боксёр.
- Однажды, я обидел Алису. Сильно обидел…Ты знаешь,- она очень непослушная, всегда считает себя главной, меня ни в грош не ставит. Меня в детстве гулять не пускали,- заставляли с ней сидеть, все игрушки и всё новое:- ей. Потом она выросла, мне стало посвободнее, но всё равно, я чувствовал, что я нелюбимый ребёнок в семье. Может, потому и повзрослел так рано. Конечно, отец подарил машину,- но это как откуп, мне так кажется. Я ведь живу в своём доме, и знаю, как ко мне относятся. Ни спортивные успехи, ни хорошая учёба, ничто не радовало моих родаков. Алиса,- вот их счастье!
Короче,- возненавидел я её.
При каждой возможности обижал, отбирал игрушки, гонял её, когда родителей не было дома, пугал её. А она, поросёнок, не боится! Меня пол города боится,- а она нет! Издевается, дразнится,- всё ей сходит с рук, а стоит мне её припугнуть,- она бежит жалуется, и родаки на меня ещё и орут, а она за их спинами язык мне показывает.
В общем, как-то раз, она навязалась со мной куда-то ехать, я уж и не помню, куда тогда ездил. Она разумеется, на переднее сидение залезла, ремень надеть отказалась,- ей пофиг, если меня гаишники штрафанут. Сидит и изводит, сидит и изводит!
Я думаю:- «ну сейчас я тебя деточка проучу»! Говорю ей,- всё, Алисонька, долго я тебя терпел, но сейчас из машины выброшу и уеду.
Один буду жить, все пирожные мои! Все торты мои! Все игрушки мои!- притворяюсь конечно, а она кривляется, вредничает, говорит мне:- «и не выбросишь, мама с папой тебе такой тренды дадут»!- Выброшу, говорю,- щас чужому дядьке отдам!
Заехал к знакомому, обрисовал ситуацию, он пообещал её на часок приютить.
Короче, выволок я её,- орёт, плачет, дерётся! Затащил в сарай, там и закрыли. Она через дверь плачет, маму зовёт, прощения просит, обещает быть хорошей, но уж очень мне её в дисциплину привести хотелось. Уехал я. Приехал домой, зашёл в её комнату,- хорошо, тихо! По дому походил,- никто не орёт, не верещит, смотреть ни за кем не надо… но что-то не так всё…
Знаешь, есть такая старая поговорка:- «Что имеем,- то не ценим, а потерявши- плачем».
Дома всё пахнет Алисой! Фломастеры её на столе валялись, игрушки, шмотки везде разбросаны,- а её нет…знаешь Дим, я себя так плохо почувствовал… прыг в «семёрку» и за ней!
Прилетаю,- тишина в сарае.
Я туда,- а она в таком ужасе в уголочек забилась, дрожит, смотрит как на фашиста… бедная моя маленькая сестричка!
Антон рассказывая непроизвольно сжимал кулаки, косточки на кулаках аж белели.
- Я к ней:- Алиска, я пошутил, сейчас домой поедем!
А она мне не верит,- маму говорит, привези,- я тебя боюсь! Понимаешь? Я так долго пытался её напугать, и вот напугал,- сам не рад!
Говорит:- Антон, я буду слушаться, я не буду тебя дразнить, только маму привези! Я хочу маму, я хочу домой, где я тут буду спать?!- плачет бедненькая.
Я говорю ей,- Алиса, я тебя саму к маме сейчас отвезу, домой поедем, пойдём в машину!- а она упирается, дрожит вся, и в глазах такой ужас и отвращение!..
Уговорил я её. Всю дорогу моя девочка молча сидела, как мышка в комочек сжалась, смотрела испуганно, недоверчиво… проклял я себя, Лисик!
Да пусть она дразнится и вредничает, только пусть станет такой, как прежде! Ведь она свободная и бесстрашная такая только потому, что её все защищают.
И мать, и отец, и я. И вот, брат-защитник, от которого ничего плохого не ждут, так паскудно поступил! Знаешь, теперь я смирился, что её любят, а меня не очень,- я сам теперь Алису очень люблю. Пусть она вредничает, пусть хоть на голове ходит, но пусть она во мне будет уверена!
Эту уверенность во мне она потеряла, и я долго её возвращал. Эта история научила меня беречь тех, кто во мне уверен. Уверен как в брате, как в друге, уверен, что бы не случилось! Я не могу забыть глаза, какими смотрела на меня моя маленькая сестрёнка. И обида, и неверие в происходящее, и обличение предателя, и страх,- всё увидел… она уже всё забыла,- год прошёл. Теперь такая же вредина, как и раньше была, но я-то помню.
Я поклялся себе:- никогда не быть таким говном, что бы на меня никто и никогда так больше не посмотрел!
Знаешь,- никогда не говори «никогда».
Я просчитался… тогда в подвале ты на меня смотрел так же…
Лисик, прости меня, потому, что сам себя я никогда не прощу! А теперь этот пидор Женя? А если бы он тебя убил?! Ведь всё из-за меня!
Я обнял его за шею, и несгибаемый, твердокаменный, стальной Антон-боксёр, бесстрашный лидер «гречихинских», разревелся в голос, уткнувшись мне в шею, крепко прижав к себе. Я легонько похлопывал его по плечу,- даже орлам нужен отдых, а мы всего-навсего простые люди с улицы!
Истерика у Антона прошла быстро, вместе со слезами ушло и нервное напряжение, всё встало на свои законные места.
- Мир?- спросил я.
- Мир,- ответил уже пришедший в себя Антон-боксёр. Мы закрепили мир рукопожатием.
- Знаешь, Дим, давай на «озёра» махнём?- предложил Антон.
- Купим мяса, ты шашлык замочишь, а? Пацаны просят.
- Надо на базар ехать,- ответил я,- за говядиной,- наши бусурмане свинину есть не будут!
Бусурманами мы в шутку обзывали Мехика и Саню.
Мехик еврей, а Саня- мусульманин. По национальности карачаевец, кажется. Настоящее его имя Искандер, но мы звали просто Саша.
- Сейчас и поедем,- решил Антон,- за лето мы неплохо заработали, поделим бабки, а на остатки возьмём пива, мяса, ещё чего-нибудь, сегодня замаринуем, а завтра с утра рванём!
- Согласен!- ответил я.
Мы сели в машину, и поехали в наш подвальчик.
Пацаны сидели на лавочке у подъезда, лиса-Алиса была с ними.
- Привет,- натянуто поздоровался я, и вся эта кодла накинулась на меня, щипая, лапая и теребя за всё на свете.
- Отвяньте, придурки!- заливаясь смехом визжал я, но кто б меня слушал!
Серый, мыча как бык, засосал меня в щёку:- у-у-у, девка!- заявил он.
- Лисик, медленный танец потанцуем?- вульгарно поинтересовался Мехик.
- Я же просил,- не обижайте Лисика!- раздался сзади голос Антона.
Я оглянулся на него,- его глаза смеялись.
- А кто обижает?!- возмутился Саня,- я блин по нему соскучился! Что мне теперь, даже нельзя об него потереться?!
- В бане об мочалку потрёшься!- огрызнулся я,- не груби, Лисик, а то выебу, у меня на тебя уже стоит, хоть я и не гомик!- шепнул он мне в ухо.
- Дурак!- буркнул я, выбираясь из цепких лап друзей.
- Лисик, а где твои сиськи?- хохоча спросил Сергей, поглаживая мне грудь,- почему не надел?
Тоже мне,- оригинал;- выпендриться решил! Я ему даже не ответил.
Алиска, как мартышка запрыгнула на меня:- Ли-и-исик, ты пришёл?!
- Нет, приехал,- братец твой привёз,- объяснил я ей. Окинув взглядом эти довольные, наглые, ухмыляющиеся рожи, я понял:- это мои друзья!
Может, не очень умные, может, не очень воспитанные, может, не очень красивые. Но добрые, верные, настоящие.
- «Хорошо все-таки, что они у меня есть»!- подумал я.
Мы быстро поделили деньги, заработанные за лето на фотках Лёхи-фотографа, каждый выделил червонец на пьянку, и я отдав ключ от квартиры пацанам, с Антоном поехал на базар,- за покупками. Приготовления делали у меня потому, что я запасливая хозяйка, и у меня пустая квартира,- никто не лезет с ненужными расспросами.
Мясо замариновали, в общем, всё приготовили.
Мясо делал я.
Я пригрозил Сане и Мехику, что в их кастрюлю с говядиной подсуну свинины, и они пообещали сожрать меня за это.
Антон-боксёр с Серёгой сверлили глазок, во входной двери, то и дело дёргая меня для примерки,- Мехик наябедничал, что я не спрашиваю:- «кто там»?
Лиса-Алиса резвилась в моей комнате. Скакала на диване, носилась с визгом по комнатам, играла моими старыми игрушками, я достал их для неё специально.
В общем, не квартира, а гай-гуй с баттерфляем!- ну как всегда, когда моих родителей нет дома.
Потом мы пошли гулять. То есть пить в парке пиво, под гитару, попутно задирая прохожих, приставая к девчонкам. Всё это было не всерьёз, просто у моей компании такое чувство юмора, что другим совсем не смешно было.
Досидев часов до одиннадцати, мы разошлись. Дома я ещё раз проверил мясо, принял душ, промывка и спать. Утром тоже, всё по заведённому расписанию. Бег, зарядка, растяжки, турник, контрастный душ и промывка.
Едва я всё закончил, зазвонил телефон:- Дим, мы скоро подъедем, всё нормально?- звонил Антон.
- Да, только мне нужно будет помочь вынести всё это,- ответил я,- слишком много всего. Одного мяса две кастрюли.
- Поможем,- заверил Антон-боксёр и повесил трубку.
Я спешно упаковывал кастрюли в огромные сумки. Их ещё называют «мечта мародёра». Упаковал тарелки под салаты, две банки кваса, купленные вчера. Пиво и хлеб Антон обещал купить по дороге. Теперь встал вопрос:- что надеть?
Погода жаркая, а у меня были джинсы, из которых я вырос. В талии были как раз, а вот по росту короткие.
В моё время, носить шорты пацанам, почему-то было зазорно, но я никогда не страдал таким комплексом. Взяв опасную бритву отца и разделочную доску мамы, я коротко обрезал их. Получились нормальные шорты. Я покрутился перед зеркалом, и так, и эдак,- вроде неплохо.
Надел футболку и ужаснулся:- длинная футболка, навыпуск почти скрывала короткие шорты!
- Чёрт побери!- выругался я,- я как будто без штанов! Засмеют! Итак слишком голоногий, а в этой футболке, вообще! А заправить футболку в шорты,- жарко будет… да и фиг с ним!- решил я,- на пляж едем, а не на симфонический концерт! А кому смешно, пусть ржёт в своё удовольствие… да пошли все к чёрту!
С улицы прозвучал сигнал машины:- «уже приехали»,- понял я и открыв окно закричал:- чего сигналишь?- поднимайтесь, я всё не дотащу!
Из машины выскочили Саня и Сергей, направились в мой подъезд. А Мехик, лодырь не пошёл,- остался крутиться у машины. Не еврейское это дело, тяжести таскать!
Я окинул взглядом свой дом:- свет, газ, вода- всё выключено. Положил ключи в карман, взял пакет с зелёным луком и пошёл вниз.
На лестнице встретились Саня с Серёгой,- ты чё, без штанов?!
- Я в шортах!- возмутился я, задирая футболку, в качестве доказательства,- на кухне всё в сумках, забирайте, и дверь потом захлопните,- попросил я их, и они с хохотом пошли дальше.
Я вышел на улицу, Мехик и Антон стояли у открытого багажника и недоумённо пялились на меня.
- Не понял… ты что, без штанов, что ли?!- обрёл наконец Антон дар речи.
- Антон, лето, жарко,- я шорты надел!- терпеливо пояснил я ему, задирая футболку и показывая свои обрезанные джинсы.
- А-а-а,- протянул он,- а я подумал…Алиска внутри сидит,- поздоровайтесь.
Я поздоровался с Мехиком и заглянул внутрь:- привет, лиса-Алиса!
Увидев меня Алиса взвизгнула и кинулась на шею.
- Лисик, мы на озёра едем!- возбуждённо воскликнула она, как будто я этого не знал,- поехали с нами! Антон, а Лисик точно с нами поедет?
Я чувствовал, что всё её тело трепещет, вся она дрожит и вибрирует от счастья, как ожившая струйка воды, в глазах сверкали фейерверки, и она чуть ли не взрывалась, как граната, от предвкушения купания. Я сделал вид, что сражён этой новостью наповал, хотя сзади ребята грузили в багажник сумки с банками и кастрюлями, вынесенные из моей квартиры. Уж очень мне нравилась Алисина непосредственность и открытая радость.
- Да ты что?!- изумился я,- а на какое озеро, на второе?- там говорят рыбы больше?
- На третье!- радостно просветила меня Алиса,- там вышка есть, я прыгать с неё буду!!
- Лиса,- притворно испугался я,- а ты не боишься?- ведь там только большим можно с вышки прыгать, там же глубоко?!
- Нет!- дрожа от восторга, воскликнула моя лисичка,- это в том году Антон не разрешал, а теперь я уже большая!
- «В том году он плавать не умел, а теперь умеет»,- понял я скрытый подтекст.
Антон со стороны наблюдал за нами, иронично ухмыляясь одним уголком рта. Мы с лисой-Алисой забрались на заднее сидение, на правом переднем сидел папа Антона и Алисы.
- Здрасьте, дядь Коля!- поздоровался я с ним.
- Привет, Дим,- ответил он,- машину отгоню обратно,- объяснил он мне своё присутствие, хоть я и не спрашивал.
- Вы ж там бухать будете? Пиво взяли?- не то спросил, не то утвердил он.- Обратно на электричке доберетесь.
Хлопнул закрывающийся багажник, Антон сел за руль, а возле задних дверей появились остальные.
- Ну-ка, лисы, вылезайте, большие первыми сядут, а вы на руки.
- Не хочу на руки!- возмутилась лиса-Алиса,- если и сяду, то только к Лисику!
- Алиса, не вредничай, а то сейчас домой отправишься!- пригрозил их папа,- Лисик сам на колени к ребятам сядет.
Мы с Алисой без разговоров вылезли. Серый, Саня и Мехик втиснулись на заднее сидение, Алиса влезла на колени к Мехику, и продвинувшись дальше, оказалась на коленях у Сани, а я залез на Мехика, он захлопнул дверцу.
- Поехали, шеф,- вся банда в сборе!- развязно, с еврейским акцентом отрапортовал он Антону, и обхватив меня обеими руками за талию крепко прижал к себе.
Антон сокрушённо качал головой,- ему очень было жаль перегруженную машину, он трясся за неё больше чем за себя. Наконец, покончив с переживаниями, завёл «семёрку», и мы медленно тронулись, набирая скорость.
Вырвавшись за город, все почувствовали облегчение,- все-таки город чем-то давит, и только выбравшись из него, чувствуешь, что стал свободнее. Машина неслась вперёд, мимо пролетали столбы, лесополосы, поля, указатели. На меня накатила какая-то романтика, тихая добрая грусть и я притихнув, разглядывал убегающий пейзаж.
- «Вот так и жизнь пролетит»,- философствовал я,- «совсем недавно пошёл в первый класс, и уже пойду в восьмой… совсем недавно Алисе было пять лет,- и вдруг уже в третий класс пойдёт, её в этом году уже в пионеры примут. Вот только-только летние каникулы начались, и вдруг:- хоп!- снова в школу, как будто и не было лета»!
- Что притих, Лисик?- тряхнул меня Мехик,- уснул что ли?
- Нет,- нехотя отозвался я, спускаясь с небес на землю,- мысли разные в голову лезут.
- Какие на фиг мысли?!- изумился Мехик,- мы шашлыки едем жрать, квас пить, загорать, с вышки сигать,- гляди веселей!
Мы быстро доехали.
«Семь озёр»- это действительно семь озёр. Они расположены в нескольких километрах друг от друга, как гнёзда под патроны в револьверном барабане.
Каждое озеро по-своему привлекательно;- в одних рыбы больше, в других тины. На пяти дно илистое, в двух песчаное, но вышка для прыжков есть только на одном,- на третьем. Вот на него мы и приехали. Антон нахально заехал на поляну, на которой загорали люди,- сразу началась ругань. Антон пообещал немедленно машину убрать, но никуда не спеша, парни начали разгружать дрова, запчасти от мангала. Главное пообещать, и потихоньку делать своё дело.
Пока парни разгружали сумки с припасами, мы с лисой-Алисой рванули к воде. Разумеется, на озере мы оказались не единственными отдыхающими, было много людей, горели костры, на них готовили еду, кто во что горазд. Наверное, весь город приехал сюда насладиться последними днями свободы, ведь первого сентября кому на учёбу, а кому на работу.
Было много пьяной молодёжи. Неподалёку уже орали кто-то на кого-то.
«Скоро и морды бить начнут»,- поёжился я. Уж очень не люблю мордобоя!
Машины отдыхающих стояли под деревьями в теньке, метрах в ста от озера.
На вышке столпотворение,- всем хочется прыгнуть. На уже прыгнувших, с вышки орут остальные, что бы отплывали быстрее,- не мешались другим.
- Лиса! Лисик!- позвал нас дядя Коля,- мы подошли.
- Лиса:- начал он,- во всём слушайся Антона, без разрешения в воду не лезь и долго в ней не сиди. Лисик:- присмотри за ней, да и сам особо не бузи.
Антон:- пейте, но только не в дребезину.
Алиса:- проследи за ним, если что, потом расскажешь.
Смотри, Антон,- отвечаешь головой за обоих!- Он показал пальцем на нас с лисой-Алисой.
Антон-боксёр кивнул головой.
- Всё, я поехал, доберётесь на «козе», и чтоб не ночью и не поздно!
- Ладно, поняли!- ответили мы, и папа Антона и Алисы уехал.
- Давайте распаковываться!- позвал нас Саня, и мы все направились к стоящим на траве сумкам.
Мехик и Серёга комкали газеты, укладывали их в кучу в мангал, наваливая сверху тонкие щепки и уже на них настоящие, толстые дрова.
- Сами распакуетесь!- возмутился я,- нашли халявных рабов! Мы с Алисой купаться пойдём!
- Дим, пригляди за ней,- попросил Антон,- конечно,- ответил я и пошёл её догонять, потом, обуреваемый дурными предчувствиями побежал вслед за непоседливой лисой-Алисой.
- Алис, подожди!- кричал я, но вредная девчонка, почувствовав свободу, бесконтрольность и вседозволенность, далеко обогнав меня, с визгом и смехом убегала, направляясь к воде.
- «Вот ведь вредина!»- злился я,- «догоню- отшлёпаю!».
Зря я так сам себе обещал;- на лису-Алису нельзя было обижаться. Конечно, она не подарок,- ещё та конфетка, но всё-таки очень хорошая. Я догнал её уже у самой воды. Лиса села на корточки и полоскала в воде ручки. Она со смехом оглянулась на меня.
- Не догнал?!- спросила эта свинюшка.
- Ща получишь у меня!- прищурившись, пригрозил я.
Подхватил её на руки, и раскрутившись, сделал вид, что сейчас заброшу её далеко в воду. Лиса завизжала, зажмурилась, сжалась в комочек, вцепилась в меня.
- Ли-и-исик, стой, не на-а-адо!
- Будешь вредничать?!- грозно спросил я.
- Буду!- упрямо отозвалась она.
Всё ясно:- моя маленькая подружка прекрасно знала, что я не брошу её в воду, и продолжала изгаляться,- её как будто черти забирали!
Придётся договариваться, иначе она мне устроит весёлый денёк!
- Алиса, давай так:- начал я, миролюбиво, опуская её на ноги,- ты не будешь меня пугать, убегать и прятаться, а я тебе поймаю ящерицу.
- Живую?!- изумилась Алиса.
- Конечно!- ответил я,- ты только не вредничай так больше.
- Давай!- живо согласилась она,- но только чур;- я её трогать не буду!- поставила мне Алиса железное условие, и я, делая расстроенный вид, словно скрепя сердце, но ликуя внутри согласился.
- Ну ла-а-а-адно, так уж и бы-ы-ыть:- можешь её не трогать!
- Ура!- завопил нагло обманутый мною ребёнок,- Анто-о-он! Лисик мне ящерицу поймает!!- кричала Алиса бегом направляясь обратно.
Парни уже разожгли огонь в мангале и весело переругивались с соседями, на которых полз дым. Что бы поставить все точки над «ё», моя банда разделась до пояса. Жуткие золотые цепи и браслеты, да стальные рельефные мышцы, да ещё и отчаянно сбитые косточки кулаков…всё это вместе взятое произвело сильное впечатление, и быстро заткнуло рот всем недовольным. Стало ясно;- непростые пацаны приехали.
- Лисик, нафига ей ящерица?!- недоумённо спросил меня Антон-боксёр.
- Тише!- прошипел я,- это наш договор:- я ей ящерку поймаю, а она слушаться будет.
- Понял!- тихо ответил Антон-боксёр, косясь на свою непослушную сестрицу.
- Вот маленькая зараза,- всех застроила под свою дудку! Настоящая женщина, хоть и маленькая. Вырастет,- её муж с ума с ней сойдёт!- тихо ворчал Антон-боксёр.
Алиса пыталась помогать Мехику надевать куски мяса на шампуры, а Мехик её учил, подсказывал, как это делать.
Хитрый еврей припахал даже лису-Алису к работе, лишь бы не работать самому!
- Мехик!!- возмутился я,- давай-ка сам! Она же потом пальцы в рот суёт!
- Ладно, Алиска,- подмигнул ей Мехик,- иди вымой руки и играйся, где-нибудь, а то твой злющий Лисик меня сожрёт, вместе с кроссовками, а они больших денег стоят!
Алиса рассмеялась и бегом помчалась обратно к озеру,- мыть руки. Эта девчонка разучилась ходить, только бегала как метеор.
Теперь я помогал Мехику с мясом. Мы снарядили по одному шампуру, я со свининой, а Мехик с говядиной, когда за спиной услышал Лисино сопение.
Я обернулся. Алиса, по-кошачьи облизывалась с очень довольным видом и томным выражением в глазах.
- Ты что уже съела?- спросил я, окинув взглядом ещё закрытые сумки. Кроме кастрюль с мясом, мы ещё ничего не доставали. Алиса загадочно улыбалась.
- Алиса, ты чего уже налопаться успела?!- заволновался я,- волчьих ягод?! Мухоморов?! И где ты это нашла?! Дай-ка руки!
Вреднючая лиса-Алиса, скривившись, протянула мне свои лапки, с растопыренными розовыми пальчиками, я их ощупал:- липкие, обнюхал:- пахнут, кажется апельсином, но у нас с собой его не было.
- Антон!- встревожено наябедничал я,- Алиса чего-то нашла и слопала, и молчит, не говорит что!
- Лиса, слушайся Лисика, а то домой пешедралом ща пойдёшь!- приказал Антон.
- Да это мандаринчик!- заливисто рассмеялась она,- меня угостили, и тебе один передали.
- Кто?- удивился я,- тебе говорили, что бы ничего у чужих не брала, и вообще, к ним не подходила?!
- Люди во-о-он те угостили!- Алиса кивнула на пожилую пару сидевшую неподалёку,- я когда руки помыла, они меня позвали и дали мандаринчик. И ещё один,- для сестры сказали. А я сказала, что ты мне не сестра, у меня брат, но это не ты, а ты просто мой друг и ты мальчик!
- А они?- продолжал допрос я.
- А они посмеялись, и всё равно мандарин дали. Сказали, что мы с тобой как сёстры!
Я посмотрел в сторону пожилой пары, встретился с ними глазами, они улыбнулись мне, а я им.
- Ты хоть спасибо сказала?- уже спокойнее и тише спросил я.
- Конечно!- удивилась Алиска моей непроходимой дурости,- конечно сказала! На мандаринчик!
Алиска извлекла из карманчика платья мандарин.
- Спасибо,- отказался я,- я не хочу, сама кушай.
Алиска радостно взвизгнула, потянулась ко мне, сложив губки трубочкой,- вот ведь лизуха!
Я нагнулся к ней, и она чмокнула меня в щёку.
Саня и Серый расстилали покрывала, можно было идти купаться.
- Снимай платье,- скомандовал я,- купаться пойдём!
- Лисик!- взвизгнула она,- мы на вышку?! Прыгать сейчас будем?!
- Попозже, вначале нужно к воде привыкнуть, поплаваем неподалёку, а потом на вышку.
- Дим, повнимательней!- напомнил мне Антон.
- Я помню!- отмахнулся я, снимая шорты.
- Алис, волосы в хвост собери,- попросил я,- а то они тебе мешать будут.
Алиса поискала в кармашке платья резинку и собрала волосы в длиннющий хвост, доходящий ей до задницы.
Я снял футболку, сбросил сланцы, и мы с Алисой помчались к воде. Я залетел сразу, Алиска не спеша вошла в воду по пояс и присела с головой.
- Правильно!- похвалил я,- теперь растирайся.
Алиса растиралась ладошками, повизгивая и фыркая, потом поплыла ко мне. Она хорошо плавала, в отличие от своего старшего братца,- тот плавал как топор, к которому якорной цепью приковали гирю. Я задом отплывал подальше, лиса-Алиса догоняла. Она плыла фыркая, как щенок, стараясь держать мордочку повыше, гребя руками в стороны, и как лягушка, отталкиваясь от воды ногами.
- Давай-давай, молодец!- похвалил я, и остановился, поджидая Алису.
Она подплыла, обхватила меня за шею, я обнял её, и мы немножко отдохнули.
- Привыкла к воде?- спросил я,- давай теперь прыгать!
Она взвизгнула, и мы наперегонки поплыли к берегу. Бегом добежали до вышки и стали ждать своей очереди. И вот он заветный миг! Мне казалось, что Алиска совсем не боится, ну может чуть-чуть.
- Лисик, возьми меня на руки, я сама не могу!- растерялась девчонка.
- Давай быстрее!- подгоняли нас остальные желающие.
- Подождёте!- огрызнулся я,- Давай Алис, иди сюда, не бойся.
Я взял её на руки, чувствуя, как моя маленькая подружка сжимается в комочек, невольно повизгивая. Всё-таки очень высоко, это снизу, кажется невысоко, а когда залезешь… у меня самого засосало под ложечкой.
Я осмотрел берег, вся наша гоп-компания зорко следила за нашим прыжком.
- Раз! Два! Три!- я прыгнул вниз «солдатиком», склонив голову набок, что бы Алисина голова не ударила меня в подбородок.
Бултых!- мы глубоко погрузились, вода окутала нас как одеяло, я не отпускал Алису до тех пор, пока мы не остановились в погружении. Как только остановились, я с силой подтолкнул её под мышки вверх, и раскрыв глаза смотрел, как она, широко загребая руками, и отталкиваясь от воды ногами, поплыла вверх. Всё нормально, теперь можно и самому всплывать. Мы с Алисой всплыли одновременно. Алиса счастливо, заливисто смеялась, барахтаясь на воде зажмурившись,- вода заливала глаза.
- Отплывайте быстрей!- кричали нам с вышки, я слышал ещё плохо,- вода в ушах мешала.
- Давай на берег!- скомандовал я, и мы с Алиской поплыли. Снова бегом домчались до вышки и встали в очередь. Алиса хотела прыгнула сама, но я ещё не решался отпустить её одну. Мы прыгнули, держась за руки,- на всякий случай.
Снова нас окутала тишина и прохлада,- на дне били холодные ключи, и снова Алиса, как маленькая лягушка поплыла вверх.
- «Теперь её можно и одну пускать»- подумал я, всплывая вслед за ней.
- Отплывайте быстрей!- традиционно кричали с вышки, и мы с лисой- Алисой поплыли в сторону. Она радостно хохотала, прыгать ей очень понравилось. Наплававшись и наигравшись в «догонялки», мы поплыли к берегу. Нужно было погреть лису-Алису, вода хоть и тёплая, но что-то губы у неё стали синеть.
- Алис, бежим ящерицу ловить?- кинул наживку я.
- Ага!!- взвизгнула Алиска, и мы выскочив из воды, бегом помчались лавируя между отдыхающими подальше на поле, туда где никого не было. Пока бежали согрелись, а потом долго, отпихивая друг друга осторожно ходили по траве, выискивая шуршащих в ней ящериц.
Дело в том, что я пересказал Алисе несколько сказок Бажова, про хозяйку медной горы, и про то, что она умела превращаться в ящерицу. Алиска хотела её поймать и вытребовать себе ма-а-аленькую кучку изумрудов, так,- на серьги, колечки и вообще про запас, чтоб с девчонками меняться.
Я кидался в траву, стараясь успеть за этими юркими бестиями, успеть накрыть ящерку ладонью, ничего ей не повредить, но у меня не получалось,- они были проворнее. Алиса переживала, повизгивала в азарте охоты, но не расстраивалась, когда в очередной раз мы никого не поймали.
«Всё, согрелась»,- решил я, «пора прекращать это глупое занятие».
- Алиса, ещё купаться пойдём?- как можно заразительнее спросил я, и моё маленькое наказание, снова взвизгнув от радости, не дожидаясь меня, и забыв обо всех ящерицах на свете, рвануло к воде. Алиса разучилась ходить, а вместе с ней и я.
- «Хорошо там Антону!»- ревниво думал я, поспевая за его непослушной сестрёнкой,- «сидит, пиво дует, и не чешется, пока я лису-Алису развлекаю»!
Бултых! Мы с Алисой одновременно шлёпнулись в воду и поплыли в глубь озера, но не очень далеко. Я убегал:- Алиса догоняла.
Дав дугу, я вернулся на мелководье, что бы уставшей девчонке можно было встать. Алиска счастливо смеялась, немножко жмурясь,- это был её день!
Я обнял её,- устала, лисичка?
- Немножко,- ответила она,- ты почему так быстро плывёшь?- я не догнала!- обиделась она на меня.
- Давай пойдём проверим, как там с едой,- принялся оправдываться я,- покушаешь, сил наберёшься и догонишь!
Эту вредину можно было накормить только хитростью.
- Тогда ещё раз прыгнем!- оставила она за собой последнее слово, и я согласился.
Теперь Алиса прыгала сама, а я ждал её в воде,- на всякий случай.
Она поёжилась на вышке, повизжала, и сиганула «солдатиком». Я нырнул, постарался подплыть к месту её приводнения, но и так видел, что она всплывает без проблем. Вынырнув, она хохотала, зажмурившись, крутясь на месте, ей было не видно куда плыть,- вода залила глаза. Я обнял её и вместе с ней поплыл к берегу, сопровождаемый криками «плывите быстрей»!
Мы начали выбираться на берег, у края воды нас встретил Антон-боксёр. Он внимательно следил за её прыжком.
- Антон, ты видел?!- напустилась на него Алиса,- я как ласточка летела! Там так высоко, я ещё хочу!
- Видел-видел,- отозвался её брат,- я даже за тебя испугался, такая высота, и так долго не всплывала, совсем как дельфин, я уж думал, что ты в океан поплыла…
Алиска слушала его с удовольствием, радостно смеясь.
- Пойдёмте мясо есть,- позвал Антон,- уже всё готово. Потом ещё попрыгаете.
Добежав до наших, мы получили по шампуру с шашлыком. Мехик разливал пиво в стаканы из под сметаны. Одноразовые стаканчики в то время ещё были неизвестны в СССР, их заменяли стаканы из под сметаны.
- Лисик, дай хлебнуть,- попросила Алиса.
- Ещё чего?!- возмутился я,- ты ещё ребёнок,- это нам, взрослым можно!
Братва дружно заржала.
- Чё ржёте?!- удивился я,- я что, что-то не то сказал?!
Пацаны заржали ещё сильнее. Мехик вообще зашёлся смехом, аж закатывался. Даже Антон-боксёр слегка улыбнулся.
- Ладно, Лисик, дай ей глоточек. Но только один и маленький!- добавил он уже более строго, обращаясь к Алисе.
Она согласно кивнула, потянулась к моему стакану, и я дал ей немножко отпить.
- Фу, гадость!- скривилась Алиса,- я лучше квас буду!
- Эт правильно!- сверкнул белыми зубами Мехик,- гадость мы уж сами как-нибудь ухайдакаем!
Солнце палило, вода была тёплой, мясо вкусным, а пиво приятным. Лиса-Алиса с визгом каталась по покрывалу, жмурилась на солнышко, потягивалась как избалованная кошка,- парни посмеивались, наблюдая за ней.
- А ещё говорит, что пиво гадость,- сказал Антон,- всё, больше ей не давать!
Я разнежился, разлёгся на покрывале, рассматривая голубое небо и медленно ползущие облака.
- «Как прекрасна жизнь!»- думал я.
- «Хорошо когда есть друзья, солнце, вышка для прыжков и вкусное пиво»!
- Алиса!- услышал я голос Антона боксёра,- надень платье, а то сгоришь.
- Угу!- отозвалась она.
Я медленно засыпал. Свежий воздух, усталость, вкусная еда и пиво делали своё дело. Кто-то рядом засопел. Под бок мне улеглось маленькое тельце, прижалось и щекотнуло лицо волосами. Я обнял Алису, что бы почувствовать, если она вдруг захочет встать и куда-то пойти. Она устроила голову у меня на плече и притихла. Тоже набегалась, спать захотела.
- Смотрите,- услышал я уже засыпая голос Сани,- наши лисицы уморились.
- Долго ли им?- ответил Серёга.
Я ещё слышал шум ветра в листве, негромкий говор наших пацанов, плеск воды и весёлый гомон на озере, но потихоньку все звуки стали затихать. Больше я ни на что не реагировал. Уткнувшись лицом в волосы лисы-Алисы, я заснул.
Но Антон предчувствовал беду, Мехик тоже, остальные кроме юмора и дружеской любви, ничего не чувствовали.
Беда подошла к ним, когда моя банда, наслаждаясь остатками лета, кайфовала в парке, заливаясь пивом. Она выглядела как парень, лет семнадцати. Не крупный, не маленький, не спортивный,- простой парень, каких тысячи.
- Вы «гречихинские?»- спросил он,- вы знаете, что среди вас есть пидор? Он вас всех опозорил, обфаршмачил, как жить теперь будете? Вы же нормальные пацаны,- вас в городе знают, надо же что-то сделать?
- Ты понял, кому ты это только что сказал?!- медленно опешил Антон.
- Да я тебя ща в рот твой поганый выебу! Да я те ща яйца оторву, и сожрать заставлю!! Да ты бля мне щас…
Антон рванулся, изображая сдуревшую гориллу, Мехик его схватил за плечи, и якобы едва удерживал, пока Антон крыл матом этого доброхота, брыкался, махал руками, брызгал слюнями, изображая дебила в ярости.
- Я правду говорю!- в панике принялся оправдываться незнакомец,- я же как лучше…
- Кого ты назвал пидором, блядь?!- прыгал Антон в объятиях «вконец ослабевшего» Мехика, того и грозясь вырваться.
- Да...да... маленький такой, как девка, я знаю...- залепетал парень,- он с вами всегда, я его хорошо запомнил, я даже знаю, кто его трахает, и где они живут, я показать могу, я отвечаю за свои слова!
Этот придурок даже не представлял, какую смуту и страх он только что посеял в душе Антона-боксёра. Антон давно ждал, когда к нему подойдёт кто-то, и потребует жёстких действий в отношении меня. Единственно, чем он мог мне помочь, так это запугать такого «просветителя» до ужаса, чтоб молчал как могила, чем они с Мехиком сейчас и занимались.
- Ты чё-о-о?!!- заорал Мехик на парня «едва удерживая Антона»,- опух, что ли?! Да он ему как брат, за него весь "гречихинский" район пишется! Ну ты и ляпнул! Беги быстро дурак, пока держу, и никому не говори такую туфту,- зашибут нахуй!
Парень ошалело отскочил от них, растерянно переводя взгляд с беснующегося Антона, на покрасневшего от «натуги» Мехика:- я правду сказал!- выкрикнул он с отчаянием обречённого,- не хотите как хотите!
И оглядываясь, быстрым шагом ушёл.
- Всё, ушёл, хватит слюни пускать!- сказал Мехик Антону и тот мгновенно успокоившись вытер рот и встал.
- Дождались, наконец!- даже с каким-то удовлетворением произнёс он.
- Я давно этого дня ждал! Теперь поздно пить «Боржоми», когда почки отвалились! Доигралась наша лисица! Андрей его распечатал, а потом смылся, а Лисик теперь даёт всем кому не попадя... откуда этот обсосок знает, что наш Димка голубая девка? Драл его наверное!- сделал вывод Антон.
- Злобный он какой-то,- посетовал Мехик,- другой бы уже давно смылся, обоссавшись от ужаса, а этот на своём стоит,- упирается... даже я струхнул, когда ты тут из себя обдолбленное бычило строил, а этот нет.
- Что делать будем?- мрачно спросил Антон,- этот баран обязательно другим расскажет, думаю, что не очень-то он в наш спектакль поверил. Пройдёт время, он увидит Димку, и снова настучит, но уже не нам… пришибут Лисика!
- Поговори с ним,- предложил Мехик.
- Как?!- отчаянно переспросил Антон,- он же обидчивый, как сволочь! Гордый и обидчивый!- Неделю разговаривать не будет! И не отлупишь ведь его!- Вообще никогда не простит… да и рука не подымется, он мне как…как… как сестра, блин!
- Давай я поговорю,- снова предложил Мехик,- я смогу,- постараюсь не обидеть.
- Нет, я сам,- решил Антон,- всё-таки я лидер в группе, и мне все эти «тёрки» разгребать.
- Как знаешь,- согласился Мехик,- только нужно быстрее, видишь,- за ним уже охотятся.
Но разговора не было. То Антон не смог решиться, то потом Алиса заболела, то мы чуть не утонули. Антон не смог заставить себя «поорать» на меня всласть.
А потом, когда я навалял одному ублюдку в парке за избитую проститутку, Антон, проводив меня домой, долго думал, об этом, о моей реакции, на избитую девушку, об Андрее, о моих мужчинах, и решился поговорить. Причём срочно, не откладывая на утро, прям щас,- назрело!
Он оделся и пошёл ко мне среди ночи,- идти недалеко, рядом живём. Но меня уже дома не было,- я был у Олега. Антон звонил, стучал, кричал, а потом обрисовал себе картину, где я занимаю самое распоследнее место.
Место голубой проститутки, готовой бежать к мужику, когда позовут, даже ночью, сосать член, подставлять задницу любому желающему. И конечно меня будут драть и в хвост и гриву, а я только повизгивать от удовольствия!
Кровь в жилах Антона-боксёра закипела. Он нашёл телефон- автомат, и обзвонил всех, приказав утром быть в подвальчике,- решать мою судьбу.
Но утром, я домой не пришёл, тогда Антон прокатился к Лёхе-фотографу, и предупредил его, на случай моего появления. Ловушка раскрылась, только хищникам что-то не очень хотелось моего мяса. Пацаны вяло, нерасторопно, но всё же высказались за моё наказание, даже пришли в подвальчик, но бить, тем более убивать меня никто не хотел.
Этого не хотел даже Антон. Просто он вёл себя так, как должен был, а пацаны реагировали так, как должны были, и каждый боялся признаться себе, что всё это не правильно. Всех смутило моё появление. Ни у кого на меня не поднималась рука, каждый меня любил по-своему, и каждый по-своему мне был обязан.
Первым стряхнул с себя оковы «принятых вещей» Мехик. Чему удивляться?- ведь евреи всегда и во всём в первых рядах. А дальше против «установленных рамок» восстали и остальные. В том числе и сам Антон-боксёр. Его повергла в аут моя истерика. Антон был уверен, что я никогда не поверю, в то, что он может причинить мне вред, он старательно играл роль «справедливого пацана», уверенный, что я всё восприму несерьёзно…а я поверил…
Это его шокировало, а потом, он просто не знал, как вернуть себе моё доверие. Ему было уже наплевать, голубой Лисик, или нет. Он потерял друга, хоть и маленького, но настоящего, и это он понял, только тогда, когда я ударил его в лицо. Он не боялся удара, просто его шокировало, что его маленький друг, в отчаянии защищая себя, первым кинулся в драку, совершенно не надеясь ни на что. Антон не нашёл в себе силы ударить меня. Наверное, он именно в тот момент понял, что мнение «чужих» не всегда правильное, и что нужно глубже разбираться и в своих друзьях, и в самом себе… но было поздно.
Лисик в истерике,- пацаны на взводе,- « чужие» жаждут крови… - кто тут крайний?!
Где-то я когда-то читал;- «Если не знаешь что делать,- не делай ничего!»
Антон поступил так же. Он дал мне уйти, он не позволил никому тронуть меня и пальцем, но чувство горького осадка осталось и у него и у пацанов,- ведь не чужой же я им! Спустя два дня они почувствовали себя брошенными, и он прислал ко мне Мехика.
Антон знал, что у меня с ним совсем другие отношения. Мехик всегда был для меня весёлым, остроумным, чутким и верным другом. Я доверял Мехику. Если я с кем и буду говорить, после этой сцены в подвальчике, то только с ним. Вот примерно это мне рассказал Мехик.
- Лисёныш, не вредничай, ну что ты как целка перед хуем? Ломаешься как проститутка, давай, вздохни глубоко, закрой глаза, пошли всё на хуй, и улыбнись!- Жисть прекра-а-а-асна!- нараспев убеждал меня Мехик.
- Ну наехали, ну попиздели, поорали- и всех делов! Да на-а-а-армальна всё!- продолжал он.
- Я в ахуе, мальчик! На тебя прям не ори,- и точка! Да где такое видано?! Несколько нормальных пацанов решили проработать свою голубую подружку… а она возьми и обидься…Я повторяю;- я в ахуе, мальчик!
Я краснел, рычал, брыкался и рвался в крепких объятиях Мехика, пока он мне всё это рассказывал и комментировал. А Мехик, сволочь, смакуя моё смущение, в красках расписывал всё это, ухмыляясь во весь рот, сверкая чёрными глазами.
- И что вам теперь от меня надо?- спросил я, в тайне надеясь на примирение, но не очень-то в это веря. Я знал, как парни плохо относятся к «голубым».
- Дим,- сказал Мехик, улыбка исчезла с его губ, а из голоса исчез еврейский акцент, который Мехик нарочно допускал, когда хотел пошутить, или посмешить нас.
- Дим, ты наш друг,- а мы твои. Даже если ты наденешь жёлтые штаны, даже если ты побреешь башку наголо,- мы друзья. Я хочу, что бы ты это понял. Я хочу, что бы между нами не было тайн. Я хочу, что бы с твоей пушистой головы не упал ни один волосок. Скажу честно;- никогда я не думал, что мне будет так дорог, какой- то голубой пацан. Но это случилось, и я хочу, что бы ты знал, что в нашем городе есть люди, которые встанут впереди тебя, и прикроют от всякого, кто посмеет протянуть к тебе волосатую лапу. Это и я, и Антон, и Серый, и Саня… да мало ли нас таких, для которых ты много значишь?! Лисик, приходи к нам и не бойся. Куда ты трахаешься, и с кем,- это не важно.
Важно то, что когда-то ты от моей шеи «привокзального» отцепил,- я помню это,- я не забыл. И поверь мне;- я меньше всего в тот момент думал, кто и куда тебя ебёт, мальчик.
- Отпусти,- попросил я, и Мехик разжал руки.
- Хочешь чаю?- неловко спросил я.
- Конечно!- улыбнулся Мехик,- я тебе давно говорил!
Я поставил чайник на огонь, Мехик извлёк из кармана лимоны.
Лимоны в то время стоили дорого, и мне были не по карману, но все мои друзья знали, что я питаю к ним большую слабость, и идя ко мне в гости всегда забредали на рынок и покупали по одной- две штуки. Так что я на лимончики не тратился, но они в моём доме никогда не переводились,- всегда кто-нибудь принесёт.
Я нарезал лимон дольками, часть присыпал сахаром. Поймав улыбку Мехика, невольно заулыбался сам. Чайник закипел. Разлив чай по чашкам, достал пряники.
- Присоединяйся за компанию,- пригласил Мехика.
- Да запросто!- отозвался он.- Знаешь, за компанию жид повесился!- сказал он, и я рассмеялся.
Мехик умел смешить, хоть смешным никогда не был.
- Лисик,- сказал он, когда мы допили чай,- не серчай на нас, мы тебе только добра желаем, просто необычно, что ты себя даёшь трахать, как даются девчонки. Но как бы то ни было, мы тебя прикроем, как прикрывали до этого, ты только живи и дальше таким же хорошим пацанёнком, каким был.
Каким был, когда отрывал от меня «привокзального», каким тащил из речки этого тупого топора Антона, понял?
- Понял,- отозвался я, внутри меня всё пело и плясало.
Всё обернулось так здорово, что самому не верилось. Мехик встал.
- Ладно, я пойду, а ты всё-таки не открывай двери, не спросив;- «а хто тама?!»
- Обещаю!- рассмеялся я.
- Скажу Антону, что к тебе уже можно идти, он ведь меня послал вперёд на мины, перед собой. Боялся, что ты ему вообще не откроешь. Не бойся Лисик,- всё нормально. Побазарите с Антохой, а потом на шашлыки, на озёра поедем,- лето ведь кончается!
- Счастливо, Мехик, заходи!- попрощался я с ним, и Мехик ушёл.
- «Господи!»- взмолился я,- «Всё-таки ты есть, и мне кажется, что ты меня любишь, не знаю только за что! Спасибо тебе!».
Я направился в ванную, вымылся, сделал промывку, и спать.
Всё как всегда.
Утром, как всегда в шесть будильник;- бег-зарядка-растяжка-промывка-и в новый день. Я ещё вечером решил пройтись по адресу, данному мне русым.
Что за тип, этот Женя? Уж не он ли мне оркестр заказывает?
Я твёрдо решил увидеть этого парня. Было около восьми утра, когда я направил свои стопы к нему домой. Я думал, что в такую рань, да ещё летом, он ещё спит, а если и не спит, то никуда не успел уйти. Я беззаботно шлёпал по дороге, легкомысленно разглядывая витрины магазинов, автомобили, редких прохожих, когда сзади притормозила машина.
- Дим!- услышал я знакомый голос.
Оглянувшись, я увидел белую «семёрку» Антона-боксёра.
Можно было и не оборачиваться, я бы узнал его машину по звуку среди тысячи.
- Чё надо?- надменно спросил я.
- Садись, поговорим,- предложил Антон.
- Некогда,- отказался я,- раньше нужно было говорить!
Чёрт побери!!! Я нарушал все обязательства данные Мехику и самому себе!
Я же обещал помириться с Антоном, и вот теперь, когда он сам здесь, я высокомерно цедил слова, морщил нос, задирал его в небо, весь из себя выпендриваясь перед Антоном, и самое смешное,- ничего не мог с собой поделать!
- Ты куда в такую рань?- спросил он.
- Куда надо!- огрызнулся я,- друга одного проведать,- поправился, устыдившись, что уж слишком обижаю Антона.
- Давай подвезу,- спокойно предложил он,- встретишься с другом, а потом мы поговорим. Я подожду.
- Ладно, согласился я, после некоторого раздумья,- давай.
Сев в машину к Антону, я назвал адрес.
Это был новый микрорайон, совсем недавно отстроенный. Антон мигом домчал меня туда. Дорога обрывалась уже у первого дома, дальше были только кучи засохшего цемента, лужи, горы битого кирпича и разный, ещё не вывезенный строительный мусор.
- Всё, дальше не поеду!- заявил Антон,- не собираюсь машину гробить. Иди базарь, возвращайся, и мы тоже побазарим.
- Ладно,- не стал спорить я, и выбравшись из машины пошёл дальше.
Прыгая с кочки на кочку, обходя лужи и горы хлама, я думал;- а что я скажу этому Жене, когда он откроет дверь? А если откроет не он, а его бабушка? Как мне ей представиться?
Дом 32... -нашёл. Квартира тоже 32,- легко запомнить. Восьмой этаж, лифт, как ни странно работал.
Я редко катался на лифтах, с некоторой опаской нажал на кнопку с цифрой «8».
Лифт тихонько заурчал и тронулся.
Чувство лёгкой невесомости появилось в животе,- мне понравилось.
И вот стою перед нужной квартирой, внутри всё сжалось.
- «А может уйти?»- мелькнула трусливая мысль, но что бы заглушить её, я сразу нажал кнопочку звонка. «Ган-до-о-он!»- блямкнул звонок, и я сам не свой стал ждать, что же будет.
Кто-то подошёл к двери, повозился с замком, и дверь распахнулась. Интуиция подсказывала мне, кого я увижу сейчас, но я всё равно был не готов к такому…
Мне открыл тот самый парень, который искал Снигирёвых, в моём подъезде.
Спасибо Антону-боксёру, за то, что он когда-то учил меня, читать мысли людей по лицу и глазам. Вот уж тут-то промелькнула вся гамма чувств, от удивления, до ненависти и стыда,- парень понял, что я читаю его, как книгу.
- Зда-а-аров!- звонко, панибратски заявил я,- слышь, брателло, Снигирёвы не здесь живут? Может этажом выше? Слышь, а чё мне твоя рожа знакома? Это случайно не ты меня пытался подложить под «гречихинских»?!
Женя (теперь я знал его и в лицо, и его имя и адрес!) менялся в лице как картинка-переливашка. Он вышел на площадку, притворил за собой дверь.
- Чё пришёл?- прошипел он,- как ты меня нашёл?!
- Люди подсказали!- весело ответил я.
- Я спросил:- «А где тут голубая проститутка Женя живёт?»- и мне тут же дали адрес!
Мне казалось, что Женя готов сожрать меня, со всеми потрохами, но я уже не боялся. Если знаешь, кто твой враг,- бояться нечего. Выясни, как его победить! Я знал, как победить Женю. Ему ничего не оставалось, как идти в открытую.
- Ты, сука,- тихо, шёпотом начал он,- думаешь ты выиграл?! Они мои!!- взревел Женя, неожиданно для меня.
- Всегда он приползал, и сейчас бы приполз, если бы не ты, сука! Что ты о себе возомнил?!
Чё?!- мордочка смазливая, и радуешься?! Думаешь этого достаточно?! Да я его год обхаживал, пока этот псих афганский на настоящие бабки колоться начал! А ты вот так взял, да и присосался на всё готовое?! Да фигушки тебе!!
– Ах ты ж блядь, такая!- ахнул я, и жарко зашептал;- ты тварь, что хотел, то с Денисом и делал!- Да ты просто выгребал с него деньги, как проститутка,- но это его право, купить тебе чего-нибудь, или нет, но ты сука попрекнул, что он из Афгана живым вернулся, что ноги у него на месте!- этого я тебе никогда не прощу! Тебя бляди там не было, и меня не было,- а он был! И не тебе суке судить,- псих он или нет! Никто не мог ударить Дениса больнее чем ты, и надо же,- ты это сделал!!… да ты мразь последняя после этого!!
- А ты что, за дарма с ними ебёшься?!- злобным шёпотом поинтересовался он,- ты сейчас из них мои бабки сосёшь… я их приручал… я!!!
- Я никогда за бабки не трахаюсь!- по-прежнему шёпотом, но яро возмутился я,- я не проститутка позорная как ты!
- Это твоё дело!- отвечал не менее яростно, но тоже шёпотом Женя,- если у тебя жопа железная, то ебись, хоть колом! А я должен за свои услуги получать благодарность!
- Благодарность-благодарностью,- ответил я,- но мне понятно, что Дениса ты вообще не любил, только обижал и издевался, а меня похоронить решил, чтоб себе место расчистить, поэтому и «гречихинским» настучал…и не тебе блядь голубая попрекать, что Ден из Афгана живой вернулся!!
Мы шёпотом ругались, что бы никто не услышал, с ненавистью глядя недруг на недруга, как две кошки, готовые подраться за территорию.
Наконец он мне надоел. Парня ни переделать, ни переубедить было невозможно.
Я сделал для себя новое открытие:- «Чрезмерная любовь и попустительство портят людей, они быстро доброе отношение, начинают принимать как должное… а если проще, то хорошего, по- немножку! Бедный Денис! Он сам виноват, что так испортился Женя!».
Я подошёл к лифту. Оглянулся. Женя представлял собой смесь подавленности, растерянности, ненависти, растоптанной гордости и смущения. Он не вызвал во мне жалости. Я прищурил глаза, скривил рот, сморщил нос и презрительно выплюнул в него самое обидное для нашей братии ругательство:
- «Пидор»!
Затем сел в лифт и поехал вниз. Уже на улице, снова прыгая с кочки на кочку, с кучи на кучу, я кипел, вспоминая наш разговор, заново прокручивая его в голове.
- «Пидор! Вот самый настоящий пидор»!!!
Новая истина постигла меня:- «Пидор»- это не сексуальная ориентация, а манера поведения, воспитания, это совершаемые поступки! Вот Женя,- пидор! В любой ситуации можно оставаться честным человеком! Клянусь мамой!
Я уже подходил к машине Антона, когда он распахнув дверь, выскочил с сумасшедшими глазами и закричал;- «сзади»!!!
Я скорчил недоверчивую гримаску, склонив на плечо голову;- «мол, кого ты хочешь надурить такими детскими приколами?».
Но тут же понял, что Антон никогда так не шутил, он для этого очень серьёзен. К тому же он не смотрел на меня,- он бежал ко мне, почти пробуксовывая на асфальте от усилия, чуть ли искры не высекая подошвами, он смотрел мне за спину, и у него было такое отчаянное лицо… отчаянное оттого, что он не успевает…не успевает… не успевает чего?!!!
Все эти умозаключения заняли у меня одну миллиардную долю секунды. В животе ёкнуло, от неизвестной опасности, распахнув глаза, я как в заторможенной съёмке начал оборачиваться, одновременно приседая вниз, спиной чувствуя смертельную неизвестность, и у меня над головой что-то прогудело, воздухом взметнув волосы.
Развернувшись, я увидел Женю. Он мчал по грязи, не разбирая дороги, надрывно плача на ходу в полный голос, но на лице была написана такая ненависть и злоба, что птицы могли бы попадать с неба на землю. В руках у него был кирпич, видимо подобрал на бегу. Он уже был шагах в пяти, на бегу переложил кирпич из левой руки в правую, остановился напротив, и в упор, скривившись от усилия, с грудным выдохом, изо всех сил бросил его мне в лицо. Я был парализован увиденным, и только вытянув вперёд руки, растопырил пальцы и зажмурившись сжался в комок,- это было всё, что я мог для себя сделать. Щёку обдуло ветром, у уха снова прогудел кирпич.
- «Это уже второй кирпич!»- внезапно понял я,- «как можно было промахнуться с двух шагов?!»- промчалась в голове нелепая мысль, и тут меня обдало ветром в третий раз:- мимо пролетел Антон-боксёр.
- Е-ы-ы-х-х-х!!!- Антон-боксёр сбил Женю с ног, упал на колени рядом, и ударил в лицо.
- Ша!! Норма!!!- Дрожащим голосом закричал я, но Антон и не собирался бить его дальше.
Женя был в отключке, а Антон дрожал, как осиновый лист.
- Ты что делаешь, тварь?!!- заорал он на полумёртвого Женю.- Ты же бы сейчас убил пацана!!! Просто взял и убил!!! Ты понимаешь, что ты творишь, уёбок?!!
Женя застонал:- Не-на-а-авижу!!! Ненави-и-ижу!!!
- Ты труп!- обрадовал его Антон,- предупреждаю:- если с этой непутёвой башки, хоть волосина упадёт- ты ответишь!
- Ненавижу!!!- как завороженный повторял Женя, по-моему, ему было насрать, на то, что говорит Антон. - Ладно, поехали!- решил Антон-боксёр.
- А Женя?!- спросил я,- мы же не бросим его на улице?!
Антон подумал минутку.
- Ни хрена себе у тебя друзья! У тебя много ещё таких?! Хорошо, что я с тобой поехал,- валялся бы ты сейчас на его месте, а он бы тебе рожу твою лисячью кирпичом рихтовал! Не жалей его, Лисик,- он тебя не жалел! Он в тебя два кирпидона запустил, и ещё бы запустил,- он тебя убить хотел! Это он кстати, просил тебя мочкануть. Ишь хитрый! Думал, что мы тупые уличные остолопы, прям щас побежим голубого пацана убивать… чужими руками хотел всё сделать, а не вышло,- так он своими решил!
- Я знаю,- ответил я Антону,- мне Мехик всё рассказал.
Женя, свернувшись в калачик, плакал. Мне даже стало его жалко немного.
- Хоть ты и крыса запасливая, но Ден тебя по-прежнему любит,- сказал я ему.
- Ты сам виноват, что вы больше не вместе.
- Я не хоте-е-ел!- надрывно ревел Женя,- я не специа-а-ально! Всё само как будто-о-о…я не зна-а-аю, почему я его обижа-а-ал!- перекатываясь на асфальте с рёвом откровенничал он.
- Этот второ-о-ой меня ненавидел, он всегда про меня плохо говори-и-ил! Я не такой совсе-е-ем!
Мне стало его совсем жалко:- Поговори с Деном, поревите друг у друга на плече, ему тоже без тебя плохо,- уж я то знаю. Ты только не рой мне больше могилы,- попросил я, присаживаясь рядом на корточки.
Женя спрятав лицо в ладони с всхлипом кивнул.
- Ты после такой припарки до дома дойдёшь?- поинтересовался я, и он снова кивнул. Я заметил, что Женя не осмеливается смотреть мне в лицо,- стыд и раскаяние заживо пожирали его.
- Я попрошу Дениса поговорить с тобой, надеюсь, вы помиритесь, тем более что тот, второй, мне ближе. Пока!- попрощался я и сел в машину.
Антон смотрел на меня с такой жалостью, как будто я прокажённый, или калека.
- «Вы не вместе»! «Он мне ближе»!- передразнил он меня,- тьфу!- с яростью сплюнул он в окно,- слушать противно!
- А ты не слушай!- возмутился я, в пол оборота развернувшись к нему,- тебя вообще кто сюда звал?!
- Давай отъедем, от греха подальше, и я тебе тоже кое-что расскажу,- пообещал Антон-боксёр, завёл машину, и мы поехали за город.
За городом, он остановился у лесополосы, мы вышли из машины и сели на траву у дороги.
Обняв колени руками и положив на них подбородок, я приготовился слушать.
- У меня Дим тоже есть тайна,- начал Антон-боксёр.
- Однажды, я обидел Алису. Сильно обидел…Ты знаешь,- она очень непослушная, всегда считает себя главной, меня ни в грош не ставит. Меня в детстве гулять не пускали,- заставляли с ней сидеть, все игрушки и всё новое:- ей. Потом она выросла, мне стало посвободнее, но всё равно, я чувствовал, что я нелюбимый ребёнок в семье. Может, потому и повзрослел так рано. Конечно, отец подарил машину,- но это как откуп, мне так кажется. Я ведь живу в своём доме, и знаю, как ко мне относятся. Ни спортивные успехи, ни хорошая учёба, ничто не радовало моих родаков. Алиса,- вот их счастье!
Короче,- возненавидел я её.
При каждой возможности обижал, отбирал игрушки, гонял её, когда родителей не было дома, пугал её. А она, поросёнок, не боится! Меня пол города боится,- а она нет! Издевается, дразнится,- всё ей сходит с рук, а стоит мне её припугнуть,- она бежит жалуется, и родаки на меня ещё и орут, а она за их спинами язык мне показывает.
В общем, как-то раз, она навязалась со мной куда-то ехать, я уж и не помню, куда тогда ездил. Она разумеется, на переднее сидение залезла, ремень надеть отказалась,- ей пофиг, если меня гаишники штрафанут. Сидит и изводит, сидит и изводит!
Я думаю:- «ну сейчас я тебя деточка проучу»! Говорю ей,- всё, Алисонька, долго я тебя терпел, но сейчас из машины выброшу и уеду.
Один буду жить, все пирожные мои! Все торты мои! Все игрушки мои!- притворяюсь конечно, а она кривляется, вредничает, говорит мне:- «и не выбросишь, мама с папой тебе такой тренды дадут»!- Выброшу, говорю,- щас чужому дядьке отдам!
Заехал к знакомому, обрисовал ситуацию, он пообещал её на часок приютить.
Короче, выволок я её,- орёт, плачет, дерётся! Затащил в сарай, там и закрыли. Она через дверь плачет, маму зовёт, прощения просит, обещает быть хорошей, но уж очень мне её в дисциплину привести хотелось. Уехал я. Приехал домой, зашёл в её комнату,- хорошо, тихо! По дому походил,- никто не орёт, не верещит, смотреть ни за кем не надо… но что-то не так всё…
Знаешь, есть такая старая поговорка:- «Что имеем,- то не ценим, а потерявши- плачем».
Дома всё пахнет Алисой! Фломастеры её на столе валялись, игрушки, шмотки везде разбросаны,- а её нет…знаешь Дим, я себя так плохо почувствовал… прыг в «семёрку» и за ней!
Прилетаю,- тишина в сарае.
Я туда,- а она в таком ужасе в уголочек забилась, дрожит, смотрит как на фашиста… бедная моя маленькая сестричка!
Антон рассказывая непроизвольно сжимал кулаки, косточки на кулаках аж белели.
- Я к ней:- Алиска, я пошутил, сейчас домой поедем!
А она мне не верит,- маму говорит, привези,- я тебя боюсь! Понимаешь? Я так долго пытался её напугать, и вот напугал,- сам не рад!
Говорит:- Антон, я буду слушаться, я не буду тебя дразнить, только маму привези! Я хочу маму, я хочу домой, где я тут буду спать?!- плачет бедненькая.
Я говорю ей,- Алиса, я тебя саму к маме сейчас отвезу, домой поедем, пойдём в машину!- а она упирается, дрожит вся, и в глазах такой ужас и отвращение!..
Уговорил я её. Всю дорогу моя девочка молча сидела, как мышка в комочек сжалась, смотрела испуганно, недоверчиво… проклял я себя, Лисик!
Да пусть она дразнится и вредничает, только пусть станет такой, как прежде! Ведь она свободная и бесстрашная такая только потому, что её все защищают.
И мать, и отец, и я. И вот, брат-защитник, от которого ничего плохого не ждут, так паскудно поступил! Знаешь, теперь я смирился, что её любят, а меня не очень,- я сам теперь Алису очень люблю. Пусть она вредничает, пусть хоть на голове ходит, но пусть она во мне будет уверена!
Эту уверенность во мне она потеряла, и я долго её возвращал. Эта история научила меня беречь тех, кто во мне уверен. Уверен как в брате, как в друге, уверен, что бы не случилось! Я не могу забыть глаза, какими смотрела на меня моя маленькая сестрёнка. И обида, и неверие в происходящее, и обличение предателя, и страх,- всё увидел… она уже всё забыла,- год прошёл. Теперь такая же вредина, как и раньше была, но я-то помню.
Я поклялся себе:- никогда не быть таким говном, что бы на меня никто и никогда так больше не посмотрел!
Знаешь,- никогда не говори «никогда».
Я просчитался… тогда в подвале ты на меня смотрел так же…
Лисик, прости меня, потому, что сам себя я никогда не прощу! А теперь этот пидор Женя? А если бы он тебя убил?! Ведь всё из-за меня!
Я обнял его за шею, и несгибаемый, твердокаменный, стальной Антон-боксёр, бесстрашный лидер «гречихинских», разревелся в голос, уткнувшись мне в шею, крепко прижав к себе. Я легонько похлопывал его по плечу,- даже орлам нужен отдых, а мы всего-навсего простые люди с улицы!
Истерика у Антона прошла быстро, вместе со слезами ушло и нервное напряжение, всё встало на свои законные места.
- Мир?- спросил я.
- Мир,- ответил уже пришедший в себя Антон-боксёр. Мы закрепили мир рукопожатием.
- Знаешь, Дим, давай на «озёра» махнём?- предложил Антон.
- Купим мяса, ты шашлык замочишь, а? Пацаны просят.
- Надо на базар ехать,- ответил я,- за говядиной,- наши бусурмане свинину есть не будут!
Бусурманами мы в шутку обзывали Мехика и Саню.
Мехик еврей, а Саня- мусульманин. По национальности карачаевец, кажется. Настоящее его имя Искандер, но мы звали просто Саша.
- Сейчас и поедем,- решил Антон,- за лето мы неплохо заработали, поделим бабки, а на остатки возьмём пива, мяса, ещё чего-нибудь, сегодня замаринуем, а завтра с утра рванём!
- Согласен!- ответил я.
Мы сели в машину, и поехали в наш подвальчик.
Пацаны сидели на лавочке у подъезда, лиса-Алиса была с ними.
- Привет,- натянуто поздоровался я, и вся эта кодла накинулась на меня, щипая, лапая и теребя за всё на свете.
- Отвяньте, придурки!- заливаясь смехом визжал я, но кто б меня слушал!
Серый, мыча как бык, засосал меня в щёку:- у-у-у, девка!- заявил он.
- Лисик, медленный танец потанцуем?- вульгарно поинтересовался Мехик.
- Я же просил,- не обижайте Лисика!- раздался сзади голос Антона.
Я оглянулся на него,- его глаза смеялись.
- А кто обижает?!- возмутился Саня,- я блин по нему соскучился! Что мне теперь, даже нельзя об него потереться?!
- В бане об мочалку потрёшься!- огрызнулся я,- не груби, Лисик, а то выебу, у меня на тебя уже стоит, хоть я и не гомик!- шепнул он мне в ухо.
- Дурак!- буркнул я, выбираясь из цепких лап друзей.
- Лисик, а где твои сиськи?- хохоча спросил Сергей, поглаживая мне грудь,- почему не надел?
Тоже мне,- оригинал;- выпендриться решил! Я ему даже не ответил.
Алиска, как мартышка запрыгнула на меня:- Ли-и-исик, ты пришёл?!
- Нет, приехал,- братец твой привёз,- объяснил я ей. Окинув взглядом эти довольные, наглые, ухмыляющиеся рожи, я понял:- это мои друзья!
Может, не очень умные, может, не очень воспитанные, может, не очень красивые. Но добрые, верные, настоящие.
- «Хорошо все-таки, что они у меня есть»!- подумал я.
Мы быстро поделили деньги, заработанные за лето на фотках Лёхи-фотографа, каждый выделил червонец на пьянку, и я отдав ключ от квартиры пацанам, с Антоном поехал на базар,- за покупками. Приготовления делали у меня потому, что я запасливая хозяйка, и у меня пустая квартира,- никто не лезет с ненужными расспросами.
Мясо замариновали, в общем, всё приготовили.
Мясо делал я.
Я пригрозил Сане и Мехику, что в их кастрюлю с говядиной подсуну свинины, и они пообещали сожрать меня за это.
Антон-боксёр с Серёгой сверлили глазок, во входной двери, то и дело дёргая меня для примерки,- Мехик наябедничал, что я не спрашиваю:- «кто там»?
Лиса-Алиса резвилась в моей комнате. Скакала на диване, носилась с визгом по комнатам, играла моими старыми игрушками, я достал их для неё специально.
В общем, не квартира, а гай-гуй с баттерфляем!- ну как всегда, когда моих родителей нет дома.
Потом мы пошли гулять. То есть пить в парке пиво, под гитару, попутно задирая прохожих, приставая к девчонкам. Всё это было не всерьёз, просто у моей компании такое чувство юмора, что другим совсем не смешно было.
Досидев часов до одиннадцати, мы разошлись. Дома я ещё раз проверил мясо, принял душ, промывка и спать. Утром тоже, всё по заведённому расписанию. Бег, зарядка, растяжки, турник, контрастный душ и промывка.
Едва я всё закончил, зазвонил телефон:- Дим, мы скоро подъедем, всё нормально?- звонил Антон.
- Да, только мне нужно будет помочь вынести всё это,- ответил я,- слишком много всего. Одного мяса две кастрюли.
- Поможем,- заверил Антон-боксёр и повесил трубку.
Я спешно упаковывал кастрюли в огромные сумки. Их ещё называют «мечта мародёра». Упаковал тарелки под салаты, две банки кваса, купленные вчера. Пиво и хлеб Антон обещал купить по дороге. Теперь встал вопрос:- что надеть?
Погода жаркая, а у меня были джинсы, из которых я вырос. В талии были как раз, а вот по росту короткие.
В моё время, носить шорты пацанам, почему-то было зазорно, но я никогда не страдал таким комплексом. Взяв опасную бритву отца и разделочную доску мамы, я коротко обрезал их. Получились нормальные шорты. Я покрутился перед зеркалом, и так, и эдак,- вроде неплохо.
Надел футболку и ужаснулся:- длинная футболка, навыпуск почти скрывала короткие шорты!
- Чёрт побери!- выругался я,- я как будто без штанов! Засмеют! Итак слишком голоногий, а в этой футболке, вообще! А заправить футболку в шорты,- жарко будет… да и фиг с ним!- решил я,- на пляж едем, а не на симфонический концерт! А кому смешно, пусть ржёт в своё удовольствие… да пошли все к чёрту!
С улицы прозвучал сигнал машины:- «уже приехали»,- понял я и открыв окно закричал:- чего сигналишь?- поднимайтесь, я всё не дотащу!
Из машины выскочили Саня и Сергей, направились в мой подъезд. А Мехик, лодырь не пошёл,- остался крутиться у машины. Не еврейское это дело, тяжести таскать!
Я окинул взглядом свой дом:- свет, газ, вода- всё выключено. Положил ключи в карман, взял пакет с зелёным луком и пошёл вниз.
На лестнице встретились Саня с Серёгой,- ты чё, без штанов?!
- Я в шортах!- возмутился я, задирая футболку, в качестве доказательства,- на кухне всё в сумках, забирайте, и дверь потом захлопните,- попросил я их, и они с хохотом пошли дальше.
Я вышел на улицу, Мехик и Антон стояли у открытого багажника и недоумённо пялились на меня.
- Не понял… ты что, без штанов, что ли?!- обрёл наконец Антон дар речи.
- Антон, лето, жарко,- я шорты надел!- терпеливо пояснил я ему, задирая футболку и показывая свои обрезанные джинсы.
- А-а-а,- протянул он,- а я подумал…Алиска внутри сидит,- поздоровайтесь.
Я поздоровался с Мехиком и заглянул внутрь:- привет, лиса-Алиса!
Увидев меня Алиса взвизгнула и кинулась на шею.
- Лисик, мы на озёра едем!- возбуждённо воскликнула она, как будто я этого не знал,- поехали с нами! Антон, а Лисик точно с нами поедет?
Я чувствовал, что всё её тело трепещет, вся она дрожит и вибрирует от счастья, как ожившая струйка воды, в глазах сверкали фейерверки, и она чуть ли не взрывалась, как граната, от предвкушения купания. Я сделал вид, что сражён этой новостью наповал, хотя сзади ребята грузили в багажник сумки с банками и кастрюлями, вынесенные из моей квартиры. Уж очень мне нравилась Алисина непосредственность и открытая радость.
- Да ты что?!- изумился я,- а на какое озеро, на второе?- там говорят рыбы больше?
- На третье!- радостно просветила меня Алиса,- там вышка есть, я прыгать с неё буду!!
- Лиса,- притворно испугался я,- а ты не боишься?- ведь там только большим можно с вышки прыгать, там же глубоко?!
- Нет!- дрожа от восторга, воскликнула моя лисичка,- это в том году Антон не разрешал, а теперь я уже большая!
- «В том году он плавать не умел, а теперь умеет»,- понял я скрытый подтекст.
Антон со стороны наблюдал за нами, иронично ухмыляясь одним уголком рта. Мы с лисой-Алисой забрались на заднее сидение, на правом переднем сидел папа Антона и Алисы.
- Здрасьте, дядь Коля!- поздоровался я с ним.
- Привет, Дим,- ответил он,- машину отгоню обратно,- объяснил он мне своё присутствие, хоть я и не спрашивал.
- Вы ж там бухать будете? Пиво взяли?- не то спросил, не то утвердил он.- Обратно на электричке доберетесь.
Хлопнул закрывающийся багажник, Антон сел за руль, а возле задних дверей появились остальные.
- Ну-ка, лисы, вылезайте, большие первыми сядут, а вы на руки.
- Не хочу на руки!- возмутилась лиса-Алиса,- если и сяду, то только к Лисику!
- Алиса, не вредничай, а то сейчас домой отправишься!- пригрозил их папа,- Лисик сам на колени к ребятам сядет.
Мы с Алисой без разговоров вылезли. Серый, Саня и Мехик втиснулись на заднее сидение, Алиса влезла на колени к Мехику, и продвинувшись дальше, оказалась на коленях у Сани, а я залез на Мехика, он захлопнул дверцу.
- Поехали, шеф,- вся банда в сборе!- развязно, с еврейским акцентом отрапортовал он Антону, и обхватив меня обеими руками за талию крепко прижал к себе.
Антон сокрушённо качал головой,- ему очень было жаль перегруженную машину, он трясся за неё больше чем за себя. Наконец, покончив с переживаниями, завёл «семёрку», и мы медленно тронулись, набирая скорость.
Вырвавшись за город, все почувствовали облегчение,- все-таки город чем-то давит, и только выбравшись из него, чувствуешь, что стал свободнее. Машина неслась вперёд, мимо пролетали столбы, лесополосы, поля, указатели. На меня накатила какая-то романтика, тихая добрая грусть и я притихнув, разглядывал убегающий пейзаж.
- «Вот так и жизнь пролетит»,- философствовал я,- «совсем недавно пошёл в первый класс, и уже пойду в восьмой… совсем недавно Алисе было пять лет,- и вдруг уже в третий класс пойдёт, её в этом году уже в пионеры примут. Вот только-только летние каникулы начались, и вдруг:- хоп!- снова в школу, как будто и не было лета»!
- Что притих, Лисик?- тряхнул меня Мехик,- уснул что ли?
- Нет,- нехотя отозвался я, спускаясь с небес на землю,- мысли разные в голову лезут.
- Какие на фиг мысли?!- изумился Мехик,- мы шашлыки едем жрать, квас пить, загорать, с вышки сигать,- гляди веселей!
Мы быстро доехали.
«Семь озёр»- это действительно семь озёр. Они расположены в нескольких километрах друг от друга, как гнёзда под патроны в револьверном барабане.
Каждое озеро по-своему привлекательно;- в одних рыбы больше, в других тины. На пяти дно илистое, в двух песчаное, но вышка для прыжков есть только на одном,- на третьем. Вот на него мы и приехали. Антон нахально заехал на поляну, на которой загорали люди,- сразу началась ругань. Антон пообещал немедленно машину убрать, но никуда не спеша, парни начали разгружать дрова, запчасти от мангала. Главное пообещать, и потихоньку делать своё дело.
Пока парни разгружали сумки с припасами, мы с лисой-Алисой рванули к воде. Разумеется, на озере мы оказались не единственными отдыхающими, было много людей, горели костры, на них готовили еду, кто во что горазд. Наверное, весь город приехал сюда насладиться последними днями свободы, ведь первого сентября кому на учёбу, а кому на работу.
Было много пьяной молодёжи. Неподалёку уже орали кто-то на кого-то.
«Скоро и морды бить начнут»,- поёжился я. Уж очень не люблю мордобоя!
Машины отдыхающих стояли под деревьями в теньке, метрах в ста от озера.
На вышке столпотворение,- всем хочется прыгнуть. На уже прыгнувших, с вышки орут остальные, что бы отплывали быстрее,- не мешались другим.
- Лиса! Лисик!- позвал нас дядя Коля,- мы подошли.
- Лиса:- начал он,- во всём слушайся Антона, без разрешения в воду не лезь и долго в ней не сиди. Лисик:- присмотри за ней, да и сам особо не бузи.
Антон:- пейте, но только не в дребезину.
Алиса:- проследи за ним, если что, потом расскажешь.
Смотри, Антон,- отвечаешь головой за обоих!- Он показал пальцем на нас с лисой-Алисой.
Антон-боксёр кивнул головой.
- Всё, я поехал, доберётесь на «козе», и чтоб не ночью и не поздно!
- Ладно, поняли!- ответили мы, и папа Антона и Алисы уехал.
- Давайте распаковываться!- позвал нас Саня, и мы все направились к стоящим на траве сумкам.
Мехик и Серёга комкали газеты, укладывали их в кучу в мангал, наваливая сверху тонкие щепки и уже на них настоящие, толстые дрова.
- Сами распакуетесь!- возмутился я,- нашли халявных рабов! Мы с Алисой купаться пойдём!
- Дим, пригляди за ней,- попросил Антон,- конечно,- ответил я и пошёл её догонять, потом, обуреваемый дурными предчувствиями побежал вслед за непоседливой лисой-Алисой.
- Алис, подожди!- кричал я, но вредная девчонка, почувствовав свободу, бесконтрольность и вседозволенность, далеко обогнав меня, с визгом и смехом убегала, направляясь к воде.
- «Вот ведь вредина!»- злился я,- «догоню- отшлёпаю!».
Зря я так сам себе обещал;- на лису-Алису нельзя было обижаться. Конечно, она не подарок,- ещё та конфетка, но всё-таки очень хорошая. Я догнал её уже у самой воды. Лиса села на корточки и полоскала в воде ручки. Она со смехом оглянулась на меня.
- Не догнал?!- спросила эта свинюшка.
- Ща получишь у меня!- прищурившись, пригрозил я.
Подхватил её на руки, и раскрутившись, сделал вид, что сейчас заброшу её далеко в воду. Лиса завизжала, зажмурилась, сжалась в комочек, вцепилась в меня.
- Ли-и-исик, стой, не на-а-адо!
- Будешь вредничать?!- грозно спросил я.
- Буду!- упрямо отозвалась она.
Всё ясно:- моя маленькая подружка прекрасно знала, что я не брошу её в воду, и продолжала изгаляться,- её как будто черти забирали!
Придётся договариваться, иначе она мне устроит весёлый денёк!
- Алиса, давай так:- начал я, миролюбиво, опуская её на ноги,- ты не будешь меня пугать, убегать и прятаться, а я тебе поймаю ящерицу.
- Живую?!- изумилась Алиса.
- Конечно!- ответил я,- ты только не вредничай так больше.
- Давай!- живо согласилась она,- но только чур;- я её трогать не буду!- поставила мне Алиса железное условие, и я, делая расстроенный вид, словно скрепя сердце, но ликуя внутри согласился.
- Ну ла-а-а-адно, так уж и бы-ы-ыть:- можешь её не трогать!
- Ура!- завопил нагло обманутый мною ребёнок,- Анто-о-он! Лисик мне ящерицу поймает!!- кричала Алиса бегом направляясь обратно.
Парни уже разожгли огонь в мангале и весело переругивались с соседями, на которых полз дым. Что бы поставить все точки над «ё», моя банда разделась до пояса. Жуткие золотые цепи и браслеты, да стальные рельефные мышцы, да ещё и отчаянно сбитые косточки кулаков…всё это вместе взятое произвело сильное впечатление, и быстро заткнуло рот всем недовольным. Стало ясно;- непростые пацаны приехали.
- Лисик, нафига ей ящерица?!- недоумённо спросил меня Антон-боксёр.
- Тише!- прошипел я,- это наш договор:- я ей ящерку поймаю, а она слушаться будет.
- Понял!- тихо ответил Антон-боксёр, косясь на свою непослушную сестрицу.
- Вот маленькая зараза,- всех застроила под свою дудку! Настоящая женщина, хоть и маленькая. Вырастет,- её муж с ума с ней сойдёт!- тихо ворчал Антон-боксёр.
Алиса пыталась помогать Мехику надевать куски мяса на шампуры, а Мехик её учил, подсказывал, как это делать.
Хитрый еврей припахал даже лису-Алису к работе, лишь бы не работать самому!
- Мехик!!- возмутился я,- давай-ка сам! Она же потом пальцы в рот суёт!
- Ладно, Алиска,- подмигнул ей Мехик,- иди вымой руки и играйся, где-нибудь, а то твой злющий Лисик меня сожрёт, вместе с кроссовками, а они больших денег стоят!
Алиса рассмеялась и бегом помчалась обратно к озеру,- мыть руки. Эта девчонка разучилась ходить, только бегала как метеор.
Теперь я помогал Мехику с мясом. Мы снарядили по одному шампуру, я со свининой, а Мехик с говядиной, когда за спиной услышал Лисино сопение.
Я обернулся. Алиса, по-кошачьи облизывалась с очень довольным видом и томным выражением в глазах.
- Ты что уже съела?- спросил я, окинув взглядом ещё закрытые сумки. Кроме кастрюль с мясом, мы ещё ничего не доставали. Алиса загадочно улыбалась.
- Алиса, ты чего уже налопаться успела?!- заволновался я,- волчьих ягод?! Мухоморов?! И где ты это нашла?! Дай-ка руки!
Вреднючая лиса-Алиса, скривившись, протянула мне свои лапки, с растопыренными розовыми пальчиками, я их ощупал:- липкие, обнюхал:- пахнут, кажется апельсином, но у нас с собой его не было.
- Антон!- встревожено наябедничал я,- Алиса чего-то нашла и слопала, и молчит, не говорит что!
- Лиса, слушайся Лисика, а то домой пешедралом ща пойдёшь!- приказал Антон.
- Да это мандаринчик!- заливисто рассмеялась она,- меня угостили, и тебе один передали.
- Кто?- удивился я,- тебе говорили, что бы ничего у чужих не брала, и вообще, к ним не подходила?!
- Люди во-о-он те угостили!- Алиса кивнула на пожилую пару сидевшую неподалёку,- я когда руки помыла, они меня позвали и дали мандаринчик. И ещё один,- для сестры сказали. А я сказала, что ты мне не сестра, у меня брат, но это не ты, а ты просто мой друг и ты мальчик!
- А они?- продолжал допрос я.
- А они посмеялись, и всё равно мандарин дали. Сказали, что мы с тобой как сёстры!
Я посмотрел в сторону пожилой пары, встретился с ними глазами, они улыбнулись мне, а я им.
- Ты хоть спасибо сказала?- уже спокойнее и тише спросил я.
- Конечно!- удивилась Алиска моей непроходимой дурости,- конечно сказала! На мандаринчик!
Алиска извлекла из карманчика платья мандарин.
- Спасибо,- отказался я,- я не хочу, сама кушай.
Алиска радостно взвизгнула, потянулась ко мне, сложив губки трубочкой,- вот ведь лизуха!
Я нагнулся к ней, и она чмокнула меня в щёку.
Саня и Серый расстилали покрывала, можно было идти купаться.
- Снимай платье,- скомандовал я,- купаться пойдём!
- Лисик!- взвизгнула она,- мы на вышку?! Прыгать сейчас будем?!
- Попозже, вначале нужно к воде привыкнуть, поплаваем неподалёку, а потом на вышку.
- Дим, повнимательней!- напомнил мне Антон.
- Я помню!- отмахнулся я, снимая шорты.
- Алис, волосы в хвост собери,- попросил я,- а то они тебе мешать будут.
Алиса поискала в кармашке платья резинку и собрала волосы в длиннющий хвост, доходящий ей до задницы.
Я снял футболку, сбросил сланцы, и мы с Алисой помчались к воде. Я залетел сразу, Алиска не спеша вошла в воду по пояс и присела с головой.
- Правильно!- похвалил я,- теперь растирайся.
Алиса растиралась ладошками, повизгивая и фыркая, потом поплыла ко мне. Она хорошо плавала, в отличие от своего старшего братца,- тот плавал как топор, к которому якорной цепью приковали гирю. Я задом отплывал подальше, лиса-Алиса догоняла. Она плыла фыркая, как щенок, стараясь держать мордочку повыше, гребя руками в стороны, и как лягушка, отталкиваясь от воды ногами.
- Давай-давай, молодец!- похвалил я, и остановился, поджидая Алису.
Она подплыла, обхватила меня за шею, я обнял её, и мы немножко отдохнули.
- Привыкла к воде?- спросил я,- давай теперь прыгать!
Она взвизгнула, и мы наперегонки поплыли к берегу. Бегом добежали до вышки и стали ждать своей очереди. И вот он заветный миг! Мне казалось, что Алиска совсем не боится, ну может чуть-чуть.
- Лисик, возьми меня на руки, я сама не могу!- растерялась девчонка.
- Давай быстрее!- подгоняли нас остальные желающие.
- Подождёте!- огрызнулся я,- Давай Алис, иди сюда, не бойся.
Я взял её на руки, чувствуя, как моя маленькая подружка сжимается в комочек, невольно повизгивая. Всё-таки очень высоко, это снизу, кажется невысоко, а когда залезешь… у меня самого засосало под ложечкой.
Я осмотрел берег, вся наша гоп-компания зорко следила за нашим прыжком.
- Раз! Два! Три!- я прыгнул вниз «солдатиком», склонив голову набок, что бы Алисина голова не ударила меня в подбородок.
Бултых!- мы глубоко погрузились, вода окутала нас как одеяло, я не отпускал Алису до тех пор, пока мы не остановились в погружении. Как только остановились, я с силой подтолкнул её под мышки вверх, и раскрыв глаза смотрел, как она, широко загребая руками, и отталкиваясь от воды ногами, поплыла вверх. Всё нормально, теперь можно и самому всплывать. Мы с Алисой всплыли одновременно. Алиса счастливо, заливисто смеялась, барахтаясь на воде зажмурившись,- вода заливала глаза.
- Отплывайте быстрей!- кричали нам с вышки, я слышал ещё плохо,- вода в ушах мешала.
- Давай на берег!- скомандовал я, и мы с Алиской поплыли. Снова бегом домчались до вышки и встали в очередь. Алиса хотела прыгнула сама, но я ещё не решался отпустить её одну. Мы прыгнули, держась за руки,- на всякий случай.
Снова нас окутала тишина и прохлада,- на дне били холодные ключи, и снова Алиса, как маленькая лягушка поплыла вверх.
- «Теперь её можно и одну пускать»- подумал я, всплывая вслед за ней.
- Отплывайте быстрей!- традиционно кричали с вышки, и мы с лисой- Алисой поплыли в сторону. Она радостно хохотала, прыгать ей очень понравилось. Наплававшись и наигравшись в «догонялки», мы поплыли к берегу. Нужно было погреть лису-Алису, вода хоть и тёплая, но что-то губы у неё стали синеть.
- Алис, бежим ящерицу ловить?- кинул наживку я.
- Ага!!- взвизгнула Алиска, и мы выскочив из воды, бегом помчались лавируя между отдыхающими подальше на поле, туда где никого не было. Пока бежали согрелись, а потом долго, отпихивая друг друга осторожно ходили по траве, выискивая шуршащих в ней ящериц.
Дело в том, что я пересказал Алисе несколько сказок Бажова, про хозяйку медной горы, и про то, что она умела превращаться в ящерицу. Алиска хотела её поймать и вытребовать себе ма-а-аленькую кучку изумрудов, так,- на серьги, колечки и вообще про запас, чтоб с девчонками меняться.
Я кидался в траву, стараясь успеть за этими юркими бестиями, успеть накрыть ящерку ладонью, ничего ей не повредить, но у меня не получалось,- они были проворнее. Алиса переживала, повизгивала в азарте охоты, но не расстраивалась, когда в очередной раз мы никого не поймали.
«Всё, согрелась»,- решил я, «пора прекращать это глупое занятие».
- Алиса, ещё купаться пойдём?- как можно заразительнее спросил я, и моё маленькое наказание, снова взвизгнув от радости, не дожидаясь меня, и забыв обо всех ящерицах на свете, рвануло к воде. Алиса разучилась ходить, а вместе с ней и я.
- «Хорошо там Антону!»- ревниво думал я, поспевая за его непослушной сестрёнкой,- «сидит, пиво дует, и не чешется, пока я лису-Алису развлекаю»!
Бултых! Мы с Алисой одновременно шлёпнулись в воду и поплыли в глубь озера, но не очень далеко. Я убегал:- Алиса догоняла.
Дав дугу, я вернулся на мелководье, что бы уставшей девчонке можно было встать. Алиска счастливо смеялась, немножко жмурясь,- это был её день!
Я обнял её,- устала, лисичка?
- Немножко,- ответила она,- ты почему так быстро плывёшь?- я не догнала!- обиделась она на меня.
- Давай пойдём проверим, как там с едой,- принялся оправдываться я,- покушаешь, сил наберёшься и догонишь!
Эту вредину можно было накормить только хитростью.
- Тогда ещё раз прыгнем!- оставила она за собой последнее слово, и я согласился.
Теперь Алиса прыгала сама, а я ждал её в воде,- на всякий случай.
Она поёжилась на вышке, повизжала, и сиганула «солдатиком». Я нырнул, постарался подплыть к месту её приводнения, но и так видел, что она всплывает без проблем. Вынырнув, она хохотала, зажмурившись, крутясь на месте, ей было не видно куда плыть,- вода залила глаза. Я обнял её и вместе с ней поплыл к берегу, сопровождаемый криками «плывите быстрей»!
Мы начали выбираться на берег, у края воды нас встретил Антон-боксёр. Он внимательно следил за её прыжком.
- Антон, ты видел?!- напустилась на него Алиса,- я как ласточка летела! Там так высоко, я ещё хочу!
- Видел-видел,- отозвался её брат,- я даже за тебя испугался, такая высота, и так долго не всплывала, совсем как дельфин, я уж думал, что ты в океан поплыла…
Алиска слушала его с удовольствием, радостно смеясь.
- Пойдёмте мясо есть,- позвал Антон,- уже всё готово. Потом ещё попрыгаете.
Добежав до наших, мы получили по шампуру с шашлыком. Мехик разливал пиво в стаканы из под сметаны. Одноразовые стаканчики в то время ещё были неизвестны в СССР, их заменяли стаканы из под сметаны.
- Лисик, дай хлебнуть,- попросила Алиса.
- Ещё чего?!- возмутился я,- ты ещё ребёнок,- это нам, взрослым можно!
Братва дружно заржала.
- Чё ржёте?!- удивился я,- я что, что-то не то сказал?!
Пацаны заржали ещё сильнее. Мехик вообще зашёлся смехом, аж закатывался. Даже Антон-боксёр слегка улыбнулся.
- Ладно, Лисик, дай ей глоточек. Но только один и маленький!- добавил он уже более строго, обращаясь к Алисе.
Она согласно кивнула, потянулась к моему стакану, и я дал ей немножко отпить.
- Фу, гадость!- скривилась Алиса,- я лучше квас буду!
- Эт правильно!- сверкнул белыми зубами Мехик,- гадость мы уж сами как-нибудь ухайдакаем!
Солнце палило, вода была тёплой, мясо вкусным, а пиво приятным. Лиса-Алиса с визгом каталась по покрывалу, жмурилась на солнышко, потягивалась как избалованная кошка,- парни посмеивались, наблюдая за ней.
- А ещё говорит, что пиво гадость,- сказал Антон,- всё, больше ей не давать!
Я разнежился, разлёгся на покрывале, рассматривая голубое небо и медленно ползущие облака.
- «Как прекрасна жизнь!»- думал я.
- «Хорошо когда есть друзья, солнце, вышка для прыжков и вкусное пиво»!
- Алиса!- услышал я голос Антона боксёра,- надень платье, а то сгоришь.
- Угу!- отозвалась она.
Я медленно засыпал. Свежий воздух, усталость, вкусная еда и пиво делали своё дело. Кто-то рядом засопел. Под бок мне улеглось маленькое тельце, прижалось и щекотнуло лицо волосами. Я обнял Алису, что бы почувствовать, если она вдруг захочет встать и куда-то пойти. Она устроила голову у меня на плече и притихла. Тоже набегалась, спать захотела.
- Смотрите,- услышал я уже засыпая голос Сани,- наши лисицы уморились.
- Долго ли им?- ответил Серёга.
Я ещё слышал шум ветра в листве, негромкий говор наших пацанов, плеск воды и весёлый гомон на озере, но потихоньку все звуки стали затихать. Больше я ни на что не реагировал. Уткнувшись лицом в волосы лисы-Алисы, я заснул.
Новые истины (глава 13)
Спали мы не долго, на свежем воздухе высыпаешься быстрее, я это давно знал, поэтому в моей комнате окно открывалось ранней весной, и закрывалось только глубокой осенью. Простудиться я не боялся, зарядка, бег и контрастный душ закаляли меня как сталь. Раскрыв глаза, я увидел, что Алиска ещё спит. Осторожно вытянув из под неё руку, я встал, и пошёл к парням, которые всё так же сидели в кружок, но уже гораздо более пьяные.
- О! Одна лиса проснулась!- обрадовался Саня.
- Дайте пивка,- попросил я, и мне налили.
- Как спалось, Лисик?- поинтересовался Мехик.
- Дрых, как убитый!- признался я.
- Скоро будем собираться,- сказал Антон,- Лиса с нами. Так бы мы ещё побыли, но я обещал отцу.
- Пойдём ещё покупаемся,- предложил Серый.
- Давайте,- согласился Антон,- а я потом,- постерегу Алису.
Мы все помчались к воде, запрыгнули в неё с воплями и принялись брызгаться как малые дети. Потом с вышки попрыгали, и наконец, выбрались к своему бивуаку.
- Иди Антоха, мы за Алисой присмотрим,- великодушно разрешил Мехик.
Антон встал;- будить её пора, а то выдрыхнется, и ночью спать не будет.
Не спеша пошёл к воде, зашёл по шею, и поплыл вдоль берега.
- Лихо ты его плавать научил!- восхитился Мехик,- никто не мог!
- Он ещё осторожничает,- ответил я,- видишь, на глубину не лезет.
- Ага,- согласился Мехик,- с вышки прыгнуть его попросить,- голый номер, хрен согласится!
Я рассмеялся.
Антон осторожно поплавал у берега, и выйдя из воды направился к нам. Мы встретили его ехидными шуточками, на которые он абсолютно не обратил внимания. Солнце палило нещадно, мои волосы мгновенно высохли. Расчесал их сразу, а то потом ничего не получиться.
«Плавки надо выжать»- подумал я, и взяв шорты с футболкой направился к деревьям. Зайдя в лесополосу так, чтоб меня никто не видел, я снял плавки и выжал их, положил в целлофановый пакет, потом надел шорты, футболку и пошёл назад.
- Во, гля, деваха какая одна гуля-а-ает!- заявил один пьяный мужик своему не менее пьяному другу, когда я поравнялся с местом, где они сидели. Уже совсем взрослые мужики, лет двадцати пяти. Такие по возрасту, как Лёха-фотограф. На покрывале стояла бутылка водки, лежал хлеб, ещё какая-то закусь. Оба мужика были готовыми, в умат, потными, как будто только из озера вылезли, глаза красные и слезящиеся. На жаре их зверски развезло.
- «Какой идиот пьёт на такой жаре водку?!»- про себя подумал я, но зря я так удивлялся;- эти идиоты были прямо перед глазами.
- Слы-ы-ышь, зайка?- продолжал мужик,- иди с-с-суда! Посидим, я налью,- я не жадный! Тебя как зовут? Меня- Русла-а-ан…
Он попытался ухватить меня за голую ногу, потом задрать вверх край футболки, наверное, надеялся, что я без трусов.
- Убери лапы, пьяный гандон!- возмущённо взвизгнул я отпрыгивая,- нажрался, так веди себя прилично!
- Хто гандон?- удивился он,- я?!.. Ах ты сука бля!..
Он неуклюже встал, шатаясь, чуть не падая,- да я те бля!..
Он попытался ударить меня кулаком в лицо,- я отшатнулся, и он чуть не упал.
- Ах бля!..- ахая, ругал он меня, неуклюже разворачиваясь и ударяя снова. Я вильнул в сторону, и он снова чуть не брякнулся на землю.
- С-с-с-ука!!- ещё раз выругался пьяный.
Он стоял теперь боком ко мне:- «как дал бы ему сейчас ногой в живот,- свету бы урод невзвидел!»- со злостью подумал я,- уж больно позиция была хороша.
Мужик повернул ко мне голову, увидел меня, и снова размашисто нанёс удар,- я снова угнулся.
Теперь меня эта нелепая драка смешила. Я просто заливаясь смехом, уворачивался и вилял от него, пользуясь гибкостью своего тела, делая именно то, чему меня учил на «рукопашке» тренер. Я чувствовал себя «полным хозяином в ринге», как говорит Антон-боксёр. Моего противника бесила собственная неуклюжесть, и он пьяно распаляясь всё больше, уже с рёвом месил воздух, пытаясь достать эту «ёбаную суку, бля на хуй!».
Извиваясь и прыгая с места на место, я внезапно упёрся спиной в кого-то очень большого и твёрдого. Мгновенно оглянувшись, я увидел мощную грудь, задрав голову вверх;- лицо Антона-боксёра.
Пьяный драчун пёр на меня, Антон взял меня за плечи и сдвинул в сторону. Пьяный недоумённо смотрел на Антона, неожиданно выросшего на моём месте.
- Э-э-э…это…- сказал он, и Антон одним жутким ударом срубил его.
Потом перевёл взгляд на его друга и спросил:- тебе тоже приварить?
- Слы-ы-ышь, братан…- начал второй.
- Я не твой братан!- отрезал Антон,- твои братаны в канаве говно без тебя доедают! Вот мой брат,- Антон показал на меня пальцем,- если кто тронет,- убью! Пошли Лисик,- обратился он уже ко мне, и мы пошли к своим.
- Ты что, жить без приключений не можешь?!- тихо ругал он меня на ходу,- за два дня тебя пытались два раза грохнуть! Это не слишком ли часто, ребёнок?!
- А я что?!- изумился я,- ты думаешь, это я к нему привязался?! Ты думаешь, это я его просил мне морду расквасить?! Ты думаешь мне это надо?!
- Ладно, не голоси,- поморщился Антон,- но без меня теперь вообще никуда, понял?
- Понял!- недовольно нахохлившись отозвался я.
Пацаны уже собирались. Укладывали кастрюли из под мяса, сворачивали покрывала, Алиса уже проснулась.
- Чё там было?- спросили они,- да ни чё!- отмахнулся Антон,- просто у Лисика прорезался дар, притягивать неприятности на свою жопу.
- Лисик, а ящерицу?!- внезапно потребовала лиса-Алиса.
- Алис, ну зачем она тебе?- включил я задний ход.- Она же маленькая, хорошенькая, у неё детки есть, а мы поймаем и напугаем её! Пусть себе бегает, а?
Алиска подумала,- ну ладно, пусть идёт к деткам!
- Правильно!- обрадовался я,- и мы тоже пойдём домой.
Подхватив сумки, мы просёлком пошли на станцию,- ждать «козу», то бишь электричку.
Построившись шеренгой, обняв друг друга за плечи, мы шли и пьяно, залихватски пели:- «а первая пуля-а-а-а, а первая пуля-а-а-а, а первая пуля оборвала бег коня-а-а-а, а вторая пуля-а-а-а, а вторая пуля-а-а-а, а вторая пуля в грудь ударила миня-а-а-а»…
Мой и Алисины голоса звонко выделялись из хора уже взрослых голосов наших друзей.
Я пел вперемешку со всхлипами смеха, когда мы дошли до куплета;- «жинка порыдае-э-э-эт выйдет за другова-а-а, выйдет за другова пазабудит пра миня-а-а-а»…
Нам всем было ещё далеко до того, чтобы иметь жену, особенно лисе-Алисе. Меня смешило, с каким искренним, горестным чувством все, и пацаны, и лиса-Алиса пели эту старинную казацкую песню. С таким, как будто события лично касаются каждого из них.
Её всегда все по-пьянке поют, по крайней мере мы!
Электричка пришла во время. Народу на станции было не продохнуть,- все ехали домой.
Нам повезло:- достались две скамейки, Алиса забралась ко мне на руки, и мы всю дорогу смотрели в окно. Вагон был переполнен, даже в проходе стоять было тесно. Слава Богу, что до Эн-ска, всего три остановки. Доехав до нашего города, мы вышли на перрон, прошли вокзал и очутились на автобусной остановке.
- «Лишь бы «привокзальных» не было!»,- молил я Небо, но на этот раз оно меня не услышало. На той стороне привокзальной площади стояло четыре парня.
- Антон, смотри!- я кивком головы указал на них.
- Я вижу,- спокойно, даже лениво ответил Антон,- не дёргаемся, стоим спокойно, ждём автобус,- тихо добавил он.
Я неотрывно следил за «привокзальными», они пока нас не видели, базарили меж собой.
- «Хоть бы автобус быстрее пришёл!»- снова молил я Небо, но оно меня снова проигнорировало,- автобуса всё не было и не было.
Один из «привокзальных» обвёл «нашу» сторону площади глазами, и недоумённо остановил взгляд на нас. Несколько секунд он рассматривал нашу компанию, потом толкнул остальных и кивнул на нас. Остальные тоже неверяще осмотрели нас, возбуждённо поговорили, и двое побежали куда-то, а оставшиеся с довольными ухмылками продолжали на нас пялиться.
- Ну вот,- сказал Серёга,- за подкреплением погнали. Если ща автобуса не будет, нам пиздец!
- Не ругайся матом!- строго осадил его Антон,- Алиса с нами, не забыл?
Но автобуса как назло, не было.
С двух сторон бежали чужие пацаны, они собирались в толпу на той стороне площади, их уже было много, но всё ещё почему-то не решались подойти к нам.
- Уважают нас!- злорадно заметил Мехик,- ещё бы, сколько раз мы им уже наваляли!
- Теперь они нам наваляют!- расстроено откликнулся я.
К «привокзальным» подъехала машина, «шестёрка», так вот кого они ждали!
Это их лидер, типа нашего Антона-боксёра, я видел его пару раз издали, ещё знал, что его погоняло «Душман».
Душман вышел из машины, кое-с кем поздоровался за руку и вся эта кодла, через площадь пошла к нам.
- Привет «гречихинские»!- поздоровался Душман,- что, райончик попутали?
- И ты не болей,- спокойно ответил Антон.
К моему удивлению, они с Душманом пожали друг другу руки.
- Может отойдём в сторонку, в затишок, да поговорим, а?- предложил Душман.
- Да мы бы рады…- тягуче, вкрадчиво, с еврейским завыванием заныл Мехик,- да вот автобус как-то пропустить не хотелось бы.
- Неужели так страшно?!- наигранно изумился Душман.
- Да не страшно,- лениво отозвался Антон,- тебе же сказали:- автобус пропустить не хотим.
Народ на остановке почуял, что в воздухе пахнет порохом, и потихоньку сдвигаясь в стороны, оставил нас с «привокзальными» один на один.
Наши пацаны неуловимо встали в одну линию, все, кроме меня,- меня за руку крепко вцепившись держала Алиса.
Она не понимала, что происходит, но чувствовала, что эти «чужие» не просто так подошли.
Алиса чувствовала опасность, но не понимала, чего нужно бояться,- я видел это по её глазам.
- С вами разговаривать- себя не уважать!- взорвался я,- подошли толпой, девчонку напугали,- гляди какие крутые! Я из-за вас, отморозков, не могу на вокзал придти,- родителей встретить! Тяжёлую сумку матери помочь дотащить! Чего ты к нам пристал, мы что, кого-нибудь трогаем?! Мы с «озёр» едем, с сумками, кастрюлями, усталые, пьяные! Топайте куда топали, а мы тихо дождёмся автобус и уедем,- нас дома ждут!
- Дим, подожди…- остановил меня Антон.
- Дим?!- опешил Душман,- вот это чудо без штанов,- пацан?!
- Без каких штанов?!- психанул я,- я в шортах!
И задрав край футболки, крутнувшись, продемонстрировал всем, что я одет.
- Да,- это пацан,- слегка удивлённо ответил Антон Душману,- незаметно что ли?
- Вот удивил!- продолжал изумляться Душман, разглядывая в упор меня и напуганную Алису,- я видел его несколько раз с вами, но думал, что это девка-пацанка такая…
- Нет, парень,- лениво пояснял Антон-боксёр,- похож просто, но это фигня,- он пацан нормальный, честный.
- Антон, знаешь, что я хотел?- спросил Душман.
- Скажи,- узнаю,- ответил Антон.
- Это хорошо, что вы мне так попались, на нашей земле и вас так мало, если бы я к вам сам пришёл, вы бы не так поняли. Ещё чего доброго подумали бы, что «привокзальные» перед вами прогнулись… Ты знаешь, у меня брат из Афгана вернулся?
- Слышал,- ровным голосом ответил Антон.
- Так вот;- он говорит, что все эти наши городские тёрки,- глупость. В Афгане у него был друг, из Черёмушкинского района. Они вместе служили, вместе вернулись, так что им теперь, снова биться, что ли?! Антон, мы в одном городе живём, вам бывает нужным вокзал, и нам тоже нужно в Гречихинском районе бывать. У вас кинотеатр и кафешки. У меня есть пацаны, которые с вашими девчонками дружат, ходят и боятся, что их пришибут.
- У меня такие тоже есть,- ответил Антон-боксёр.
- Мой брат,- продолжал Душман,- мне много ужасов рассказал. Главное, это то, что пацаны из разных районов, в Афгане земляками и лучшими друзьями были. В общем, у меня предложение:- давай встретимся, и поговорим о мире. Если кто в чужом районе сам нарвался, «погулять» пришёл,- то это одно. А если просто пришёл, не возбухает и не выпендривается,- то не трогать.
- Согласен,- ответил Антон,- я давно об этом хочу поговорить. Давай вечером в парке встретимся и подробней обсудим, но пока я оповещу всех своих, а ты всех своих,- много времени пройдёт. Пока вы к нам не ходите, и мои к вам.
- Годится,- решил Душман,- часов в десять, нормально?
- Да,- ответил Антон,- я буду.
- Я тоже,- пообещал Душман.
Он обернулся к своим и громко крикнул;- «Ша»!
Все расслабились, и мы и они.
Ко мне подошёл один из «привокзальных», я узнал его,- это тот самый, которого я вырубил в той памятной драке, когда мы опробовали «Яву» Антона.
- Помнишь меня?- недружелюбно спросил он.
- Помню,- ответил я.
- Ты мне тогда чуть башку не разбил!- прищурившись, напомнил он.
- Ну и что?- удивился я,- и что теперь, отомстить мне хочешь что ли?
- Да нет…- он почесал затылок,- давно дело было, я уже и не злюсь… тебя Дима зовут, да?
- Да,- ответил я.
- А я Митяй!
- Тоже Дима?- спросил я,- значит мы тёзки.
- Не Дима, а Митяй,- поправил он,- меня все так называют.
- А какая нафиг разница?- удивился я,- «Митя»,- значит «Дима».
- Да мне всё равно!- отмахнулся он.
Митяй подал мне руку, и я её пожал.
- У тебя какие-нибудь свежие записи есть?- спросил Митяй.
- Ну…Си Си Кетч есть, потом, Мадонна…- вспоминал я.
- А у тебя бобинник или кассетник?- оживился он.
- Кассетник!- гордо ответил я, задирая нос.
- Дай Мадонну переписать?- попросил Митяй.
- Ну уж нет!- отказал я,- ещё твой магнитофон плёнку зажуёт, лучше давай чистую кассету, а я тебе сам перепишу,- у моего отца «двухкассетник» японский!
- Ладно,- согласился Митяй.
- А у тебя есть что послушать?- спросил я.
- У меня много чё есть,- протянул он,- тебе что именно надо?
- «Эмигранты» есть?- задал я вопрос.
Я давно слышал про эмигрантские песни, но достать эти записи никак не мог. Слышал однажды «Поручика Голицина» и эта песня сразу запала мне в душу.
- Есть какие-то, только я не знаю, как их зовут. Просто песни поют про Брайтон, Америку, Россию, про белогвардейцев…
- Дай переписать!- взмолился я,- а «Поручик Голицин» там есть?
- Есть,- мужик поёт,- подтвердил Митяй.
- Здорово!- обрадовался я, чуть не прыгая от такой удачи.
- Я вечером в парк принесу, когда «старшие» разговаривать будут, отдам тебе.
- Угу, я там тоже буду,- пообещал я.- А как я потом тебе их верну?- запоздало подумал я,- да как-нибудь договоримся,- отозвался Митяй,- или я к тебе, или ты ко мне подойдёшь, или созвонимся и на границе встретимся. У тебя телефон есть?
- Есть!- ответил я,- ну и всё, какие проблемы?- успокоил меня Митяй.- Вечером увидимся, и я номер запишу. Ну пока, до вечера!- попрощался он,- пока!- отозвался я, и Митяй отошёл.
Всё это время мы разговаривали в гробовой тишине, под ироничными взглядами моей банды и Душмана, «привокзальные» недоумённо таращились на своего Митяя.
- Можешь без страха приходить встречать своих родителей,- слегка улыбаясь, разрешил Душман.
Потом обернулся к своим и показал на меня пальцем:- Этого,- никогда не трогать!- громко приказал он, и пошёл к своей машине, остальная «привокзальная» банда послушно шла по пятам.
На той стороне площади Душман ещё что-то сказал своим и уехал, «привокзальные» начали потихоньку рассасываться.
- Антон, это кто?!- недоумённо спросила Алиса, она ничего не понимала в том, что здесь сейчас было, просто чувствовала, что была гроза, но она прошла.
- Это просто ребята,- ответил Антон.
- А что им от нас было надо?- продолжала недоумевать лиса-Алиса.
- Да ничего!- просто поговорить приспичило,- ответил Антон, и Алиска моментально успокоилась,- ей всё было ясно.
Антон и пацаны иронично глазели на меня.
- Что?!- не понял я,- чё уставились?!
- Вот те раз!- визгливо воскликнул Мехик,- ты только погляди на него! Стоят:- алалы-алала, с этим «привокзальным», совсем как родные блин…
Антон обнял меня за шею, прижал голову к груди и сильно потёр кулаком макушку.
- Антон! Да пусти ж, дурак!!- возмущённо завопил я, меня эта его дурацкая привычка просто убивала!
- Лисик, ты понял, что ты сейчас сделал?
- Я ничего не делал!- возмущался я вырываясь.
Антон смотрел с лёгкой улыбкой,- ты только что заключил мир, между двумя районами.
- Я?!- изумился я,- это не я,- это вы с Душманом…
- Мы с Душманом только помогали тебе и этому Митяю. После этой вашей милой трепотни, нам тут и говорить уже было лишним, а вечером мы с ним уже так,- для проформы…
Кстати:- Душмана зовут Игорь. Игорь Серебряков,- мы вместе в институте учимся, и вместе в сборной города по-боксу…
Пришёл автобус и мы давясь, мешая всем своими сумками влезли. Доехали в сумасшедшей давке, старались только уберечь от толкотни Алису.
С трудом вывалившись на своей остановке, пацаны мне вручили сумки с моими кастрюлями, банками, тарелками, а сами налегке потопали домой. Напоследок я поцеловал Алису, пожал всем руки и побрёл, оббивая голые ноги пузатыми сумками.
Шёл и ругался про себя,- и ноша вроде не тяжёлая, но такая неудобная! Сумки почти круглые, приходится идти разведя руки в стороны, но так я быстро уставал, а стоило опустить руки, как снова начинал пинать их ногами.
Дотелепав наконец до дома, я вымыл кастрюли, бросил в стирку плавки и влез под душ. Вымыл голову маминым шампунем, старательно искупался,- мало ли какая гадость в озере есть?
Сделал промывку и вычистил после шашлыка зубы. Наконец вытершись, и надев чистые трусики, я упал на свой диван.
Как же я на этом отдыхе устал!! Такое ощущение, будто я работал трое суток, да ещё и без сна. Расслабившись и разнежившись, я уже собрался и вправду задремать, когда зазвонил телефон. Я кинулся к нему, надеясь, что это мама с папой.
- Алло?!
- Димчик!- я узнал добрый голос Олега.
- Олег, а если бы это моя мама трубку взяла?- спросил я его.
- А я бы сказал;- «Это квартира Ивановых?»,- она бы сказала «Нет!»,- а я сказал бы «Извините!»,- вот и всё!
Я рассмеялся.
- Ну а если бы трубку взял я, но родители были дома, как бы я с тобой разговаривал?
- А я бы тебе вопросы задавал, а ты бы говорил только:- «Да» и «Нет».
- А если бы мои родители твои вопросы по параллельному телефону слушали?- залился я смехом.
- Ну... тогда не знаю,- растерялся Олег.
- Не бойся, Олег! У нас нет параллельного телефона!- продолжал я смеяться.
- Димчик, я очень соскучился, хочу тебя к себе в руки!- жалобно заявил Олег.
- Знаешь, как мне тебя не хватает? Сижу и плачу!
- Олег, мы же…
- Да знаю!- оборвал он меня,- я просто по тебе скучаю очень, хочу прижать крепко, у тебя тогда так сердечко бьётся… поболтать с тобой, потереться об твоё голенькое тельце, оно ж у тебя как монетка гладенькое! Полежать в обнимочку немножко…я тебя везде потрогаю, везде зацелую,- жарко зашептал он.
Меня аж качнуло от внезапно возникшего желания.
…- Буду медленно раздевать,- продолжал шептать русый,- и смотреть на тебя, ты всегда краснеешь, смущаешься, а глазёнки блестят, губки раскрываются…
У меня в висках застучало!
…- Возьму голую попку в ладони, сожму, поглажу, подрочу писечку, а потом очень-очень осторожно в твою попочку палец…
Я готов был завизжать от возбуждения!!
- Дим, ну давай заеду, заберу тебя, а то ты после Дениса такой бедненький и замученный был?- наконец-то хоть что-то дельное предложил Олег!
- Только не во двор!- испугался я,- я тебя по пути встречу, у магазина «Мясо».
- Хорошо, уже еду!- торопливо сказал Олег и повесил трубку.
Вот те раз! Стоило ему позвонить, раздразнить, и у меня вся усталость прошла. В солнечном сплетении ныло, приятная точка, которую Олег называл «предстательной железой» пульсировала, членик стоял как каменный… я уже возбудился до писка!
- Хочу быть Наташкой! Хочу мужчину! Хочу любви!- напевал я, торопливо влезая в шорты и натягивая футболку.
Я только представил себе, как он будет меня нежно ласкать, поглаживать между ног, легонько сдавливая писечку, медленно раздевать, как я добровольно раздвину ноги, и позволю ему пальцем трогать анус…сам, добровольно, не брыкаясь…
- Господи! Да я от этих мыслей чуть в обморок не упал, аж комок под горло подкатил, пресекая дыхание!
- Всё сделано?!- я осмотрел квартиру:- газ, свет, вода везде выключены. Всё!- можно бежать трахаться!!! Я мигом добрался до магазина, Олега ещё не было. Походил туда-сюда, веселя своим видом прохожих, равнодушно морща нос на их улыбки, и наконец увидел чёрную «Волгу». Он подъехал. Я, едва сохраняя спокойный вид сел в машину, и Олег тут же стиснул меня своими медвежьими лапами.
- Привет Наташка!
- Привет Олег,- прошептал я,- от возбуждения мне изменил голос.
- Ты что, голая?!- он изумлённо смотрел на мои ноги,- вообще что ли моя девка сдурела?!
- Я в шортах!- терпеливо, уже в сотый раз за сегодняшний день сказал я, и приподняв футболку показал ему обрезанные джинсы. Олег погладил мои голые бёдра, я послушно раздвинул ноги, отдаваясь и подчиняясь ему, и он нежно погладил меня между ног, нежно сдавил половой член. Моё тело было его,- я уже отдался. Всё было так, как я и хотел, я задыхался от возбуждения. Олег за талию притянул к себе моё безвольное, ослабевшее тело и накрыл рот губами. Он долго целовал меня, каждую губу обсасывая своими, проникая языком глубоко в рот. Проводил губами по лицу, поцеловал в глаза. Я просто содрогался от этого. Олег с трудом оторвался от меня, он дрожал, как и я.
- Сейчас Наташ, уже едем!- сказал он севшим голосом, и завёл машину. Доехали мы быстро, в полной тишине.
- На ключ;- Олег дал мне ключ
.- Иди открывай, а я машину загоню.
Я вышел из машины, поднялся на крыльцо. Олег сзади гремел засовами на воротах, потом загнал «Волгу» во двор, и снова загремел запорами.
Я уже открыл дверь и стоял, ждал его. Он быстро взлетел на крыльцо,- пошли,- подтолкнул он меня в спину. Лишь только захлопнулась дверь, Олег снова как тигр накинулся на меня. Схватил за уши, задрал вверх голову и присосался поцелуем. Я чуть не падал от сексуального изнеможения! Я до смерти хотел секса! С трудом разувшись, мы побежали в спальню, я без разговоров упал на спину, раздвинул ноги и Олег упал на меня. Я как всегда нечаянно вскрикнул, опасаясь, что он меня раздавит, но Олег, тоже как всегда, в последний момент вытянул руки, упираясь в постель, и очень нежно и нетяжело лёг на меня, плотно накрыв своим огромным телом. Я обвил руками его шею, обнял ногами, и закрыв глаза тёрся своим лицом об его. От него пахло свежестью и одеколоном,- это был его запах! Запах моего любимого мужчины! Олег пятернями зачесал мне волосы назад и снова занялся поцелуями, начал со лба и глаз, и сползал всё ниже и ниже. Досталось и шее и горлу, затем, сдернув с меня футболку, он прошёлся губами по ключицам, сильно куснул соски. Я вскрикнул, вздрогнул, но эта короткая боль только меня подстегнула. Олег взял меня за бёдра и потёрся лицом об мои шорты, затем расстегнул их, и приподнявшись, снял их с меня. Я остался в одних белых трусиках. Олег остановился, он примерно минуту разглядывал меня, от макушки до пят, затем осторожно огладил всё моё тело, нежно накрыл через трусики ладонью давно восставший половой член и яички. Я чуть не взвыл от такого нежного прикосновения! Наконец, он медленно стянул с меня и трусики, оголив полностью, снова лёг на меня, опустившись пониже. Погладил живот, талию и снова взял руками за бёдра. Его огромные пятерни их просто накрывали! Провёл губами по писечке, и полностью взял её в рот. Для меня это было даже слишком! С криком я кончил. Я рвался и прыгал под Олегом, моля небо только об одном, что бы кончился этот жуткий оргазм! Снова и снова на меня накатывали спазмы невероятного наслаждения, и членик бил залпами спермы где-то глубоко во рту Олега. Он мой членик не вынул, я чувствовал, что он его продолжает посасывать, прижимая языком, и это усиливало и удлиняло этот оргазм, который я всеми силами старался прекратить! Но всему бывает конец. Я почти умер от такой разрядки, но возбуждение меня не покинуло. Рядом был мой любовник, который тоже жаждет наслаждения, и я источник его наслаждений. Эта мысль возбудила меня снова, почти моментально.
- Олег!- дрожащим голосом позвал я,- я тоже так хочу! Ложись…нет, лучше иди в кресло! Олег послушно вскочил и подошёл к креслу.
- Снимай!- я провёл рукой по его члену, и Олег принялся расстёгивать ремень на брюках, я расстёгивал пуговицы на ширинке. Наконец и брюки и плавки Олега лежали на полу.
- Садись!- распорядился я, он весь дрожа сел.
- О! Одна лиса проснулась!- обрадовался Саня.
- Дайте пивка,- попросил я, и мне налили.
- Как спалось, Лисик?- поинтересовался Мехик.
- Дрых, как убитый!- признался я.
- Скоро будем собираться,- сказал Антон,- Лиса с нами. Так бы мы ещё побыли, но я обещал отцу.
- Пойдём ещё покупаемся,- предложил Серый.
- Давайте,- согласился Антон,- а я потом,- постерегу Алису.
Мы все помчались к воде, запрыгнули в неё с воплями и принялись брызгаться как малые дети. Потом с вышки попрыгали, и наконец, выбрались к своему бивуаку.
- Иди Антоха, мы за Алисой присмотрим,- великодушно разрешил Мехик.
Антон встал;- будить её пора, а то выдрыхнется, и ночью спать не будет.
Не спеша пошёл к воде, зашёл по шею, и поплыл вдоль берега.
- Лихо ты его плавать научил!- восхитился Мехик,- никто не мог!
- Он ещё осторожничает,- ответил я,- видишь, на глубину не лезет.
- Ага,- согласился Мехик,- с вышки прыгнуть его попросить,- голый номер, хрен согласится!
Я рассмеялся.
Антон осторожно поплавал у берега, и выйдя из воды направился к нам. Мы встретили его ехидными шуточками, на которые он абсолютно не обратил внимания. Солнце палило нещадно, мои волосы мгновенно высохли. Расчесал их сразу, а то потом ничего не получиться.
«Плавки надо выжать»- подумал я, и взяв шорты с футболкой направился к деревьям. Зайдя в лесополосу так, чтоб меня никто не видел, я снял плавки и выжал их, положил в целлофановый пакет, потом надел шорты, футболку и пошёл назад.
- Во, гля, деваха какая одна гуля-а-ает!- заявил один пьяный мужик своему не менее пьяному другу, когда я поравнялся с местом, где они сидели. Уже совсем взрослые мужики, лет двадцати пяти. Такие по возрасту, как Лёха-фотограф. На покрывале стояла бутылка водки, лежал хлеб, ещё какая-то закусь. Оба мужика были готовыми, в умат, потными, как будто только из озера вылезли, глаза красные и слезящиеся. На жаре их зверски развезло.
- «Какой идиот пьёт на такой жаре водку?!»- про себя подумал я, но зря я так удивлялся;- эти идиоты были прямо перед глазами.
- Слы-ы-ышь, зайка?- продолжал мужик,- иди с-с-суда! Посидим, я налью,- я не жадный! Тебя как зовут? Меня- Русла-а-ан…
Он попытался ухватить меня за голую ногу, потом задрать вверх край футболки, наверное, надеялся, что я без трусов.
- Убери лапы, пьяный гандон!- возмущённо взвизгнул я отпрыгивая,- нажрался, так веди себя прилично!
- Хто гандон?- удивился он,- я?!.. Ах ты сука бля!..
Он неуклюже встал, шатаясь, чуть не падая,- да я те бля!..
Он попытался ударить меня кулаком в лицо,- я отшатнулся, и он чуть не упал.
- Ах бля!..- ахая, ругал он меня, неуклюже разворачиваясь и ударяя снова. Я вильнул в сторону, и он снова чуть не брякнулся на землю.
- С-с-с-ука!!- ещё раз выругался пьяный.
Он стоял теперь боком ко мне:- «как дал бы ему сейчас ногой в живот,- свету бы урод невзвидел!»- со злостью подумал я,- уж больно позиция была хороша.
Мужик повернул ко мне голову, увидел меня, и снова размашисто нанёс удар,- я снова угнулся.
Теперь меня эта нелепая драка смешила. Я просто заливаясь смехом, уворачивался и вилял от него, пользуясь гибкостью своего тела, делая именно то, чему меня учил на «рукопашке» тренер. Я чувствовал себя «полным хозяином в ринге», как говорит Антон-боксёр. Моего противника бесила собственная неуклюжесть, и он пьяно распаляясь всё больше, уже с рёвом месил воздух, пытаясь достать эту «ёбаную суку, бля на хуй!».
Извиваясь и прыгая с места на место, я внезапно упёрся спиной в кого-то очень большого и твёрдого. Мгновенно оглянувшись, я увидел мощную грудь, задрав голову вверх;- лицо Антона-боксёра.
Пьяный драчун пёр на меня, Антон взял меня за плечи и сдвинул в сторону. Пьяный недоумённо смотрел на Антона, неожиданно выросшего на моём месте.
- Э-э-э…это…- сказал он, и Антон одним жутким ударом срубил его.
Потом перевёл взгляд на его друга и спросил:- тебе тоже приварить?
- Слы-ы-ышь, братан…- начал второй.
- Я не твой братан!- отрезал Антон,- твои братаны в канаве говно без тебя доедают! Вот мой брат,- Антон показал на меня пальцем,- если кто тронет,- убью! Пошли Лисик,- обратился он уже ко мне, и мы пошли к своим.
- Ты что, жить без приключений не можешь?!- тихо ругал он меня на ходу,- за два дня тебя пытались два раза грохнуть! Это не слишком ли часто, ребёнок?!
- А я что?!- изумился я,- ты думаешь, это я к нему привязался?! Ты думаешь, это я его просил мне морду расквасить?! Ты думаешь мне это надо?!
- Ладно, не голоси,- поморщился Антон,- но без меня теперь вообще никуда, понял?
- Понял!- недовольно нахохлившись отозвался я.
Пацаны уже собирались. Укладывали кастрюли из под мяса, сворачивали покрывала, Алиса уже проснулась.
- Чё там было?- спросили они,- да ни чё!- отмахнулся Антон,- просто у Лисика прорезался дар, притягивать неприятности на свою жопу.
- Лисик, а ящерицу?!- внезапно потребовала лиса-Алиса.
- Алис, ну зачем она тебе?- включил я задний ход.- Она же маленькая, хорошенькая, у неё детки есть, а мы поймаем и напугаем её! Пусть себе бегает, а?
Алиска подумала,- ну ладно, пусть идёт к деткам!
- Правильно!- обрадовался я,- и мы тоже пойдём домой.
Подхватив сумки, мы просёлком пошли на станцию,- ждать «козу», то бишь электричку.
Построившись шеренгой, обняв друг друга за плечи, мы шли и пьяно, залихватски пели:- «а первая пуля-а-а-а, а первая пуля-а-а-а, а первая пуля оборвала бег коня-а-а-а, а вторая пуля-а-а-а, а вторая пуля-а-а-а, а вторая пуля в грудь ударила миня-а-а-а»…
Мой и Алисины голоса звонко выделялись из хора уже взрослых голосов наших друзей.
Я пел вперемешку со всхлипами смеха, когда мы дошли до куплета;- «жинка порыдае-э-э-эт выйдет за другова-а-а, выйдет за другова пазабудит пра миня-а-а-а»…
Нам всем было ещё далеко до того, чтобы иметь жену, особенно лисе-Алисе. Меня смешило, с каким искренним, горестным чувством все, и пацаны, и лиса-Алиса пели эту старинную казацкую песню. С таким, как будто события лично касаются каждого из них.
Её всегда все по-пьянке поют, по крайней мере мы!
Электричка пришла во время. Народу на станции было не продохнуть,- все ехали домой.
Нам повезло:- достались две скамейки, Алиса забралась ко мне на руки, и мы всю дорогу смотрели в окно. Вагон был переполнен, даже в проходе стоять было тесно. Слава Богу, что до Эн-ска, всего три остановки. Доехав до нашего города, мы вышли на перрон, прошли вокзал и очутились на автобусной остановке.
- «Лишь бы «привокзальных» не было!»,- молил я Небо, но на этот раз оно меня не услышало. На той стороне привокзальной площади стояло четыре парня.
- Антон, смотри!- я кивком головы указал на них.
- Я вижу,- спокойно, даже лениво ответил Антон,- не дёргаемся, стоим спокойно, ждём автобус,- тихо добавил он.
Я неотрывно следил за «привокзальными», они пока нас не видели, базарили меж собой.
- «Хоть бы автобус быстрее пришёл!»- снова молил я Небо, но оно меня снова проигнорировало,- автобуса всё не было и не было.
Один из «привокзальных» обвёл «нашу» сторону площади глазами, и недоумённо остановил взгляд на нас. Несколько секунд он рассматривал нашу компанию, потом толкнул остальных и кивнул на нас. Остальные тоже неверяще осмотрели нас, возбуждённо поговорили, и двое побежали куда-то, а оставшиеся с довольными ухмылками продолжали на нас пялиться.
- Ну вот,- сказал Серёга,- за подкреплением погнали. Если ща автобуса не будет, нам пиздец!
- Не ругайся матом!- строго осадил его Антон,- Алиса с нами, не забыл?
Но автобуса как назло, не было.
С двух сторон бежали чужие пацаны, они собирались в толпу на той стороне площади, их уже было много, но всё ещё почему-то не решались подойти к нам.
- Уважают нас!- злорадно заметил Мехик,- ещё бы, сколько раз мы им уже наваляли!
- Теперь они нам наваляют!- расстроено откликнулся я.
К «привокзальным» подъехала машина, «шестёрка», так вот кого они ждали!
Это их лидер, типа нашего Антона-боксёра, я видел его пару раз издали, ещё знал, что его погоняло «Душман».
Душман вышел из машины, кое-с кем поздоровался за руку и вся эта кодла, через площадь пошла к нам.
- Привет «гречихинские»!- поздоровался Душман,- что, райончик попутали?
- И ты не болей,- спокойно ответил Антон.
К моему удивлению, они с Душманом пожали друг другу руки.
- Может отойдём в сторонку, в затишок, да поговорим, а?- предложил Душман.
- Да мы бы рады…- тягуче, вкрадчиво, с еврейским завыванием заныл Мехик,- да вот автобус как-то пропустить не хотелось бы.
- Неужели так страшно?!- наигранно изумился Душман.
- Да не страшно,- лениво отозвался Антон,- тебе же сказали:- автобус пропустить не хотим.
Народ на остановке почуял, что в воздухе пахнет порохом, и потихоньку сдвигаясь в стороны, оставил нас с «привокзальными» один на один.
Наши пацаны неуловимо встали в одну линию, все, кроме меня,- меня за руку крепко вцепившись держала Алиса.
Она не понимала, что происходит, но чувствовала, что эти «чужие» не просто так подошли.
Алиса чувствовала опасность, но не понимала, чего нужно бояться,- я видел это по её глазам.
- С вами разговаривать- себя не уважать!- взорвался я,- подошли толпой, девчонку напугали,- гляди какие крутые! Я из-за вас, отморозков, не могу на вокзал придти,- родителей встретить! Тяжёлую сумку матери помочь дотащить! Чего ты к нам пристал, мы что, кого-нибудь трогаем?! Мы с «озёр» едем, с сумками, кастрюлями, усталые, пьяные! Топайте куда топали, а мы тихо дождёмся автобус и уедем,- нас дома ждут!
- Дим, подожди…- остановил меня Антон.
- Дим?!- опешил Душман,- вот это чудо без штанов,- пацан?!
- Без каких штанов?!- психанул я,- я в шортах!
И задрав край футболки, крутнувшись, продемонстрировал всем, что я одет.
- Да,- это пацан,- слегка удивлённо ответил Антон Душману,- незаметно что ли?
- Вот удивил!- продолжал изумляться Душман, разглядывая в упор меня и напуганную Алису,- я видел его несколько раз с вами, но думал, что это девка-пацанка такая…
- Нет, парень,- лениво пояснял Антон-боксёр,- похож просто, но это фигня,- он пацан нормальный, честный.
- Антон, знаешь, что я хотел?- спросил Душман.
- Скажи,- узнаю,- ответил Антон.
- Это хорошо, что вы мне так попались, на нашей земле и вас так мало, если бы я к вам сам пришёл, вы бы не так поняли. Ещё чего доброго подумали бы, что «привокзальные» перед вами прогнулись… Ты знаешь, у меня брат из Афгана вернулся?
- Слышал,- ровным голосом ответил Антон.
- Так вот;- он говорит, что все эти наши городские тёрки,- глупость. В Афгане у него был друг, из Черёмушкинского района. Они вместе служили, вместе вернулись, так что им теперь, снова биться, что ли?! Антон, мы в одном городе живём, вам бывает нужным вокзал, и нам тоже нужно в Гречихинском районе бывать. У вас кинотеатр и кафешки. У меня есть пацаны, которые с вашими девчонками дружат, ходят и боятся, что их пришибут.
- У меня такие тоже есть,- ответил Антон-боксёр.
- Мой брат,- продолжал Душман,- мне много ужасов рассказал. Главное, это то, что пацаны из разных районов, в Афгане земляками и лучшими друзьями были. В общем, у меня предложение:- давай встретимся, и поговорим о мире. Если кто в чужом районе сам нарвался, «погулять» пришёл,- то это одно. А если просто пришёл, не возбухает и не выпендривается,- то не трогать.
- Согласен,- ответил Антон,- я давно об этом хочу поговорить. Давай вечером в парке встретимся и подробней обсудим, но пока я оповещу всех своих, а ты всех своих,- много времени пройдёт. Пока вы к нам не ходите, и мои к вам.
- Годится,- решил Душман,- часов в десять, нормально?
- Да,- ответил Антон,- я буду.
- Я тоже,- пообещал Душман.
Он обернулся к своим и громко крикнул;- «Ша»!
Все расслабились, и мы и они.
Ко мне подошёл один из «привокзальных», я узнал его,- это тот самый, которого я вырубил в той памятной драке, когда мы опробовали «Яву» Антона.
- Помнишь меня?- недружелюбно спросил он.
- Помню,- ответил я.
- Ты мне тогда чуть башку не разбил!- прищурившись, напомнил он.
- Ну и что?- удивился я,- и что теперь, отомстить мне хочешь что ли?
- Да нет…- он почесал затылок,- давно дело было, я уже и не злюсь… тебя Дима зовут, да?
- Да,- ответил я.
- А я Митяй!
- Тоже Дима?- спросил я,- значит мы тёзки.
- Не Дима, а Митяй,- поправил он,- меня все так называют.
- А какая нафиг разница?- удивился я,- «Митя»,- значит «Дима».
- Да мне всё равно!- отмахнулся он.
Митяй подал мне руку, и я её пожал.
- У тебя какие-нибудь свежие записи есть?- спросил Митяй.
- Ну…Си Си Кетч есть, потом, Мадонна…- вспоминал я.
- А у тебя бобинник или кассетник?- оживился он.
- Кассетник!- гордо ответил я, задирая нос.
- Дай Мадонну переписать?- попросил Митяй.
- Ну уж нет!- отказал я,- ещё твой магнитофон плёнку зажуёт, лучше давай чистую кассету, а я тебе сам перепишу,- у моего отца «двухкассетник» японский!
- Ладно,- согласился Митяй.
- А у тебя есть что послушать?- спросил я.
- У меня много чё есть,- протянул он,- тебе что именно надо?
- «Эмигранты» есть?- задал я вопрос.
Я давно слышал про эмигрантские песни, но достать эти записи никак не мог. Слышал однажды «Поручика Голицина» и эта песня сразу запала мне в душу.
- Есть какие-то, только я не знаю, как их зовут. Просто песни поют про Брайтон, Америку, Россию, про белогвардейцев…
- Дай переписать!- взмолился я,- а «Поручик Голицин» там есть?
- Есть,- мужик поёт,- подтвердил Митяй.
- Здорово!- обрадовался я, чуть не прыгая от такой удачи.
- Я вечером в парк принесу, когда «старшие» разговаривать будут, отдам тебе.
- Угу, я там тоже буду,- пообещал я.- А как я потом тебе их верну?- запоздало подумал я,- да как-нибудь договоримся,- отозвался Митяй,- или я к тебе, или ты ко мне подойдёшь, или созвонимся и на границе встретимся. У тебя телефон есть?
- Есть!- ответил я,- ну и всё, какие проблемы?- успокоил меня Митяй.- Вечером увидимся, и я номер запишу. Ну пока, до вечера!- попрощался он,- пока!- отозвался я, и Митяй отошёл.
Всё это время мы разговаривали в гробовой тишине, под ироничными взглядами моей банды и Душмана, «привокзальные» недоумённо таращились на своего Митяя.
- Можешь без страха приходить встречать своих родителей,- слегка улыбаясь, разрешил Душман.
Потом обернулся к своим и показал на меня пальцем:- Этого,- никогда не трогать!- громко приказал он, и пошёл к своей машине, остальная «привокзальная» банда послушно шла по пятам.
На той стороне площади Душман ещё что-то сказал своим и уехал, «привокзальные» начали потихоньку рассасываться.
- Антон, это кто?!- недоумённо спросила Алиса, она ничего не понимала в том, что здесь сейчас было, просто чувствовала, что была гроза, но она прошла.
- Это просто ребята,- ответил Антон.
- А что им от нас было надо?- продолжала недоумевать лиса-Алиса.
- Да ничего!- просто поговорить приспичило,- ответил Антон, и Алиска моментально успокоилась,- ей всё было ясно.
Антон и пацаны иронично глазели на меня.
- Что?!- не понял я,- чё уставились?!
- Вот те раз!- визгливо воскликнул Мехик,- ты только погляди на него! Стоят:- алалы-алала, с этим «привокзальным», совсем как родные блин…
Антон обнял меня за шею, прижал голову к груди и сильно потёр кулаком макушку.
- Антон! Да пусти ж, дурак!!- возмущённо завопил я, меня эта его дурацкая привычка просто убивала!
- Лисик, ты понял, что ты сейчас сделал?
- Я ничего не делал!- возмущался я вырываясь.
Антон смотрел с лёгкой улыбкой,- ты только что заключил мир, между двумя районами.
- Я?!- изумился я,- это не я,- это вы с Душманом…
- Мы с Душманом только помогали тебе и этому Митяю. После этой вашей милой трепотни, нам тут и говорить уже было лишним, а вечером мы с ним уже так,- для проформы…
Кстати:- Душмана зовут Игорь. Игорь Серебряков,- мы вместе в институте учимся, и вместе в сборной города по-боксу…
Пришёл автобус и мы давясь, мешая всем своими сумками влезли. Доехали в сумасшедшей давке, старались только уберечь от толкотни Алису.
С трудом вывалившись на своей остановке, пацаны мне вручили сумки с моими кастрюлями, банками, тарелками, а сами налегке потопали домой. Напоследок я поцеловал Алису, пожал всем руки и побрёл, оббивая голые ноги пузатыми сумками.
Шёл и ругался про себя,- и ноша вроде не тяжёлая, но такая неудобная! Сумки почти круглые, приходится идти разведя руки в стороны, но так я быстро уставал, а стоило опустить руки, как снова начинал пинать их ногами.
Дотелепав наконец до дома, я вымыл кастрюли, бросил в стирку плавки и влез под душ. Вымыл голову маминым шампунем, старательно искупался,- мало ли какая гадость в озере есть?
Сделал промывку и вычистил после шашлыка зубы. Наконец вытершись, и надев чистые трусики, я упал на свой диван.
Как же я на этом отдыхе устал!! Такое ощущение, будто я работал трое суток, да ещё и без сна. Расслабившись и разнежившись, я уже собрался и вправду задремать, когда зазвонил телефон. Я кинулся к нему, надеясь, что это мама с папой.
- Алло?!
- Димчик!- я узнал добрый голос Олега.
- Олег, а если бы это моя мама трубку взяла?- спросил я его.
- А я бы сказал;- «Это квартира Ивановых?»,- она бы сказала «Нет!»,- а я сказал бы «Извините!»,- вот и всё!
Я рассмеялся.
- Ну а если бы трубку взял я, но родители были дома, как бы я с тобой разговаривал?
- А я бы тебе вопросы задавал, а ты бы говорил только:- «Да» и «Нет».
- А если бы мои родители твои вопросы по параллельному телефону слушали?- залился я смехом.
- Ну... тогда не знаю,- растерялся Олег.
- Не бойся, Олег! У нас нет параллельного телефона!- продолжал я смеяться.
- Димчик, я очень соскучился, хочу тебя к себе в руки!- жалобно заявил Олег.
- Знаешь, как мне тебя не хватает? Сижу и плачу!
- Олег, мы же…
- Да знаю!- оборвал он меня,- я просто по тебе скучаю очень, хочу прижать крепко, у тебя тогда так сердечко бьётся… поболтать с тобой, потереться об твоё голенькое тельце, оно ж у тебя как монетка гладенькое! Полежать в обнимочку немножко…я тебя везде потрогаю, везде зацелую,- жарко зашептал он.
Меня аж качнуло от внезапно возникшего желания.
…- Буду медленно раздевать,- продолжал шептать русый,- и смотреть на тебя, ты всегда краснеешь, смущаешься, а глазёнки блестят, губки раскрываются…
У меня в висках застучало!
…- Возьму голую попку в ладони, сожму, поглажу, подрочу писечку, а потом очень-очень осторожно в твою попочку палец…
Я готов был завизжать от возбуждения!!
- Дим, ну давай заеду, заберу тебя, а то ты после Дениса такой бедненький и замученный был?- наконец-то хоть что-то дельное предложил Олег!
- Только не во двор!- испугался я,- я тебя по пути встречу, у магазина «Мясо».
- Хорошо, уже еду!- торопливо сказал Олег и повесил трубку.
Вот те раз! Стоило ему позвонить, раздразнить, и у меня вся усталость прошла. В солнечном сплетении ныло, приятная точка, которую Олег называл «предстательной железой» пульсировала, членик стоял как каменный… я уже возбудился до писка!
- Хочу быть Наташкой! Хочу мужчину! Хочу любви!- напевал я, торопливо влезая в шорты и натягивая футболку.
Я только представил себе, как он будет меня нежно ласкать, поглаживать между ног, легонько сдавливая писечку, медленно раздевать, как я добровольно раздвину ноги, и позволю ему пальцем трогать анус…сам, добровольно, не брыкаясь…
- Господи! Да я от этих мыслей чуть в обморок не упал, аж комок под горло подкатил, пресекая дыхание!
- Всё сделано?!- я осмотрел квартиру:- газ, свет, вода везде выключены. Всё!- можно бежать трахаться!!! Я мигом добрался до магазина, Олега ещё не было. Походил туда-сюда, веселя своим видом прохожих, равнодушно морща нос на их улыбки, и наконец увидел чёрную «Волгу». Он подъехал. Я, едва сохраняя спокойный вид сел в машину, и Олег тут же стиснул меня своими медвежьими лапами.
- Привет Наташка!
- Привет Олег,- прошептал я,- от возбуждения мне изменил голос.
- Ты что, голая?!- он изумлённо смотрел на мои ноги,- вообще что ли моя девка сдурела?!
- Я в шортах!- терпеливо, уже в сотый раз за сегодняшний день сказал я, и приподняв футболку показал ему обрезанные джинсы. Олег погладил мои голые бёдра, я послушно раздвинул ноги, отдаваясь и подчиняясь ему, и он нежно погладил меня между ног, нежно сдавил половой член. Моё тело было его,- я уже отдался. Всё было так, как я и хотел, я задыхался от возбуждения. Олег за талию притянул к себе моё безвольное, ослабевшее тело и накрыл рот губами. Он долго целовал меня, каждую губу обсасывая своими, проникая языком глубоко в рот. Проводил губами по лицу, поцеловал в глаза. Я просто содрогался от этого. Олег с трудом оторвался от меня, он дрожал, как и я.
- Сейчас Наташ, уже едем!- сказал он севшим голосом, и завёл машину. Доехали мы быстро, в полной тишине.
- На ключ;- Олег дал мне ключ
.- Иди открывай, а я машину загоню.
Я вышел из машины, поднялся на крыльцо. Олег сзади гремел засовами на воротах, потом загнал «Волгу» во двор, и снова загремел запорами.
Я уже открыл дверь и стоял, ждал его. Он быстро взлетел на крыльцо,- пошли,- подтолкнул он меня в спину. Лишь только захлопнулась дверь, Олег снова как тигр накинулся на меня. Схватил за уши, задрал вверх голову и присосался поцелуем. Я чуть не падал от сексуального изнеможения! Я до смерти хотел секса! С трудом разувшись, мы побежали в спальню, я без разговоров упал на спину, раздвинул ноги и Олег упал на меня. Я как всегда нечаянно вскрикнул, опасаясь, что он меня раздавит, но Олег, тоже как всегда, в последний момент вытянул руки, упираясь в постель, и очень нежно и нетяжело лёг на меня, плотно накрыв своим огромным телом. Я обвил руками его шею, обнял ногами, и закрыв глаза тёрся своим лицом об его. От него пахло свежестью и одеколоном,- это был его запах! Запах моего любимого мужчины! Олег пятернями зачесал мне волосы назад и снова занялся поцелуями, начал со лба и глаз, и сползал всё ниже и ниже. Досталось и шее и горлу, затем, сдернув с меня футболку, он прошёлся губами по ключицам, сильно куснул соски. Я вскрикнул, вздрогнул, но эта короткая боль только меня подстегнула. Олег взял меня за бёдра и потёрся лицом об мои шорты, затем расстегнул их, и приподнявшись, снял их с меня. Я остался в одних белых трусиках. Олег остановился, он примерно минуту разглядывал меня, от макушки до пят, затем осторожно огладил всё моё тело, нежно накрыл через трусики ладонью давно восставший половой член и яички. Я чуть не взвыл от такого нежного прикосновения! Наконец, он медленно стянул с меня и трусики, оголив полностью, снова лёг на меня, опустившись пониже. Погладил живот, талию и снова взял руками за бёдра. Его огромные пятерни их просто накрывали! Провёл губами по писечке, и полностью взял её в рот. Для меня это было даже слишком! С криком я кончил. Я рвался и прыгал под Олегом, моля небо только об одном, что бы кончился этот жуткий оргазм! Снова и снова на меня накатывали спазмы невероятного наслаждения, и членик бил залпами спермы где-то глубоко во рту Олега. Он мой членик не вынул, я чувствовал, что он его продолжает посасывать, прижимая языком, и это усиливало и удлиняло этот оргазм, который я всеми силами старался прекратить! Но всему бывает конец. Я почти умер от такой разрядки, но возбуждение меня не покинуло. Рядом был мой любовник, который тоже жаждет наслаждения, и я источник его наслаждений. Эта мысль возбудила меня снова, почти моментально.
- Олег!- дрожащим голосом позвал я,- я тоже так хочу! Ложись…нет, лучше иди в кресло! Олег послушно вскочил и подошёл к креслу.
- Снимай!- я провёл рукой по его члену, и Олег принялся расстёгивать ремень на брюках, я расстёгивал пуговицы на ширинке. Наконец и брюки и плавки Олега лежали на полу.
- Садись!- распорядился я, он весь дрожа сел.
Новые истины (глава 14, последняя)
Я опустился на ковёр у его ног, руками развёл его колени и придвинулся ближе. Провёл губами по внутренней стороне бёдер, по животу, и осторожно взял его член в рот. Олег дёрнулся и заскулил как щенок. Я с удовольствием сосал его член. Я испытывал наслаждение от того, что я, абсолютно голенький, у ног любимого мужчины, и могу подарить ему это изысканное наслаждение, которое не всякому-то и подарю. Это великое наслаждение, делать минет тому, кого ты любишь, и знать, что в ответ и тебя тоже сильно любят. Олег одной рукой прижал мою голову к своему члену, и сильно нагнувшись вперёд, другой рукой погладил по спине, нежно прошёлся по попке, провёл пальцем по анусу, и сильно ввёл в него палец. От неожиданности я взвизгнул, но Олег продолжал удерживать мою голову, а пальцем трахать меня в попку, нажимая на приятную точку. Я смирился и не прекратил работать ртом ни на секунду, а палец Олега давал такое наслаждение, что не могу описать.
- Наташка стой!- попросил меня Олег,- пошли в постельку. Мы вернулись на кровать, он уложил меня на спину и задрал мои ноги себе на плечи.- Сейчас начнётся!- понял я и ослабел. Так всегда почему-то бывает, когда меня трахают как девушку, обращаются как с девушкой и называют девичьим именем «Наташа». Олег потянулся в сторону и взял тюбик крема. Он всегда очень нежно готовил меня к проникновению. Ласково и возбуждающе разрабатывал мне дырочку, пока я весь вибрируя и постанывая ждал его член. Горячая головка коснулась пуговки ануса, Олег немного наклонился вперёд, его тело напряглось, на руках вздулись жуткие мускулы.
- Наташка, готова?- спросил он.
- «Мог бы и не спрашивать! И так ясно, что готова, давно готова, чёрт побери!!»
- Да…- тихо прошептал я, застенчиво прикрыв глаза ресницами,- да…
Член Олега пошёл внутрь. Я чувствовал, как головка раскрывает меня как трёхгранный штык кожу. Всё шире и шире…сейчас будет больно!
- Ай! Ах-х-хххх!!- вскрикнул я, выгибаясь дугой, но Олег даже не замедлился, он знал, что достаточно разработал мою дырочку.
- Больно!- взвизгнул я, но моё тело хотело этот член! Приятная точка, которую все называют «предстательной железой», требовала прикосновения этого члена к себе. Она ныла и пульсировала, ожидая его… вот и дождалась!
Его бёдра коснулись моих ягодиц. Олег всунул в меня член на всю длину, прикоснувшись к моим ягодицам бёдрами.
- Боже!... Мама!!...Чёрт!!!- взвизгнул я, переполненный болью, наслаждением и волнением.
Я чувствовал эту толстую колбасину туго влезшую в меня, и туго двигающуюся внутри моего тела. Распахнув глаза и рот, напрягшись до дрожи, я ждал, что будет дальше. Русый догадался дать мне время привыкнуть, несильно подвигал членом вперёд-назад, и лишь потом принялся наращивать темп. Моя попка уже была готова, и я не испытывал боли. Я наслаждался Олегом, собой, и сексом в роли девушки. Я вскрикивал от удовольствия, позволяя трогать, лапать, трахать себя, использовать как женщину, позволяя наслаждаться собой… в общем, попирал все понятия и принципы, которые делают «традиционного пацана»- «традиционным пацаном». Но как же это приятно, чёрт побери! Как приятно получить внутрь себя половой член любимого мужчины! Испытать всю полноту любви, которую ты испытываешь, и которую испытывают к тебе! Когда партнёр полностью над тобой властен, когда он трепещет от возбуждения, от осознания того, что ты принадлежишь ему! И знать, что эту силу и власть над собой ты даёшь ему сам, добровольно! Как приятно отдаться на ласки тому, кого ты любишь и кому доверяешь… нет, доверяешься! Олег всё наращивал темп. Он снял мои ноги с плеч, раздвинул их, навалился вперёд и схватив меня под коленями, прижав мои коленки к моим же плечам принялся трахать по-другому. Мы смотрели друг на друга, лицо русого было напряжённым, он сильными толчками долбил меня, внимательно считывая все чувства и ощущения с моей мордочки. Он всегда смотрел на меня, когда трахал. Я ахал, повизгивал, закусывал губы и постанывал под ним. Внезапно он зажмурился и вскрикнул, потом снова вскрикнул и замер. Я тоже замер под ним, зная, что теперь самое главное происходит там, глубоко внутри меня. Я чувствовал, как дёргается его член, как он наполняет меня влагой жизни, оргазм у Олега был всегда очень сильный, я был рад, что моё тело доставляет такое наслаждение тем, кого я люблю. Когда стих последний рывок, Олег вынул из меня свой агрегат и устало лёг рядом. Он подгрёб меня к себе, плотно прижал, сильно стиснул в объятиях, уткнулся мне в волосы и затих. Мы так долго лежали, обессиленные, натраханные, голые и счастливые.
- Димка, я тебя люблю,- наконец сказал он,- я знаю,- лениво отозвался я,- я тебя тоже!
Он рассмеялся,- знаешь, я сейчас дома сидел, и вдруг так захотел тебя увидеть, просто ужас как! Я даже и не подозревал, как сильно я от тебя завишу. А если ты уедешь?! Я же умру тут один!
- Не умрёшь,- лениво отозвался я,- найдёшь себе голубую девочку.
- Никого не хочу,- глубоко вздохнул Олег мне в пушистую голову,- я с тобой лисёнок хочу. Мы же не просто трахаемся? Мы с тобой дружим, я тебе на свои проблемы жалуюсь, и я люблю тебя,- так что замены не жди.
- Олег!- вспомнил я,- а я виделся с Женей! Кстати:- по-моему, он не такой уж и плохой парень. Может быть, Денису попробовать ещё раз с ним поговорить?
- Не знаю,- вздохнул Олег,- может быть…а где ты его видел? Ты к нему ходил? Это он на тебя всем ябедничает?!
- Угу!- чтобы удержать улыбку я закусил губу.
- И что?- с интересом спросил русый,- как поговорили?
- Мне кажется, что он раскаивается,- честно ответил я.
- Не знаю, не знаю,- вздохнул Олег… добрый ты у меня, Димчик, всем помочь хочешь,- настоящий миротворец прямо!
Он рассмеялся, и запрокинув мне голову ворвался в мой рот поцелуем, то, что я брыкался и протестующее пищал, Олегу ещё больше нравилось.
Хорошо быть большим и сильным!- Кого хочешь, того и мучаешь!
Хорошо день прошёл. Уже ночью, лёжа в кровати и глядя в звёздный потолок, я вспоминал все подробности этого дня. Наверное, я счастлив.
У меня снова есть друзья, Наташка Богатырёва, Олег.
Возможно, что я помирю Дениса и Женю,- пусть он его больно насилует,- хватит с меня!
У меня появился новый знакомый,- Митяй. Я уже переписал кассеты, и себе и ему,- завтра отдам.
С «привокзальными» у нас теперь мир.
Только две вещи мне не нравились:- это то, что моих родителей всё ещё не было, (знали бы они, чем тут занимается их дитятко!) и то, что кончалось лето.
Утром я проснулся, как положено. Бег, зарядка, турник, растяжки, контрастный душ и промывка. Сегодня я буду резвиться с Наташкой!
Я поменял постельное бельё, сбегал, купил арбуз, и помчался к ней.
Когда-то «борзая троица», молча проводила меня глазами.
- «Сидите как мыши, и не высовывайтесь»!- злорадно подумал я. Наташка была готова.
- Пойдём?
- Пойдём.
Её папа проводил нас до дверей, пожелал хорошо провести день, и мы ушли.
Хватит кино, мороженного и прочей дребедени,- подростки хотят трахаться! Наташка очень волновалась,- для неё всё будет впервые, я тоже весь вибрировал, хоть для меня это и не впервые. Секс с девушкой у меня уже был, а сколько было секса с мужчинами!- У-хххх!
Наташка испуганно сверкнула глазками,- а вдруг кто-то придёт?!
- Не бойся,- успокаивал я,- у меня дома уже почти месяц никого не было.
Мы вначале конечно съели арбуз, застенчиво пряча друг от друга глаза, а если встречались,- сразу начинали смеяться.
Потом принялись лапаться. Наташка всё ещё инстинктивно дёргалась, когда я гладил её по грудке, по попке. Ей хотелось защищаться, но она сдерживала себя, стараясь наслаждаться чужими руками, которые так бесцеремонно трогают её там, где никому нельзя. Мне это знакомо. Готов поспорить, что у неё сердечко замирает, короткие молнии бьют из солнечного сплетения прямо в письку, и даже кажется, что всё это не реально, не по-настоящему,- так я себя в мужских руках чувствовал. Осторожно опустив присмиревшую подружку на диван, я лёг рядом.
- Боишься?
- Угу!- кивнула Наташка.
- Не бойся, я осторожно,- пообещал я, как мне всегда обещал рыжий.
Нежно коснувшись вздрагивающей шейки губами, я начал её целовать.
Странно, мы почти с рождения знакомы, в яслях на горшках рядом сидели, семь классов вместе проучились, но только сейчас, я начинал относиться к Наташе с любовью, восхищением и благоговением.
Погладил по головке, вспушил ей волосы,- она рассмеялась. Тихонько сжал ладонью её маленькую, упругую грудку,- Наташа вздрогнула, руки дёрнулись, но заставила себя лежать спокойно.
- Не напрягайся так, расслабься,- попросил я,- я же тебя не съем?
Я нежно погладил её ножки, попутно задрав подол платья, открыв трусики.
Наташка снова взвилась, но снова себя заставила лежать тихо. Ей было отчаянно стыдно, что она лежит с задратым платьем, что её трусики видны, она покраснела, как маков цвет, дыхание стало прерывистым, но продолжала лежать тихо. Я через платье покрыл её грудь поцелуями, потом животик, потом ножки. Наташка подпрыгивала так, будто её било током. Наконец, я взялся за края её трусиков и потянул их вниз. Моя бедная девочка готова была взорваться. Она уставилась в мой звёздный потолок, с видом, будто искала там спасения, от этих сладких страданий. Она мне не помешала, и я оголив её снизу, теперь ею любовался.
- Наташ, подними руки, я сниму с тебя платье,- севшим голосом попросил я, и она подчинилась.
Мой член готов был проткнуть джинсы насквозь! Теперь она лежала совсем голенькая, очень красивая, немного смущённая, а я не мог оторвать от неё взгляда.
- Наташ, ты такая красивая,- прошептал я,- ты тоже,- смущённо ответила она,- а ты раздеваться будешь?
Вмиг я разделся и лёг рядом. Мы легонько соприкоснулись голыми телами. Я придвинулся ближе, обнял её, и уже плотно прижавшись, мы целовались с ней, трогая друг друга везде, где захочется. Я перевернул Наташку на спину, сел у неё меж разведённых ног и снова полюбовался ею. Я положил руки на её груди, провёл вниз, до бёдер, раздвинул нежные половые губы,- Наташка застенчиво взвизгнула.
- Не бойся,- попросил я, и наклонившись начал целовать её животик, опускаясь всё ниже, к гладко выбритым половым губам.
- «Готовилась Наташка»,- понял я. Мои губы коснулись заветной щёлки. Она забыв стыд и приличия стонала, визжала, когда я с удовольствием целовал и лизал её нежную, девственную писечку. Потихоньку у меня тоже срывало башню.
Я зацеловывал её стройное, красивое, тугое тело, если Наташка упиралась,- применял силу. Насладившись прекрасным телом своей одноклассницы, я плотно налёг на неё, удерживая свой вес на локтях, направил член в уже податливую щёлку девушки, взял её руки за запястья, прижал их к дивану над головой, и приготовился войти в неё.
Девушка дёрнулась,- Дим, нет! Давай ещё просто погладимся!! Я боюсь!!
- Не бойся, Наташка,- сочувствовал я ей, уж я-то знал, какие мучения может принести член, но он же приносит и наслаждение.
- Не бойся, больно не будет!- Я бессовестно ей врал, как мне врал Олег, а до него Денис, а до него Андрей…
- Раз!- и я ввёл свой членик в девчонку до отказа. Наташка сначала от неожиданности даже не поняла, что случилось, и лишь потом, взвизгнув, рванулась, но я удержал.
Она визжала и рвалась, а я специально, не обращая на это внимания, сострадая ей от всей души, сильно и до отказа вводил и вынимал член, насилуя свою девочку, что бы сразу разорвать всё, что должно быть разорвано. Если и мучить девочку,- то только один раз. Наташа не долго брыкалась.
- Щипает! Жжёт!- пожаловалась она, и заревела.
- Очень больно?- сочувствующе спросил я,- нет,- всхлипывая ответила Наташа,- а чего тогда ревёшь?- удивился я.
- Просто!!- взвизгнула она,- не знаю, почему! Дим, где ванная?
Я тут же проводил её в ванную. Пока она смывала кровь, я разглядывал простынь:- а где же кровь- то?!
В моём понятии того времени, лишение девственности сопровождалось чуть ли не рекой крови, а я видел всего несколько капель. Андрей мне такого понарассказывал!
Я пошёл к Наташе, она на корточках сидела в ванной, направив распылитель на писюшку.
- Больно, Наташ?
- Не очень,- удивлённо ответила она,- мне мама говорила, что очень больно будет…
- Надула тебя мама,- заявил я,- это она тебя пугала, что бы ты трахаться не хотела!
- Да ну тебя!- обиделась она,- выйди вообще!
Я вышел, чтоб её не смущать.
Я думал;- Адрей рассказывал, что если девчонку сделать женщиной, то она меняется, а с Наташкой всё по-прежнему, и голос, и повадки драчливые… опять соврал, что ли?!
Наташка, вытершись вышла. Сегодня мы решили больше не пробовать,- жалко было Наташку.
Мы лапались, гонялись друг за другом голые по всей квартире, целовались. Потом поели голые на кухне. В общем, детский сад повеселился на славу!
Когда я её провожал, Наташа стеснялась каждого прохожего. Ей казалось, что каждый понимает, что она только что трахалась,- меня это смешило.
Мы встретились на следующий день, и всё было очень нежно, осторожно и приятно. Теперь ей не было больно. Мы каждый день виделись, перепробовали все позы, я не мог насытиться её тоненьким, стройным тугим телом. Натрахавшись, мы лапались, а налапавшись,- продолжали трахаться. Нам было легко и весело вместе, никто из нас не был главным.
А ещё я урывками успевал забегать к Олегу,- Денис снова умотал по делам. Этот короткий период, был самым сексуально насыщенным, за всю мою жизнь.
Я был парнем с Наташей, и «Наташей» с Олегом. Одновременно был парнем и девчонкой. Не редко после Олега бежал к Наташе, или после Наташи к Олегу.
В один прекрасный день я как всегда проснулся под звон будильника. Отшвырнув одеяло, подгоняя сам себя, быстро оделся и выскочил на улицу.
- «Не спать! Не спать! Не спать»!- повторял я себе. Главное,- бежать. Сон пройдёт через пятьдесят метров,- я это знал. Пробежав свой обычный маршрут, как всегда завернул в спорт городок. Турник, качалка пресса, брусья,- всё как всегда. А потом, как всегда домой,- под контрастный душ. Огненный-ледяной. Огненный-ледяной. Огненный-ледяной,- потом промывка.
На завтрак я поджарил себе хлеб, и с удовольствием слопал его с колбасой, запивая чаем с лимоном.
После завтрака, я никуда не хотел идти. На книги новых клиентов не было, Лёха-фотограф занят, Антон с машиной возиться, Наташа с родителями куда-то в гости идет… в общем, валялся я на диване с книжкой, когда вдруг заскрипела входная дверь, и щёлкнул замок. У меня сердце забилось как сумасшедшее, я не верил в то, что слышал собственными ушами!
Я слышал два голоса,- мужской и женский, потом об пол грюкнуло что-то тяжёлое и зычный рёв медведицы пронёсся по квартире:
- Ребёнок!!!
Меня с дивана как ветром сдуло!
Я подлетел к комнатной двери, и остановился, быстро сделал «вдох-выдох», надел на мордочку скептическую гримаску, скривил уголок рта, и не спеша, вальяжно вышел в коридор.
- А вы кто?!- недоумённо вытаращил я на отца с матерью честные-причестные глаза. - Вы к кому, тётька?!
- Я те дам сейчас «тётька»!- рассмеялась мама,- а ну иди ко мне, горе!
Отец понимающе-виновато улыбался. Он зарос,- на голове вместо лысины,- короткий ёжик. Когда пойдёт купаться, первым делом его сбреет,- я знаю.
- Где-то я вас уже видел!- радостно вспомнил я,- у моей мамы есть сестра,- а у неё ваша фотография есть! Маме мой юмор уже не нравился.
- Я тебе сейчас напомню!- зарычала она,- кто я такая!!
И пошла ко мне сама.
- Куда?- завопил я,- куда в обуви?! У меня полы…
Мама, совсем как Олег, захапала меня своими лапами, запрокинула голову и поцеловала. Я, уже не притворяясь, со смехом обнял её, и поцеловал в ответ. Потом я перешёл в руки к папе, и обнимался и целовался с ним, счастливо хохоча.
- Ребёнок, ты когда на нас ругаться перестанешь?- спрашивала меня мама, пройдя на кухню, оценивая порядок.
- А когда вы меня бросать перестанете?- возмущённо парировал я.
- Я в ванную!- капитулировал отец.
- Я первая!!- восстала мама.
- Всё нормально?- спросила она меня тихо, направляясь к ванной,- угу!- тоже тихо ответил я.
Я понял, что мама хотела спросить, а мама поняла, что я ответил.
Уже вечером, смотря кино по телевизору, мы ставили все точки над «ё». Папа сидел в кресле, а мама полулежала на диване, опрокинув меня себе на грудь и зачёсывая мне волосы пятернями назад.
- Дим, ты уже взрослый, так что пойми:- мы машину хотим купить, а такие командировки идут по повышенному тарифу.
- Да на фиг она нам нужна?- не соглашался я.
- Не скажи!- спорила мама,- вот у твоих блатных дружков у многих машины есть. У Андрея…
- Андрей переехал,- перебил я.
- Куда?- удивилась мама.
- Дядя у него болеет, поехал ухаживать.
- Ну, у Антона твоего машина есть.
- Ну и что? Мам, давай вы дома будете жить?!- взмолился я.
- Ты бы лучше об учёбе думал!- потеряла терпение мама,- а как семьёй рулить, уж пожалуйста нам с отцом отдай право!
- А ты когда в институте училась, о чём думала?- задрал я к ней голову.
- Я знаю:- тебе препод вопрос задаёт, а ты ему;- «ой, мне ребёнка кормить пора»! и сиську мне в рот, а сама в книжку:- ших-ших-ших!
А бедный препод аж очки теряет от смущения, и не знает, что делать! То ли отвернуться, ради приличия, то ли двойку влепить, то ли пожалеть бедную студентку!
Я залился смехом, чувствуя, как напрягается мама.
Отец сидел аж малиновый, с трудом стягивая губы, что б не улыбнуться. Он упорно не отрывал глаз от телевизора.
- Се-е-еры-ы-ый!..- почти ласково прошипела мама.
Отец взорвался смехом,- Свет, ну ведь было же?!
- Было блин… Ты зачем Димке об этом рассказал?!- обиделась мама.
- Ну, рассказал и рассказал!- ответил папа, он встал, подошёл к нам, взял мамино лицо в ладони и поцеловал. Потом сел на пол и обнял нас обоих.
- Всё в жизни бывает, и всё можно пережить!- сказал он.
- «Хорошо сказал»,- подумал я,- «нужно запомнить. Ещё одна новая истина для меня»!
На следующий день мы пошли в магазин и купили всё, что мне нужно было для школы. Новую школьную форму, сумку, тетради, дневник и т.д. Был последний день лета.
Я не помню точно, как его провёл. Помню, что у нас были гости,- знакомые родителей. Праздновали возвращение. Все восхищались моей самостоятельностью, и приговаривали:- «А вот мой непутёвый сынок, палец о палец…».
Я то выходил на лавочку во двор, то возвращался в дом. А утром уже было первое сентября…
Я упорно отказывался надевать пионерский галстук:- уже в восьмой класс пойду, какой я на фиг пионер?!
- Надевай!- приказала мама,- в комсомол ещё не приняли, так, что носи, твою мать лишний раз!
Настроение было приподнятым,- всё-таки я соскучился по школе!
Все были одеты нарядно. Девочки в белоснежных фартуках, в бантах, а пацаны так отглажены, что можно порезаться.
Многие несли цветы, везде были смех и радостные возгласы. На школьном плацу школьники приветствовали тех, кого всё лето не видели. Мне тоже обрадовались, и я тоже был рад всех видеть.
Девочки высокомерно морщили носики:- Лисик, ты что, подрос, что ли?
Я демонстративно игнорировал их насмешки,- задирал нос и гордо морщил его. Встретился глазами с Наташей, мы заговорщицки улыбнулись друг другу, и разошлись. Началось построение.
- Лисик!- услышал я сзади и обернулся,- меня тут же ослепила вспышка фотоаппарата.
- Лёха, а ты что здесь делаешь?!- изумлённо спросил я.
- Антон попросил Алису пощёлкать, в-о-о-он она,- видишь, третьи классы?
Я присмотрелся,- действительно увидел Алису, но она меня не видела.
Директор начала толкать речь.
- Всё, я погнал!- попрощался Лёха-фотограф, и начал пробираться к третьеклашкам.
Директор долго говорила, потом ещё какой-то педагог. Наконец дали первый звонок.
Десятиклассник на руках обнёс девочку-первоклашку с колокольчиком. На этом церемония кончилась, классы по очереди начали заходить в школу.
Вначале растерянные и серьёзные малыши-первоклашки, потом вторые классы, потом третьи.
Я видел Лёху-фотографа,- он забегал сбоку, спереди, снимая лису-Алису.
Дошла очередь и до нас.
- Восьмой «А»!- крикнула в микрофон директриса.
- Это мы!- сказал мне Женя Киселёв, стоящий рядом.
- Я знаю!- нервно ответил я.
Наша колонна пришла в движение, и плавно пристроившись за седьмым «В», мы вошли под своды родной школы. Начался новый учебный год… снова уроки, домашние задания, контрольные работы…
Хорошо-то как, чёрт побери!!!
- Наташка стой!- попросил меня Олег,- пошли в постельку. Мы вернулись на кровать, он уложил меня на спину и задрал мои ноги себе на плечи.- Сейчас начнётся!- понял я и ослабел. Так всегда почему-то бывает, когда меня трахают как девушку, обращаются как с девушкой и называют девичьим именем «Наташа». Олег потянулся в сторону и взял тюбик крема. Он всегда очень нежно готовил меня к проникновению. Ласково и возбуждающе разрабатывал мне дырочку, пока я весь вибрируя и постанывая ждал его член. Горячая головка коснулась пуговки ануса, Олег немного наклонился вперёд, его тело напряглось, на руках вздулись жуткие мускулы.
- Наташка, готова?- спросил он.
- «Мог бы и не спрашивать! И так ясно, что готова, давно готова, чёрт побери!!»
- Да…- тихо прошептал я, застенчиво прикрыв глаза ресницами,- да…
Член Олега пошёл внутрь. Я чувствовал, как головка раскрывает меня как трёхгранный штык кожу. Всё шире и шире…сейчас будет больно!
- Ай! Ах-х-хххх!!- вскрикнул я, выгибаясь дугой, но Олег даже не замедлился, он знал, что достаточно разработал мою дырочку.
- Больно!- взвизгнул я, но моё тело хотело этот член! Приятная точка, которую все называют «предстательной железой», требовала прикосновения этого члена к себе. Она ныла и пульсировала, ожидая его… вот и дождалась!
Его бёдра коснулись моих ягодиц. Олег всунул в меня член на всю длину, прикоснувшись к моим ягодицам бёдрами.
- Боже!... Мама!!...Чёрт!!!- взвизгнул я, переполненный болью, наслаждением и волнением.
Я чувствовал эту толстую колбасину туго влезшую в меня, и туго двигающуюся внутри моего тела. Распахнув глаза и рот, напрягшись до дрожи, я ждал, что будет дальше. Русый догадался дать мне время привыкнуть, несильно подвигал членом вперёд-назад, и лишь потом принялся наращивать темп. Моя попка уже была готова, и я не испытывал боли. Я наслаждался Олегом, собой, и сексом в роли девушки. Я вскрикивал от удовольствия, позволяя трогать, лапать, трахать себя, использовать как женщину, позволяя наслаждаться собой… в общем, попирал все понятия и принципы, которые делают «традиционного пацана»- «традиционным пацаном». Но как же это приятно, чёрт побери! Как приятно получить внутрь себя половой член любимого мужчины! Испытать всю полноту любви, которую ты испытываешь, и которую испытывают к тебе! Когда партнёр полностью над тобой властен, когда он трепещет от возбуждения, от осознания того, что ты принадлежишь ему! И знать, что эту силу и власть над собой ты даёшь ему сам, добровольно! Как приятно отдаться на ласки тому, кого ты любишь и кому доверяешь… нет, доверяешься! Олег всё наращивал темп. Он снял мои ноги с плеч, раздвинул их, навалился вперёд и схватив меня под коленями, прижав мои коленки к моим же плечам принялся трахать по-другому. Мы смотрели друг на друга, лицо русого было напряжённым, он сильными толчками долбил меня, внимательно считывая все чувства и ощущения с моей мордочки. Он всегда смотрел на меня, когда трахал. Я ахал, повизгивал, закусывал губы и постанывал под ним. Внезапно он зажмурился и вскрикнул, потом снова вскрикнул и замер. Я тоже замер под ним, зная, что теперь самое главное происходит там, глубоко внутри меня. Я чувствовал, как дёргается его член, как он наполняет меня влагой жизни, оргазм у Олега был всегда очень сильный, я был рад, что моё тело доставляет такое наслаждение тем, кого я люблю. Когда стих последний рывок, Олег вынул из меня свой агрегат и устало лёг рядом. Он подгрёб меня к себе, плотно прижал, сильно стиснул в объятиях, уткнулся мне в волосы и затих. Мы так долго лежали, обессиленные, натраханные, голые и счастливые.
- Димка, я тебя люблю,- наконец сказал он,- я знаю,- лениво отозвался я,- я тебя тоже!
Он рассмеялся,- знаешь, я сейчас дома сидел, и вдруг так захотел тебя увидеть, просто ужас как! Я даже и не подозревал, как сильно я от тебя завишу. А если ты уедешь?! Я же умру тут один!
- Не умрёшь,- лениво отозвался я,- найдёшь себе голубую девочку.
- Никого не хочу,- глубоко вздохнул Олег мне в пушистую голову,- я с тобой лисёнок хочу. Мы же не просто трахаемся? Мы с тобой дружим, я тебе на свои проблемы жалуюсь, и я люблю тебя,- так что замены не жди.
- Олег!- вспомнил я,- а я виделся с Женей! Кстати:- по-моему, он не такой уж и плохой парень. Может быть, Денису попробовать ещё раз с ним поговорить?
- Не знаю,- вздохнул Олег,- может быть…а где ты его видел? Ты к нему ходил? Это он на тебя всем ябедничает?!
- Угу!- чтобы удержать улыбку я закусил губу.
- И что?- с интересом спросил русый,- как поговорили?
- Мне кажется, что он раскаивается,- честно ответил я.
- Не знаю, не знаю,- вздохнул Олег… добрый ты у меня, Димчик, всем помочь хочешь,- настоящий миротворец прямо!
Он рассмеялся, и запрокинув мне голову ворвался в мой рот поцелуем, то, что я брыкался и протестующее пищал, Олегу ещё больше нравилось.
Хорошо быть большим и сильным!- Кого хочешь, того и мучаешь!
Хорошо день прошёл. Уже ночью, лёжа в кровати и глядя в звёздный потолок, я вспоминал все подробности этого дня. Наверное, я счастлив.
У меня снова есть друзья, Наташка Богатырёва, Олег.
Возможно, что я помирю Дениса и Женю,- пусть он его больно насилует,- хватит с меня!
У меня появился новый знакомый,- Митяй. Я уже переписал кассеты, и себе и ему,- завтра отдам.
С «привокзальными» у нас теперь мир.
Только две вещи мне не нравились:- это то, что моих родителей всё ещё не было, (знали бы они, чем тут занимается их дитятко!) и то, что кончалось лето.
Утром я проснулся, как положено. Бег, зарядка, турник, растяжки, контрастный душ и промывка. Сегодня я буду резвиться с Наташкой!
Я поменял постельное бельё, сбегал, купил арбуз, и помчался к ней.
Когда-то «борзая троица», молча проводила меня глазами.
- «Сидите как мыши, и не высовывайтесь»!- злорадно подумал я. Наташка была готова.
- Пойдём?
- Пойдём.
Её папа проводил нас до дверей, пожелал хорошо провести день, и мы ушли.
Хватит кино, мороженного и прочей дребедени,- подростки хотят трахаться! Наташка очень волновалась,- для неё всё будет впервые, я тоже весь вибрировал, хоть для меня это и не впервые. Секс с девушкой у меня уже был, а сколько было секса с мужчинами!- У-хххх!
Наташка испуганно сверкнула глазками,- а вдруг кто-то придёт?!
- Не бойся,- успокаивал я,- у меня дома уже почти месяц никого не было.
Мы вначале конечно съели арбуз, застенчиво пряча друг от друга глаза, а если встречались,- сразу начинали смеяться.
Потом принялись лапаться. Наташка всё ещё инстинктивно дёргалась, когда я гладил её по грудке, по попке. Ей хотелось защищаться, но она сдерживала себя, стараясь наслаждаться чужими руками, которые так бесцеремонно трогают её там, где никому нельзя. Мне это знакомо. Готов поспорить, что у неё сердечко замирает, короткие молнии бьют из солнечного сплетения прямо в письку, и даже кажется, что всё это не реально, не по-настоящему,- так я себя в мужских руках чувствовал. Осторожно опустив присмиревшую подружку на диван, я лёг рядом.
- Боишься?
- Угу!- кивнула Наташка.
- Не бойся, я осторожно,- пообещал я, как мне всегда обещал рыжий.
Нежно коснувшись вздрагивающей шейки губами, я начал её целовать.
Странно, мы почти с рождения знакомы, в яслях на горшках рядом сидели, семь классов вместе проучились, но только сейчас, я начинал относиться к Наташе с любовью, восхищением и благоговением.
Погладил по головке, вспушил ей волосы,- она рассмеялась. Тихонько сжал ладонью её маленькую, упругую грудку,- Наташа вздрогнула, руки дёрнулись, но заставила себя лежать спокойно.
- Не напрягайся так, расслабься,- попросил я,- я же тебя не съем?
Я нежно погладил её ножки, попутно задрав подол платья, открыв трусики.
Наташка снова взвилась, но снова себя заставила лежать тихо. Ей было отчаянно стыдно, что она лежит с задратым платьем, что её трусики видны, она покраснела, как маков цвет, дыхание стало прерывистым, но продолжала лежать тихо. Я через платье покрыл её грудь поцелуями, потом животик, потом ножки. Наташка подпрыгивала так, будто её било током. Наконец, я взялся за края её трусиков и потянул их вниз. Моя бедная девочка готова была взорваться. Она уставилась в мой звёздный потолок, с видом, будто искала там спасения, от этих сладких страданий. Она мне не помешала, и я оголив её снизу, теперь ею любовался.
- Наташ, подними руки, я сниму с тебя платье,- севшим голосом попросил я, и она подчинилась.
Мой член готов был проткнуть джинсы насквозь! Теперь она лежала совсем голенькая, очень красивая, немного смущённая, а я не мог оторвать от неё взгляда.
- Наташ, ты такая красивая,- прошептал я,- ты тоже,- смущённо ответила она,- а ты раздеваться будешь?
Вмиг я разделся и лёг рядом. Мы легонько соприкоснулись голыми телами. Я придвинулся ближе, обнял её, и уже плотно прижавшись, мы целовались с ней, трогая друг друга везде, где захочется. Я перевернул Наташку на спину, сел у неё меж разведённых ног и снова полюбовался ею. Я положил руки на её груди, провёл вниз, до бёдер, раздвинул нежные половые губы,- Наташка застенчиво взвизгнула.
- Не бойся,- попросил я, и наклонившись начал целовать её животик, опускаясь всё ниже, к гладко выбритым половым губам.
- «Готовилась Наташка»,- понял я. Мои губы коснулись заветной щёлки. Она забыв стыд и приличия стонала, визжала, когда я с удовольствием целовал и лизал её нежную, девственную писечку. Потихоньку у меня тоже срывало башню.
Я зацеловывал её стройное, красивое, тугое тело, если Наташка упиралась,- применял силу. Насладившись прекрасным телом своей одноклассницы, я плотно налёг на неё, удерживая свой вес на локтях, направил член в уже податливую щёлку девушки, взял её руки за запястья, прижал их к дивану над головой, и приготовился войти в неё.
Девушка дёрнулась,- Дим, нет! Давай ещё просто погладимся!! Я боюсь!!
- Не бойся, Наташка,- сочувствовал я ей, уж я-то знал, какие мучения может принести член, но он же приносит и наслаждение.
- Не бойся, больно не будет!- Я бессовестно ей врал, как мне врал Олег, а до него Денис, а до него Андрей…
- Раз!- и я ввёл свой членик в девчонку до отказа. Наташка сначала от неожиданности даже не поняла, что случилось, и лишь потом, взвизгнув, рванулась, но я удержал.
Она визжала и рвалась, а я специально, не обращая на это внимания, сострадая ей от всей души, сильно и до отказа вводил и вынимал член, насилуя свою девочку, что бы сразу разорвать всё, что должно быть разорвано. Если и мучить девочку,- то только один раз. Наташа не долго брыкалась.
- Щипает! Жжёт!- пожаловалась она, и заревела.
- Очень больно?- сочувствующе спросил я,- нет,- всхлипывая ответила Наташа,- а чего тогда ревёшь?- удивился я.
- Просто!!- взвизгнула она,- не знаю, почему! Дим, где ванная?
Я тут же проводил её в ванную. Пока она смывала кровь, я разглядывал простынь:- а где же кровь- то?!
В моём понятии того времени, лишение девственности сопровождалось чуть ли не рекой крови, а я видел всего несколько капель. Андрей мне такого понарассказывал!
Я пошёл к Наташе, она на корточках сидела в ванной, направив распылитель на писюшку.
- Больно, Наташ?
- Не очень,- удивлённо ответила она,- мне мама говорила, что очень больно будет…
- Надула тебя мама,- заявил я,- это она тебя пугала, что бы ты трахаться не хотела!
- Да ну тебя!- обиделась она,- выйди вообще!
Я вышел, чтоб её не смущать.
Я думал;- Адрей рассказывал, что если девчонку сделать женщиной, то она меняется, а с Наташкой всё по-прежнему, и голос, и повадки драчливые… опять соврал, что ли?!
Наташка, вытершись вышла. Сегодня мы решили больше не пробовать,- жалко было Наташку.
Мы лапались, гонялись друг за другом голые по всей квартире, целовались. Потом поели голые на кухне. В общем, детский сад повеселился на славу!
Когда я её провожал, Наташа стеснялась каждого прохожего. Ей казалось, что каждый понимает, что она только что трахалась,- меня это смешило.
Мы встретились на следующий день, и всё было очень нежно, осторожно и приятно. Теперь ей не было больно. Мы каждый день виделись, перепробовали все позы, я не мог насытиться её тоненьким, стройным тугим телом. Натрахавшись, мы лапались, а налапавшись,- продолжали трахаться. Нам было легко и весело вместе, никто из нас не был главным.
А ещё я урывками успевал забегать к Олегу,- Денис снова умотал по делам. Этот короткий период, был самым сексуально насыщенным, за всю мою жизнь.
Я был парнем с Наташей, и «Наташей» с Олегом. Одновременно был парнем и девчонкой. Не редко после Олега бежал к Наташе, или после Наташи к Олегу.
В один прекрасный день я как всегда проснулся под звон будильника. Отшвырнув одеяло, подгоняя сам себя, быстро оделся и выскочил на улицу.
- «Не спать! Не спать! Не спать»!- повторял я себе. Главное,- бежать. Сон пройдёт через пятьдесят метров,- я это знал. Пробежав свой обычный маршрут, как всегда завернул в спорт городок. Турник, качалка пресса, брусья,- всё как всегда. А потом, как всегда домой,- под контрастный душ. Огненный-ледяной. Огненный-ледяной. Огненный-ледяной,- потом промывка.
На завтрак я поджарил себе хлеб, и с удовольствием слопал его с колбасой, запивая чаем с лимоном.
После завтрака, я никуда не хотел идти. На книги новых клиентов не было, Лёха-фотограф занят, Антон с машиной возиться, Наташа с родителями куда-то в гости идет… в общем, валялся я на диване с книжкой, когда вдруг заскрипела входная дверь, и щёлкнул замок. У меня сердце забилось как сумасшедшее, я не верил в то, что слышал собственными ушами!
Я слышал два голоса,- мужской и женский, потом об пол грюкнуло что-то тяжёлое и зычный рёв медведицы пронёсся по квартире:
- Ребёнок!!!
Меня с дивана как ветром сдуло!
Я подлетел к комнатной двери, и остановился, быстро сделал «вдох-выдох», надел на мордочку скептическую гримаску, скривил уголок рта, и не спеша, вальяжно вышел в коридор.
- А вы кто?!- недоумённо вытаращил я на отца с матерью честные-причестные глаза. - Вы к кому, тётька?!
- Я те дам сейчас «тётька»!- рассмеялась мама,- а ну иди ко мне, горе!
Отец понимающе-виновато улыбался. Он зарос,- на голове вместо лысины,- короткий ёжик. Когда пойдёт купаться, первым делом его сбреет,- я знаю.
- Где-то я вас уже видел!- радостно вспомнил я,- у моей мамы есть сестра,- а у неё ваша фотография есть! Маме мой юмор уже не нравился.
- Я тебе сейчас напомню!- зарычала она,- кто я такая!!
И пошла ко мне сама.
- Куда?- завопил я,- куда в обуви?! У меня полы…
Мама, совсем как Олег, захапала меня своими лапами, запрокинула голову и поцеловала. Я, уже не притворяясь, со смехом обнял её, и поцеловал в ответ. Потом я перешёл в руки к папе, и обнимался и целовался с ним, счастливо хохоча.
- Ребёнок, ты когда на нас ругаться перестанешь?- спрашивала меня мама, пройдя на кухню, оценивая порядок.
- А когда вы меня бросать перестанете?- возмущённо парировал я.
- Я в ванную!- капитулировал отец.
- Я первая!!- восстала мама.
- Всё нормально?- спросила она меня тихо, направляясь к ванной,- угу!- тоже тихо ответил я.
Я понял, что мама хотела спросить, а мама поняла, что я ответил.
Уже вечером, смотря кино по телевизору, мы ставили все точки над «ё». Папа сидел в кресле, а мама полулежала на диване, опрокинув меня себе на грудь и зачёсывая мне волосы пятернями назад.
- Дим, ты уже взрослый, так что пойми:- мы машину хотим купить, а такие командировки идут по повышенному тарифу.
- Да на фиг она нам нужна?- не соглашался я.
- Не скажи!- спорила мама,- вот у твоих блатных дружков у многих машины есть. У Андрея…
- Андрей переехал,- перебил я.
- Куда?- удивилась мама.
- Дядя у него болеет, поехал ухаживать.
- Ну, у Антона твоего машина есть.
- Ну и что? Мам, давай вы дома будете жить?!- взмолился я.
- Ты бы лучше об учёбе думал!- потеряла терпение мама,- а как семьёй рулить, уж пожалуйста нам с отцом отдай право!
- А ты когда в институте училась, о чём думала?- задрал я к ней голову.
- Я знаю:- тебе препод вопрос задаёт, а ты ему;- «ой, мне ребёнка кормить пора»! и сиську мне в рот, а сама в книжку:- ших-ших-ших!
А бедный препод аж очки теряет от смущения, и не знает, что делать! То ли отвернуться, ради приличия, то ли двойку влепить, то ли пожалеть бедную студентку!
Я залился смехом, чувствуя, как напрягается мама.
Отец сидел аж малиновый, с трудом стягивая губы, что б не улыбнуться. Он упорно не отрывал глаз от телевизора.
- Се-е-еры-ы-ый!..- почти ласково прошипела мама.
Отец взорвался смехом,- Свет, ну ведь было же?!
- Было блин… Ты зачем Димке об этом рассказал?!- обиделась мама.
- Ну, рассказал и рассказал!- ответил папа, он встал, подошёл к нам, взял мамино лицо в ладони и поцеловал. Потом сел на пол и обнял нас обоих.
- Всё в жизни бывает, и всё можно пережить!- сказал он.
- «Хорошо сказал»,- подумал я,- «нужно запомнить. Ещё одна новая истина для меня»!
На следующий день мы пошли в магазин и купили всё, что мне нужно было для школы. Новую школьную форму, сумку, тетради, дневник и т.д. Был последний день лета.
Я не помню точно, как его провёл. Помню, что у нас были гости,- знакомые родителей. Праздновали возвращение. Все восхищались моей самостоятельностью, и приговаривали:- «А вот мой непутёвый сынок, палец о палец…».
Я то выходил на лавочку во двор, то возвращался в дом. А утром уже было первое сентября…
Я упорно отказывался надевать пионерский галстук:- уже в восьмой класс пойду, какой я на фиг пионер?!
- Надевай!- приказала мама,- в комсомол ещё не приняли, так, что носи, твою мать лишний раз!
Настроение было приподнятым,- всё-таки я соскучился по школе!
Все были одеты нарядно. Девочки в белоснежных фартуках, в бантах, а пацаны так отглажены, что можно порезаться.
Многие несли цветы, везде были смех и радостные возгласы. На школьном плацу школьники приветствовали тех, кого всё лето не видели. Мне тоже обрадовались, и я тоже был рад всех видеть.
Девочки высокомерно морщили носики:- Лисик, ты что, подрос, что ли?
Я демонстративно игнорировал их насмешки,- задирал нос и гордо морщил его. Встретился глазами с Наташей, мы заговорщицки улыбнулись друг другу, и разошлись. Началось построение.
- Лисик!- услышал я сзади и обернулся,- меня тут же ослепила вспышка фотоаппарата.
- Лёха, а ты что здесь делаешь?!- изумлённо спросил я.
- Антон попросил Алису пощёлкать, в-о-о-он она,- видишь, третьи классы?
Я присмотрелся,- действительно увидел Алису, но она меня не видела.
Директор начала толкать речь.
- Всё, я погнал!- попрощался Лёха-фотограф, и начал пробираться к третьеклашкам.
Директор долго говорила, потом ещё какой-то педагог. Наконец дали первый звонок.
Десятиклассник на руках обнёс девочку-первоклашку с колокольчиком. На этом церемония кончилась, классы по очереди начали заходить в школу.
Вначале растерянные и серьёзные малыши-первоклашки, потом вторые классы, потом третьи.
Я видел Лёху-фотографа,- он забегал сбоку, спереди, снимая лису-Алису.
Дошла очередь и до нас.
- Восьмой «А»!- крикнула в микрофон директриса.
- Это мы!- сказал мне Женя Киселёв, стоящий рядом.
- Я знаю!- нервно ответил я.
Наша колонна пришла в движение, и плавно пристроившись за седьмым «В», мы вошли под своды родной школы. Начался новый учебный год… снова уроки, домашние задания, контрольные работы…
Хорошо-то как, чёрт побери!!!
Друг в непогоду (часть 1)
Предисловие.
Меня зовут Нагель. Нет, это не имя,- это ник. Здравствуйте.
Выношу на Ваш суд и ряд свою новую вещь. Это не «Новые истины», несмотря на прежнего главного героя (Лисика), да и все персонажи остались теми же, и что события происходят в том же городе, и происходят как продолжение последней, четвёртой части «Новых истин». Всё же это другая история. Я назвал её «Друг в непогоду»,- это название я бессовестно позаимствовал из одного польского кинофильма. Пусть простят меня польские киношники, но уж очень точное название они придумали для своего фильма, и оно, как никакое другое подошло мне.
История о тёмных чертах людей изначально обязанных быть светлыми, и о светлых чертах тёмных.
Неисповедимы пути всякие, по какому бы мы ни пошли! И с кем нас сведёт жизнь? К добру ли, ко злу? Все мы учимся на своих и чужих ошибках, и нам помогают, (или вредят) разные люди. У Лисика это было так, как рассказано в этой части.
Но ещё раз скажу, что это не «Новые истины», это - «Друг в непогоду».
«Новые истины»- это предыстория.
Не ознакомившись с ней, Вам трудно будет, что-либо понять:- кто такой Антон-боксёр? Кто такая лиса-Алиса? Чем таким прославились?.. Итак, я начинаю:-
ДРУГ В НЕПОГОДУ
- Отстань, горе!
- Я не горе,- я счастье!
- Горе!
- Счастье!!- взвизгнула Алиса.
- Какое ты счастье?!- Ты горе луковое!- наслаждался я спором с ней.
- Я не горе луковое!- Я - горе апельсиновое!!- возмутилась Алиса и со смехом и визгом кинулась мне на шею.
Я сам уже не сдерживая смех заключил её в объятья, и мы беззаботно хохоча, трепя друг другу волосы брякнулись на диван,- я на спину, а Алиска на меня.
Этот короткий диалог был своего рода приветствием, или поговоркой. Когда-то я назвал лису-Алису «горем», и она вся пыша негодованием, доказывала мне, что она не горе, а счастье.
Меня рассмешил наш спор, я любовался её горячностью и чтобы чуть-чуть её задобрить, начал называть Алису «горем апельсиновым». Её это не задобрило.
За спорами, кто же она:- «счастье», или «горе апельсиновое», у нас проходило много времени. В конце концов, я её разжаловал до «горя лукового», и она возмущённо принялась доказывать, что раз уж она не «счастье», то уж никак не меньше чем «горе апельсиновое», а на «горе луковое» вообще не согласна. Наверное считала, что «горе апельсиновое» гораздо лучше и почётнее «горя лукового».
Теперь мы часто так спорили. При каждой встрече.
Это стало своего рода приветствием, заместо:- «привет Лисик»! - «Привет лиса- Алиса»!
Я теперь редко виделся с друзьями, все мы учились, времени на гульки мало. Школа, уроки. По воскресеньям я тоже был занят:- либо бежал к Олегу, либо к Наташке. А ещё иногда с родителями ходил на базар и по магазинам. Так что в гостях у Антона-боксёра и Алисы я оказался после долгого перерыва. Уже шла вторая четверть, зима наступила, темнело рано, и холода стояли страшные.
Алиса мне обрадовалась, долго ломала шею, потом потащила к себе в комнату,- показывать свои рисунки и делиться секретами. Она, шёпотом рассказала мне о мальчике, который ей нравился. Показала импортный ластик, который стянула у подружки, пожаловалась на Антона, который её вечно обижает и не берёт с собой по вечерам гулять.
Антон терпеливо дожидался в своей комнате, когда же Алиска с меня слезет и я наконец-то расскажу, какого чёрта меня принесло. Не тут-то было! Алиса изголодалась по мне и так просто выпускать из своих лапок не собиралась. Она тараторила без умолку, у меня уже голова пухла от её нескончаемой болтовни. Пришлось взять её на руки и идти в комнату Антона с ней. Я надеялся, что ей с нами станет скучно и она уйдёт, но ей с нами никогда не скучно.
Мы пробовали её отослать, предлагали пойти проверить, что там делает мама, но эту хитрюгу на мякине не проведёшь. Она залезла между моей спиной и спинкой дивана и принялась накручивать мне уши, наваливаться на плечи, сопя в ухо. Тут и произошёл этот диалог, который я привёл в самом начале.
- Я «горе апельсиновое»!- заливалась смехом Алиса,- Лисик, почему ты такой нехороший, со мной не играешь,- я же с тобой играю?!
- Это я нехороший?!- Да я самый лучший!- тоже смеялся я,- мне нравилось спорить с Алисой.
Антон, спокойный как удав после обеда сидел с книгой и ждал, когда нам надоест глупостями заниматься.
- Алис, мне нужно с твоим Лисиком поговорить,- доверительным тоном попросил он её наконец, слегка наклонившись к ней и многозначительно заглядывая в глаза,- мы не долго, посиди у себя, или к маме на кухню сходи,- нам посекретничать надо.
- Ладно,- нехотя вздохнула Алиса,- но недолго! Лисик, я скоро вернусь!- заверила она меня и убежала. Алисина кошка, Мурка, только этого и ждала,- тут же припустила галопом за Алисой, с грохотом топоча лапами по полу. Было такое ощущение, буд-то у неё вместо мягких кошачьих лап настоящие лошадиные копыта. С кухни донёсся радостный визг Алисы. Они всегда гонялись друг за другом, обе любили весёлую беготню.
- Антон, мне совет нужен,- запинаясь, с трудом начал я…
Антон был для меня психоаналитиком, или помойным ведром, в которое я мог излить любое горе и выбросить любой мусор.
Пожаловаться на все свои обиды, попросить совет и помощь. Таких «помойных вёдер» у меня было два:- Первый;- Антон-боксёр, второй;- Лёха-фотограф.
Лёха-фотограф был более миролюбивым советчиком, он выслушав меня долго думал, а потом давал дельный совет. Но помочь он мне мог только советом. А мне сейчас кроме совета не помешала бы пара чугунных кулаков.
Моя проблема, с которой я пришёл, началась в начале второй четверти.
Внезапно заболел наш физрук. Потом он вообще уволился, по состоянию здоровья. Где-то неделю, или немного дольше физкультуры вообще не было. Её или заменяли другими уроками, или отпускали нас домой. Физ-ра в нашем классе была по вторникам и субботам, и была последним, шестым уроком.
В один далеко не прекрасный день наша классная руководительница представила нам молодого физрука. До нашей школы он нигде не работал, всего прошлым летом получил диплом.
- Это Синегорский Вячеслав Борисович. Он будет вести физкультуру. Андрей Сергеевич, как вы знаете уволился, по болезни, так что прошу любить и жаловать, и на следующий урок приходить уже с формой.
Я с любопытством его разглядывал:- молодой, ну как Лёха-фотограф, может быть. Здоровый. Спортивный костюм дорогой, импортный. Короткие светлые волосы, и в фигуре что-то такое агрессивное,- сразу видно, что за себя постоять умеет. Я даже обрадовался, что у нас теперь такой физрук. С физкультурой у меня всё было нормально, так что больших требований к себе я не боялся.
Как любой новенький он тут же принялся себя «ставить». Видимо он считал нас стадом тупых баранов, которые не знают ни дисциплины, ни жёсткой руки, поэтому сразу, с места в карьер принялся устанавливать свои порядки.
- Равняйсь! Смир-р-рна!- Скомандовал он презрительным голосом, щуря глаза и брезгливо кривя рот, как только за нашей классной руководительницей закрылась дверь спортзала.
- В общем так! Всякие там проверки на вшивость, можете сразу забыть,- со мной эти штуки не проходят. Чуть что,- сразу в бубен, ясно?!
Класс ошарашено молчал. Мы вообще не собирались устраивать ему никаких проверок. Да и класс у нас был не хулиганский. Мы не понимали, чем заслужили к себе такое отношение. Молодой физрук не скрывал к нам призрения, говорил противным, надменным голосом, всячески демонстрируя полное к нам пренебрежение. Он открыл журнал, широко раздвинул ноги, и покачиваясь с пяток на носки начал зачитывать фамилии:
- Адамов!
- Я!
- Богатырёва!
- Я!
- Дубровская!
- Я!
Он оторвал взгляд от журнала, глаза сузились ещё гадливее чем раньше.
- А чё ты такая плоская, Дубровская?- не то схамил, не то пошутил он.
Кто-то заискивающе и подобострастно хихикнул. Мне не видно было Дубровскую, но ей наверное было не до смеха. Мне уже не нравился новый препод. Он весь из себя выворачивался, показывая нам, какой он крутой и как ему наплевать на то, что мы о нём думаем.
…- Скворцов!
- Я!
Он изумлённо, с усмешкой взглянул на меня.
- Ты что ли?!
Мне показалось, что его сейчас вырвет от отвращения.
- А что не похоже?- обиделся я.
- Двойка, Воробышкин,- нагло прищурился он.
- За что?!- возмутился я.
- За разговоры в строю,- вести себя не умеешь. Ничего, я заставлю вас меня уважать. Дневник тащи!
- За что?!!- продолжал негодовать я,- и я не Воробышкин! Не надо мою фамилию передёргивать!
- Пререкаешься с учителем? Я сказал «дневник тащи», заморыш! Или ты глухой?! Ничего, я тебя вылечу!- закончил он тоном не терпящим возражений.
Кто-то опять подобострастно хихикнул, жаль, я не видел кто. Меня колотило от гнева и несправедливости.
Я пошёл в раздевалку за дневником и новый физрук сделал там запись:- «Пререкается с учителем. Абсолютно не умеет себя вести на уроке», и поставил двойку. Он отдал мне дневник:- встать в строй, Воробышкин.
- Я не Воробышкин!- прошипел я сквозь зубы,- не искажайте мою фамилию!
- Ты ещё не понял, чучело?- как я скажу, так и будет! И Воробышкин будешь, и Пупкин… Встать в строй!!
Я, сломив себя, повиновался.
- Восьмой «А»! Следующий урок у вас в субботу, всем взять форму, у кого не будет- получит «пару». У кого освобождения, сразу справки приносите. Кто больной, хромой, тупой или беременный,- предупреждайте заранее. Я из вас людей сделаю, а то вообще смотрю, нюх потеряли… Воробышкин, потерял нюх?!- Останешься дежурным, будешь зал в порядок приводить! И вообще,- продолжал он, обращаясь уже ко всем,- нарушители дисциплины будут дежурными после урока.
Я не ответил. Вячеслав Борисович насмешливо поглазел на меня минутку, ответа не дождался и продолжил.
- Я при школе организовываю кружок дзюдо. Занятия будут в шесть часов вечера, три раза в неделю. Желающих могу записать.
Он снова со смесью насмешливости и презрения взглянул на меня.
- Ты Воробьянин даже не подходи,- такую задроту мне даром не надо!
Опять раздались смешки. Теперь их было больше. Посмеивались даже девчонки. Все были довольны, что Вячеслав Борисович оторвался только на мне, и их минула чаша сия. Никто не хотел после урока стаскивать маты в стопку, собирать мячи разных форм и размеров, двигать «козлов» и «коней» на их законные места.
Я встретился с сочувственным взглядом Наташи Богатырёвой,- больше мне никто не сочувствовал.
Я был уверен в себе. Я знал, что любые нормативы для восьмого класса я бью. И в прыжках, и в подтягивании, и в беге, и в упражнениях на брусьях, и в отжимании от пола, и в залезании на канат. Поэтому надеялся, что когда начнутся настоящие уроки, он изменит своё мнение обо мне в лучшую сторону. А пока, пыша гневом, я молчал, чтобы не заработать ещё одну запись в дневник. Ни фига себе,- вот это новый учитель! Минуту назад я радовался, что он у нас появился, а сейчас ненавижу его,- просто убить готов! Пара человек из нашего класса записались на дзюдо, после этого он отпустил всех домой, а я убирал спортзал, после долгого перерыва снова подготавливая его для занятий.
На улице я встретился с Наташкой. Взял у неё сумку и мы не торопясь пошли в сторону её дома.
- Дим, почему он на тебя взъелся?- спросила она.
- Откуда я знаю?!- изумился я,- может, я ему не понравился? Так я не рубль новый, чтобы всем нравиться!
- Не злись,- попросила она,- он новенький, вот и вредничает.
- Я понимаю,- расстроено ответил я,- но что-то он вообще не по-теме злобствует. Слышала, как он Дубровскую обозвал? Его благо, что Дубровская дура забитая, всех стесняется, попробовал бы он это Смирновой сказать,- она бы ему устроила!
Я проводил Наташку. В подъезде обнял её. Мы немножко пообнимались, погладились, поцеловались.
- Наташка, как бы нам потрахаться?- тихо спросил её на ушко.
Наташка сконфуженно рассмеялась.
- Дурак!
- Почему дурак?- удивился я,- я уже изголодался, да вот негде…
- Ничего, не умрёшь,- прищурилась моя подружка,- ты уроки во сколько сделаешь, может погуляем потом?
- Давай,- согласился я,- а если замёрзнем, то у моего друга фотостудия есть, можно будет зайти погреться. Он нас чаем напоит и смешные фотки покажет. Любишь смешные фотки?
- Хорошо,- согласилась Наташа, торопливо чмокнула меня в щёку и забрав сумку поспешила домой. Я тоже пошёл домой. А дома мне было…
- Что это такое?!- орала мама.- Я спрашиваю:- что это такое?!! Не успел новый учитель в школу придти, как ты его доставать начал?!
- Мама, я ничего не делал!
- Кого ты лечишь, ребёнок?! Что это за запись?!
- Он ко мне придирался! Он нашу фамилию как хотел, так и склонял!
- Да перестань врать!- Ты никогда не виноват, чтобы не случилось! Итак всё ясно,- увидел, что педагог совсем молодой и решил, что можно не слушаться!
- Мам, он ко мне придирался, он меня задротой обозвал, а когда я начал защищаться, ещё и двойку поставил!
- Дим,- устало вздохнула мать,- раньше ты мне никогда не врал, так не начинай сейчас! Чтоб я больше такого не видела и не слышала, а будешь над учителем издеваться, получишь по жопе!
- Мама!!
- Я сказала!!!
Разговор закончен.
Я клокотал как вулкан! Я был обижен и зол! Никто меня не понимает, никто меня не любит! Даже мать не верит! Отец молча присутствовал при нашем разговоре, разглядывал дневник, но как только я вышел, он притворил за мной дверь и до меня донёсся его голос. Я не стал подслушивать. Мать что-то кричала, отец спокойно и властно что-то ей говорил. А вот что именно говорил, слышно не было.
Вечером мы погуляли с Наташкой, навестили Лёху-фотографа. Он как проклятый сидел в своей фотостудии,- дома его никто не ждал. Семьи у него не было, даже родителей, даже дедушек с бабушками не было, все почему-то рано умерли.
Посидели, посмеялись, напились чаю, а потом Лёха нас сфоткал. Наташке у него понравилось, да и сам Лёха понравился. Несмотря на несуразную внешность он внушал к себе доверие и располагал к себе любого человека. Наташка тоже не устояла перед обаянием длиннющего, сутулого парня с добрым, улыбчивым лицом, всклокоченными волосами и огромными глазами за стёклами толстенных очков. Вечером я проводил Наташу домой, мы немножко пообнимались, пока её папа не услышав возню на площадке не открыл дверь. Мгновенно отлепившись друг от друга, мы с Наташкой приняли самый невинный вид, попрощались и я пошёл вниз по лестнице, а Наташа домой. Кажется её папа начал что-то подозревать.
До субботы я дожил нормально, а в субботу, прихватив форму пошёл в школу. Физ-ра у нас была последним уроком, как я уже говорил. Ещё в начале учебного года с нас собрали по пятнадцать или семнадцать рублей и купили всем одинаковые синие трусы, белые футболки и зелёные кеды. И пацанам и девчонкам. Это была наша спортивная форма,- любая другая считалась недействительной, и ученик к уроку не допускался. Ему ставили двойку и делали запись в дневнике. Переодевшись, мы в спортзале ждали начала урока. Мне уже было не по себе. Я предчувствовал новую порцию издёвок и насмешек. Прозвенел звонок. Вошёл Вячеслав Борисович.
- Становись!.. Рняйсь! Миррна!.. На первый-второй… расчитайсь!
- Первый!
- Второй!
- Первый!
- Второй!..
- Сегодня нормативы. Девочки:- прыжки и приседания, мальчики:- подтягивание. Норматив:- шесть раз подтянуться.
«Это я умею. Я тебе сейчас покажу класс»!- Думал я.- «Посмотрим, как ты смеяться будешь»!
Я с нескрываемым удовольствием наблюдал, как почти все пацаны нашего класса дёргаются на турнике. Шесть раз подтянулись многие, но «чисто» не смог никто. Он ставил пятёрки, четвёрки реже, тройки ставил тем, кто просто дрыгался на перекладине, ничего не сделав. Подошла моя очередь. Эта сволочь заглянула в журнал, сделала глупую, глумливую рожу и обратилась ко мне:
- Воробей, просю к снаряду!
Кое-кто хихикнул, но я не обратил на это внимания. Я знал, что сейчас посрамлю всех. Подпрыгнув, я немного подождал, пока не прекращу раскачиваться и начал.
До плеч, не сгибая ног, не дёргаясь, я «чисто» подтянулся четыре раза, когда услышал его насмешливый голос.
- Ой наш воробей даёт! Ой атлет!.. Ну раз так борзо начал, то давай десять, а то выпендрёжников не люблю!
Раздались смешки, но мне было не до них. Я показывал своё умение и доказывал своё превосходство. Тщеславие мне не свойственно, но уж очень я хотел показать этому новому учителю, что он нашёл не тот объект для высмеивания.
Десять раз для меня не предел. Я подтянулся двенадцать, всё так же чисто и грамотно. Аккуратно спрыгнув, правильно, на обе ступни, я повернулся к Вячеславу Борисовичу в ожидании своей оценки. Учитель сумрачно смотрел на меня.
- «Четыре».
- Почему «четыре»?- опешил я,- я что, норматив не выполнил, или хуже всех его сдал?!
- Разговорчики!- обрезал меня Вячеслав Борисович,- тебе никто тут рот открывать не разрешал,- сегодня останешься дежурным, что б знал, как вести себя на уроке.
Я опешил. Такой наглости просто не ожидал.
- Почему «четыре»?!- Возмутилась Наташка Богатырёва,- вы даже Петровскому «пять» поставили, а он дёргался как червяк! И остальные хуже подтягивались, а вы им «пять» поставили!
- Заткнись Богатырёва!- рявкнул Петровский, самый толстый и неуклюжий парень нашего класса.
- Богатырёва, ты на других уроках так же без разрешения выступаешь?- заорал физрук на неё, не делая замечания Петровскому,- или я перед тобой тут отчитываться должен?!
- Вы его зажимаете!- не успокаивалась моя подружка,- воробьём обзываете и занижаете оценки,- я с первого дня заметила!
- Богатырёва, сядь!- снова подобострастно вякнул Петровский.
- Выйди из спортзала! Научишься себя вести,- вернёшься и извинишься!- сказал физрук Наташке, снова не обратив внимания на реплики Петровского.
Наташка несколько секунд с ненавистью смотрела на него, потом вышла из зала.
- Скворцов, я тебе объясню, раз так получилось,- повернулся он ко мне.- Здесь сдают нормативы простые восьмиклассники, а ты решил продемонстрировать экстра-класс,- выпендриться решил. А берёшься за гуж, не говори, что не дюж. Так вот, ты на него не тянешь, но если на него заявляешь, то и сужу я тебя, как исполнителя экстра-класса. Небольшая раскачка была, к тому же ты схватился за перекладину на неправильном расстоянии. Нужно шире расставлять руки. И вообще… на моих уроках хвост задирать не надо! Я таких как ты…- физрук говорил снисходительным, презрительным тоном.
- Что, таких как я?!- завопил я, теряя самообладание, агрессивно впившись в него взглядом.
- «Три»- заново «оценил» он меня.
- За что?!!- заорал я.
- «Два»,- тащи дневник.
- Да за что?!!
- За поведение!!- Заорал он на меня, выкатив глаза,- за разговоры на уроке, за споры с преподавателем!.. Дневник тащи!!!
Я был изумлён, взбешён и подавлен.
Петровский гнусно хихикнул.
Невы у меня уже были ни к чёрту, и окончательно потеряв контроль над собой, я подошёл к ухмыляющемуся Петровскому и от души, с размаха заехал ему в морду. Никто этого не ожидал. Все вскочили, заголосили, а я в исступлении колотил Петровского по морде, по башке,- куда доставали кулаки. Физрук Синегорский схватил меня сзади за футболку и отшвырнул в сторону. Я шмякнулся на пол и проехав по деревянному полу сильно ссадил колени.
- Классного руководителя сюда, живо!- распорядился он, и кто-то побежал за нашей математичкой.
- Я из тебя вышибу дурь, гибрид!- шипя от ненависти пообещал он.
Но мне уже всё было по фигу;- сгорел забор - гори и хата!
Пришла наша «классная», долго ругала меня, стыдила, обвиняла в издевательствах над молодым преподавателем,- он оказывается ей на меня уже жаловался. Пригрозила мне, что напишет письмо на работу родителям, а потом ушла. После звонка я с трудом таскал тяжеленные маты, укладывая их в стопку в подсобном помещении. Стопка была высотой около полуметра, и взвалить на неё тяжеленный мат мне одному было невыносимо трудно. Физрук стоял в дверях и злорадно смотрел на мои безуспешные попытки втащить очередной мат на стопку. Чем больше я их таскал, тем выше становилась стопка.
- Давай-давай,- злорадно говорил он,- работай, сучонок. Любишь дисциплину нарушать, так люби и вину искупать!
- Почему вы меня оскорбляете?!- возмутился я, этот Синегорский вёл себя совсем не так, как должен себя вести преподаватель!
Он подошёл, схватил меня за волосы на затылке, задрал мою голову вверх, заставив встать на цыпочки, и плотно прижав меня своим телом к стене, как-то злобно и алчно глядя мне в глаза прошипел:- Потому, что ты, дрянь, этого заслуживаешь! Потому, что я таких гибридов, как ты, умею на место ставить! И тебя поставлю... поста-а-авлю, гнида!- с непонятным удовлетворением и ненавистью пропел он.
Я испугался. В те времена нас не так воспитывали. Мы уважали учителей, ни один учитель до этого так со мной не обращался. Меня просто пронзил ужас. Синегорский минуту подержал меня в таком положении, приплюснув к стене и задрав до ломоты голову, потом отпустил волосы и отошёл.
- Свободен воробей… пока.- На прощание сказал он, и я со скоростью молнии скрылся из спортзала, обуреваемый ужасом и ничего не понимая.
«На уроке пререкался с учителем, затем устроил безобразную драку. Уважаемые родители, вы несёте хоть какую-то ответственность за воспитание сына? Поведение 2. Успеваемость 2.»- Дочитала до конца мама.
- Что мне с тобой делать?- негромко, устало спросила она. Ну почему ты не можешь вести себя как другие, нормальные дети?! Почему я всё это читаю?!- мал помалу, распалялась мама.- Почему ваш физрук именно на тебя всё время жалуется?! А?! Говори!!! Именно на тебя!! Ты что, совсем оборзел?! Или тебе давно задницу ремнём не лечили?! Ваша «классная» мне уже звонила, рассказала всё! Да я со стыда чуть не сгорела!! Ты почему донимаешь учителя?!! А может, ты куришь?! Говори, гадость такая, ты куришь?!!- Мама схватила меня за грудки, подтянула к себе и настороженно обнюхала лицо, губы, щёки, волосы.
- Дай руки!- она обнюхала руки,- сигаретным дымом не пахло.
- Я не курю!
- Так в чём дело?- снова принялась она за меня.
- Он меня просто ненавидит,- признался я,- он во всём меня принижает, фамилию склоняет, оценки занижает… Я не знаю, почему он это делает! Он даже Наташку Богатырёву из зала выгнал, когда она за меня заступаться стала!
- Угу,- недоверчиво кивнула мама,- это мы уже проходили. Обижает, унижает, а ты как всегда ни при чём! А у Богатырёвой свои родители есть,- пусть они её воспитанием занимаются.
- Да я правда ни при чём!- вздохнул я.
- Иди уроки делай,- потом с тобой отец поговорит!- меня ты уже в грош не ставишь,- грустно вздохнула мама.
- Зачем потом?- подал голос папа.- Свет, а может всё так и есть? Ну посуди сама,- у него же никогда проблем с физкультурой не было, пока не пришёл этот, молодой... как его?
- Вячеслав Борисович,- подсказал я.
- Да, Вячеслав Борисович,- продолжил папа.- И насчёт нашей фамилии… он правда её склоняет как хочет?
- Да!- чувствуя отцовскую поддержку, радостно подтвердил я.
- И с дракой,- что за драка?
- С Петровским.
- Причина?- спросил папа.
- Он смеялся, когда физрук меня хаял, и на Наташку Богатырёву бочку катил!
- Правильно поколотил. И за себя и за девочку правильно. Но нужно было на улице, после урока, а не прямо в зале.
- Серёжа, ты что?!- опешила мама,- ты что, его нахваливаешь?! Он же ударил в лицо мальчика!
- А кого мне нахваливать?!- в голосе отца прозвучали стальные нотки,- этого учителя, придурошного, или этого глупого пацана? Димка мой сын!- я его четырнадцать лет знаю, а этот Вячеслав Борисович мне не друг и не родственник,- мне с ним детей не крестить! А может он врёт?! Пусть Димка за себя постоять умеет, и за свою девушку! И ничего страшного с этим Петровским не случится,- ничего, походит с синяком,- на то он и пацан, а своего родного сына чморить и выставлять на посмешище, я никому не позволю!
- Молодец Дим!- похвалил меня папа,- береги честь с молоду!
- Серёж!- ошалевшая мама прижала руки к сердцу,- и что из него вырастет?! Хулиган?! Драчун?!
- Всё, разговор закончен! Я сказал!- поставил точку папа.
Единственно, о чём я не рассказал родителям, так это о том, как странно физрук меня зажимал в подсобке, и драл волосы, когда уже все переоделись и ушли, а я убирал маты и остальной инвентарь в спортзале, оставшийся от других классов. Стыдно было,- уже восьмиклассник, а меня зажали как девку! Да и кто зажал,- учитель!- Это у меня до сих пор в голове не укладывалось. Не могу я такое родителям сказать. Нужно с кем-то другим посоветоваться, с тем, кто в курсе моих голубых похождений.
А молоток всё-таки у меня папка!- радовался я,- сразу на мою сторону встал. А мама слишком другим верит. Одна соседка нажаловалась ей на меня, как будто я ей газеты в почтовом ящике поджигаю, так мама мне всю плешь за это проела, а я был не при чём,- не трогал я её газеты! Но она поверила соседке, а не мне. Почему она верит кому угодно, только не мне?! И чем гадостнее сплетня, тем охотнее она в это верит! Может по себе судит? Отец говорил, что мама в школе и институте была ещё тот подарочек! Оторви и выбрось! А теперь вроде бы взрослой стала, и верит всем, кто старше меня. Сам чёрт не разберёт этих взрослых!
Я решил поговорить с Антоном,- больше терпеть такое я не мог, вот и пришёл…
- Интересно,- задумчиво протянул Антон-боксёр, минуту спустя после того, как я закончил свой рассказ.
- Что интересно?- нетерпеливо ёрзая спросил я, ожидающе вглядываясь в его лицо.
- Каким гибридом он тебя считает,- ответил Антон.
- При чём здесь гибрид?!- взвился я,- делать-то мне что?!
- А что тут сделаешь?- пожал плечами Антон,- тут природой уже и так всё сделано,- ты гибрид и есть. Родили Скворцовы в ночь, не-то сына, не-то дочь…- продекламировал мой заторможенный друг.
- Антон!!- возмутился я.
- Лисик!- отозвался он.
- Я к тебе за помощью пришёл, а ты…- обиделся я.
- Ладно, извини,- шутка!- поправился Антон, обнимая меня за шею и валяя себе на грудь.- Странный у вас физрук.
-Эт точно!- согласился я, удобно устроившись на Антоне.- Дебил!
- Дебил, это вряд ли, а вот мурыжит он что-то тёмное,- это точно!- закончил Антон.- Выебать он тебя хочет,- я так думаю. Но думает, что это невозможно, поэтому и злобствует. Он же не знает, что ты у нас безотказная давалка…
- Антон!!!
- Что «Антон»? Разве не так?! Кто тебя только не драл,- я даже считать не берусь!
- Антон…- расстроено повторил я, задирая голову и с надеждой заглядывая ему в лицо,- я же тебя не спрашиваю, кто меня трахал, а кто нет,- я просто ненавижу и боюсь этого мужика! Меня от него в дрожь бросает!
- Эх, лисица,- со вздохом продолжил Антон ероша мне волосы,- люблю я тебя, а то давно бы уже удавил, от греха подальше.
Антон обвил мою шею рукой, взял её в кольцо и тихонько сдавил. На руке надулись могучие мускулы.
- Но-но!- настороженно пригрозил я,- даже и не думай!
- О чём не думать?- тихо и интимно спросил Антон, тычась носом мне в волосы.
- Шею отпусти!- напомнил я,- и хватит меня обнюхивать,- от меня ничем не воняет!
- Поду-у-умаешь!- протянул Антон,- то же мне, лама-дрица!- и потёрся своей щекой об мою.
Антон снова вздохнул.
- Я не знаю, что тебе и посоветовать,- всё очень неопределённо, но бойся его Лисик. Один на один с ним не оставайся, а то он тебя трахнет,- рупь за сто даю. И никто тебе не поверит, потому, что все знают, какие у тебя, скандалиста, плохие отношения с молодым и требовательным учителем. Что я могу для тебя сделать,- подойти пригрозить ему? Ну подойдём толпой, наедем,- так он от всего отопрётся,- ведь он ещё ничего не сделал. Что я могу ему предъявить?! Скажет, что ты больной придурок, не слушаешься на уроках, игнорируешь его команды, нагло клевещешь на него в глаза и за глаза, и всё на этом закончится.
- Так я в капкане?- ужаснулся я,- теперь только ждать, когда он меня или отмутузит или трахнет?! Антон, я не хочу!!
- А куда деваться, Лисёныш?- ухмыльнулся Антон, но улыбка тут же исчезла с его лица.
- Это плохо, что все ему верят. Мне кажется, что он специально тебя «опускает» и перед классом и перед другими преподавателями. Да ещё и твои родаки ему верят,- это вообще ему на руку. Скоро он из тебя посмешище и чмо сделает, и тебе веры вообще не будет,- вот тогда он тобой и займётся. Лисик, пусть твой отец сходит в школу и поговорит с ним. И как можно жёстче. Пусть он покажет этому вашему физруку, что он на твоей стороне и только тебе верит, тогда он поостережётся, что-либо сделать. Пусть поговорит с вашей «классной», объяснит ей, что не всё так просто, как этот ваш физрук говорит. Пусть она тоже задумается. И вообще,- не спорь с ним, не ругайся, ставит четвёрки или тройки,- не спорь. Пусть Воробьёвым называет, пусть хоть горшком назовёт, только в печь не ставит! Терпи! И Бог даст, всё наладится. Может твоя подружка права, и он просто себя в вашем классе «ставит», а ты самый непокорный, и он это чувствует.
Антон опять тяжко вздохнул:- ты береги себя, не лезь на рожон. Я очень хочу, что бы я ошибся, и всё было именно так.
- Ты всё-таки думаешь, что…
- Да. Думаю, что он гомик. И он тебя хочет трахнуть, хочешь ты этого или нет. И чем дальше- тем сильнее.
Открылась дверь и всунулся вздорный, любопытный нос:- ну вы всё?!
- Да, всё,- заходи, Лисёна!- позвал я, и Алиска с визгом, с разбега бросилась на меня, вслед за ней мчалась полубоком, прижав уши, и выгнув спину горбом, Мурка, топая как слон.
Она тоже запрыгнула на диван, потом мне на грудь и настороженно уставилась в глаза, своими серебристыми фарами.
- Чё прискакала, лошадь?- спросил я её.
- Мря-а-а-а!- ответила Мурка и тыкнулась своим лбом мне в губы.
- Иди к чёрту, дура!- заливаясь смехом увернулся я,- ещё с тобой я не целовался!
Алиска хохотала:- Мура Лисика целует!- потом добавила с загадочной ухмылочкой, вся лучась хитростью:- А мы тебе Чебурашку слепили!
- Какого Чебурашку?- не понял я.
- Увидишь,- многообещающе протянула Алиса, сияя хитрыми глазами,- всё-о-о-о увидишь!
- Дети, идите кушать!- позвала нас их мама.
- Пошли Лисик, у нас сегодня пельмени, твои любимые!- радостно доложила Алиса и мы все направились на кухню. В моей тарелке поверх пельменей лежал слепленный из раскатанного теста и уже сваренный Чебурашка. Аккуратный такой, с ушами, глазками и пуговками. Алиска заливисто хохотала:
- Это я слепила, а Мурка под столом сидела,- она тоже помогала! Ешь Лисик,- он вкусный!
- Да, она тут старалась,- поддержала Алису мама,- своему любимому Лисику лепила.
Хорошие пельмени делала их мама! Мясо не прокрученное на мясорубке, а мелкорубленое, с чесноком. Я любил пожрать таких пельменей, да со сметаной!
- Дим, как мама с папой?- спросила их мама, тётя Вера.
- Нормально,- а чё им будет?- отозвался я, старательно жуя Чебурашку.
- А у тебя в школе как?
- И в школе нормально, жду каникул,- надоело учиться!
- И мои тоже самое говорят,- вздохнула тётя Вера,- почти и не вижу их. Антон к какой-то городской спартакиаде готовится, а Алиса всё время на улице пропадает.
- А что ещё ей делать?- спросил я, что б поддержать разговор.
Мы ещё поболтали, про погоду, про снег, выпавший двадцатисантиметровым слоем и завалившем им весь двор.
Время шло незаметно. Алиса и Мурка снова начали бегать,- они так играли. То Алиса гоняла эту сумасшедшую кошку, а та удирала, прыгая на спинки кресел, на ковры, висящие на стенах, как метеор, пролетая между стеной и задней стенкой дивана, то Алиска с визгом и хохотом удирала от Мурки, прыгающей ей на ноги. Всё это было без когтей и зубов,- не такая уж Мурка сумасшедшая, как про неё говорил Антон.
Мне было уже пора. Зима, темно, холодно,- потянуло домой, да и поздно уже.
- Я пойду,- наконец решился я, уж больно хорошо мне было в их доме, с Антоном, Алиской и её прибабахнутой кошкой.
- Я провожу,- сказал Антон и взъерошил мне волосы,- Алис, гулять пойдём? Пошли твою игрушку домой проводим?- закричал он в соседнюю комнату, откуда доносились Алисины визги. Она примчалась с радостным воплем:- конечно!
- Тогда одевайся, и потеплее,- распорядился Антон.
- Куда ты её тащишь?- появилась с кухни их мама, вытирая руки о передник,- темно совсем!
- Мы быстро,- успокоил её Антон,- мы туда и обратно,- спать лучше будет.
- Ладно, но только не долго!- на всякий случай предупредила тётя Вера и снова скрылась на кухне.
Антон оглядел нас с Алисой:- готовы? Ну, тогда на выход!
Снег мягко скрипел под ногами, отсвечивая оранжевым цветом от света фонарей, и голубоватым от света луны. На небе ни облачка, звёзды как на ладони, и нет ветра. Приятная погода, по такой грех не погулять, несмотря на то, что мороз пощипывает за нос. Лисёна с визгом мчалась впереди, она то сворачивала на газоны и пинала сугробы, то возвращалась к нам и закидывала снежками. Мы отвечали ей тем же,- её восторгу от сражения в снежки предела не было.
- Пошли через «Флёрова»?- предложил Антон.
- Зачем?- удивился я,- это же дальний путь?
- Погуляем,- ответил Антон, и мы свернули налево.
«Флёрова»,- это проспект. Он очень красивый и всегда ярко освещённый. Мы не спеша брели по нему, Алиса как всегда мчала впереди.
- Она наш вожак, а мы её стая!- с лёгкой ехидцей заметил Антон.
Я рассмеялся.
На нашем пути виднелась большая группа молодёжи, вроде бы бесцельно стоящая у одного из фонарей. Они говорили, смеялись. Был бы я один, я бы насторожился, а с Антоном я никого не боялся.
- А вот и наши денюшки чешут!- нагло заявил один из незнакомцев.- Пацаны, быстро бабки давайте!- снова заявил он нам.
У меня душа ушла в пятки, их было человек десять, и три или четыре девчонки.
- Привет,- ответил Антон и протянул хулигану руку.
- Здоров!- рассмеялся хулиган, и только сейчас я узнал Душмана. Из-за большой меховой шапки я не признал его сразу.
- Привет!- протянул мне руку ещё один парень.
- Привет Митяй!- обрадовался я,- давно не виделись!
- Угу,- подтвердил он,- а помнишь, как мы на товарняке в Эн-ск уехали?
- Ещё бы!- ответил я.
- А это ваш Лисик?- спросил Душман Антона, разглядывая меня с ироничной улыбкой,- как поживаешь, Лисик?
- Нормально, спасибо,- буркнул я.
- Что делаете?- спросил Антон у Душмана.
- Из гостей идём, у одной подружки день рождения был,- поздравляли.
Одна из девушек кокетливо хихикнула.
- А вы?
- Лисёну выгуливаю, что б спала крепче, заодно Лисика проводим.
- Ну давайте, удачи!- попрощались «привокзальные» и пошли дальше.
- Пока!- попрощались мы, и пошли в другую сторону.
- Ну и шуточки у них!- запоздало возмущался я,- я чуть заикой не стал! «Бабки давайте»!!- хрипло передразнил я Душмана,- Алиса залилась смехом, Антон слегка улыбнулся и промолчал.
Мы подошли к моему дому.
- Иди сюда!- позвал я Лисёну и чмокнул в румяную как яблочко, ледяную, твёрденькую щёчку, не удержался и слегка куснул,- Алиска взвизгнула и залилась смехом.
- С тобой целоваться не буду!- заявил я Антону, и он, схватив меня за шиворот, притянул к себе и насильно поцеловал в уголок рта. Алисе это очень понравилось,- Лисика зацеловали!- комментировала она смеясь.
- Ладно, я пошёл. Пока!- попрощался я и скрылся в подъезде. Мигом поднялся на свой этаж, открыл дверь и сбросив ботинки поспешил на кухню. Антон и Алиса стояли и смотрели на мои окна. Увидев меня Алиска запрыгала, завизжала и принялась махать обеими руками, Антон тоже помахал, улыбаясь загадочно, как Сфинкс. Я помахал им на прощание, и мои друзья направились домой. Алиса понеслась вперёд бегом, как ракета, а Антон неспешно пошёл за ней следом.
Уже совсем поздно, пора спать.
Всё воскресенье я учил алгебру и геометрию- отец заставил. У меня по этим предметам были две тройки, пришлось работать, что бы их исправить.
Меня зовут Нагель. Нет, это не имя,- это ник. Здравствуйте.
Выношу на Ваш суд и ряд свою новую вещь. Это не «Новые истины», несмотря на прежнего главного героя (Лисика), да и все персонажи остались теми же, и что события происходят в том же городе, и происходят как продолжение последней, четвёртой части «Новых истин». Всё же это другая история. Я назвал её «Друг в непогоду»,- это название я бессовестно позаимствовал из одного польского кинофильма. Пусть простят меня польские киношники, но уж очень точное название они придумали для своего фильма, и оно, как никакое другое подошло мне.
История о тёмных чертах людей изначально обязанных быть светлыми, и о светлых чертах тёмных.
Неисповедимы пути всякие, по какому бы мы ни пошли! И с кем нас сведёт жизнь? К добру ли, ко злу? Все мы учимся на своих и чужих ошибках, и нам помогают, (или вредят) разные люди. У Лисика это было так, как рассказано в этой части.
Но ещё раз скажу, что это не «Новые истины», это - «Друг в непогоду».
«Новые истины»- это предыстория.
Не ознакомившись с ней, Вам трудно будет, что-либо понять:- кто такой Антон-боксёр? Кто такая лиса-Алиса? Чем таким прославились?.. Итак, я начинаю:-
ДРУГ В НЕПОГОДУ
- Отстань, горе!
- Я не горе,- я счастье!
- Горе!
- Счастье!!- взвизгнула Алиса.
- Какое ты счастье?!- Ты горе луковое!- наслаждался я спором с ней.
- Я не горе луковое!- Я - горе апельсиновое!!- возмутилась Алиса и со смехом и визгом кинулась мне на шею.
Я сам уже не сдерживая смех заключил её в объятья, и мы беззаботно хохоча, трепя друг другу волосы брякнулись на диван,- я на спину, а Алиска на меня.
Этот короткий диалог был своего рода приветствием, или поговоркой. Когда-то я назвал лису-Алису «горем», и она вся пыша негодованием, доказывала мне, что она не горе, а счастье.
Меня рассмешил наш спор, я любовался её горячностью и чтобы чуть-чуть её задобрить, начал называть Алису «горем апельсиновым». Её это не задобрило.
За спорами, кто же она:- «счастье», или «горе апельсиновое», у нас проходило много времени. В конце концов, я её разжаловал до «горя лукового», и она возмущённо принялась доказывать, что раз уж она не «счастье», то уж никак не меньше чем «горе апельсиновое», а на «горе луковое» вообще не согласна. Наверное считала, что «горе апельсиновое» гораздо лучше и почётнее «горя лукового».
Теперь мы часто так спорили. При каждой встрече.
Это стало своего рода приветствием, заместо:- «привет Лисик»! - «Привет лиса- Алиса»!
Я теперь редко виделся с друзьями, все мы учились, времени на гульки мало. Школа, уроки. По воскресеньям я тоже был занят:- либо бежал к Олегу, либо к Наташке. А ещё иногда с родителями ходил на базар и по магазинам. Так что в гостях у Антона-боксёра и Алисы я оказался после долгого перерыва. Уже шла вторая четверть, зима наступила, темнело рано, и холода стояли страшные.
Алиса мне обрадовалась, долго ломала шею, потом потащила к себе в комнату,- показывать свои рисунки и делиться секретами. Она, шёпотом рассказала мне о мальчике, который ей нравился. Показала импортный ластик, который стянула у подружки, пожаловалась на Антона, который её вечно обижает и не берёт с собой по вечерам гулять.
Антон терпеливо дожидался в своей комнате, когда же Алиска с меня слезет и я наконец-то расскажу, какого чёрта меня принесло. Не тут-то было! Алиса изголодалась по мне и так просто выпускать из своих лапок не собиралась. Она тараторила без умолку, у меня уже голова пухла от её нескончаемой болтовни. Пришлось взять её на руки и идти в комнату Антона с ней. Я надеялся, что ей с нами станет скучно и она уйдёт, но ей с нами никогда не скучно.
Мы пробовали её отослать, предлагали пойти проверить, что там делает мама, но эту хитрюгу на мякине не проведёшь. Она залезла между моей спиной и спинкой дивана и принялась накручивать мне уши, наваливаться на плечи, сопя в ухо. Тут и произошёл этот диалог, который я привёл в самом начале.
- Я «горе апельсиновое»!- заливалась смехом Алиса,- Лисик, почему ты такой нехороший, со мной не играешь,- я же с тобой играю?!
- Это я нехороший?!- Да я самый лучший!- тоже смеялся я,- мне нравилось спорить с Алисой.
Антон, спокойный как удав после обеда сидел с книгой и ждал, когда нам надоест глупостями заниматься.
- Алис, мне нужно с твоим Лисиком поговорить,- доверительным тоном попросил он её наконец, слегка наклонившись к ней и многозначительно заглядывая в глаза,- мы не долго, посиди у себя, или к маме на кухню сходи,- нам посекретничать надо.
- Ладно,- нехотя вздохнула Алиса,- но недолго! Лисик, я скоро вернусь!- заверила она меня и убежала. Алисина кошка, Мурка, только этого и ждала,- тут же припустила галопом за Алисой, с грохотом топоча лапами по полу. Было такое ощущение, буд-то у неё вместо мягких кошачьих лап настоящие лошадиные копыта. С кухни донёсся радостный визг Алисы. Они всегда гонялись друг за другом, обе любили весёлую беготню.
- Антон, мне совет нужен,- запинаясь, с трудом начал я…
Антон был для меня психоаналитиком, или помойным ведром, в которое я мог излить любое горе и выбросить любой мусор.
Пожаловаться на все свои обиды, попросить совет и помощь. Таких «помойных вёдер» у меня было два:- Первый;- Антон-боксёр, второй;- Лёха-фотограф.
Лёха-фотограф был более миролюбивым советчиком, он выслушав меня долго думал, а потом давал дельный совет. Но помочь он мне мог только советом. А мне сейчас кроме совета не помешала бы пара чугунных кулаков.
Моя проблема, с которой я пришёл, началась в начале второй четверти.
Внезапно заболел наш физрук. Потом он вообще уволился, по состоянию здоровья. Где-то неделю, или немного дольше физкультуры вообще не было. Её или заменяли другими уроками, или отпускали нас домой. Физ-ра в нашем классе была по вторникам и субботам, и была последним, шестым уроком.
В один далеко не прекрасный день наша классная руководительница представила нам молодого физрука. До нашей школы он нигде не работал, всего прошлым летом получил диплом.
- Это Синегорский Вячеслав Борисович. Он будет вести физкультуру. Андрей Сергеевич, как вы знаете уволился, по болезни, так что прошу любить и жаловать, и на следующий урок приходить уже с формой.
Я с любопытством его разглядывал:- молодой, ну как Лёха-фотограф, может быть. Здоровый. Спортивный костюм дорогой, импортный. Короткие светлые волосы, и в фигуре что-то такое агрессивное,- сразу видно, что за себя постоять умеет. Я даже обрадовался, что у нас теперь такой физрук. С физкультурой у меня всё было нормально, так что больших требований к себе я не боялся.
Как любой новенький он тут же принялся себя «ставить». Видимо он считал нас стадом тупых баранов, которые не знают ни дисциплины, ни жёсткой руки, поэтому сразу, с места в карьер принялся устанавливать свои порядки.
- Равняйсь! Смир-р-рна!- Скомандовал он презрительным голосом, щуря глаза и брезгливо кривя рот, как только за нашей классной руководительницей закрылась дверь спортзала.
- В общем так! Всякие там проверки на вшивость, можете сразу забыть,- со мной эти штуки не проходят. Чуть что,- сразу в бубен, ясно?!
Класс ошарашено молчал. Мы вообще не собирались устраивать ему никаких проверок. Да и класс у нас был не хулиганский. Мы не понимали, чем заслужили к себе такое отношение. Молодой физрук не скрывал к нам призрения, говорил противным, надменным голосом, всячески демонстрируя полное к нам пренебрежение. Он открыл журнал, широко раздвинул ноги, и покачиваясь с пяток на носки начал зачитывать фамилии:
- Адамов!
- Я!
- Богатырёва!
- Я!
- Дубровская!
- Я!
Он оторвал взгляд от журнала, глаза сузились ещё гадливее чем раньше.
- А чё ты такая плоская, Дубровская?- не то схамил, не то пошутил он.
Кто-то заискивающе и подобострастно хихикнул. Мне не видно было Дубровскую, но ей наверное было не до смеха. Мне уже не нравился новый препод. Он весь из себя выворачивался, показывая нам, какой он крутой и как ему наплевать на то, что мы о нём думаем.
…- Скворцов!
- Я!
Он изумлённо, с усмешкой взглянул на меня.
- Ты что ли?!
Мне показалось, что его сейчас вырвет от отвращения.
- А что не похоже?- обиделся я.
- Двойка, Воробышкин,- нагло прищурился он.
- За что?!- возмутился я.
- За разговоры в строю,- вести себя не умеешь. Ничего, я заставлю вас меня уважать. Дневник тащи!
- За что?!!- продолжал негодовать я,- и я не Воробышкин! Не надо мою фамилию передёргивать!
- Пререкаешься с учителем? Я сказал «дневник тащи», заморыш! Или ты глухой?! Ничего, я тебя вылечу!- закончил он тоном не терпящим возражений.
Кто-то опять подобострастно хихикнул, жаль, я не видел кто. Меня колотило от гнева и несправедливости.
Я пошёл в раздевалку за дневником и новый физрук сделал там запись:- «Пререкается с учителем. Абсолютно не умеет себя вести на уроке», и поставил двойку. Он отдал мне дневник:- встать в строй, Воробышкин.
- Я не Воробышкин!- прошипел я сквозь зубы,- не искажайте мою фамилию!
- Ты ещё не понял, чучело?- как я скажу, так и будет! И Воробышкин будешь, и Пупкин… Встать в строй!!
Я, сломив себя, повиновался.
- Восьмой «А»! Следующий урок у вас в субботу, всем взять форму, у кого не будет- получит «пару». У кого освобождения, сразу справки приносите. Кто больной, хромой, тупой или беременный,- предупреждайте заранее. Я из вас людей сделаю, а то вообще смотрю, нюх потеряли… Воробышкин, потерял нюх?!- Останешься дежурным, будешь зал в порядок приводить! И вообще,- продолжал он, обращаясь уже ко всем,- нарушители дисциплины будут дежурными после урока.
Я не ответил. Вячеслав Борисович насмешливо поглазел на меня минутку, ответа не дождался и продолжил.
- Я при школе организовываю кружок дзюдо. Занятия будут в шесть часов вечера, три раза в неделю. Желающих могу записать.
Он снова со смесью насмешливости и презрения взглянул на меня.
- Ты Воробьянин даже не подходи,- такую задроту мне даром не надо!
Опять раздались смешки. Теперь их было больше. Посмеивались даже девчонки. Все были довольны, что Вячеслав Борисович оторвался только на мне, и их минула чаша сия. Никто не хотел после урока стаскивать маты в стопку, собирать мячи разных форм и размеров, двигать «козлов» и «коней» на их законные места.
Я встретился с сочувственным взглядом Наташи Богатырёвой,- больше мне никто не сочувствовал.
Я был уверен в себе. Я знал, что любые нормативы для восьмого класса я бью. И в прыжках, и в подтягивании, и в беге, и в упражнениях на брусьях, и в отжимании от пола, и в залезании на канат. Поэтому надеялся, что когда начнутся настоящие уроки, он изменит своё мнение обо мне в лучшую сторону. А пока, пыша гневом, я молчал, чтобы не заработать ещё одну запись в дневник. Ни фига себе,- вот это новый учитель! Минуту назад я радовался, что он у нас появился, а сейчас ненавижу его,- просто убить готов! Пара человек из нашего класса записались на дзюдо, после этого он отпустил всех домой, а я убирал спортзал, после долгого перерыва снова подготавливая его для занятий.
На улице я встретился с Наташкой. Взял у неё сумку и мы не торопясь пошли в сторону её дома.
- Дим, почему он на тебя взъелся?- спросила она.
- Откуда я знаю?!- изумился я,- может, я ему не понравился? Так я не рубль новый, чтобы всем нравиться!
- Не злись,- попросила она,- он новенький, вот и вредничает.
- Я понимаю,- расстроено ответил я,- но что-то он вообще не по-теме злобствует. Слышала, как он Дубровскую обозвал? Его благо, что Дубровская дура забитая, всех стесняется, попробовал бы он это Смирновой сказать,- она бы ему устроила!
Я проводил Наташку. В подъезде обнял её. Мы немножко пообнимались, погладились, поцеловались.
- Наташка, как бы нам потрахаться?- тихо спросил её на ушко.
Наташка сконфуженно рассмеялась.
- Дурак!
- Почему дурак?- удивился я,- я уже изголодался, да вот негде…
- Ничего, не умрёшь,- прищурилась моя подружка,- ты уроки во сколько сделаешь, может погуляем потом?
- Давай,- согласился я,- а если замёрзнем, то у моего друга фотостудия есть, можно будет зайти погреться. Он нас чаем напоит и смешные фотки покажет. Любишь смешные фотки?
- Хорошо,- согласилась Наташа, торопливо чмокнула меня в щёку и забрав сумку поспешила домой. Я тоже пошёл домой. А дома мне было…
- Что это такое?!- орала мама.- Я спрашиваю:- что это такое?!! Не успел новый учитель в школу придти, как ты его доставать начал?!
- Мама, я ничего не делал!
- Кого ты лечишь, ребёнок?! Что это за запись?!
- Он ко мне придирался! Он нашу фамилию как хотел, так и склонял!
- Да перестань врать!- Ты никогда не виноват, чтобы не случилось! Итак всё ясно,- увидел, что педагог совсем молодой и решил, что можно не слушаться!
- Мам, он ко мне придирался, он меня задротой обозвал, а когда я начал защищаться, ещё и двойку поставил!
- Дим,- устало вздохнула мать,- раньше ты мне никогда не врал, так не начинай сейчас! Чтоб я больше такого не видела и не слышала, а будешь над учителем издеваться, получишь по жопе!
- Мама!!
- Я сказала!!!
Разговор закончен.
Я клокотал как вулкан! Я был обижен и зол! Никто меня не понимает, никто меня не любит! Даже мать не верит! Отец молча присутствовал при нашем разговоре, разглядывал дневник, но как только я вышел, он притворил за мной дверь и до меня донёсся его голос. Я не стал подслушивать. Мать что-то кричала, отец спокойно и властно что-то ей говорил. А вот что именно говорил, слышно не было.
Вечером мы погуляли с Наташкой, навестили Лёху-фотографа. Он как проклятый сидел в своей фотостудии,- дома его никто не ждал. Семьи у него не было, даже родителей, даже дедушек с бабушками не было, все почему-то рано умерли.
Посидели, посмеялись, напились чаю, а потом Лёха нас сфоткал. Наташке у него понравилось, да и сам Лёха понравился. Несмотря на несуразную внешность он внушал к себе доверие и располагал к себе любого человека. Наташка тоже не устояла перед обаянием длиннющего, сутулого парня с добрым, улыбчивым лицом, всклокоченными волосами и огромными глазами за стёклами толстенных очков. Вечером я проводил Наташу домой, мы немножко пообнимались, пока её папа не услышав возню на площадке не открыл дверь. Мгновенно отлепившись друг от друга, мы с Наташкой приняли самый невинный вид, попрощались и я пошёл вниз по лестнице, а Наташа домой. Кажется её папа начал что-то подозревать.
До субботы я дожил нормально, а в субботу, прихватив форму пошёл в школу. Физ-ра у нас была последним уроком, как я уже говорил. Ещё в начале учебного года с нас собрали по пятнадцать или семнадцать рублей и купили всем одинаковые синие трусы, белые футболки и зелёные кеды. И пацанам и девчонкам. Это была наша спортивная форма,- любая другая считалась недействительной, и ученик к уроку не допускался. Ему ставили двойку и делали запись в дневнике. Переодевшись, мы в спортзале ждали начала урока. Мне уже было не по себе. Я предчувствовал новую порцию издёвок и насмешек. Прозвенел звонок. Вошёл Вячеслав Борисович.
- Становись!.. Рняйсь! Миррна!.. На первый-второй… расчитайсь!
- Первый!
- Второй!
- Первый!
- Второй!..
- Сегодня нормативы. Девочки:- прыжки и приседания, мальчики:- подтягивание. Норматив:- шесть раз подтянуться.
«Это я умею. Я тебе сейчас покажу класс»!- Думал я.- «Посмотрим, как ты смеяться будешь»!
Я с нескрываемым удовольствием наблюдал, как почти все пацаны нашего класса дёргаются на турнике. Шесть раз подтянулись многие, но «чисто» не смог никто. Он ставил пятёрки, четвёрки реже, тройки ставил тем, кто просто дрыгался на перекладине, ничего не сделав. Подошла моя очередь. Эта сволочь заглянула в журнал, сделала глупую, глумливую рожу и обратилась ко мне:
- Воробей, просю к снаряду!
Кое-кто хихикнул, но я не обратил на это внимания. Я знал, что сейчас посрамлю всех. Подпрыгнув, я немного подождал, пока не прекращу раскачиваться и начал.
До плеч, не сгибая ног, не дёргаясь, я «чисто» подтянулся четыре раза, когда услышал его насмешливый голос.
- Ой наш воробей даёт! Ой атлет!.. Ну раз так борзо начал, то давай десять, а то выпендрёжников не люблю!
Раздались смешки, но мне было не до них. Я показывал своё умение и доказывал своё превосходство. Тщеславие мне не свойственно, но уж очень я хотел показать этому новому учителю, что он нашёл не тот объект для высмеивания.
Десять раз для меня не предел. Я подтянулся двенадцать, всё так же чисто и грамотно. Аккуратно спрыгнув, правильно, на обе ступни, я повернулся к Вячеславу Борисовичу в ожидании своей оценки. Учитель сумрачно смотрел на меня.
- «Четыре».
- Почему «четыре»?- опешил я,- я что, норматив не выполнил, или хуже всех его сдал?!
- Разговорчики!- обрезал меня Вячеслав Борисович,- тебе никто тут рот открывать не разрешал,- сегодня останешься дежурным, что б знал, как вести себя на уроке.
Я опешил. Такой наглости просто не ожидал.
- Почему «четыре»?!- Возмутилась Наташка Богатырёва,- вы даже Петровскому «пять» поставили, а он дёргался как червяк! И остальные хуже подтягивались, а вы им «пять» поставили!
- Заткнись Богатырёва!- рявкнул Петровский, самый толстый и неуклюжий парень нашего класса.
- Богатырёва, ты на других уроках так же без разрешения выступаешь?- заорал физрук на неё, не делая замечания Петровскому,- или я перед тобой тут отчитываться должен?!
- Вы его зажимаете!- не успокаивалась моя подружка,- воробьём обзываете и занижаете оценки,- я с первого дня заметила!
- Богатырёва, сядь!- снова подобострастно вякнул Петровский.
- Выйди из спортзала! Научишься себя вести,- вернёшься и извинишься!- сказал физрук Наташке, снова не обратив внимания на реплики Петровского.
Наташка несколько секунд с ненавистью смотрела на него, потом вышла из зала.
- Скворцов, я тебе объясню, раз так получилось,- повернулся он ко мне.- Здесь сдают нормативы простые восьмиклассники, а ты решил продемонстрировать экстра-класс,- выпендриться решил. А берёшься за гуж, не говори, что не дюж. Так вот, ты на него не тянешь, но если на него заявляешь, то и сужу я тебя, как исполнителя экстра-класса. Небольшая раскачка была, к тому же ты схватился за перекладину на неправильном расстоянии. Нужно шире расставлять руки. И вообще… на моих уроках хвост задирать не надо! Я таких как ты…- физрук говорил снисходительным, презрительным тоном.
- Что, таких как я?!- завопил я, теряя самообладание, агрессивно впившись в него взглядом.
- «Три»- заново «оценил» он меня.
- За что?!!- заорал я.
- «Два»,- тащи дневник.
- Да за что?!!
- За поведение!!- Заорал он на меня, выкатив глаза,- за разговоры на уроке, за споры с преподавателем!.. Дневник тащи!!!
Я был изумлён, взбешён и подавлен.
Петровский гнусно хихикнул.
Невы у меня уже были ни к чёрту, и окончательно потеряв контроль над собой, я подошёл к ухмыляющемуся Петровскому и от души, с размаха заехал ему в морду. Никто этого не ожидал. Все вскочили, заголосили, а я в исступлении колотил Петровского по морде, по башке,- куда доставали кулаки. Физрук Синегорский схватил меня сзади за футболку и отшвырнул в сторону. Я шмякнулся на пол и проехав по деревянному полу сильно ссадил колени.
- Классного руководителя сюда, живо!- распорядился он, и кто-то побежал за нашей математичкой.
- Я из тебя вышибу дурь, гибрид!- шипя от ненависти пообещал он.
Но мне уже всё было по фигу;- сгорел забор - гори и хата!
Пришла наша «классная», долго ругала меня, стыдила, обвиняла в издевательствах над молодым преподавателем,- он оказывается ей на меня уже жаловался. Пригрозила мне, что напишет письмо на работу родителям, а потом ушла. После звонка я с трудом таскал тяжеленные маты, укладывая их в стопку в подсобном помещении. Стопка была высотой около полуметра, и взвалить на неё тяжеленный мат мне одному было невыносимо трудно. Физрук стоял в дверях и злорадно смотрел на мои безуспешные попытки втащить очередной мат на стопку. Чем больше я их таскал, тем выше становилась стопка.
- Давай-давай,- злорадно говорил он,- работай, сучонок. Любишь дисциплину нарушать, так люби и вину искупать!
- Почему вы меня оскорбляете?!- возмутился я, этот Синегорский вёл себя совсем не так, как должен себя вести преподаватель!
Он подошёл, схватил меня за волосы на затылке, задрал мою голову вверх, заставив встать на цыпочки, и плотно прижав меня своим телом к стене, как-то злобно и алчно глядя мне в глаза прошипел:- Потому, что ты, дрянь, этого заслуживаешь! Потому, что я таких гибридов, как ты, умею на место ставить! И тебя поставлю... поста-а-авлю, гнида!- с непонятным удовлетворением и ненавистью пропел он.
Я испугался. В те времена нас не так воспитывали. Мы уважали учителей, ни один учитель до этого так со мной не обращался. Меня просто пронзил ужас. Синегорский минуту подержал меня в таком положении, приплюснув к стене и задрав до ломоты голову, потом отпустил волосы и отошёл.
- Свободен воробей… пока.- На прощание сказал он, и я со скоростью молнии скрылся из спортзала, обуреваемый ужасом и ничего не понимая.
«На уроке пререкался с учителем, затем устроил безобразную драку. Уважаемые родители, вы несёте хоть какую-то ответственность за воспитание сына? Поведение 2. Успеваемость 2.»- Дочитала до конца мама.
- Что мне с тобой делать?- негромко, устало спросила она. Ну почему ты не можешь вести себя как другие, нормальные дети?! Почему я всё это читаю?!- мал помалу, распалялась мама.- Почему ваш физрук именно на тебя всё время жалуется?! А?! Говори!!! Именно на тебя!! Ты что, совсем оборзел?! Или тебе давно задницу ремнём не лечили?! Ваша «классная» мне уже звонила, рассказала всё! Да я со стыда чуть не сгорела!! Ты почему донимаешь учителя?!! А может, ты куришь?! Говори, гадость такая, ты куришь?!!- Мама схватила меня за грудки, подтянула к себе и настороженно обнюхала лицо, губы, щёки, волосы.
- Дай руки!- она обнюхала руки,- сигаретным дымом не пахло.
- Я не курю!
- Так в чём дело?- снова принялась она за меня.
- Он меня просто ненавидит,- признался я,- он во всём меня принижает, фамилию склоняет, оценки занижает… Я не знаю, почему он это делает! Он даже Наташку Богатырёву из зала выгнал, когда она за меня заступаться стала!
- Угу,- недоверчиво кивнула мама,- это мы уже проходили. Обижает, унижает, а ты как всегда ни при чём! А у Богатырёвой свои родители есть,- пусть они её воспитанием занимаются.
- Да я правда ни при чём!- вздохнул я.
- Иди уроки делай,- потом с тобой отец поговорит!- меня ты уже в грош не ставишь,- грустно вздохнула мама.
- Зачем потом?- подал голос папа.- Свет, а может всё так и есть? Ну посуди сама,- у него же никогда проблем с физкультурой не было, пока не пришёл этот, молодой... как его?
- Вячеслав Борисович,- подсказал я.
- Да, Вячеслав Борисович,- продолжил папа.- И насчёт нашей фамилии… он правда её склоняет как хочет?
- Да!- чувствуя отцовскую поддержку, радостно подтвердил я.
- И с дракой,- что за драка?
- С Петровским.
- Причина?- спросил папа.
- Он смеялся, когда физрук меня хаял, и на Наташку Богатырёву бочку катил!
- Правильно поколотил. И за себя и за девочку правильно. Но нужно было на улице, после урока, а не прямо в зале.
- Серёжа, ты что?!- опешила мама,- ты что, его нахваливаешь?! Он же ударил в лицо мальчика!
- А кого мне нахваливать?!- в голосе отца прозвучали стальные нотки,- этого учителя, придурошного, или этого глупого пацана? Димка мой сын!- я его четырнадцать лет знаю, а этот Вячеслав Борисович мне не друг и не родственник,- мне с ним детей не крестить! А может он врёт?! Пусть Димка за себя постоять умеет, и за свою девушку! И ничего страшного с этим Петровским не случится,- ничего, походит с синяком,- на то он и пацан, а своего родного сына чморить и выставлять на посмешище, я никому не позволю!
- Молодец Дим!- похвалил меня папа,- береги честь с молоду!
- Серёж!- ошалевшая мама прижала руки к сердцу,- и что из него вырастет?! Хулиган?! Драчун?!
- Всё, разговор закончен! Я сказал!- поставил точку папа.
Единственно, о чём я не рассказал родителям, так это о том, как странно физрук меня зажимал в подсобке, и драл волосы, когда уже все переоделись и ушли, а я убирал маты и остальной инвентарь в спортзале, оставшийся от других классов. Стыдно было,- уже восьмиклассник, а меня зажали как девку! Да и кто зажал,- учитель!- Это у меня до сих пор в голове не укладывалось. Не могу я такое родителям сказать. Нужно с кем-то другим посоветоваться, с тем, кто в курсе моих голубых похождений.
А молоток всё-таки у меня папка!- радовался я,- сразу на мою сторону встал. А мама слишком другим верит. Одна соседка нажаловалась ей на меня, как будто я ей газеты в почтовом ящике поджигаю, так мама мне всю плешь за это проела, а я был не при чём,- не трогал я её газеты! Но она поверила соседке, а не мне. Почему она верит кому угодно, только не мне?! И чем гадостнее сплетня, тем охотнее она в это верит! Может по себе судит? Отец говорил, что мама в школе и институте была ещё тот подарочек! Оторви и выбрось! А теперь вроде бы взрослой стала, и верит всем, кто старше меня. Сам чёрт не разберёт этих взрослых!
Я решил поговорить с Антоном,- больше терпеть такое я не мог, вот и пришёл…
- Интересно,- задумчиво протянул Антон-боксёр, минуту спустя после того, как я закончил свой рассказ.
- Что интересно?- нетерпеливо ёрзая спросил я, ожидающе вглядываясь в его лицо.
- Каким гибридом он тебя считает,- ответил Антон.
- При чём здесь гибрид?!- взвился я,- делать-то мне что?!
- А что тут сделаешь?- пожал плечами Антон,- тут природой уже и так всё сделано,- ты гибрид и есть. Родили Скворцовы в ночь, не-то сына, не-то дочь…- продекламировал мой заторможенный друг.
- Антон!!- возмутился я.
- Лисик!- отозвался он.
- Я к тебе за помощью пришёл, а ты…- обиделся я.
- Ладно, извини,- шутка!- поправился Антон, обнимая меня за шею и валяя себе на грудь.- Странный у вас физрук.
-Эт точно!- согласился я, удобно устроившись на Антоне.- Дебил!
- Дебил, это вряд ли, а вот мурыжит он что-то тёмное,- это точно!- закончил Антон.- Выебать он тебя хочет,- я так думаю. Но думает, что это невозможно, поэтому и злобствует. Он же не знает, что ты у нас безотказная давалка…
- Антон!!!
- Что «Антон»? Разве не так?! Кто тебя только не драл,- я даже считать не берусь!
- Антон…- расстроено повторил я, задирая голову и с надеждой заглядывая ему в лицо,- я же тебя не спрашиваю, кто меня трахал, а кто нет,- я просто ненавижу и боюсь этого мужика! Меня от него в дрожь бросает!
- Эх, лисица,- со вздохом продолжил Антон ероша мне волосы,- люблю я тебя, а то давно бы уже удавил, от греха подальше.
Антон обвил мою шею рукой, взял её в кольцо и тихонько сдавил. На руке надулись могучие мускулы.
- Но-но!- настороженно пригрозил я,- даже и не думай!
- О чём не думать?- тихо и интимно спросил Антон, тычась носом мне в волосы.
- Шею отпусти!- напомнил я,- и хватит меня обнюхивать,- от меня ничем не воняет!
- Поду-у-умаешь!- протянул Антон,- то же мне, лама-дрица!- и потёрся своей щекой об мою.
Антон снова вздохнул.
- Я не знаю, что тебе и посоветовать,- всё очень неопределённо, но бойся его Лисик. Один на один с ним не оставайся, а то он тебя трахнет,- рупь за сто даю. И никто тебе не поверит, потому, что все знают, какие у тебя, скандалиста, плохие отношения с молодым и требовательным учителем. Что я могу для тебя сделать,- подойти пригрозить ему? Ну подойдём толпой, наедем,- так он от всего отопрётся,- ведь он ещё ничего не сделал. Что я могу ему предъявить?! Скажет, что ты больной придурок, не слушаешься на уроках, игнорируешь его команды, нагло клевещешь на него в глаза и за глаза, и всё на этом закончится.
- Так я в капкане?- ужаснулся я,- теперь только ждать, когда он меня или отмутузит или трахнет?! Антон, я не хочу!!
- А куда деваться, Лисёныш?- ухмыльнулся Антон, но улыбка тут же исчезла с его лица.
- Это плохо, что все ему верят. Мне кажется, что он специально тебя «опускает» и перед классом и перед другими преподавателями. Да ещё и твои родаки ему верят,- это вообще ему на руку. Скоро он из тебя посмешище и чмо сделает, и тебе веры вообще не будет,- вот тогда он тобой и займётся. Лисик, пусть твой отец сходит в школу и поговорит с ним. И как можно жёстче. Пусть он покажет этому вашему физруку, что он на твоей стороне и только тебе верит, тогда он поостережётся, что-либо сделать. Пусть поговорит с вашей «классной», объяснит ей, что не всё так просто, как этот ваш физрук говорит. Пусть она тоже задумается. И вообще,- не спорь с ним, не ругайся, ставит четвёрки или тройки,- не спорь. Пусть Воробьёвым называет, пусть хоть горшком назовёт, только в печь не ставит! Терпи! И Бог даст, всё наладится. Может твоя подружка права, и он просто себя в вашем классе «ставит», а ты самый непокорный, и он это чувствует.
Антон опять тяжко вздохнул:- ты береги себя, не лезь на рожон. Я очень хочу, что бы я ошибся, и всё было именно так.
- Ты всё-таки думаешь, что…
- Да. Думаю, что он гомик. И он тебя хочет трахнуть, хочешь ты этого или нет. И чем дальше- тем сильнее.
Открылась дверь и всунулся вздорный, любопытный нос:- ну вы всё?!
- Да, всё,- заходи, Лисёна!- позвал я, и Алиска с визгом, с разбега бросилась на меня, вслед за ней мчалась полубоком, прижав уши, и выгнув спину горбом, Мурка, топая как слон.
Она тоже запрыгнула на диван, потом мне на грудь и настороженно уставилась в глаза, своими серебристыми фарами.
- Чё прискакала, лошадь?- спросил я её.
- Мря-а-а-а!- ответила Мурка и тыкнулась своим лбом мне в губы.
- Иди к чёрту, дура!- заливаясь смехом увернулся я,- ещё с тобой я не целовался!
Алиска хохотала:- Мура Лисика целует!- потом добавила с загадочной ухмылочкой, вся лучась хитростью:- А мы тебе Чебурашку слепили!
- Какого Чебурашку?- не понял я.
- Увидишь,- многообещающе протянула Алиса, сияя хитрыми глазами,- всё-о-о-о увидишь!
- Дети, идите кушать!- позвала нас их мама.
- Пошли Лисик, у нас сегодня пельмени, твои любимые!- радостно доложила Алиса и мы все направились на кухню. В моей тарелке поверх пельменей лежал слепленный из раскатанного теста и уже сваренный Чебурашка. Аккуратный такой, с ушами, глазками и пуговками. Алиска заливисто хохотала:
- Это я слепила, а Мурка под столом сидела,- она тоже помогала! Ешь Лисик,- он вкусный!
- Да, она тут старалась,- поддержала Алису мама,- своему любимому Лисику лепила.
Хорошие пельмени делала их мама! Мясо не прокрученное на мясорубке, а мелкорубленое, с чесноком. Я любил пожрать таких пельменей, да со сметаной!
- Дим, как мама с папой?- спросила их мама, тётя Вера.
- Нормально,- а чё им будет?- отозвался я, старательно жуя Чебурашку.
- А у тебя в школе как?
- И в школе нормально, жду каникул,- надоело учиться!
- И мои тоже самое говорят,- вздохнула тётя Вера,- почти и не вижу их. Антон к какой-то городской спартакиаде готовится, а Алиса всё время на улице пропадает.
- А что ещё ей делать?- спросил я, что б поддержать разговор.
Мы ещё поболтали, про погоду, про снег, выпавший двадцатисантиметровым слоем и завалившем им весь двор.
Время шло незаметно. Алиса и Мурка снова начали бегать,- они так играли. То Алиса гоняла эту сумасшедшую кошку, а та удирала, прыгая на спинки кресел, на ковры, висящие на стенах, как метеор, пролетая между стеной и задней стенкой дивана, то Алиска с визгом и хохотом удирала от Мурки, прыгающей ей на ноги. Всё это было без когтей и зубов,- не такая уж Мурка сумасшедшая, как про неё говорил Антон.
Мне было уже пора. Зима, темно, холодно,- потянуло домой, да и поздно уже.
- Я пойду,- наконец решился я, уж больно хорошо мне было в их доме, с Антоном, Алиской и её прибабахнутой кошкой.
- Я провожу,- сказал Антон и взъерошил мне волосы,- Алис, гулять пойдём? Пошли твою игрушку домой проводим?- закричал он в соседнюю комнату, откуда доносились Алисины визги. Она примчалась с радостным воплем:- конечно!
- Тогда одевайся, и потеплее,- распорядился Антон.
- Куда ты её тащишь?- появилась с кухни их мама, вытирая руки о передник,- темно совсем!
- Мы быстро,- успокоил её Антон,- мы туда и обратно,- спать лучше будет.
- Ладно, но только не долго!- на всякий случай предупредила тётя Вера и снова скрылась на кухне.
Антон оглядел нас с Алисой:- готовы? Ну, тогда на выход!
Снег мягко скрипел под ногами, отсвечивая оранжевым цветом от света фонарей, и голубоватым от света луны. На небе ни облачка, звёзды как на ладони, и нет ветра. Приятная погода, по такой грех не погулять, несмотря на то, что мороз пощипывает за нос. Лисёна с визгом мчалась впереди, она то сворачивала на газоны и пинала сугробы, то возвращалась к нам и закидывала снежками. Мы отвечали ей тем же,- её восторгу от сражения в снежки предела не было.
- Пошли через «Флёрова»?- предложил Антон.
- Зачем?- удивился я,- это же дальний путь?
- Погуляем,- ответил Антон, и мы свернули налево.
«Флёрова»,- это проспект. Он очень красивый и всегда ярко освещённый. Мы не спеша брели по нему, Алиса как всегда мчала впереди.
- Она наш вожак, а мы её стая!- с лёгкой ехидцей заметил Антон.
Я рассмеялся.
На нашем пути виднелась большая группа молодёжи, вроде бы бесцельно стоящая у одного из фонарей. Они говорили, смеялись. Был бы я один, я бы насторожился, а с Антоном я никого не боялся.
- А вот и наши денюшки чешут!- нагло заявил один из незнакомцев.- Пацаны, быстро бабки давайте!- снова заявил он нам.
У меня душа ушла в пятки, их было человек десять, и три или четыре девчонки.
- Привет,- ответил Антон и протянул хулигану руку.
- Здоров!- рассмеялся хулиган, и только сейчас я узнал Душмана. Из-за большой меховой шапки я не признал его сразу.
- Привет!- протянул мне руку ещё один парень.
- Привет Митяй!- обрадовался я,- давно не виделись!
- Угу,- подтвердил он,- а помнишь, как мы на товарняке в Эн-ск уехали?
- Ещё бы!- ответил я.
- А это ваш Лисик?- спросил Душман Антона, разглядывая меня с ироничной улыбкой,- как поживаешь, Лисик?
- Нормально, спасибо,- буркнул я.
- Что делаете?- спросил Антон у Душмана.
- Из гостей идём, у одной подружки день рождения был,- поздравляли.
Одна из девушек кокетливо хихикнула.
- А вы?
- Лисёну выгуливаю, что б спала крепче, заодно Лисика проводим.
- Ну давайте, удачи!- попрощались «привокзальные» и пошли дальше.
- Пока!- попрощались мы, и пошли в другую сторону.
- Ну и шуточки у них!- запоздало возмущался я,- я чуть заикой не стал! «Бабки давайте»!!- хрипло передразнил я Душмана,- Алиса залилась смехом, Антон слегка улыбнулся и промолчал.
Мы подошли к моему дому.
- Иди сюда!- позвал я Лисёну и чмокнул в румяную как яблочко, ледяную, твёрденькую щёчку, не удержался и слегка куснул,- Алиска взвизгнула и залилась смехом.
- С тобой целоваться не буду!- заявил я Антону, и он, схватив меня за шиворот, притянул к себе и насильно поцеловал в уголок рта. Алисе это очень понравилось,- Лисика зацеловали!- комментировала она смеясь.
- Ладно, я пошёл. Пока!- попрощался я и скрылся в подъезде. Мигом поднялся на свой этаж, открыл дверь и сбросив ботинки поспешил на кухню. Антон и Алиса стояли и смотрели на мои окна. Увидев меня Алиска запрыгала, завизжала и принялась махать обеими руками, Антон тоже помахал, улыбаясь загадочно, как Сфинкс. Я помахал им на прощание, и мои друзья направились домой. Алиса понеслась вперёд бегом, как ракета, а Антон неспешно пошёл за ней следом.
Уже совсем поздно, пора спать.
Всё воскресенье я учил алгебру и геометрию- отец заставил. У меня по этим предметам были две тройки, пришлось работать, что бы их исправить.
Друг в непогоду (часть 2)
Есть вещи, которые никогда не меняются. Утро. Пропищали мои электронные часы. Одеяло в сторону, голова не соображает- спит ещё, но быстрее одеваться-обуваться и бегом на улицу. Бегом по улице. Давай-давай-давай-давай!!- яростно твердил я себе.- «Я пуля, я снаряд, я ракета на луну»!!- заводил я себя услышанной в каком-то фильме поговоркой. Разогревшись, я припустил быстрее ветра по своему маршруту. Утро раннее, кроме нескольких таких же бегунов как и я, на улице никого. Рано ещё, темень и холод собачий. К тому же сегодня понедельник. Я не понимал тех, кто любит подольше поспать- это же столько потерянного времени! А жить когда?! В спортгородке, с наступлением морозов я пользовался турником только в перчатках, а то лапы примёрзнут. А всё остальное осталось без изменений. «Ну где же мускулы»?!- иногда приходил в отчаяние я. «Чёрт! Антон говорил, что мышцы- дело нескольких месяцев, а я уже давно спортом занимаюсь и всё без толку. По-прежнему худой и тонкий, пусть ловкий и гибкий, а где же эти чёртовы мускулы?! Уже пора бы им выпереть, как полулитровым банкам из-под кожи, но их нет. Лучше быть здоровой, неповоротливой, страшной мускулистой обезьяной, чем такой «грациозной резинкой», как часто обзывал меня Антон. Обидно, чёрт побери, столько усилий без толку! Потом контрастный душ, промывка и завтрак, на скорую руку. Подхватил учебную сумку,- мам, я в школу!
- Угу, пока!- отозвалась мама из кухни.
Сегодня нет физкультуры!- радовался я, надо же, дожился. День, в который не было физ-ры, я воспринимал как праздник. День прошёл нормально. Я получил четвёрку по географии, посплетничал с Богатырёвой на переменке и ждал конца занятий, так как собирался заглянуть к русому после уроков. И вот наконец последний звонок. Моя Наташка сегодня шла на день рождения к подруге, а я, весь снедаемый нетерпением поспешил к заветному, двухэтажному дому, где жил мой любимый человек. Ну, один из любимых… точнее два… но второй уже был не моим. Из телефонной будки я решил вначале позвонить Олегу, а то вдруг его нет дома, и буду я ноги бить в такую даль.
- Олег, привет…
- Ну наконец-то!!- оглушил меня его голос,- ты где пропал?! Я же волнуюсь?! Звонить тебе домой, ты мне запретил, а как я что-нибудь про тебя узнаю?!
- Олег, так получилось, я занят был долго, я же ещё и учусь, если ты не забыл?!- принялся я защищаться,- да и сейчас после школы иду,- а мне ещё уроки делать.
- Всё равно!- спорил Олег, но уже не так рьяно,- две недели! Два воскресенья! Интересно, чем ты так был занят, что даже десяти минут не нашёл, что бы забежать к бедному мне? Хоть посмотрел бы на тебя, хоть поговорили бы минутку?!
- Олег, щас уже приду!- рассмеялся я, мне была приятна его такая эмоциональная забота обо мне. Хоть кому-то я нужен…
- Давай, Наташка, уже открывать иду,- сообщил он мне, и я повесил трубку.
«Дома Олег»- думал я, «ну сейчас он мне задаст! Соскучился, говорит! Думает, что я по нему не скучаю»!
Я беспрепятственно прошёл через открытую калитку, запер её за собой, и позвонил в дверь.
Олег на звонок открыл сразу. Он представлял собой образ праведника, обличающего преступника.
- Вот они, мы!- агрессивно прокомментировал Олег моё появление.
Я с трудом удерживался, чтоб не расхохотаться, уж очень не страшным был мой Олег в своей показной агрессии.
- Привет Олег!
- Привет-привет…- протянул он, его прищуренные глаза не предвещали ничего хорошего.
- Ты злишься?- спросил я, закусывая губу, удерживая рвущийся из меня смех.
- На тебя?- нет конечно,- вздохнул Олег.- Просто скучаю очень, а как тебе дать это понять, не знаю.
Я обнял его, потёрся лицом о мощную грудь, Олег обнял меня, поцеловал в макушку.
- Лисик, я тебе кроссовки купил, хорошие,- китайские! А передать не могу, ты не приходишь и не звонишь.
- Продай их,- попросил я,- я не смогу объяснить родителям, откуда у меня такие дорогие кроссовки. Я же тебя просил ничего мне не покупать!
- Не удержался,- вздохнул Олег,- так тебя хочу чем-нибудь порадовать.
- Я тебя люблю!- буркнул я,- и мне ничего не надо, всё что мне надо, родители купят.
- Я тебя тоже,- вздохнул Олег, снова чмокнул меня в голову,- пошли кино посмотрим? Я тут новый фантастический боевик достал, «терминатор» называется. Твой любимый Арнольд в главной роли!
- Да ты что?!- ахнул я,- давай посмотрим?!
- Как ты там говоришь?- «ясень пень»?- засмеялся Олег,- конечно посмотрим! Прямо сейчас!
Мы смотрели кино, сюжет меня просто заворожил. Олег удобно полулежал на кровати, подложив подушки под спину, а меня уложил на себя. Он время от времени почёсывал мне голову, гладил живот, шею, чмокал, то в висок, то в щёки, а я не в силах был оторвать глаз от экрана. Непобедимый Арнольд как хотел, так и гонял эту Сару Конор и её помощника. Всё же они его убили… вот блин!
Кино кончилось.
- Как у тебя в школе, много прогуливаешь?- улыбнулся Олег.
- Ничего я не прогуливаю,- рассмеялся я,- только очень мало времени остаётся, так много уроков задают!
- Ничего-ничего,- утешил меня Олег. Ученье свет, а не ученье:- чуть свет и на работу.
Я залился смехом.
- Поэтому я и не приходил так долго! Одной алгебры четыре трёхэтажных примера задали, до ночи над ними сидеть буду!
Олег медленно поцеловал меня в горло, меня мгновенно охватила ноющая в солнечном сплетении истома. Я понял, что сейчас снова произойдёт то, что мне так нравилось. Вначале он меня доведёт до полубессознательного состояния ласками, потом разденет, снова ласки и поцелуи, потом уложит в безопасной для себя позе, зажмёт ноги под мышками, схватит руки. Полностью подчинив меня себе, и начнёт делать из меня женщину. Захочет, резко войдёт в меня, причиняя короткую, но сильную боль,- накажет за долгое отсутствие, а захочет, будет очень медленно и терпеливо готовить меня к вторжению в моё же собственное тело. В таком отрешённом состоянии, в которое он вгонял меня, целуя и поглаживая моё тело, я готов был на любой вариант. Рука русого нежно погладила меня между ног, расстегнула брюки. Сердце ухало, и казалось провалилось в солнечное сплетение. Русый улыбнулся, в глазах была какая-то затаённая мысль.
- Наташка, у меня ещё одно кино есть, давай посмотрим?
Не спрашивая меня, он спрыгнул с кровати, нашёл в тумбочке кассету и вставив в видеомагнитофон вернулся ко мне.
- Тебе понравится.
Он клацнул кнопкой дистанционного управления, и на экране появились две девушки, нежно поглаживающие друг дружке письки.
- Это порно!- ошарашено воскликнул я.
- Угу,- подтвердил Олег,- глянь, что девочки вытворяют.
Девушки на экране перешли к более откровенным ласкам, одна другой осторожно лизала писюшку.
- Девочки смелее нас, мужиков,- сказал Олег,- ни одной не знаю, кто не пробовал бы хоть раз в жизни лесбийский секс.
Девушки тем временем принялись трахать друг дружку резиновыми членами, томно постанывая. Спустя некоторое время к ним присоединился мужик. Он принялся остервенело драть одну из девчонок в попку, девчонка замучено взвыла.
- Он что, дурак?!- возмутился я,- он же делает ей больно, ты знаешь, как это больно?!
- Ей платят за это, к тому же она притворяется,- она уже подготовлена до съёмок.
Я, затаив дыхание смотрел, как мужик трахает девушку, а вторая мастурбирует, дожидаясь своей очереди.
- Лисик, кем из них ты сейчас себя представляешь?- тихо спросил русый, угадав мои мысли. Сердце у меня ёкало, дыхание прерывалось.
- Этой девчонкой,- шепнул я в ответ.
- Тебе нравится как её имеют? Как он её скрутил, как она повизгивает? А вдруг ей и правда больно? Олег нежно поглаживал мне членик через трусики, тихо дышал в ухо.
- Правда нравится?- шёпотом спросил он,- угу!- кивнул я.
- Хочешь так же?- ещё тише спросил Олег.
- Хочу,- тоже шёпотом подтвердил я, у меня почему-то сел голос.
- Я тоже хочу!- заключил Олег.
Он не остановил фильм. Начал расстёгивать мою рубашку, долго возился с пионерским галстуком.
- Забыл, как он завязывается,- улыбнулся Олег, я залился смехом.
Всё же он справился и принялся стаскивать до половины снятые брюки.
- Уй-ё-у-у!- воскликнул Олег, разглядывая мои колени,- это что такое?
- Ссадины,- объяснил я,- упал на физкультуре.
- Что ж ты так неаккуратно?- посочувствовал Олег, брови сочувствующе сдвинулись,- больно?
- Уже нет,- сказал я.
Олег вышел из комнаты, вернулся с тюбиком какой-то мази.
- Вот, держи, ссадины очень хорошо залечивает.
Он отвинтил колпачок и осторожно намазал мне болячки на коленках.
- Не носись как угорелый, а то убьёшься, как я без тебя буду?
- Спасибо,- поблагодарил я и отложил тюбик в сторону, что бы не забыть.
Олег, оголив меня совсем, свалил на спину, и сам навалился сверху. Я раздвинув ноги позволил лечь на себя. Русый осторожно провёл губами по моему лицу и я закрыл глаза. Я был в эйфории, которую мне давала близость родного, любимого и любящего человека. Ощущение любви, нежности, защищённости и нужности пронизывало меня насквозь. Я хотел ласк, я хотел дарить ему наслаждение и с радостью и благодарностью принимал ласки и любовь от него. Олег не спешил. Каждый раз он подолгу ласкал меня, и мне это не надоедало. Всё как я и предвидел. Вначале он губами покусывал горло, ключицы, спустился ниже, осторожно куснул сосок. Я полностью расслабился, только дыхание не подчинялось мне, оно стало неровным и прерывистым. Олег медленно пламенел. Его движения становились всё сильнее и беспощаднее, он уже грубо и сильно мял моё тело, заставляя повизгивать. Его укусы уже начинали пугать меня, впрочем он и раньше так себя вёл и не съел меня пока что, но кто знает, чем это кончится сегодня? Я уже опасливо отстранялся, но вошедший в раж Олег схватил меня за талию, резко задрал к себе, прогнув как прутик, чмокнул в живот и развернул задницей к себе.
- Ух, попка!- звонко шлёпнул он меня по заднице,- я от неожиданности взвизгнул. Олег с рычанием, как лев, куснул за шею, и у меня ледяные мурашки пробежались по коже, аж передёрнуло. Русый тем временем уже отвинчивал колпачок у тюбика с вазелином. Запустил мне между ягодиц обильно смазанные вазелином пальцы и вращательным движением вкрутил один мне в анус. Я дрожащим голосом взрычал. Русый трахал меня пальцем, вначале потихоньку, потом сильнее и сильнее. Олег вроде бы от сильного возбуждения не отдавал отчёт своим действиям, а с другой стороны больно мне не сделал. Я подвывал и голосил исключительно на взвинченных нервах.
- Олег!!- воскликнул я,- осторожнее, чёрт побери!
- Что-нибудь новое выучи!- огрызнулся он, наваливаясь сверху и придавливая к постели. Он ступнями раздвинул мне ноги, приподнялся, направляя в меня член, крепко обнял обеими руками, потёрся подбородком об мою голову и сказал:- Ну что? Будем наказывать за прогулы?! Где две недели шатался?!
Он напрягся, зарычал и вздрогнул.
Я взвыл от ожидания боли, завизжал, зажмурился, напрягся… но Олег в меня не вошёл. Он хитро посмеивался, наслаждаясь моей реакцией. Я никогда не мог разобрать, где он шутит, и где нет.
- Будешь знать!- довольно констатировал он мне в ухо, чмокнул в макушку:- Наташка, а теперь расслабься, не бойся, я очень осторожно, ты же знаешь…
Я знал. Медленно приходя в себя от такого «урока» я расслабился и гладкий, упругий член русого начал медленно раздвигать колечко ануса. Всё шире и шире. Сколько раз мы уже занимались любовью, а привыкнуть я никак не мог. Каждый раз сердце колотилось как сумасшедшее, нервы чуть ли не рвались, а душа и тело требовали продолжения. После короткой боли придёт наслаждение. Мне это надо, и Олегу тоже. Олег достаточно подготовил меня, что бы я сильно не страдал, его член всё же причинил лёгкую, слабую боль. Его толстая колбасина глубоко влезла в меня, я ещё не привык к его члену, поэтому трепетал под ним, как рыбка на кукане. Олег вошёл и остановился, давая привыкнуть. Крепко, но нежно придавил к постели, я повернул голову в бок, чтоб не упираться носом в матрац. Его грудь касалась моей щеки и уха.
- Полежим немного,- решил Олег,- люблю я на тебе поваляться!
- Только не задави,- попросил я,- а то вдруг руки подломятся.
- Не подломятся,- засмеялся Олег,- я крепко держусь.
Олег удерживал свой титанический вес на локтях, расставив их по сторонам от меня. Так мы провалялись минуту или две, затем Олег начал двигаться. Я даже вильнуть не мог, снизу матрац, сверху Олег, с боков его локти. С вытаращенными от ужаса глазами я ждал, где же предел у его члена? Пока он движется всё в глубь и вглубь моего тела, раздирая меня всё шире и шире. Я ждал, достигнет ли он такой глубины, что мне станет больно или нет. Бёдра русого коснулись моих ягодиц. Всё, дальше не пойдёт. Не больно. Я судорожно, с облегчением вздохнул,- Олег рассмеялся.
- Опять как в первый раз?
- Угу! Почему-то вначале всегда страшно!- ответил я.
Олег промолчал. Он медленно делал обратный ход. Я снова запищал, пальцы стиснули простыню. Движения Олега становились всё более уверенными и быстрыми,- его голубая девчонка была готова к траху! Я уже без страха лежал под ним, моя попка приняла его член, как всегда принимала, опять обошлось без болезненных воплей,- это Денис любил «с болью», а Олег всегда меня берёг. Русый вынул член и спрыгнул с кровати,- поворачивайся!
Я перевернулся на спину, он дёрнул меня за бёдра, подтаскивая ближе, пропустил ноги под локти и прикоснулся головкой члена к уже разработанной дырочке. Я протянул к нему руки, чтобы упереться ему в грудь, если вдруг он влезет слишком глубоко, но Олег схватил их за запястья и прижал к животу. Я не любил, когда он вот так делал меня полностью беспомощным. Свободные руки, это символ свободы, а так от меня ничего не зависело. Я даже не мог его отпихнуть, если вдруг станет больно. Недовольно ворча, я безуспешно вырывал руки из его лап. А Олег, ничуть не обращая внимания дрючил меня, ласково, и чуть-чуть насмешливо глядя в глаза. Оставалось ждать и терпеть. Олег меня уже разогрел, его член внутри меня двигался всё приятнее и приятнее, я перестал дёргаться, немножко выгнулся, увеличивая своё наслаждение, невольно постанывая. Олег вынул член, отпустил мои руки и навалившись сверху схватил меня за уши:- Лисёнчик, ты моё любимое существо, ну до чего же вредное! Ты бы себя в зеркало сейчас видел, морда лисячья, ну до чего же ты у меня дрянь такая замечательная!
- Ничего себе, сказал!! Я не дрянь!- возмутился я,- Олег от души расхохотался.
- Я тебя замучаю сейчас!- пообещал он.
- За что?!- возмущённо и недоумённо вякнул я.
- А ты не и поймёшь!- самодовольно ответил русый,- это на моём месте надо быть, чтоб понять!
Я не хотел быть на его месте,- мне и на своём хорошо. В голубой любви я был на «женском» месте и меня это устраивало, Олега видимо тоже. Он трахал меня всё сильнее и сильнее, потом завыл, напрягся…
- Что? Всё, дядечка?! Отпрыгался?!- из чистой вредности, с ехидством спросил я.
Сколько раз я давал себе зарок не злить тех, кто сильнее меня! Не злить Антона и пацанов, Андрея, Олега с Денисом! Ведь всегда кончается одним и тем же! Умордуют ласками своими жестокими, залапают, зажмакают,- потом все кости трещат! Мне плохо, хоть вой, а им смешно и весело. Но видимо себя не переделаешь,- зарекалась лиса курятину жрать!
Олег вцепился мне в волосы над ушами и крутя моей головой, как желая, принялся зацеловывать. Я не любил этого. Когда не давая продыху, с силой чмокают в губы, в нос, перекрывая дыхание, задирают голову, почти отрывая её с её законного места, трутся подбородком по лицу, грозя сломать нос… ну не люблю я так!
- Язва!- с удовольствием ругнул меня Олег.
- Сам язва!- слабо огрызнулся я, Олег меня уже обессилил своими приставаниями.
Натраханные и довольные мы просто лежали в обнимку. Я медленно отходил от короткой, но яростной схватки с Олегом, навалилась слабость, сон закрывал глаза.
- Спи-спи,- шепнул Олег, целуя в лоб,- если что, я тебя разбужу.
Я не стал противиться и закрыв глаза уютно умастился возле своего великана. Русый обнял меня, и я провалился в сон.
Спал я недолго. Проснулся и увидел, что Олега рядом нет. Отыскав свою одежду, я натянул трусики и пошёл его искать. Олег был в соседней комнате. Он уже оделся, сидел за столом и что-то писал. Рядом лежала моя сумка, а на столе учебник алгебры и мой дневник.
- Ты что делаешь?- спросил я, обвивая руками его шею и прижимаясь щекой к его щеке. Олег погладил мне руки, чмокнул в щёку.
- Примеры твои решаю. Вот, у тебя в дневнике домашнее задание написано. А то ты говорил, что у тебя нет времени даже погулять. Только особо не радуйся, это особый случай,- самому учиться надо!
- Спасибо!- поцеловал я его в щёку,- я потом своим почерком перепишу.
- Дим, а что это за записи у тебя в дневнике такие страшные? Ты что натворил?
- А-а-а-а, это…- протянул я.- Это физкультурник пишет. Он меня за что-то не любит. При каждом случае двойки ставит. Последнюю поставил за то, что я не так подтягивался. Не на том расстоянии руки держал.
- Что за бред?- удивился русый,- это к каждому человеку индивидуально надо подходить. Рост, вес у всех разные, разве есть какие-то стандарты? Первый раз слышу! Пошли покажешь.
Русый повёл меня в комнату, оборудованную под спортзал. Там были штанги, гантели, два тренажёра, две боксёрские груши, большая и маленькая, и турник. Я запрыгнул на турник:- ну вот так я схватился, физрук сказал «не правильно».
- Да вроде всё правильно,- недоумённо протянул Олег.
Я в висячем положении оказался одного роста с русым. В его глазах заиграла хитрость.
- Не спрыгивай,- попросил он.
Олег подошёл в плотную, осторожно обнял меня. Меня душил смех, я понял, что выгляжу в его глазах очень аппетитно и он хочет меня полапать. Так и было. Олег осторожно сдавил руками мне попку, провёл ладонями вдоль тела, от подмышек до колен. Дыхание его стало прерывистым. Он снова осторожно обнял меня, крепко прижал к себе.
- Дим, ты такой маленький, хрупкий, но так цепко держишь моё сердце…
Смеяться мне больше не хотелось.
- Я тебя люблю,- сказал я ему в глаза.
- Я тебя тоже,- почему-то с состраданием ответил он и сдёрнув меня с турника понёс в кровать. Я знал зачем. Он любил меня, а я его. Сейчас он меня трахнет, я уже знал это,- даже к бабке не ходи!
Олег снова драл меня в позе на спине, зажав ноги под мышками, время от времени он дрочил мне членик, а потом снова трахал, делал остановку, снова дрочил, почти доводя до оргазма и снова трахал. Чёрт! Это было приятно! Я визжал и боролся с ним, впрочем безуспешно. В один из таких сеансов, он опять отмастурбировал меня, почти доведя до конца, остановился, и продолжил осторожно трахать. Накатывающая волна удовольствия не остановилась, как в прошлые попытки. Его член в моей попке словно продолжал начатое его руками. Я взвыл, Олег схватил мои руки, не давая сопротивляться и вот так, пассивно я кончил. Членик стрелял спермой, а я выкручивался как мог в невероятно приятных муках. Я почти потерял сознание, лежал обездвиженный и безучастный ко всему. Олег вытер меня полотенцем и лёг рядом, нежно прижимая к себе.
- Получила?- спросил он.
- Ты про что?- не понял я.
- Это тебе за прогулы,- будешь меня забывать, ещё раз так сделаю!- пригрозил он.
- Согласен!- слабым голосом капитулировал я.- Олег, мне пора, пусти в душ.
Ополоснувшись и одевшись я прощался с Олегом.
- Дим, давай в воскресенье на озёра поедем, на коньках покатаемся, ты как?
- Я бы с удовольствием, но видишь, что происходит? Я не знаю, как выходной день сложится, даже к тебе две недели не мог придти.
- Ты постарайся, если что- звони.
- Угу!- пообещал я, и русый захапал меня в объятия. Долго меня целовал и мял в руках, потом выпустил.
- Пока, Олег!
- Пока, лисица моя вредная!- ласково отозвался он.
Дома я старательно переписал с листочка в тетрадь примеры, решённые Олегом, переписал из учебника упражнение по-русскому языку, остальные предметы бессовестно забросил, надеясь, что и так как-нибудь выкручусь. Просто было лень. Спасибо Олегу, что решил мне примеры, а то сидел бы над ними до ночи. Зазвонил телефон, мама сняла трубку:- алло?- помолчала минутку и закричала:- ребёнок, тебя Антон!
Я подбежал к телефону:- привет Антон!
- Привет вторая лиса!- отозвался он,- не хочешь с нами в гости к хорошим людям сходить?
- Это куда?- не понял я.
- Студенческая вечеринка, я тебе как-то обещал показать людей, где мышцы и кулаки значения не имеют, где великаны и карлики на равных спорят, ну что пойдёшь?
- А кто ещё идёт?
- Я, Маша, Алиса, ну и ты, если согласишься. Алису не с кем оставить,- родичи укатили в Эн-ск, на двое суток. Какой-то редкостный молебен хотят посетить, по святым местам пройтись… а с тобой она скучать не будет.
- Угу, я с ней тоже не соскучусь!- обмануто проворчал я.- Хорошо!
- Ну так мы выходим уже, через десять минут у тебя будем. Выходи, короче.
- Одеваюсь!- отозвался я и повесил трубку.
- Мам! Я с Антоном на студенческую вечеруху пойду!
- С Антоном?- переспросила с кухни мама,- с Антоном можно. Только не долго там, ясно?
- Ясно!- пообещал я, и побежал одеваться.
Как одеться на вечеринку? Я не ломал голову, надел джинсы и свой белоснежный, пушистый свитер. Он очень красивый и в нём тепло. Один воротник чего стоит, толстым ободом укрывает до самого подбородка. При желании в нём можно и всю голову спрятать!
Через пять минут я был готов и ждал на улице. Из за угла первой показалась, конечно Лисёна. Она увидев меня, радостно припустила бегом, за ней чинно, под ручку шли Антон и его девушка Маша. Маша мне нравилась. Она была крупная, дородная деваха, но очень красивая, добрая, весёлая. У неё были проницательные глаза, такие же как у Антона, казалось, что она насквозь тебя видит.
Она мне была как старшая сестра, или вторая мать. Любила и Алиску и меня.
- Ли-и-и-исик!!- врезалась в меня Алиса, обняла, задрала мордочку, и я чмокнул её в сморщенный носик. Подошли Маша с Антоном,- привет, Димусик!
Маша захватила меня в свои такие большие объятия и расцеловала, Антон хлопнул по плечу,- привет!
- Привет!
Мы не спеша, шли по утоптанной аллее, направляясь куда-то в «привокзальный» район. Не долго шли. Зашли в пятиэтажку, поднялись на второй этаж и там нам открыли. Мы разулись-разделись и вошли…
Антон был прав. Я видел здесь только искренние лица. Здесь никто не стеснялся быть самим собой. Атмосфера высокой духовности наполняла эти стены. Не было вульгарного хохота, матерной брани, страха слабого перед сильным. Я зачарованно сел в уголке в кресло, и смотрел на новые для меня отношения между людьми. Действительно, маленькие карлики безбоязненно спорили с великанами, и никто не обращал внимания на внешность и мускулы собеседника. Девушки были не такие, каких я привык видеть в парках и на дискотеках, где часто «оттачивала бойцовское мастерство» моя банда.
Накрашены в меру и со вкусом, голоса мелодичные, смех тихий и приятный. Даже манера разговора, умная какая-то. Спиртное пили в меру, пьяных не было. Было приятно смотреть на этих людей. Одна из девчонок перехватила мой взгляд и ласково улыбнулась… те, полупьяные клуши в парке только гнусаво спросили бы:- «чё вылупился, бара-а-ан?! Давно по еблу не получа-а-ал»?!
Чёрт! Антон как-то говорил, что круг его друзей нашей «гречихинской» группировкой не ограничивается, но я даже не мог представить, насколько эти ребята отличались от наших «гречихинских» гопников. Я следил за Антоном. Он легко и свободно здесь себя чувствовал, разговаривал со многими, и я видел, что его здесь никто не боится. Здесь он не лидер «гречихинских», а такой же как и все.
- Скучаешь?- кто-то спросил, присаживаясь рядом,- привет маленький Лисик.
- Привет Душман!.. То есть… Игорь… и я не маленький,- мне через полтора года уже паспорт получать!- заспорил я.
Душман беззлобно улыбнулся:- мы грибы оптом сдали по хорошей цене,- празднуем теперь,- объяснил он мне повод вечеринки.
- Грибы?- не понял я,- какие грибы? Что за грибы?
- Шампиньоны. У нас комсомольский кооператив,- открыли с помощью горкома комсомола. Грибы выращиваем, на вырученные деньги живём. Ну как вы, на фотографиях рок групп.
- Так вы дружите… ну, с Антоном?- осторожно спросил я,- вдруг Душману вопрос не понравится?
Душман расхохотался,- конечно! А он тебе не говорил?
- Нет!- удивился я.
- Ну и молодец!- похвалил Антона Душман,- мы не афишируем,- нужно же как-то «трудных» контролировать? Он у себя в районе,- я у себя. Пусть лучше на глазах будут, чем клей в подвале нюхать, а потом прохожих по башке бить. Время от времени мы сводили их на битвы, когда из-под контроля вырваться грозили, а всё остальное время, заставляли вести здоровый образ жизни.
«Как же»?!- «Ведь скоро война с «гречихинскими»! Нельзя курить, нужно бегать, качаться, хорошо учиться, чтоб у ментов подкопок к группировке не было. А не будешь соответствовать,- банда по шее даст, за то, что ты её подводишь. Коллективное воспитание, так сказать! Вроде стало получаться у нас с «трудными»,- все под контролем. Поэтому и мир заключили. В других районах пока похуже дела.
- Там тоже всё договорено?!- ахнул я.
Душман ухмыльнулся:- ты не знал?
- Нет, конечно!- поразился я.
- Это тайна. Кто любит беспредельничать всегда найдёт где. Уж лучше мы их друг с другом сводить будем,- пусть друг друга мочат. А межрайонные драчки, честь района, членство в группировке… - это всё реклама, под которой собираем «трудных». Поэтому Антон тебя никогда и не брал на битвы. Тебе это не нужно,- ты не отморозок. Он тебе доверяет Лисик, поэтому и показал эту вторую свою сторону жизни. Душман потрепал мне голову, улыбнулся и отошёл. Ко мне подлетела возбуждённая до невозможности Алиска.
- Лисик! Я со всеми познакомилась!
- Молодец!- похвалил я, почёсывая ей спинку,- пошли пирожные лопать?
Был накрыт стол, стоял чайник и несколько блюд с пирожными. Мы с лисой-Алисой налили себе чаю, положили по пирожному. С удовольствием слопали, и взяли ещё по одному. Слопав и по второму, пошли танцевать со всеми. Под заводные мелодии современной группы «модерн токинг», мы выдавали класс. Алиска, несмотря на свой юный возраст здорово танцевала,- она занималась в хореографическом кружке дворца пионеров. Устав и запыхавшись, мы вернулись в наш уголок. Я удобно устроился в кресле, а Алиса у меня на коленях.
Какой-то парень смотрел на меня минутку, потом сконфуженно рассмеялся.
- Что?!- моментально, по-уличному ощетинился я.
- Извини!- парень виновато улыбнулся,- я тебя сначала за девушку принял, думал:- «кто же такая? С какого курса? С кем пришла»?.. Извини!
Лисёна залилась смехом:- это не девушка,- это Лисик!
Парень сердечно улыбнулся, подал мне руку, и я ответил на рукопожатие. Он так искренне извинился, что я не мог на него сердиться.
Подошла Маша, села рядом и повалила меня себе на грудь, совсем как моя мама.
- Вам с нами не скучно, лисята?
- Нет, что ты!- запротестовали мы с лисой-Алисой в один голос.
- А погулять не хотите? Может, прогуляетесь с Игорем? Он вам много интересного покажет?
- Хотим!- обрадовалась Алиса, я тоже был не прочь.
- Знаете городскую группу «Радуга»? Он сейчас к ним на репетицию в клуб дома офицеров идёт, хотите с ним? На музыкантов посмотрите?
- Хотим, хотим!- запрыгала Алиса.
- Ну так я его сейчас попрошу, он вас с собой возьмёт.
Маша встала и пошла искать Душмана. Душман нас взял.
На улице уже было темно. Мы быстро дошли до дома офицеров. В вестибюле нас остановил сторож.
- Куда? Заперто всё!
- Привет, дядя Степан!- поздоровался из-за моей спины Душман.
- А-а-а, Игорь, здравствуй-здравствуй!- обрадовался сторож.
- «Радуга» ещё тут?
- Угу, куда ж им деться?- подтвердил дедушка.
- Это со мной, пусть посмотрят,- сказал Душман и пошёл по коридору, мы с лисой-Алисой за ним.
Коридор привёл в большой зрительный зал, в нос ударил сильный запах только что вымытых деревянных полов. Свет в зале был потушен и горел только над сценой. На сцене сидели молодые люди, они разговаривали. Гитарист что-то объяснял барабанщику, тот спорил.
- Ладно, давай ещё раз,- скомандовал гитарист и ансамбль начал играть. Они играли незнакомую мне песню, гитарист пел. Что-то про Афганистан.
Мы с Алисой тихонько прошли в зал и сели. Сидения были фанерные, сейчас таких уже нигде и нет. Они звонко хлопали, если с них встать. Сидения и спинки были гнутыми. Душман остался стоять у дверей.
У ансамбля опять что-то не получилось. Они снова заговорили.
- Привет!- поздоровался Душман, пользуясь тем, что они перестали играть.
- Привет Игорь!- отозвался один из музыкантов,- а это кто с тобой?
- Друзья,- ответил Душман.- Юный друг и сестрёнка Гусарова.
- Ребят, идите сюда!- позвал нас гитарист.
Мы подошли к сцене, Душман и барабанщик прошли за кулисы.
- Здесь тепло, раздевайтесь,- посоветовал гитарист.
Действительно, в зале было тепло. Мы с Лисёной сняли пальто и шапки, положили на сидения первого ряда.
- Поднимайтесь сюда,- позвал гитарист, и мы по боковой лесенке поднялись на сцену.
- Драсьте!
. Группа «Радуга» была известна в городе, многим её песни нравились, мне тоже. Пели они в основном военно-патриотические песни, но и запросто играли на свадьбах, праздниках, просто так иногда концерты давали.
- Здравствуйте, ребята,- поздоровался гитарист. Я с интересом его разглядывал. Он взрослый, лет двадцать пять, а то и больше, одет в простой костюм, не в джинсы, или коттон, которые только-только входили в моду, а обычная тройка и рубашка без галстука. Верхняя пуговица расстёгнута, на лацкане пиджака поблёскивал комсомольский значок.
- Меня зовут Сергей,- доброжелательно представился он, а вас?
- Дима,- ответил я.
- Алиса,- ответила моя подружка.
- Алиса?!- изумился Сергей,- красивое имя.
- Угу,- подтвердил я,- в честь разбойницы лисы-Алисы назвали!
Сергей рассмеялся. Он не выглядел блатным, или приблатнёным. Нормальная причёска, спокойная манера поведения, открытый интерес к нам и не притворство… и всё же я чувствовал в нём какую-то странную силу. Он на равных разговаривал с нами, но равным нам не был. Он расспрашивал о том, как мы живём, довольны ли школой, школьной столовой, учебниками. Часто ли дерёмся на улице, какие книги читаем, какие фильмы смотрим. Ему почему-то всё было интересно. Мы с Алисой подробно ему обо всём рассказывали. Рассказали школьные казусы, смешные истории, шутили. Сергей раскатисто смеялся, подбадривал, слушал с интересом.
- Хотите спою вам?- спросил он,- мы с Алисой кивнули.
- Садитесь, здесь полы чистые,- предложил он.
Я сел прямо на пол, Лисёна уселась чуть впереди меня, облокотилась на меня, как на спинку кресла. Оглянулась, задрав мордочку с хитрой улыбкой, как бы спрашивая, «не возражаешь»? Я чмокнул её в нос и мы приготовились слушать.
- Дима, Алиса, а вы подпевайте,- попросил Сергей,- как я ногой топну. Подпевайте «ой, ли»?! Хорошо?
- Хорошо!- пообещали мы, и он запел:
В нашу гавань заходили корабли
Большие корабли из океана
В таверне веселились моряки - ой, ли?!
И пили за здоровье капитана…
Весёлая песня,- про пиратов. Мне понравилась. Алиса задорно хохотала, пока Сергей пел, и громко, громче чем я выкрикивала «ой, ли»? в тех местах, где требовался припев. Потом Сергей спел для нас «Беловежскую пущу», а потом из-за кулис пришёл Душман с барабанщиком и сказал, что на вахту звонил Антон и попросил его проводить нас домой, а меня попросил дождаться его у него дома, чтоб не оставлять одну Алису. Сам Антон видите ли задержится, а потом отвезёт меня домой на машине.
- Мы тоже сейчас идём,- сказал Сергей,- вам в Гречихинский район? Мы тоже проводим.
Мы с Алисой подождали, пока музыканты уберут инструменты, потушат везде свет и оденутся. Мы вышли из зала. Я почему-то запомнил запах свежевымытых деревянных полов.
Сергей шёл с нами, рассказывал, что всё скоро изменится. И учебники станут другими, и школы. В школы завезут ЭВМ,- это такие штуки, с которыми учиться будет одно удовольствие, и что даже магнитофоны будут во всех кабинетах, не для музыки конечно, а для прослушивания лекций. Душман с остальными музыкантами шёл чуть впереди. Так мы и дошли до дома Антона и Алисы. Там мы попрощались. Душман пошёл обратно, а музыканты дальше.
- Угу, пока!- отозвалась мама из кухни.
Сегодня нет физкультуры!- радовался я, надо же, дожился. День, в который не было физ-ры, я воспринимал как праздник. День прошёл нормально. Я получил четвёрку по географии, посплетничал с Богатырёвой на переменке и ждал конца занятий, так как собирался заглянуть к русому после уроков. И вот наконец последний звонок. Моя Наташка сегодня шла на день рождения к подруге, а я, весь снедаемый нетерпением поспешил к заветному, двухэтажному дому, где жил мой любимый человек. Ну, один из любимых… точнее два… но второй уже был не моим. Из телефонной будки я решил вначале позвонить Олегу, а то вдруг его нет дома, и буду я ноги бить в такую даль.
- Олег, привет…
- Ну наконец-то!!- оглушил меня его голос,- ты где пропал?! Я же волнуюсь?! Звонить тебе домой, ты мне запретил, а как я что-нибудь про тебя узнаю?!
- Олег, так получилось, я занят был долго, я же ещё и учусь, если ты не забыл?!- принялся я защищаться,- да и сейчас после школы иду,- а мне ещё уроки делать.
- Всё равно!- спорил Олег, но уже не так рьяно,- две недели! Два воскресенья! Интересно, чем ты так был занят, что даже десяти минут не нашёл, что бы забежать к бедному мне? Хоть посмотрел бы на тебя, хоть поговорили бы минутку?!
- Олег, щас уже приду!- рассмеялся я, мне была приятна его такая эмоциональная забота обо мне. Хоть кому-то я нужен…
- Давай, Наташка, уже открывать иду,- сообщил он мне, и я повесил трубку.
«Дома Олег»- думал я, «ну сейчас он мне задаст! Соскучился, говорит! Думает, что я по нему не скучаю»!
Я беспрепятственно прошёл через открытую калитку, запер её за собой, и позвонил в дверь.
Олег на звонок открыл сразу. Он представлял собой образ праведника, обличающего преступника.
- Вот они, мы!- агрессивно прокомментировал Олег моё появление.
Я с трудом удерживался, чтоб не расхохотаться, уж очень не страшным был мой Олег в своей показной агрессии.
- Привет Олег!
- Привет-привет…- протянул он, его прищуренные глаза не предвещали ничего хорошего.
- Ты злишься?- спросил я, закусывая губу, удерживая рвущийся из меня смех.
- На тебя?- нет конечно,- вздохнул Олег.- Просто скучаю очень, а как тебе дать это понять, не знаю.
Я обнял его, потёрся лицом о мощную грудь, Олег обнял меня, поцеловал в макушку.
- Лисик, я тебе кроссовки купил, хорошие,- китайские! А передать не могу, ты не приходишь и не звонишь.
- Продай их,- попросил я,- я не смогу объяснить родителям, откуда у меня такие дорогие кроссовки. Я же тебя просил ничего мне не покупать!
- Не удержался,- вздохнул Олег,- так тебя хочу чем-нибудь порадовать.
- Я тебя люблю!- буркнул я,- и мне ничего не надо, всё что мне надо, родители купят.
- Я тебя тоже,- вздохнул Олег, снова чмокнул меня в голову,- пошли кино посмотрим? Я тут новый фантастический боевик достал, «терминатор» называется. Твой любимый Арнольд в главной роли!
- Да ты что?!- ахнул я,- давай посмотрим?!
- Как ты там говоришь?- «ясень пень»?- засмеялся Олег,- конечно посмотрим! Прямо сейчас!
Мы смотрели кино, сюжет меня просто заворожил. Олег удобно полулежал на кровати, подложив подушки под спину, а меня уложил на себя. Он время от времени почёсывал мне голову, гладил живот, шею, чмокал, то в висок, то в щёки, а я не в силах был оторвать глаз от экрана. Непобедимый Арнольд как хотел, так и гонял эту Сару Конор и её помощника. Всё же они его убили… вот блин!
Кино кончилось.
- Как у тебя в школе, много прогуливаешь?- улыбнулся Олег.
- Ничего я не прогуливаю,- рассмеялся я,- только очень мало времени остаётся, так много уроков задают!
- Ничего-ничего,- утешил меня Олег. Ученье свет, а не ученье:- чуть свет и на работу.
Я залился смехом.
- Поэтому я и не приходил так долго! Одной алгебры четыре трёхэтажных примера задали, до ночи над ними сидеть буду!
Олег медленно поцеловал меня в горло, меня мгновенно охватила ноющая в солнечном сплетении истома. Я понял, что сейчас снова произойдёт то, что мне так нравилось. Вначале он меня доведёт до полубессознательного состояния ласками, потом разденет, снова ласки и поцелуи, потом уложит в безопасной для себя позе, зажмёт ноги под мышками, схватит руки. Полностью подчинив меня себе, и начнёт делать из меня женщину. Захочет, резко войдёт в меня, причиняя короткую, но сильную боль,- накажет за долгое отсутствие, а захочет, будет очень медленно и терпеливо готовить меня к вторжению в моё же собственное тело. В таком отрешённом состоянии, в которое он вгонял меня, целуя и поглаживая моё тело, я готов был на любой вариант. Рука русого нежно погладила меня между ног, расстегнула брюки. Сердце ухало, и казалось провалилось в солнечное сплетение. Русый улыбнулся, в глазах была какая-то затаённая мысль.
- Наташка, у меня ещё одно кино есть, давай посмотрим?
Не спрашивая меня, он спрыгнул с кровати, нашёл в тумбочке кассету и вставив в видеомагнитофон вернулся ко мне.
- Тебе понравится.
Он клацнул кнопкой дистанционного управления, и на экране появились две девушки, нежно поглаживающие друг дружке письки.
- Это порно!- ошарашено воскликнул я.
- Угу,- подтвердил Олег,- глянь, что девочки вытворяют.
Девушки на экране перешли к более откровенным ласкам, одна другой осторожно лизала писюшку.
- Девочки смелее нас, мужиков,- сказал Олег,- ни одной не знаю, кто не пробовал бы хоть раз в жизни лесбийский секс.
Девушки тем временем принялись трахать друг дружку резиновыми членами, томно постанывая. Спустя некоторое время к ним присоединился мужик. Он принялся остервенело драть одну из девчонок в попку, девчонка замучено взвыла.
- Он что, дурак?!- возмутился я,- он же делает ей больно, ты знаешь, как это больно?!
- Ей платят за это, к тому же она притворяется,- она уже подготовлена до съёмок.
Я, затаив дыхание смотрел, как мужик трахает девушку, а вторая мастурбирует, дожидаясь своей очереди.
- Лисик, кем из них ты сейчас себя представляешь?- тихо спросил русый, угадав мои мысли. Сердце у меня ёкало, дыхание прерывалось.
- Этой девчонкой,- шепнул я в ответ.
- Тебе нравится как её имеют? Как он её скрутил, как она повизгивает? А вдруг ей и правда больно? Олег нежно поглаживал мне членик через трусики, тихо дышал в ухо.
- Правда нравится?- шёпотом спросил он,- угу!- кивнул я.
- Хочешь так же?- ещё тише спросил Олег.
- Хочу,- тоже шёпотом подтвердил я, у меня почему-то сел голос.
- Я тоже хочу!- заключил Олег.
Он не остановил фильм. Начал расстёгивать мою рубашку, долго возился с пионерским галстуком.
- Забыл, как он завязывается,- улыбнулся Олег, я залился смехом.
Всё же он справился и принялся стаскивать до половины снятые брюки.
- Уй-ё-у-у!- воскликнул Олег, разглядывая мои колени,- это что такое?
- Ссадины,- объяснил я,- упал на физкультуре.
- Что ж ты так неаккуратно?- посочувствовал Олег, брови сочувствующе сдвинулись,- больно?
- Уже нет,- сказал я.
Олег вышел из комнаты, вернулся с тюбиком какой-то мази.
- Вот, держи, ссадины очень хорошо залечивает.
Он отвинтил колпачок и осторожно намазал мне болячки на коленках.
- Не носись как угорелый, а то убьёшься, как я без тебя буду?
- Спасибо,- поблагодарил я и отложил тюбик в сторону, что бы не забыть.
Олег, оголив меня совсем, свалил на спину, и сам навалился сверху. Я раздвинув ноги позволил лечь на себя. Русый осторожно провёл губами по моему лицу и я закрыл глаза. Я был в эйфории, которую мне давала близость родного, любимого и любящего человека. Ощущение любви, нежности, защищённости и нужности пронизывало меня насквозь. Я хотел ласк, я хотел дарить ему наслаждение и с радостью и благодарностью принимал ласки и любовь от него. Олег не спешил. Каждый раз он подолгу ласкал меня, и мне это не надоедало. Всё как я и предвидел. Вначале он губами покусывал горло, ключицы, спустился ниже, осторожно куснул сосок. Я полностью расслабился, только дыхание не подчинялось мне, оно стало неровным и прерывистым. Олег медленно пламенел. Его движения становились всё сильнее и беспощаднее, он уже грубо и сильно мял моё тело, заставляя повизгивать. Его укусы уже начинали пугать меня, впрочем он и раньше так себя вёл и не съел меня пока что, но кто знает, чем это кончится сегодня? Я уже опасливо отстранялся, но вошедший в раж Олег схватил меня за талию, резко задрал к себе, прогнув как прутик, чмокнул в живот и развернул задницей к себе.
- Ух, попка!- звонко шлёпнул он меня по заднице,- я от неожиданности взвизгнул. Олег с рычанием, как лев, куснул за шею, и у меня ледяные мурашки пробежались по коже, аж передёрнуло. Русый тем временем уже отвинчивал колпачок у тюбика с вазелином. Запустил мне между ягодиц обильно смазанные вазелином пальцы и вращательным движением вкрутил один мне в анус. Я дрожащим голосом взрычал. Русый трахал меня пальцем, вначале потихоньку, потом сильнее и сильнее. Олег вроде бы от сильного возбуждения не отдавал отчёт своим действиям, а с другой стороны больно мне не сделал. Я подвывал и голосил исключительно на взвинченных нервах.
- Олег!!- воскликнул я,- осторожнее, чёрт побери!
- Что-нибудь новое выучи!- огрызнулся он, наваливаясь сверху и придавливая к постели. Он ступнями раздвинул мне ноги, приподнялся, направляя в меня член, крепко обнял обеими руками, потёрся подбородком об мою голову и сказал:- Ну что? Будем наказывать за прогулы?! Где две недели шатался?!
Он напрягся, зарычал и вздрогнул.
Я взвыл от ожидания боли, завизжал, зажмурился, напрягся… но Олег в меня не вошёл. Он хитро посмеивался, наслаждаясь моей реакцией. Я никогда не мог разобрать, где он шутит, и где нет.
- Будешь знать!- довольно констатировал он мне в ухо, чмокнул в макушку:- Наташка, а теперь расслабься, не бойся, я очень осторожно, ты же знаешь…
Я знал. Медленно приходя в себя от такого «урока» я расслабился и гладкий, упругий член русого начал медленно раздвигать колечко ануса. Всё шире и шире. Сколько раз мы уже занимались любовью, а привыкнуть я никак не мог. Каждый раз сердце колотилось как сумасшедшее, нервы чуть ли не рвались, а душа и тело требовали продолжения. После короткой боли придёт наслаждение. Мне это надо, и Олегу тоже. Олег достаточно подготовил меня, что бы я сильно не страдал, его член всё же причинил лёгкую, слабую боль. Его толстая колбасина глубоко влезла в меня, я ещё не привык к его члену, поэтому трепетал под ним, как рыбка на кукане. Олег вошёл и остановился, давая привыкнуть. Крепко, но нежно придавил к постели, я повернул голову в бок, чтоб не упираться носом в матрац. Его грудь касалась моей щеки и уха.
- Полежим немного,- решил Олег,- люблю я на тебе поваляться!
- Только не задави,- попросил я,- а то вдруг руки подломятся.
- Не подломятся,- засмеялся Олег,- я крепко держусь.
Олег удерживал свой титанический вес на локтях, расставив их по сторонам от меня. Так мы провалялись минуту или две, затем Олег начал двигаться. Я даже вильнуть не мог, снизу матрац, сверху Олег, с боков его локти. С вытаращенными от ужаса глазами я ждал, где же предел у его члена? Пока он движется всё в глубь и вглубь моего тела, раздирая меня всё шире и шире. Я ждал, достигнет ли он такой глубины, что мне станет больно или нет. Бёдра русого коснулись моих ягодиц. Всё, дальше не пойдёт. Не больно. Я судорожно, с облегчением вздохнул,- Олег рассмеялся.
- Опять как в первый раз?
- Угу! Почему-то вначале всегда страшно!- ответил я.
Олег промолчал. Он медленно делал обратный ход. Я снова запищал, пальцы стиснули простыню. Движения Олега становились всё более уверенными и быстрыми,- его голубая девчонка была готова к траху! Я уже без страха лежал под ним, моя попка приняла его член, как всегда принимала, опять обошлось без болезненных воплей,- это Денис любил «с болью», а Олег всегда меня берёг. Русый вынул член и спрыгнул с кровати,- поворачивайся!
Я перевернулся на спину, он дёрнул меня за бёдра, подтаскивая ближе, пропустил ноги под локти и прикоснулся головкой члена к уже разработанной дырочке. Я протянул к нему руки, чтобы упереться ему в грудь, если вдруг он влезет слишком глубоко, но Олег схватил их за запястья и прижал к животу. Я не любил, когда он вот так делал меня полностью беспомощным. Свободные руки, это символ свободы, а так от меня ничего не зависело. Я даже не мог его отпихнуть, если вдруг станет больно. Недовольно ворча, я безуспешно вырывал руки из его лап. А Олег, ничуть не обращая внимания дрючил меня, ласково, и чуть-чуть насмешливо глядя в глаза. Оставалось ждать и терпеть. Олег меня уже разогрел, его член внутри меня двигался всё приятнее и приятнее, я перестал дёргаться, немножко выгнулся, увеличивая своё наслаждение, невольно постанывая. Олег вынул член, отпустил мои руки и навалившись сверху схватил меня за уши:- Лисёнчик, ты моё любимое существо, ну до чего же вредное! Ты бы себя в зеркало сейчас видел, морда лисячья, ну до чего же ты у меня дрянь такая замечательная!
- Ничего себе, сказал!! Я не дрянь!- возмутился я,- Олег от души расхохотался.
- Я тебя замучаю сейчас!- пообещал он.
- За что?!- возмущённо и недоумённо вякнул я.
- А ты не и поймёшь!- самодовольно ответил русый,- это на моём месте надо быть, чтоб понять!
Я не хотел быть на его месте,- мне и на своём хорошо. В голубой любви я был на «женском» месте и меня это устраивало, Олега видимо тоже. Он трахал меня всё сильнее и сильнее, потом завыл, напрягся…
- Что? Всё, дядечка?! Отпрыгался?!- из чистой вредности, с ехидством спросил я.
Сколько раз я давал себе зарок не злить тех, кто сильнее меня! Не злить Антона и пацанов, Андрея, Олега с Денисом! Ведь всегда кончается одним и тем же! Умордуют ласками своими жестокими, залапают, зажмакают,- потом все кости трещат! Мне плохо, хоть вой, а им смешно и весело. Но видимо себя не переделаешь,- зарекалась лиса курятину жрать!
Олег вцепился мне в волосы над ушами и крутя моей головой, как желая, принялся зацеловывать. Я не любил этого. Когда не давая продыху, с силой чмокают в губы, в нос, перекрывая дыхание, задирают голову, почти отрывая её с её законного места, трутся подбородком по лицу, грозя сломать нос… ну не люблю я так!
- Язва!- с удовольствием ругнул меня Олег.
- Сам язва!- слабо огрызнулся я, Олег меня уже обессилил своими приставаниями.
Натраханные и довольные мы просто лежали в обнимку. Я медленно отходил от короткой, но яростной схватки с Олегом, навалилась слабость, сон закрывал глаза.
- Спи-спи,- шепнул Олег, целуя в лоб,- если что, я тебя разбужу.
Я не стал противиться и закрыв глаза уютно умастился возле своего великана. Русый обнял меня, и я провалился в сон.
Спал я недолго. Проснулся и увидел, что Олега рядом нет. Отыскав свою одежду, я натянул трусики и пошёл его искать. Олег был в соседней комнате. Он уже оделся, сидел за столом и что-то писал. Рядом лежала моя сумка, а на столе учебник алгебры и мой дневник.
- Ты что делаешь?- спросил я, обвивая руками его шею и прижимаясь щекой к его щеке. Олег погладил мне руки, чмокнул в щёку.
- Примеры твои решаю. Вот, у тебя в дневнике домашнее задание написано. А то ты говорил, что у тебя нет времени даже погулять. Только особо не радуйся, это особый случай,- самому учиться надо!
- Спасибо!- поцеловал я его в щёку,- я потом своим почерком перепишу.
- Дим, а что это за записи у тебя в дневнике такие страшные? Ты что натворил?
- А-а-а-а, это…- протянул я.- Это физкультурник пишет. Он меня за что-то не любит. При каждом случае двойки ставит. Последнюю поставил за то, что я не так подтягивался. Не на том расстоянии руки держал.
- Что за бред?- удивился русый,- это к каждому человеку индивидуально надо подходить. Рост, вес у всех разные, разве есть какие-то стандарты? Первый раз слышу! Пошли покажешь.
Русый повёл меня в комнату, оборудованную под спортзал. Там были штанги, гантели, два тренажёра, две боксёрские груши, большая и маленькая, и турник. Я запрыгнул на турник:- ну вот так я схватился, физрук сказал «не правильно».
- Да вроде всё правильно,- недоумённо протянул Олег.
Я в висячем положении оказался одного роста с русым. В его глазах заиграла хитрость.
- Не спрыгивай,- попросил он.
Олег подошёл в плотную, осторожно обнял меня. Меня душил смех, я понял, что выгляжу в его глазах очень аппетитно и он хочет меня полапать. Так и было. Олег осторожно сдавил руками мне попку, провёл ладонями вдоль тела, от подмышек до колен. Дыхание его стало прерывистым. Он снова осторожно обнял меня, крепко прижал к себе.
- Дим, ты такой маленький, хрупкий, но так цепко держишь моё сердце…
Смеяться мне больше не хотелось.
- Я тебя люблю,- сказал я ему в глаза.
- Я тебя тоже,- почему-то с состраданием ответил он и сдёрнув меня с турника понёс в кровать. Я знал зачем. Он любил меня, а я его. Сейчас он меня трахнет, я уже знал это,- даже к бабке не ходи!
Олег снова драл меня в позе на спине, зажав ноги под мышками, время от времени он дрочил мне членик, а потом снова трахал, делал остановку, снова дрочил, почти доводя до оргазма и снова трахал. Чёрт! Это было приятно! Я визжал и боролся с ним, впрочем безуспешно. В один из таких сеансов, он опять отмастурбировал меня, почти доведя до конца, остановился, и продолжил осторожно трахать. Накатывающая волна удовольствия не остановилась, как в прошлые попытки. Его член в моей попке словно продолжал начатое его руками. Я взвыл, Олег схватил мои руки, не давая сопротивляться и вот так, пассивно я кончил. Членик стрелял спермой, а я выкручивался как мог в невероятно приятных муках. Я почти потерял сознание, лежал обездвиженный и безучастный ко всему. Олег вытер меня полотенцем и лёг рядом, нежно прижимая к себе.
- Получила?- спросил он.
- Ты про что?- не понял я.
- Это тебе за прогулы,- будешь меня забывать, ещё раз так сделаю!- пригрозил он.
- Согласен!- слабым голосом капитулировал я.- Олег, мне пора, пусти в душ.
Ополоснувшись и одевшись я прощался с Олегом.
- Дим, давай в воскресенье на озёра поедем, на коньках покатаемся, ты как?
- Я бы с удовольствием, но видишь, что происходит? Я не знаю, как выходной день сложится, даже к тебе две недели не мог придти.
- Ты постарайся, если что- звони.
- Угу!- пообещал я, и русый захапал меня в объятия. Долго меня целовал и мял в руках, потом выпустил.
- Пока, Олег!
- Пока, лисица моя вредная!- ласково отозвался он.
Дома я старательно переписал с листочка в тетрадь примеры, решённые Олегом, переписал из учебника упражнение по-русскому языку, остальные предметы бессовестно забросил, надеясь, что и так как-нибудь выкручусь. Просто было лень. Спасибо Олегу, что решил мне примеры, а то сидел бы над ними до ночи. Зазвонил телефон, мама сняла трубку:- алло?- помолчала минутку и закричала:- ребёнок, тебя Антон!
Я подбежал к телефону:- привет Антон!
- Привет вторая лиса!- отозвался он,- не хочешь с нами в гости к хорошим людям сходить?
- Это куда?- не понял я.
- Студенческая вечеринка, я тебе как-то обещал показать людей, где мышцы и кулаки значения не имеют, где великаны и карлики на равных спорят, ну что пойдёшь?
- А кто ещё идёт?
- Я, Маша, Алиса, ну и ты, если согласишься. Алису не с кем оставить,- родичи укатили в Эн-ск, на двое суток. Какой-то редкостный молебен хотят посетить, по святым местам пройтись… а с тобой она скучать не будет.
- Угу, я с ней тоже не соскучусь!- обмануто проворчал я.- Хорошо!
- Ну так мы выходим уже, через десять минут у тебя будем. Выходи, короче.
- Одеваюсь!- отозвался я и повесил трубку.
- Мам! Я с Антоном на студенческую вечеруху пойду!
- С Антоном?- переспросила с кухни мама,- с Антоном можно. Только не долго там, ясно?
- Ясно!- пообещал я, и побежал одеваться.
Как одеться на вечеринку? Я не ломал голову, надел джинсы и свой белоснежный, пушистый свитер. Он очень красивый и в нём тепло. Один воротник чего стоит, толстым ободом укрывает до самого подбородка. При желании в нём можно и всю голову спрятать!
Через пять минут я был готов и ждал на улице. Из за угла первой показалась, конечно Лисёна. Она увидев меня, радостно припустила бегом, за ней чинно, под ручку шли Антон и его девушка Маша. Маша мне нравилась. Она была крупная, дородная деваха, но очень красивая, добрая, весёлая. У неё были проницательные глаза, такие же как у Антона, казалось, что она насквозь тебя видит.
Она мне была как старшая сестра, или вторая мать. Любила и Алиску и меня.
- Ли-и-и-исик!!- врезалась в меня Алиса, обняла, задрала мордочку, и я чмокнул её в сморщенный носик. Подошли Маша с Антоном,- привет, Димусик!
Маша захватила меня в свои такие большие объятия и расцеловала, Антон хлопнул по плечу,- привет!
- Привет!
Мы не спеша, шли по утоптанной аллее, направляясь куда-то в «привокзальный» район. Не долго шли. Зашли в пятиэтажку, поднялись на второй этаж и там нам открыли. Мы разулись-разделись и вошли…
Антон был прав. Я видел здесь только искренние лица. Здесь никто не стеснялся быть самим собой. Атмосфера высокой духовности наполняла эти стены. Не было вульгарного хохота, матерной брани, страха слабого перед сильным. Я зачарованно сел в уголке в кресло, и смотрел на новые для меня отношения между людьми. Действительно, маленькие карлики безбоязненно спорили с великанами, и никто не обращал внимания на внешность и мускулы собеседника. Девушки были не такие, каких я привык видеть в парках и на дискотеках, где часто «оттачивала бойцовское мастерство» моя банда.
Накрашены в меру и со вкусом, голоса мелодичные, смех тихий и приятный. Даже манера разговора, умная какая-то. Спиртное пили в меру, пьяных не было. Было приятно смотреть на этих людей. Одна из девчонок перехватила мой взгляд и ласково улыбнулась… те, полупьяные клуши в парке только гнусаво спросили бы:- «чё вылупился, бара-а-ан?! Давно по еблу не получа-а-ал»?!
Чёрт! Антон как-то говорил, что круг его друзей нашей «гречихинской» группировкой не ограничивается, но я даже не мог представить, насколько эти ребята отличались от наших «гречихинских» гопников. Я следил за Антоном. Он легко и свободно здесь себя чувствовал, разговаривал со многими, и я видел, что его здесь никто не боится. Здесь он не лидер «гречихинских», а такой же как и все.
- Скучаешь?- кто-то спросил, присаживаясь рядом,- привет маленький Лисик.
- Привет Душман!.. То есть… Игорь… и я не маленький,- мне через полтора года уже паспорт получать!- заспорил я.
Душман беззлобно улыбнулся:- мы грибы оптом сдали по хорошей цене,- празднуем теперь,- объяснил он мне повод вечеринки.
- Грибы?- не понял я,- какие грибы? Что за грибы?
- Шампиньоны. У нас комсомольский кооператив,- открыли с помощью горкома комсомола. Грибы выращиваем, на вырученные деньги живём. Ну как вы, на фотографиях рок групп.
- Так вы дружите… ну, с Антоном?- осторожно спросил я,- вдруг Душману вопрос не понравится?
Душман расхохотался,- конечно! А он тебе не говорил?
- Нет!- удивился я.
- Ну и молодец!- похвалил Антона Душман,- мы не афишируем,- нужно же как-то «трудных» контролировать? Он у себя в районе,- я у себя. Пусть лучше на глазах будут, чем клей в подвале нюхать, а потом прохожих по башке бить. Время от времени мы сводили их на битвы, когда из-под контроля вырваться грозили, а всё остальное время, заставляли вести здоровый образ жизни.
«Как же»?!- «Ведь скоро война с «гречихинскими»! Нельзя курить, нужно бегать, качаться, хорошо учиться, чтоб у ментов подкопок к группировке не было. А не будешь соответствовать,- банда по шее даст, за то, что ты её подводишь. Коллективное воспитание, так сказать! Вроде стало получаться у нас с «трудными»,- все под контролем. Поэтому и мир заключили. В других районах пока похуже дела.
- Там тоже всё договорено?!- ахнул я.
Душман ухмыльнулся:- ты не знал?
- Нет, конечно!- поразился я.
- Это тайна. Кто любит беспредельничать всегда найдёт где. Уж лучше мы их друг с другом сводить будем,- пусть друг друга мочат. А межрайонные драчки, честь района, членство в группировке… - это всё реклама, под которой собираем «трудных». Поэтому Антон тебя никогда и не брал на битвы. Тебе это не нужно,- ты не отморозок. Он тебе доверяет Лисик, поэтому и показал эту вторую свою сторону жизни. Душман потрепал мне голову, улыбнулся и отошёл. Ко мне подлетела возбуждённая до невозможности Алиска.
- Лисик! Я со всеми познакомилась!
- Молодец!- похвалил я, почёсывая ей спинку,- пошли пирожные лопать?
Был накрыт стол, стоял чайник и несколько блюд с пирожными. Мы с лисой-Алисой налили себе чаю, положили по пирожному. С удовольствием слопали, и взяли ещё по одному. Слопав и по второму, пошли танцевать со всеми. Под заводные мелодии современной группы «модерн токинг», мы выдавали класс. Алиска, несмотря на свой юный возраст здорово танцевала,- она занималась в хореографическом кружке дворца пионеров. Устав и запыхавшись, мы вернулись в наш уголок. Я удобно устроился в кресле, а Алиса у меня на коленях.
Какой-то парень смотрел на меня минутку, потом сконфуженно рассмеялся.
- Что?!- моментально, по-уличному ощетинился я.
- Извини!- парень виновато улыбнулся,- я тебя сначала за девушку принял, думал:- «кто же такая? С какого курса? С кем пришла»?.. Извини!
Лисёна залилась смехом:- это не девушка,- это Лисик!
Парень сердечно улыбнулся, подал мне руку, и я ответил на рукопожатие. Он так искренне извинился, что я не мог на него сердиться.
Подошла Маша, села рядом и повалила меня себе на грудь, совсем как моя мама.
- Вам с нами не скучно, лисята?
- Нет, что ты!- запротестовали мы с лисой-Алисой в один голос.
- А погулять не хотите? Может, прогуляетесь с Игорем? Он вам много интересного покажет?
- Хотим!- обрадовалась Алиса, я тоже был не прочь.
- Знаете городскую группу «Радуга»? Он сейчас к ним на репетицию в клуб дома офицеров идёт, хотите с ним? На музыкантов посмотрите?
- Хотим, хотим!- запрыгала Алиса.
- Ну так я его сейчас попрошу, он вас с собой возьмёт.
Маша встала и пошла искать Душмана. Душман нас взял.
На улице уже было темно. Мы быстро дошли до дома офицеров. В вестибюле нас остановил сторож.
- Куда? Заперто всё!
- Привет, дядя Степан!- поздоровался из-за моей спины Душман.
- А-а-а, Игорь, здравствуй-здравствуй!- обрадовался сторож.
- «Радуга» ещё тут?
- Угу, куда ж им деться?- подтвердил дедушка.
- Это со мной, пусть посмотрят,- сказал Душман и пошёл по коридору, мы с лисой-Алисой за ним.
Коридор привёл в большой зрительный зал, в нос ударил сильный запах только что вымытых деревянных полов. Свет в зале был потушен и горел только над сценой. На сцене сидели молодые люди, они разговаривали. Гитарист что-то объяснял барабанщику, тот спорил.
- Ладно, давай ещё раз,- скомандовал гитарист и ансамбль начал играть. Они играли незнакомую мне песню, гитарист пел. Что-то про Афганистан.
Мы с Алисой тихонько прошли в зал и сели. Сидения были фанерные, сейчас таких уже нигде и нет. Они звонко хлопали, если с них встать. Сидения и спинки были гнутыми. Душман остался стоять у дверей.
У ансамбля опять что-то не получилось. Они снова заговорили.
- Привет!- поздоровался Душман, пользуясь тем, что они перестали играть.
- Привет Игорь!- отозвался один из музыкантов,- а это кто с тобой?
- Друзья,- ответил Душман.- Юный друг и сестрёнка Гусарова.
- Ребят, идите сюда!- позвал нас гитарист.
Мы подошли к сцене, Душман и барабанщик прошли за кулисы.
- Здесь тепло, раздевайтесь,- посоветовал гитарист.
Действительно, в зале было тепло. Мы с Лисёной сняли пальто и шапки, положили на сидения первого ряда.
- Поднимайтесь сюда,- позвал гитарист, и мы по боковой лесенке поднялись на сцену.
- Драсьте!
. Группа «Радуга» была известна в городе, многим её песни нравились, мне тоже. Пели они в основном военно-патриотические песни, но и запросто играли на свадьбах, праздниках, просто так иногда концерты давали.
- Здравствуйте, ребята,- поздоровался гитарист. Я с интересом его разглядывал. Он взрослый, лет двадцать пять, а то и больше, одет в простой костюм, не в джинсы, или коттон, которые только-только входили в моду, а обычная тройка и рубашка без галстука. Верхняя пуговица расстёгнута, на лацкане пиджака поблёскивал комсомольский значок.
- Меня зовут Сергей,- доброжелательно представился он, а вас?
- Дима,- ответил я.
- Алиса,- ответила моя подружка.
- Алиса?!- изумился Сергей,- красивое имя.
- Угу,- подтвердил я,- в честь разбойницы лисы-Алисы назвали!
Сергей рассмеялся. Он не выглядел блатным, или приблатнёным. Нормальная причёска, спокойная манера поведения, открытый интерес к нам и не притворство… и всё же я чувствовал в нём какую-то странную силу. Он на равных разговаривал с нами, но равным нам не был. Он расспрашивал о том, как мы живём, довольны ли школой, школьной столовой, учебниками. Часто ли дерёмся на улице, какие книги читаем, какие фильмы смотрим. Ему почему-то всё было интересно. Мы с Алисой подробно ему обо всём рассказывали. Рассказали школьные казусы, смешные истории, шутили. Сергей раскатисто смеялся, подбадривал, слушал с интересом.
- Хотите спою вам?- спросил он,- мы с Алисой кивнули.
- Садитесь, здесь полы чистые,- предложил он.
Я сел прямо на пол, Лисёна уселась чуть впереди меня, облокотилась на меня, как на спинку кресла. Оглянулась, задрав мордочку с хитрой улыбкой, как бы спрашивая, «не возражаешь»? Я чмокнул её в нос и мы приготовились слушать.
- Дима, Алиса, а вы подпевайте,- попросил Сергей,- как я ногой топну. Подпевайте «ой, ли»?! Хорошо?
- Хорошо!- пообещали мы, и он запел:
В нашу гавань заходили корабли
Большие корабли из океана
В таверне веселились моряки - ой, ли?!
И пили за здоровье капитана…
Весёлая песня,- про пиратов. Мне понравилась. Алиса задорно хохотала, пока Сергей пел, и громко, громче чем я выкрикивала «ой, ли»? в тех местах, где требовался припев. Потом Сергей спел для нас «Беловежскую пущу», а потом из-за кулис пришёл Душман с барабанщиком и сказал, что на вахту звонил Антон и попросил его проводить нас домой, а меня попросил дождаться его у него дома, чтоб не оставлять одну Алису. Сам Антон видите ли задержится, а потом отвезёт меня домой на машине.
- Мы тоже сейчас идём,- сказал Сергей,- вам в Гречихинский район? Мы тоже проводим.
Мы с Алисой подождали, пока музыканты уберут инструменты, потушат везде свет и оденутся. Мы вышли из зала. Я почему-то запомнил запах свежевымытых деревянных полов.
Сергей шёл с нами, рассказывал, что всё скоро изменится. И учебники станут другими, и школы. В школы завезут ЭВМ,- это такие штуки, с которыми учиться будет одно удовольствие, и что даже магнитофоны будут во всех кабинетах, не для музыки конечно, а для прослушивания лекций. Душман с остальными музыкантами шёл чуть впереди. Так мы и дошли до дома Антона и Алисы. Там мы попрощались. Душман пошёл обратно, а музыканты дальше.
Друг в непогоду (часть 3)
«Пол двенадцатого ночи! Чёрт! Где носит Антона»?!- переживал я, лёжа на его диване. Алиса лежала на мне, в своей оранжевой пижаме, разрисованной весёлыми собачками.
Как только мы пришли, я сразу рванул к холодильнику. Из гостей всегда голодным приходишь.
- Алиса, есть будешь?
- Буду, а что дашь?- примчалась Алиса из своей комнаты, уже переодевшись в домашнее платье. Вслед за ней неслась Мурка.
- Макароны есть… котлеты… суп в кастрюле. Угу, больше ничего нет.
- Суп не буду, макароны не буду… котлету съем,- решила Алиса.
- Давай немного макарон тебе разогрею,- уговаривал я.
- Не хочу!- восстала Алиса.
- А я тебе вкусно сделаю, с сыром,- настаивал я.
- С сыром?..- задумалась Лисёна.
Я быстро разогрел на сковороде макарон, примерно две порции, котлеты, достал кусок сыра и натёр его на крупной тёрке. Посыпал макароны и перемешал. Алиса задумчиво попробовала, настороженно заглядывая мне в глаза. Я подавил смех, отвечая ей честным взглядом, и Алиса принялась есть.
«Пронесло»!- думал я, искоса подглядывая за тем, как она ест. «А то решит, что её обманули, перехитрили и из вредности есть не станет».
Всё слопала, моя голодная лисичка. Я вымыл посуду, положил её на место и набрал свой домашний номер:
- Алло?
- Пап, это я. Я сейчас у Антона. Его нет, наверное с Машей развлекается, а я с Алисой сижу. Он позже будет. Вы меня не ждите, ложитесь. Ключи у меня есть, я сам открою.
- Их родители уже уехали?
- Да, а ты знал?
- Да мы с мамой тоже хотели, но не вышло. Хотели монастырь посетить, там даже остановиться есть где.
- Ну в общем ты понял. Если Антон совсем поздно будет, то я у них ночевать останусь.
- Ладно, хорошо.
- Ну пока.
- Пока.
- Маме привет передай.
- Обязательно!- рассмеялся папа и повесил трубку.
Мы с Алисой смотрели телик. Интересных передач не было, фильмов тоже.
- Алиса, двигай спать!- потребовал я.
- Не хочу!- возмутилась она.
- Уже десять часов! Знали бы твои родители, что ты ещё не спишь… а ну иди спать!- прикрикнул я.
- Ты же не спишь?!- спорила Лисёна, она отчаянно отстаивала своё право на свободу.
- Я тоже сейчас пойду. Пойду к Антону спать.
Алиса недовольно посопела, подошла, подставила под поцелуй мордочку,- я поцеловал её в глаз.
- Спокойной ночи!- недовольно пробурчала она и скрылась в своей комнате.
- Спокойной ночи!- пожелал я ей в след.
Я снял свой чудо-свитер, повесил на спинку стула и растянулся на диване Антона.
«Похоже я домой сегодня не попаду»- понял я. Я лежал и думал. Думал о новых людях, которых сегодня увидел, о том, как они доброжелательно относятся друг к другу. Я хотел войти в этот круг. В круг людей, где «крутость» имела совсем другое значение.
- Ли-и-исик!!- как шмель прогудела Алиса. Она стояла в дверях с несчастным видом.
- Я не хочу спать, мне скучно, можно к тебе?
Я повздыхал, поохал… но что делать?
- Иди,- разрешил я.
Алиса с визгом подбежала, забралась ко мне и устроилась рядом. Следом запрыгнула Мурка, Алиса тут же обняла её, прижала к себе.
- Мря!- сказала Мурка.
- Спи Мура, поздно уже!- пожурила её Лисёна, и показывая пример уютно умастилась и закрыла глазки. Через пять минут она уже блаженно сопела, без задних ног. Ещё через пять обняла меня за шею, закинула на меня ногу, вообще вся залезла, продолжая крепко спать. Я почесал ей спинку, погладил головку, и нажав кнопку подсветки взглянул на наручные часы:- пол двенадцатого ночи!..Чёрт!
Сквозь сон я слышал, как скрипнул замок и открылась дверь. Кто-то тихо разделся, прошёл в комнату Алисы, потом в нашу. По тысяче разных признаков я определил Антона.
По походке, по запаху, по сопению, по тому чувству безопасности охватившему меня, которое появлялось только в его присутствии. Он склонился над нами, осторожно обнял и провёл лицом по Алисиной мордочке, потом по моей.
-Дры-ы-ыхнут мои лисы,- шёпотом сказал он,- ишь как уютно устроились, а я то думал, что у меня диван маленький.
- Урря-я-я-яу-у!- недовольно сказала Мурка, видимо Антон её задел.
- И ты тут как тут, а куда ж без тебя?- поддакнул он кошке.
- Никуда не пойду!- сонно заявил я,- ты где шлялся?
- Так получилось,- шепнул Антон,- я сам не думал…
- Надо было думать!- сварливо заявил я,- с Машей развлекался?
- Не твоё дело,- фыркнул Антон и легонько щёлкнул меня по носу,- у вас как?
- У нас-то нормально… - враждебно начал я.
- Ну и хорошо,- миролюбиво отозвался Антон,- Лис, я сейчас Алису перенесу, ты раздевайся, спать будем.
Антон взял Алису на руки, она тонко и жалобно заскулила, я прыснул смехом. Унёс её в её комнату. Вернулся, взял Мурку,- она тоже мявкнула что-то протестующее.
- Мура, пошли к Алисе, а то ей без тебя скучно будет,- попросил её Антон и осторожно, стараясь не разбудить, унёс кошечку в Алисину комнату.
Я тем временем стянул джинсы, носки и нырнул под одеяло. Пришёл Антон, разделся.
- Двигайся,- распорядился он.
- Не хочу!- огрызнулся я.
- Лисик, двигайся,- я сплю с краю.
- Я тоже!- не желал сдаваться я.
- В конце концов, это мой диван!- возмутился Антон.
- «Гостю место»- процитировал я,- забыл пословицу?
Антон засопел, но всё же перелез через меня, забрался под одеяло, просунул мне под голову руку и рывком крепко обнял обеими руками. Я как буд-то в двойную петлю попал, где петли из корабельных канатов. Я всхлипнул.
- Терпи!- мстительно шепнул Антон,- не хотел двигаться?
Вскоре он ослабил хватку, я уютно себя чувствовал в его лапах.
- Как повеселились, где были?- спросил Антон.
Я подробно рассказал про наш поход в гости к группе «Радуга», про сторожа, который знает Душмана, про гитариста Сергея, про песни, которые он нам пел. Особенно про пиратов. Как он фантазировал, насчёт ЭВМ и магнитофонов, что скоро появятся в школах…
В общем всё пересказал, вплоть до того момента, как мы попрощались с Душманом и музыкантами.
- Я думал, что раньше буду,- извинялся Антон,- прости Лисик, такие дороги. Пока туда, пока там, потом обратно…
- Да ладно!- великодушно простил я,- давай спать?
- Давай,- ответил Антон, прижал меня так, как ему удобно было, и зарылся лицом мне в волосы.
Заиграли мои часы. Я рванулся, но остался лежать на месте. Антон обеими руками крепко держал меня во сне, одна рука вообще залезла под футболку.
«Он меня во сне лапал, что ли»?!- не понял я, и принялся осторожно вылезать из его рук. Антон с такой силой сдавил меня, что из меня с всхлипом вылетел воздух.
- Антон… Анто-о-он!- тряс я его,- пусти!
Он спросонья захлопал глазами, разжал лапы и я встал. Быстро поставил чайник, пока он грелся, успел умыться и одеться. Я уже навёл чай и достал молоко, когда в дверях кухни появилась заспанная до невозможности Лисёна, лохматая, как облачко.
- Алиса, ты что вскочила, ни свет ни заря? Иди ложись спать!
- Пить хочу,- шепнула она и плюхнулась мне на колени. Я отлил из своей чашки чай с молоком в другую и подал Алисе в руки. Она сидела-дрыхла у меня на коленях, прислонив щёку к моей груди, но чашку зажала обеими руками. Время от времени сонно прихлёбывала из неё. Я придерживал лису-Алису одной рукой, чтоб не брякнулась. Допив, она чмокнула меня в щёку и шатаясь ушла досыпать. Минут через пять зазвонил будильник в комнате Антона, и он появился на кухне.
- Доброе утро.
- Привет. Антон, я сейчас ухожу,- мне ещё сумку в школу собирать. В холодильнике есть макароны, котлеты и суп. Алису накорми перед школой и сам поешь. Только холодное не лопай,- разогрей на сковородке. Макароны Алиса не очень хочет, но если натрёшь в них сыра на тёрке, то она поест. Ну всё, я пошёл одеваться.
Я прошёл в комнату Антона, надел свитер и в прихожую. Обулся, надел пальто.
- Лисик, спасибо.
- Да брось, ерунда какая!- отмахнулся я.- Да, чуть не забыл!- вспомнил я то, что хотел у него узнать.
- Антон, а как же мы? Мехик, Саня, Серый? Ты с нами не дружишь, а только приглядываешь? Мне Душман рассказал, про заговор районных «старшаков».
- С чего ты взял?- вздёрнул брови Антон,- пойми, Лисик, наши «гречихинские» головорезы не умеют умно разговаривать, решать задачи по химии и так далее, но они помогут в любой беде, если надо. Если я пойду драться, я не позову, тех ребят, которых ты видел вчера,- толку не будет. Они не умеют. Я позову наших «гречихинских». А если пойду решать задачи по химии, то позову вчерашних. Я хочу сказать, что каждый что-то умеет, а что-то нет. Вы,- Мехик, Саня, Серый, мне так же дороги, как и те, кого ты видел вчера. Вы ничуть не хуже, а те ничуть не лучше. Просто все люди разные. А из разных, я выбираю лучших,- вот это и есть друзья. Ты тоже мой друг, самый настоящий, хоть ты и малолетка, и на девчонку похож, и мужики тебя дрючат… ты понимаешь?
- Вроде бы… не знаю,- протянул я.
- Эх, дурень, а ещё с мужиками трахаешься!- подколол меня Антон.
- Иди к чёрту!- огрызнулся я.
Я уже выходил, когда Антон дёрнул меня за рукав, я полетел назад и он впился мне в рот поцелуем. Не люблю я так целоваться! Напряг губы, стиснул зубы, мучительно вырываясь. Антон выпустил меня, глаза его смеялись. Я яростно вытирал рот тыльными сторонами ладоней, кривясь, как после лимона.
- Не делай так!- возмущённо рявкнул я,- Маше всё расскажу!
- Ладно, не буду,- пообещал он, в глазах была глубоко спрятанная ирония.
- Пока!- попрощался я и помчался домой.
Что-то меня угнетало. Что-то неприятное, но ещё не понятое мной.
Только подходя к дому я понял:- «сегодня есть физкультура!.. Блин!! Чёрт»!!!
Пять уроков прошли как по маслу, я ждал шестого. Он давил меня, угнетал морально и вот он настал.
- Р-няйсь!.. Мир-р-рна!.. По порядку номеров… расчитайсь!..
Я ждал издёвок и придирок, но Синегорский молчал. Он не обращал на меня внимания, не подкалывал и не высмеивал. Пол урока лазили на канат, а девочки в углу возились со скакалками. Потом составили смешанные команды из пацанов и девчонок и играли в гандбол. На канаты я хорошо слазил, в гандбол тоже неплохо играл… Синегорский молчал. Его молчание резало меня как ножом. Звонок.
- Ста-а-ановись! Восьмой «А», урок окончен. Как переоденетесь, по коридору не бежать,- не первоклашки уже. Оценки на сегодня, за канат и гандбол:
- Адамов «пять», Богатырёва «пять»… Скворцов «пять», Фетисов…
Я не верил своим ушам! Он мне поставил «пять»!! Или в лесу что-то сдохло, или он во мне разобрался, понял, что я не такая сволочь, как он думал. На душе повеселело.
- … И сегодня дежурит:- он взглянул в журнал, затем выразительно посмотрел на меня и дважды моргнул с глупой ухмылкой.
- Я ничего не нарушал!!- возмутился я,- что за дела?! Почему я?!
- А я тебя и не собирался дежурным ставить,- сказал Синегорский,- я смотрел по-алфавиту, но раз ты в строю стоять так и не научился… Скворцов! Остальные свободны!
«Чёрт! Вот надо было вякнуть»!- ругал я сам себя,- «молчать надо было, как Антон говорил, до последнего молчать»!
Я привычно таскал маты в подсобку, собрал скакалки, мячи.
- Слушай, Скворцов,- неожиданно обратился ко мне физрук, его глаза сузились,- а тебе жить, вот так, не противно?
- Чего?- не понял я.
- Я говорю, тебе жить не противно, с такой девичьей мордой? Тебя с девкой не путают? А? Наверное и отец тебя, такого гибрида стесняется, и мать. И девочки тебя не любят. И друзей у тебя нету. У таких как ты не бывает друзей,- бывают только ёбари. Тебя в школе не бьют на переменах, за глазки блядские? А? А во дворе? Ты где живёшь?
- Вы что такое говорите?!- опешил я,- да кто вы такой?! Что вы обо мне знать можете?! Родители меня любят, и друзья у меня есть, и… да какое право…
- Заткнись!!- рявкнул физрук,- права здесь только у меня! Говори, тебя с такой мордой часто ебут?
- Что-о-о-о?!!- вообще офонарел я.
- Что, хочешь сказать, что с такой мордочкой, и ни разу не ёбаный?!
- Пошёл к чёрту!!- изумлённо пробормотал я, произошедший разговор в голове не укладывался.
- Ну всё тварь, достал!- взревел он и рванул ко мне.
Я не понимал причину его гнева, но понял, что мне нужно спасаться. Понял, что это именно тот день, от которого меня остерегал Антон-боксёр. Понял, что именно сегодня он со мной что-то сделает. Резко метнувшись влево, я избежал цепких рук физрука и помчался от него вдоль зала. Синегорский припустил следом.
- Стой, блядь!- прорычал он мне в спину, но я удирал со всех ног. Зал небольшой и долго в нём бегать, удерживая Синегорского на дистанции я не мог, нужно было вырываться из спортзала. Проблема была в том, что здание школы старинное, двери высокие и толстые, к тому же на двери прибита мощная пружина, захлопывающая дверь. Дверь открывалась с трудом, на неё нужно было наваливаться всем телом, и лишь тогда она медленно, словно нехотя открывалась. У меня не было столько времени, чтоб её открыть,- физрук догонял. Я резко остановился, подошвы кед отчаянно скрипнули по полу, и ухватившись за шведскую стенку пригнувшись, я поднырнув под его руку, рванул вбок, к двери. Выгнув спину как лук, я всё же почувствовал, как пальцы физрука вскользь задели спину.
«Поймать хотел»- понял я, несясь к двери сломя голову. Синегорский был в кроссовках, а у них подошвы жёсткие, не то, что у кед. Я слышал, как он поскользнулся и врезался в шведскую стенку.
«Надо успеть»!- кричал мой инстинкт самосохранения.
«Пока он не разогнался, надо успеть открыть дверь и выскочить на площадку,- это главное, а там уже сбежать по лестнице на второй этаж, и лететь дальше по длинному коридору, навстречу людям, если ещё кто-то есть здесь».
Вот и дверь. Я ударился в неё со всей силы, надеясь толчком её отворить, но с таким же успехом можно с разбега врезаться в стену. На этом я потерял драгоценные секунды. Оправившись, я навалился на дверь, она пошла. Медленно, но пошла. Сзади уже догонял учитель. Я не оглядывался, страх и отчаяние придавали мне силы,- другого шанса у меня не будет. Щель уже была достаточной, чтоб я в неё проскользнул, но тут он настиг меня. Он с разбега припечатал меня собой об дверь. Удар был страшный, я ударился головой об дверь, и всё тело, как прессом отбил Синегорский. Выскочить из зала я не успел. Дверь снова закрылась. Мой инстинкт самосохранения сам знал, что ему делать. Присев и выгнувшись как кошка, я снова рванул вбок и снова ускользнул из его лап. Опять его пальцы только вскользь прошлись от затылка до поясницы, и я рванул к центру зала,- больше бежать некуда. Теперь он за мной не гонялся, понял, что догнать трудно, а на поворотах я увёртливее и устойчивее, чем он, в своих дорогих, красивых, но скользких кроссовках. Он медленно приближался ко мне, как футбольный вратарь, полуприсев, расставив руки в стороны, и шарахаясь, то влево, то вправо, пытаясь угадать, в какую сторону я рвану. Я так же отступал, порываясь рвануть то влево, то вправо, отчаянно понимая, что надо что-то делать. Это были гонки на выживание. Распахнув от ужаса глаза и сдувая непослушную прядь, что вечно падала на глаза в самые неподходящие моменты, я зорко следил за каждым движением своего врага, даже за самыми незаметными, стараясь уловить момент, когда он на меня кинется.
- А ну сюда иди!- угрожающе позвал он,- заебал уже, сучонок, бегать за тобой!
- Что вам надо?!- в отчаянии вскричал я,- я отцу расскажу!
- Я сам ему расскажу!- ухмыльнулся Синегорский,- я тебя ещё и в ментуру на учёт поставлю!
Места за спиной становилось всё меньше. Нужно рвать в сторону, увернуться, добежать до двери и открыть её. Вот такой план, но он не осуществим, я это вдруг осознал, со всей ужасающей ясностью.
Я упёрся спиной в стену. Синегорский бросился ко мне, и я с отчаянностью обречённого пригнувшись почти до пола, опять вывернулся из под его руки. Синегорский поскользнулся, упал, но развернувшись на полу успел схватить меня за ногу и я с разбегу рухнул на пол. Упал всем телом, едва успел выставить руки, но всё равно отбил грудь, локти, на которые пришёлся основной удар и ударился головой об пол. В этот момент было не до ран,- надо было спасать жизнь. Я не знал, на что способен рассвирепевший физрук. Мгновенно перевернувшись на спину, я свободной ногой принялся бить по руке, которая держала меня за лодыжку. Синегорский ревел, но не выпускал. Он подтянул меня к себе и я ударил его ногой в лицо, стараясь отпихнуть подальше от себя эту перекошенную ненавистью харю.
По-велосипедному дёргал ногами, стараясь освободить ногу из его клешни. Он снова взревел и свободной рукой ударил меня во внутреннюю сторону бедра. Нога моментально отсохла. На рукопашке тренер говорил, что по внутренним сторонам бедер проходят артерии и они являются болевыми точками. Вот Синегорский в неё и ударил, со всей силой тренированного дзюдоиста. Он встал на карачки и так же ударил по второй ноге,- она тоже отсохла. От боли я вскрикнул, закусил губу, на глаза навернулись слёзы.
- Получил сука?!- злорадно спросил он. Потом встал и несколько раз пнул меня в левое колено.
Я взвыл от невыносимой боли, но изо всех сил крепился, чтоб не радовать этого садиста своими криками.
- Отбегался гибрид, будешь теперь знать!- злорадно, с удовлетворением добавил он. У него на щеках появились довольные ямочки, наверное, он так улыбался. Он присел рядом со мной, схватил за футболку на груди, скрутил её в кулаке, оголив живот. Он держал так меня на вытянутой руке и я не мог его достать, руки у него длиннее. Затем он медленно поднял правую руку, показал мне раскрытую ладонь и наотмашь ударил по лицу,- я ударился затылком об пол. Затем прижал ладонь к своему левому плечу и снова наотмашь ударил тыльной стороной ладони. Он растопырил пальцы и напряг их, поэтому каждый удар был как из пушки. Так он несколько раз ударил меня. Справа. Слева. Справа. Слева. Справа…
Во рту появился вкус крови, я чувствовал, как опухает лицо. Я вытянул руки, прикрываясь от этого града ударов, щурясь, оберегая глаза.
- Не надо!- выдавил я, и удары прекратились. Осторожно приоткрыв глаза я увидел его довольную харю. Он так же держал меня за футболку на вытянутой руке, недосягаемый для моих рук. Довольные ямочки то появлялись на его щеках, то исчезали.
- НЕ-НА-ДО!- снова сдавленно, с трудом повторил я.
Синегорский не отвечал, он что-то обдумывал. Он медленно сжал правую руку в кулак, показал мне, и приподнявшись на колене ещё выше надо мной, занёс над моим лицом. Я вытянул руки, стараясь прикрыться от удара, растопырил пальцы, отчаянно следя за его поднятым вверх кулаком и понимая, что остановить его я не смогу. Синегорский несколько секунд пытал меня ожиданием и я не выдержал,- зажмурился, отвернул голову, сжался в комок, в ожидании удара. Тренер на рукопашке учил меня не отворачиваться и не закрывать глаза, но я не сумел.
Он ударил, но не в лицо, а в солнечное сплетение.
Оказывается, боль бывает белого цвета. Она ослепляет, как снег в солнечную погоду. Она отбирает жизнь, силы, способность соображать. Мир взорвался. Вся вселенная для меня перестала иметь значение, я хотел только одного:- ДЫШАТЬ!!!
Но именно дышать я и не мог. Я думал только об одном,- отойду я от такого удара, или умру без воздуха. Спазм, перекрывший мне дыхание, и не думал проходить. Меня парализовало. Физрук не спеша поднялся, взял скрюченного меня на руки, и понёс в подсобку, где я как раз укладывал инвентарь. Он бросил меня на стопку матов и склонился надо мной.
- Вот так, вот!- сказал он,- ты думаешь, я так просто прощу твои издёвки, твоё хамство? Глаза на всё закрою? Это с другими учителями ты можешь выёбываться, а у меня разговор короткий. Я тебя научу, как нужно вести себя в школе. Двойки тебе не помогают, родители тобой не занимаются, ну так я по-своему таких скотов как ты умею воспитывать.
Я лежал свернувшись в клубок, подтянув к груди колени и слабо понимал, что говорит Синегорский. Дыхание не восстанавливалось, я не мог даже пошевелиться, а ему до этого не было совсем никакого дела.
- Ты слышишь, чучело?- спросил он меня,- понял, за что я тебя наказываю, или по-прежнему дурочку валять будешь?
Я не ответил. Синегорский встал и ударил меня кулаком в бедро:- встать!!
Если бы я мог встать, я бы встал, если бы я мог кричать от боли, я бы закричал, но над всеми моими страданиями высилось ещё одно, затмевая и боль и обиды и страх,- мне нужен был воздух!!!
- Ты чё, тупой?!- взревел Синегорский,- ну ладно, дождался гермофрадит! Выпросил!!
Он схватил меня за спортивные трусы и сдёрнул их вниз, едва не стянув ими и кеды.
- Гля, трусишки у него беленькие!- рассмеялся он,- вылитая сучка!
Физрук стянул с моего парализованного тела и трусики, совсем оголив меня, задрал вверх футболку и моему ужасу и изумлению провёл языком от бедра до груди. Облизал бок, живот.
«Скотина»!!!- мысленно кричал я,- «что же ты делаешь?! Как ты можешь?! Как тебе самому не противно лизать чужое, мокрое от пота тело, которое ты только что так безжалостно бил»?!
Если бы я мог дышать, меня бы вырвало от отвращения к этому человеку, который работает в моей школе учителем, но в этот момент я лежал без движений. Даже не вздрагивая, в ужасе распахнув глаза и глядя на пятно облупившейся штукатурки на стене, не отрывая от него взгляда, как буд-то оно могло помочь, желая только одно из двух:- или дышать, или умереть.
Спазм начал отступать, я с всхлипом, вздрагивая всем телом сделал первый глоток воздуха, затем второй, дышал я рывками не только от последствий удара, но и от нервного перенапряжения.
- Убери лапы, гнида!!- не своим голосом заныл я,- убери лапы!!!
- Очухался!- обрадовался Синегорский,- ну что, понял, что ты здесь никто?
Я перевернулся на спину и принялся отпихивать его ногами. В отчаянии колотил его в лицо и грудь кулаками, как кошка, что всегда падает на спину, чтобы драться всеми четырьмя лапами. Синегорский уворачивался, некоторые мои удары отбивал, а сам наваливался, стараясь влезть меж разведённых ног, чтоб я не мог его ими ударить. Я поджал ноги и принялся отпихивать его коленями, левую руку он поймал и держал за запястье. Я ударил его пальцами в глаза, как учил тренер, но видимо плохо попал.
- А-а-а, блядь!!- взревел вконец озверевший Синегорский, и снова несколько раз ударил меня в живот. Пресс у меня хороший, я чувствовал, что его кулаки просто плющат кожу живота, оказавшуюся как между молотом и наковальней, меж твёрдыми мышцами моего пресса и его каменным кулаком. На пятый или шестой удар он пробил мой пресс,- Синегорский в исступлении колотил изо всех сил, с грудным выдыхом.
Снова удушливый спазм перекрыл мне дыхание и парализовал всё тело. Второй раз выдержать эту пытку удушьем я был просто не в силах. Проклятый физрук отдуваясь деловито слез с меня, перевернул на живот и спустив со стопы матов до пояса поглаживал мою задницу.
- Сейчас я тебя распечатаю, сука!- злобно пообещал он,- ещё не понял, с кем связался?!
Мне было уже всё равно. Слёзы боли, обиды, бессильной ярости и несправедливости застилали глаза, я даже дёрнуться не мог, а тем временем на меня лились слюни Синегорского. Это ужасное ощущение, когда тело не слушается, а разум всё понимает. Я всё осознавал, я понимал, что это животное пускает мне слюни между ягодиц, но даже передёрнуться от отвращения и гадливости не мог. Я не мог напрячься, что бы не впустить в себя его вонючий отросток, я не мог даже позвать на помощь.
От дикой боли меня пронзил озноб, даже волосы встали дыбом. Он ввёл свой член без подготовки, видимо зная, какую страшную боль сейчас испытает «довёдший несчастного преподователя до белого каления непослушный ученик». Боль была жуткой. Мне показалось, что он всунул мне в задницу обоюдоострый кинжал, которым сейчас и режет, двигая взад-вперёд, но я даже не вздрогнул, даже не моргнул. Для меня сейчас самое главное было дышать! Не знаю, отключался я или нет, но на какой-то момент вреде бы терял сознание, или от недостатка воздуха, или от непереносимой боли. Придя в себя я осознал, что дышать по-прежнему не могу, но уже лежу на спине на стопе матов, а Синегорский насилует меня, пропустив ноги через локти и держа мои руки за запястья. Так я любил трахаться с Олегом, но это было с моего согласия и приятно. А эта мразь…
Спазм снова меня отпустил, я рывками вдохнул, со стоном выдохнул. Синегорский насмешливо смотрел мне в глаза. Вырваться я не смог бы, поэтому отвернул голову влево, что бы его не видеть, закусил губу, что бы не кричать, и уставившись на пятно облупившейся штукатурки ждал, когда же всё это закончится. Слёзы лились из глаз. Слёзы бессилия, обиды и ярости.
Он насиловал меня бесконечно долго ровными и сильными толчками, ёрзая мною по матам, при каждом толчке, туда-сюда. При каждом толчке я вздрагивал от боли, едва сдерживая вскрик. Наконец он напрягся, движения его ускорились, и издав мерзкий не-то вздох, не-то вопль, эта сволочь кончила. Я чувствовал, как его блядское семя наполняет меня, как его член вздрагивает в глубине моего тела. Синегорский вытащил член из меня, бросил мои ноги, помахал хуем, показывая его мне, глумливо улыбаясь, натянул трико и сел на маты. На щёках опять то появлялись, то исчезали ямочки. Когда они появлялись, харя у него выглядела очень довольной. Не улыбчивой, а именно довольной. Эти ямочки навсегда врезались в мою память.
- Если и дальше будешь мой авторитет подрывать,- всем расскажу! Понял? Все будут знать, что я тебя ебал! Ох и смеяться же будут! И девочки никогда с тобой гулять не будут. Будут говорить:- «Да его физрук ебал, нафиг он нам нужен такой, ёбаный»? Понял? А будешь себя нормально вести, не противоречить, слушаться,- не расскажу. Останется секретом между нами. Но если ещё хоть раз пасть на меня перед классом откроешь, или выёбываться будешь, или вообще;- я тебя ещё и сосать научу, понял?!
Я лежал не реагируя ни на что, опять отвернув голову к стене, ничего не желая, и ни о чём не думая.
Синегорский схватил за футболку на груди, скомкал её,- ты чё, оглох?!
Подождав немного, он снова ударил меня по лицу растопыренной пятернёй, как связкой карандашей.
- Я тебя спрашиваю, сука?! Оглохла что ли?!
Я смотрел на него с ненавистью, стиснув зубы, не находя слов, для этого человека. Синегорский, продолжая сжимать мою футболку в левом кулаке, резко двинул им вперёд, и ударил меня в подбородок. Я задрал голову, что бы не получить ещё раз.
- Ты оглохла, тварь?!- медленно зверел физрук. Он правой рукой схватил меня за горло, сильно сдавил и принялся душить.
- Дашь голос! Дашь голос!!- злорадно повторял он, но я краснея, хрипя и борясь с его руками отчаянно молчал. Я не хотел с ним говорить человеческим языком. Ничего не добившись, он отпустил моё горло и спрыгнув с матов несколько раз изо всех сил ударил меня кулаками в бёдра. Меня пронзила новая волна боли, хоть мне и казалось, что куда же ещё больше. Ноги налились тягучей болью и отсохли снова.
- Ладно, бегунок ёбаный! Через минуту чтоб тебя здесь не было, понял?!- приходя в себя приказал Синегорский,- пошёл отсюда, и не дай Бог, ещё один залёт с твоей стороны…
Он вышел из подсобки, спустя секунд десять тяжело хлопнула дверь в спортзал.
«Бога нет»,- понял я, его нет, и не было, и не будет, а все эти церкви, монастыри и так далее, нужны только для сбора денег. Если бы он был, он бы меня защитил… или убил эту скотину, которая меня изнасиловала. Нет Бога!- новая для меня истина!
«Нужно домой»,- понял я,- «нужно, чего бы это ни стоило»!
Я с трудом приподнял, своё избитое и изнасилованное тело. Болело всё. Живот, ноги, шея, дико болела попка… но всё это перекрывала невероятная душевная боль.
«Антон был прав! Эта мразь изначально хотела меня трахнуть! Для него нет ничего святого! Да будь он проклят»!!!
Я с трудом встал на ноги и тут же с криком упал,- ноги не держали. Лёжа, я дотянулся до своих трусиков, надел их, взял спортивные трусы.
«Как же идти?! Я не могу ходить»!- испугался я. Здесь произошёл интересный случай. Во мне как буд-то заработал запасной генератор, о существовании которого я даже не подозревал. Как в двухместном самолёте, если с одним пилотом, что-то случиться, то штурвал берёт другой. Так и сейчас.
Я мгновенно успокоился, беспорядок в мыслях исчез, я точно знал, что надо делать.
«Вставай»!- сказал я себе. «Нужно идти в раздевалку, нужно одеться и идти домой. Сейчас это самое главное. Вставай и иди, а там, хоть трава не расти»!
Я встал и пошёл. От боли выкатив глаза, стиснув зубы я шёл в раздевалку. Как робот. Одевшись, я спустился в гардероб и так же механически надел пальто. По улице я шёл медленно, выбирая глазами ориентир и держал глазами, пока не доходил до него. На боль я не обращал больше внимания. Она была, но я относился к ней параллельно. Вспомнил своего тренера:- «Забудь про боль, и она про тебя забудет»,- говорил он. Теперь я применил этот совет на практике. Шаг за шагом, улица за улицей, шёл я на «запасном резерве».
Вот я и дома, пока это самое главное. Механически положил сумку, разделся, взял чистое бельё и зашёл в ванную. Первым делом я сделал промывку. Я не желал носить в себе сперму этой сволочи. От сильной струи горячей воды направленной в мой анус меня разрезала пополам такая боль, что я бы орал как оглашенный, но этот «второй пилот», который меня сейчас контролировал, был намного мужественнее. У меня снова перед глазами встала белая пелена боли, волосы встали дыбом, но ни одного звука не сорвалось с губ. Я долго мылся. Меня передёргивало, от воспоминаний, как эта гнида меня лизала, как она заливала меня слюнями…
Я мылся снова и снова. На животе багровым пятном расплывалась опухоль. И лицо опухло от тумаков Синегорского, колено болит и опухает, и вообще все ноги в припухлостях, обещающих стать огромными синяками. Наконец, полностью приведя себя в порядок, я смазал попку заживляющим кремом который дал мне Олег, оделся и ушёл к себе.
«Вот ты и дома. Всё сделано, и я выключаюсь»,- сказал «второй пилот», и на меня с удвоенной силой навалились все паскудные переживания сегодняшнего дня, дикая боль во всём теле. Я ничего не хотел,- ни есть, ни пить, ни любить, ни ненавидеть, ни жить…
Будь всё проклято!!!
Дим, ты дома?- заглянула ко мне мама,- ой, ты что, дрался?
- Угу,- равнодушно подтвердил я.
- Я же тебе говорила:- не трогай никого, и тебя никто не тронет! Значит, сам виноват!
- Угу,- снова равнодушно подтвердил я.- Мам, подстриги меня покороче?
- Зачем?- удивилась мама,- тебе очень идёт,- ты знаешь, какой ты у меня красивый?
- Я не хочу больше быть красивым,- глядя на свои потолочные звёзды ответил я.
- Дим, да что случилось? Это тебе твоя Богатырёва сказала? Не слушай никого!
- Просто я на девчонку очень похож, а мне это надоело,- безучастно ответил я маме.
- Ерунда какая! Ты похож на ангела,- помнишь, ты ещё маленький был, мы в церковь ходили, ты спрашивал, «что это за девки нарисованы», а я тебе объясняла, что это не девки, а ангелы? И ты такой же… а что случилось?
- Ничего, просто Бога нет, и ангелов нет… Ладно, всё:- проехали,- прекратил разговор я.- Мам, напиши мне записку в школу, я дня три-четыре прогуляю, напиши, что я болел.
- Ребёнок, да в чём дело?!- недоумевала мама.
- Просто я устал… и не хочу с побитой мордой ходить. Напишешь?
- А ты от программы не отстанешь?- сдалась мама.
- Нет, я дома позанимаюсь.
- Хорошо,- сказала мама, чмокнула меня в лоб и вышла.
Я долго лежал без движений, только нервно дёргались руки и ноги, потом уснул. Как в яму провалился. Просто отрубился. Измученный организм сам пришёл на помощь и усыпил меня.
Утром я не побежал свой кросс, я не смог даже встать с кровати. Родители уже куда-то ушли, наверное на базар. С трудом поднявшись, я пошёл умываться. Раздевшись, чтоб принять контрастный душ я ужаснулся. Багровые синяки на животе и ногах стали лиловыми, на горле чётко отпечаталась пятерня, опухоли ещё усилились и лишь на лице спали. Колено почернело и болело адски. Я с трудом принял душ, промывку решил не делать. Снова смазал анус заживляющим кремом и вышел из ванны. Почти весь день я провалялся в постели, и с каждым часом мне становилось всё хуже. Нервная дрожь не проходила. Руки и ноги дёргались сами по себе, и я ничего не мог с этим поделать. Всё сильнее болели ушибы и ссадины. Когда пришли родители, я сослался на то, что буду читать и попросил меня не беспокоить. Мама несколько раз заходила ко мне, приглашая поесть, но я отказывался, говорил, что сыт, что я без них уже налопался. Я не мог есть,- Синегорский мне что-то отбил.
На второй день мне полегчало. Синяки выглядели ужасно. Чёрные, с синими и багровыми разводами, зато опухоли спали. Нервные дрыгания прошли. Под вечер я решил пройтись, чтоб коленка работала.
Я гулял по проспекту Флёрова, уже темнело, горели фонари.
- Диму-у-усик!- услышал я обрадованный женский голос. По дороге шли Антон-боксёр с Машей. Маша жизнерадостно улыбалась, распахнула объятья, приглашая меня в них, и я в них нырнул. Я обнял ее, и Маша меня звучно расцеловала.
- Гуляешь?
- Угу, привет Антон.
- Привет…- протянул Антон, в его глазах нарастала настороженность,- у тебя всё нормально?- спросил он подозрительно.
- Ага!- ответил я как можно беспечнее, но недоверчивый огонёк в глазах Антона не угас.
- Посмотри на меня,- попросил он. Мы минуту смотрели друг другу в глаза,- Антона невозможно обмануть…
- Я правильно понял?- глухо спросил он.
- Угу!- закусив губу, сдавленно кивнул я.
- Лисик…
- Я пойду! Мне пора! Пока!!- торопливо попрощался я, и как можно быстрее пошёл дальше, стараясь не хромать на левую ногу, так зло избитую в колено физруком. Дома я поел и лёг спать.
На следующий день вечером, после института пришёл Антон. Мы заперлись в моей комнате, чтоб родители не зашли случайно.
- Трахнул?
- Трахнул,- признался я.
- Силком, или сам дал?
- Ты что?!- возмутился я,- сам я не давал!
- Раздевайся Лисик, я хочу посмотреть.
- На что смотреть?!- снова возмутился я.
- Ты раздевайся, раздевайся,- мягко повторил он,- осмотреть тебя хочу, я же боксёр, не забыл? Смыслю в травмах, хочу увидеть, что он тебе повредил и насколько. А то кондыбал ты вчера, как лошадь подстреленная.
Я разделся.
Антон нахмурился,- брови чуть-чуть сдвинулись и глаза почернели. Он медленно и методично щупал мне шею, грудь, живот, время от времени спрашивал, больно мне здесь или нет, надавливая то в одно место, то в другое. Взял за подбородок и покрутив голову влево-вправо спросил:- «лапой» бил? Растопыренной ладонью, а потом тыльной стороной?
- Да… как ты догадался?
- Видел такое, это из твоей «рукопашки», кстати. А с ногами что?- спросил он. Антону очень не понравилось моё чёрное колено и чёрные синяки на бёдрах. Антон представлял, с какой силой нужно было бить, что бы так меня разукрасить
- Отбил, чтоб не бегал. Обиделся он, что ловил долго.
- А на спине что?
- Ударил, кулаком или ногой, я не знаю, когда я в дверь уже почти выскользнул, а потом ещё всей тушей припечатал.
- А на горле? Душил он тебя, что ли?
- Угу.
- А живот у тебя… пиздец просто!.. Одевайся Лисик, и давай рассказывай по-порядку, без утайки, и с подробностями,- попросил он.
Я всё рассказал…
Как только мы пришли, я сразу рванул к холодильнику. Из гостей всегда голодным приходишь.
- Алиса, есть будешь?
- Буду, а что дашь?- примчалась Алиса из своей комнаты, уже переодевшись в домашнее платье. Вслед за ней неслась Мурка.
- Макароны есть… котлеты… суп в кастрюле. Угу, больше ничего нет.
- Суп не буду, макароны не буду… котлету съем,- решила Алиса.
- Давай немного макарон тебе разогрею,- уговаривал я.
- Не хочу!- восстала Алиса.
- А я тебе вкусно сделаю, с сыром,- настаивал я.
- С сыром?..- задумалась Лисёна.
Я быстро разогрел на сковороде макарон, примерно две порции, котлеты, достал кусок сыра и натёр его на крупной тёрке. Посыпал макароны и перемешал. Алиса задумчиво попробовала, настороженно заглядывая мне в глаза. Я подавил смех, отвечая ей честным взглядом, и Алиса принялась есть.
«Пронесло»!- думал я, искоса подглядывая за тем, как она ест. «А то решит, что её обманули, перехитрили и из вредности есть не станет».
Всё слопала, моя голодная лисичка. Я вымыл посуду, положил её на место и набрал свой домашний номер:
- Алло?
- Пап, это я. Я сейчас у Антона. Его нет, наверное с Машей развлекается, а я с Алисой сижу. Он позже будет. Вы меня не ждите, ложитесь. Ключи у меня есть, я сам открою.
- Их родители уже уехали?
- Да, а ты знал?
- Да мы с мамой тоже хотели, но не вышло. Хотели монастырь посетить, там даже остановиться есть где.
- Ну в общем ты понял. Если Антон совсем поздно будет, то я у них ночевать останусь.
- Ладно, хорошо.
- Ну пока.
- Пока.
- Маме привет передай.
- Обязательно!- рассмеялся папа и повесил трубку.
Мы с Алисой смотрели телик. Интересных передач не было, фильмов тоже.
- Алиса, двигай спать!- потребовал я.
- Не хочу!- возмутилась она.
- Уже десять часов! Знали бы твои родители, что ты ещё не спишь… а ну иди спать!- прикрикнул я.
- Ты же не спишь?!- спорила Лисёна, она отчаянно отстаивала своё право на свободу.
- Я тоже сейчас пойду. Пойду к Антону спать.
Алиса недовольно посопела, подошла, подставила под поцелуй мордочку,- я поцеловал её в глаз.
- Спокойной ночи!- недовольно пробурчала она и скрылась в своей комнате.
- Спокойной ночи!- пожелал я ей в след.
Я снял свой чудо-свитер, повесил на спинку стула и растянулся на диване Антона.
«Похоже я домой сегодня не попаду»- понял я. Я лежал и думал. Думал о новых людях, которых сегодня увидел, о том, как они доброжелательно относятся друг к другу. Я хотел войти в этот круг. В круг людей, где «крутость» имела совсем другое значение.
- Ли-и-исик!!- как шмель прогудела Алиса. Она стояла в дверях с несчастным видом.
- Я не хочу спать, мне скучно, можно к тебе?
Я повздыхал, поохал… но что делать?
- Иди,- разрешил я.
Алиса с визгом подбежала, забралась ко мне и устроилась рядом. Следом запрыгнула Мурка, Алиса тут же обняла её, прижала к себе.
- Мря!- сказала Мурка.
- Спи Мура, поздно уже!- пожурила её Лисёна, и показывая пример уютно умастилась и закрыла глазки. Через пять минут она уже блаженно сопела, без задних ног. Ещё через пять обняла меня за шею, закинула на меня ногу, вообще вся залезла, продолжая крепко спать. Я почесал ей спинку, погладил головку, и нажав кнопку подсветки взглянул на наручные часы:- пол двенадцатого ночи!..Чёрт!
Сквозь сон я слышал, как скрипнул замок и открылась дверь. Кто-то тихо разделся, прошёл в комнату Алисы, потом в нашу. По тысяче разных признаков я определил Антона.
По походке, по запаху, по сопению, по тому чувству безопасности охватившему меня, которое появлялось только в его присутствии. Он склонился над нами, осторожно обнял и провёл лицом по Алисиной мордочке, потом по моей.
-Дры-ы-ыхнут мои лисы,- шёпотом сказал он,- ишь как уютно устроились, а я то думал, что у меня диван маленький.
- Урря-я-я-яу-у!- недовольно сказала Мурка, видимо Антон её задел.
- И ты тут как тут, а куда ж без тебя?- поддакнул он кошке.
- Никуда не пойду!- сонно заявил я,- ты где шлялся?
- Так получилось,- шепнул Антон,- я сам не думал…
- Надо было думать!- сварливо заявил я,- с Машей развлекался?
- Не твоё дело,- фыркнул Антон и легонько щёлкнул меня по носу,- у вас как?
- У нас-то нормально… - враждебно начал я.
- Ну и хорошо,- миролюбиво отозвался Антон,- Лис, я сейчас Алису перенесу, ты раздевайся, спать будем.
Антон взял Алису на руки, она тонко и жалобно заскулила, я прыснул смехом. Унёс её в её комнату. Вернулся, взял Мурку,- она тоже мявкнула что-то протестующее.
- Мура, пошли к Алисе, а то ей без тебя скучно будет,- попросил её Антон и осторожно, стараясь не разбудить, унёс кошечку в Алисину комнату.
Я тем временем стянул джинсы, носки и нырнул под одеяло. Пришёл Антон, разделся.
- Двигайся,- распорядился он.
- Не хочу!- огрызнулся я.
- Лисик, двигайся,- я сплю с краю.
- Я тоже!- не желал сдаваться я.
- В конце концов, это мой диван!- возмутился Антон.
- «Гостю место»- процитировал я,- забыл пословицу?
Антон засопел, но всё же перелез через меня, забрался под одеяло, просунул мне под голову руку и рывком крепко обнял обеими руками. Я как буд-то в двойную петлю попал, где петли из корабельных канатов. Я всхлипнул.
- Терпи!- мстительно шепнул Антон,- не хотел двигаться?
Вскоре он ослабил хватку, я уютно себя чувствовал в его лапах.
- Как повеселились, где были?- спросил Антон.
Я подробно рассказал про наш поход в гости к группе «Радуга», про сторожа, который знает Душмана, про гитариста Сергея, про песни, которые он нам пел. Особенно про пиратов. Как он фантазировал, насчёт ЭВМ и магнитофонов, что скоро появятся в школах…
В общем всё пересказал, вплоть до того момента, как мы попрощались с Душманом и музыкантами.
- Я думал, что раньше буду,- извинялся Антон,- прости Лисик, такие дороги. Пока туда, пока там, потом обратно…
- Да ладно!- великодушно простил я,- давай спать?
- Давай,- ответил Антон, прижал меня так, как ему удобно было, и зарылся лицом мне в волосы.
Заиграли мои часы. Я рванулся, но остался лежать на месте. Антон обеими руками крепко держал меня во сне, одна рука вообще залезла под футболку.
«Он меня во сне лапал, что ли»?!- не понял я, и принялся осторожно вылезать из его рук. Антон с такой силой сдавил меня, что из меня с всхлипом вылетел воздух.
- Антон… Анто-о-он!- тряс я его,- пусти!
Он спросонья захлопал глазами, разжал лапы и я встал. Быстро поставил чайник, пока он грелся, успел умыться и одеться. Я уже навёл чай и достал молоко, когда в дверях кухни появилась заспанная до невозможности Лисёна, лохматая, как облачко.
- Алиса, ты что вскочила, ни свет ни заря? Иди ложись спать!
- Пить хочу,- шепнула она и плюхнулась мне на колени. Я отлил из своей чашки чай с молоком в другую и подал Алисе в руки. Она сидела-дрыхла у меня на коленях, прислонив щёку к моей груди, но чашку зажала обеими руками. Время от времени сонно прихлёбывала из неё. Я придерживал лису-Алису одной рукой, чтоб не брякнулась. Допив, она чмокнула меня в щёку и шатаясь ушла досыпать. Минут через пять зазвонил будильник в комнате Антона, и он появился на кухне.
- Доброе утро.
- Привет. Антон, я сейчас ухожу,- мне ещё сумку в школу собирать. В холодильнике есть макароны, котлеты и суп. Алису накорми перед школой и сам поешь. Только холодное не лопай,- разогрей на сковородке. Макароны Алиса не очень хочет, но если натрёшь в них сыра на тёрке, то она поест. Ну всё, я пошёл одеваться.
Я прошёл в комнату Антона, надел свитер и в прихожую. Обулся, надел пальто.
- Лисик, спасибо.
- Да брось, ерунда какая!- отмахнулся я.- Да, чуть не забыл!- вспомнил я то, что хотел у него узнать.
- Антон, а как же мы? Мехик, Саня, Серый? Ты с нами не дружишь, а только приглядываешь? Мне Душман рассказал, про заговор районных «старшаков».
- С чего ты взял?- вздёрнул брови Антон,- пойми, Лисик, наши «гречихинские» головорезы не умеют умно разговаривать, решать задачи по химии и так далее, но они помогут в любой беде, если надо. Если я пойду драться, я не позову, тех ребят, которых ты видел вчера,- толку не будет. Они не умеют. Я позову наших «гречихинских». А если пойду решать задачи по химии, то позову вчерашних. Я хочу сказать, что каждый что-то умеет, а что-то нет. Вы,- Мехик, Саня, Серый, мне так же дороги, как и те, кого ты видел вчера. Вы ничуть не хуже, а те ничуть не лучше. Просто все люди разные. А из разных, я выбираю лучших,- вот это и есть друзья. Ты тоже мой друг, самый настоящий, хоть ты и малолетка, и на девчонку похож, и мужики тебя дрючат… ты понимаешь?
- Вроде бы… не знаю,- протянул я.
- Эх, дурень, а ещё с мужиками трахаешься!- подколол меня Антон.
- Иди к чёрту!- огрызнулся я.
Я уже выходил, когда Антон дёрнул меня за рукав, я полетел назад и он впился мне в рот поцелуем. Не люблю я так целоваться! Напряг губы, стиснул зубы, мучительно вырываясь. Антон выпустил меня, глаза его смеялись. Я яростно вытирал рот тыльными сторонами ладоней, кривясь, как после лимона.
- Не делай так!- возмущённо рявкнул я,- Маше всё расскажу!
- Ладно, не буду,- пообещал он, в глазах была глубоко спрятанная ирония.
- Пока!- попрощался я и помчался домой.
Что-то меня угнетало. Что-то неприятное, но ещё не понятое мной.
Только подходя к дому я понял:- «сегодня есть физкультура!.. Блин!! Чёрт»!!!
Пять уроков прошли как по маслу, я ждал шестого. Он давил меня, угнетал морально и вот он настал.
- Р-няйсь!.. Мир-р-рна!.. По порядку номеров… расчитайсь!..
Я ждал издёвок и придирок, но Синегорский молчал. Он не обращал на меня внимания, не подкалывал и не высмеивал. Пол урока лазили на канат, а девочки в углу возились со скакалками. Потом составили смешанные команды из пацанов и девчонок и играли в гандбол. На канаты я хорошо слазил, в гандбол тоже неплохо играл… Синегорский молчал. Его молчание резало меня как ножом. Звонок.
- Ста-а-ановись! Восьмой «А», урок окончен. Как переоденетесь, по коридору не бежать,- не первоклашки уже. Оценки на сегодня, за канат и гандбол:
- Адамов «пять», Богатырёва «пять»… Скворцов «пять», Фетисов…
Я не верил своим ушам! Он мне поставил «пять»!! Или в лесу что-то сдохло, или он во мне разобрался, понял, что я не такая сволочь, как он думал. На душе повеселело.
- … И сегодня дежурит:- он взглянул в журнал, затем выразительно посмотрел на меня и дважды моргнул с глупой ухмылкой.
- Я ничего не нарушал!!- возмутился я,- что за дела?! Почему я?!
- А я тебя и не собирался дежурным ставить,- сказал Синегорский,- я смотрел по-алфавиту, но раз ты в строю стоять так и не научился… Скворцов! Остальные свободны!
«Чёрт! Вот надо было вякнуть»!- ругал я сам себя,- «молчать надо было, как Антон говорил, до последнего молчать»!
Я привычно таскал маты в подсобку, собрал скакалки, мячи.
- Слушай, Скворцов,- неожиданно обратился ко мне физрук, его глаза сузились,- а тебе жить, вот так, не противно?
- Чего?- не понял я.
- Я говорю, тебе жить не противно, с такой девичьей мордой? Тебя с девкой не путают? А? Наверное и отец тебя, такого гибрида стесняется, и мать. И девочки тебя не любят. И друзей у тебя нету. У таких как ты не бывает друзей,- бывают только ёбари. Тебя в школе не бьют на переменах, за глазки блядские? А? А во дворе? Ты где живёшь?
- Вы что такое говорите?!- опешил я,- да кто вы такой?! Что вы обо мне знать можете?! Родители меня любят, и друзья у меня есть, и… да какое право…
- Заткнись!!- рявкнул физрук,- права здесь только у меня! Говори, тебя с такой мордой часто ебут?
- Что-о-о-о?!!- вообще офонарел я.
- Что, хочешь сказать, что с такой мордочкой, и ни разу не ёбаный?!
- Пошёл к чёрту!!- изумлённо пробормотал я, произошедший разговор в голове не укладывался.
- Ну всё тварь, достал!- взревел он и рванул ко мне.
Я не понимал причину его гнева, но понял, что мне нужно спасаться. Понял, что это именно тот день, от которого меня остерегал Антон-боксёр. Понял, что именно сегодня он со мной что-то сделает. Резко метнувшись влево, я избежал цепких рук физрука и помчался от него вдоль зала. Синегорский припустил следом.
- Стой, блядь!- прорычал он мне в спину, но я удирал со всех ног. Зал небольшой и долго в нём бегать, удерживая Синегорского на дистанции я не мог, нужно было вырываться из спортзала. Проблема была в том, что здание школы старинное, двери высокие и толстые, к тому же на двери прибита мощная пружина, захлопывающая дверь. Дверь открывалась с трудом, на неё нужно было наваливаться всем телом, и лишь тогда она медленно, словно нехотя открывалась. У меня не было столько времени, чтоб её открыть,- физрук догонял. Я резко остановился, подошвы кед отчаянно скрипнули по полу, и ухватившись за шведскую стенку пригнувшись, я поднырнув под его руку, рванул вбок, к двери. Выгнув спину как лук, я всё же почувствовал, как пальцы физрука вскользь задели спину.
«Поймать хотел»- понял я, несясь к двери сломя голову. Синегорский был в кроссовках, а у них подошвы жёсткие, не то, что у кед. Я слышал, как он поскользнулся и врезался в шведскую стенку.
«Надо успеть»!- кричал мой инстинкт самосохранения.
«Пока он не разогнался, надо успеть открыть дверь и выскочить на площадку,- это главное, а там уже сбежать по лестнице на второй этаж, и лететь дальше по длинному коридору, навстречу людям, если ещё кто-то есть здесь».
Вот и дверь. Я ударился в неё со всей силы, надеясь толчком её отворить, но с таким же успехом можно с разбега врезаться в стену. На этом я потерял драгоценные секунды. Оправившись, я навалился на дверь, она пошла. Медленно, но пошла. Сзади уже догонял учитель. Я не оглядывался, страх и отчаяние придавали мне силы,- другого шанса у меня не будет. Щель уже была достаточной, чтоб я в неё проскользнул, но тут он настиг меня. Он с разбега припечатал меня собой об дверь. Удар был страшный, я ударился головой об дверь, и всё тело, как прессом отбил Синегорский. Выскочить из зала я не успел. Дверь снова закрылась. Мой инстинкт самосохранения сам знал, что ему делать. Присев и выгнувшись как кошка, я снова рванул вбок и снова ускользнул из его лап. Опять его пальцы только вскользь прошлись от затылка до поясницы, и я рванул к центру зала,- больше бежать некуда. Теперь он за мной не гонялся, понял, что догнать трудно, а на поворотах я увёртливее и устойчивее, чем он, в своих дорогих, красивых, но скользких кроссовках. Он медленно приближался ко мне, как футбольный вратарь, полуприсев, расставив руки в стороны, и шарахаясь, то влево, то вправо, пытаясь угадать, в какую сторону я рвану. Я так же отступал, порываясь рвануть то влево, то вправо, отчаянно понимая, что надо что-то делать. Это были гонки на выживание. Распахнув от ужаса глаза и сдувая непослушную прядь, что вечно падала на глаза в самые неподходящие моменты, я зорко следил за каждым движением своего врага, даже за самыми незаметными, стараясь уловить момент, когда он на меня кинется.
- А ну сюда иди!- угрожающе позвал он,- заебал уже, сучонок, бегать за тобой!
- Что вам надо?!- в отчаянии вскричал я,- я отцу расскажу!
- Я сам ему расскажу!- ухмыльнулся Синегорский,- я тебя ещё и в ментуру на учёт поставлю!
Места за спиной становилось всё меньше. Нужно рвать в сторону, увернуться, добежать до двери и открыть её. Вот такой план, но он не осуществим, я это вдруг осознал, со всей ужасающей ясностью.
Я упёрся спиной в стену. Синегорский бросился ко мне, и я с отчаянностью обречённого пригнувшись почти до пола, опять вывернулся из под его руки. Синегорский поскользнулся, упал, но развернувшись на полу успел схватить меня за ногу и я с разбегу рухнул на пол. Упал всем телом, едва успел выставить руки, но всё равно отбил грудь, локти, на которые пришёлся основной удар и ударился головой об пол. В этот момент было не до ран,- надо было спасать жизнь. Я не знал, на что способен рассвирепевший физрук. Мгновенно перевернувшись на спину, я свободной ногой принялся бить по руке, которая держала меня за лодыжку. Синегорский ревел, но не выпускал. Он подтянул меня к себе и я ударил его ногой в лицо, стараясь отпихнуть подальше от себя эту перекошенную ненавистью харю.
По-велосипедному дёргал ногами, стараясь освободить ногу из его клешни. Он снова взревел и свободной рукой ударил меня во внутреннюю сторону бедра. Нога моментально отсохла. На рукопашке тренер говорил, что по внутренним сторонам бедер проходят артерии и они являются болевыми точками. Вот Синегорский в неё и ударил, со всей силой тренированного дзюдоиста. Он встал на карачки и так же ударил по второй ноге,- она тоже отсохла. От боли я вскрикнул, закусил губу, на глаза навернулись слёзы.
- Получил сука?!- злорадно спросил он. Потом встал и несколько раз пнул меня в левое колено.
Я взвыл от невыносимой боли, но изо всех сил крепился, чтоб не радовать этого садиста своими криками.
- Отбегался гибрид, будешь теперь знать!- злорадно, с удовлетворением добавил он. У него на щеках появились довольные ямочки, наверное, он так улыбался. Он присел рядом со мной, схватил за футболку на груди, скрутил её в кулаке, оголив живот. Он держал так меня на вытянутой руке и я не мог его достать, руки у него длиннее. Затем он медленно поднял правую руку, показал мне раскрытую ладонь и наотмашь ударил по лицу,- я ударился затылком об пол. Затем прижал ладонь к своему левому плечу и снова наотмашь ударил тыльной стороной ладони. Он растопырил пальцы и напряг их, поэтому каждый удар был как из пушки. Так он несколько раз ударил меня. Справа. Слева. Справа. Слева. Справа…
Во рту появился вкус крови, я чувствовал, как опухает лицо. Я вытянул руки, прикрываясь от этого града ударов, щурясь, оберегая глаза.
- Не надо!- выдавил я, и удары прекратились. Осторожно приоткрыв глаза я увидел его довольную харю. Он так же держал меня за футболку на вытянутой руке, недосягаемый для моих рук. Довольные ямочки то появлялись на его щеках, то исчезали.
- НЕ-НА-ДО!- снова сдавленно, с трудом повторил я.
Синегорский не отвечал, он что-то обдумывал. Он медленно сжал правую руку в кулак, показал мне, и приподнявшись на колене ещё выше надо мной, занёс над моим лицом. Я вытянул руки, стараясь прикрыться от удара, растопырил пальцы, отчаянно следя за его поднятым вверх кулаком и понимая, что остановить его я не смогу. Синегорский несколько секунд пытал меня ожиданием и я не выдержал,- зажмурился, отвернул голову, сжался в комок, в ожидании удара. Тренер на рукопашке учил меня не отворачиваться и не закрывать глаза, но я не сумел.
Он ударил, но не в лицо, а в солнечное сплетение.
Оказывается, боль бывает белого цвета. Она ослепляет, как снег в солнечную погоду. Она отбирает жизнь, силы, способность соображать. Мир взорвался. Вся вселенная для меня перестала иметь значение, я хотел только одного:- ДЫШАТЬ!!!
Но именно дышать я и не мог. Я думал только об одном,- отойду я от такого удара, или умру без воздуха. Спазм, перекрывший мне дыхание, и не думал проходить. Меня парализовало. Физрук не спеша поднялся, взял скрюченного меня на руки, и понёс в подсобку, где я как раз укладывал инвентарь. Он бросил меня на стопку матов и склонился надо мной.
- Вот так, вот!- сказал он,- ты думаешь, я так просто прощу твои издёвки, твоё хамство? Глаза на всё закрою? Это с другими учителями ты можешь выёбываться, а у меня разговор короткий. Я тебя научу, как нужно вести себя в школе. Двойки тебе не помогают, родители тобой не занимаются, ну так я по-своему таких скотов как ты умею воспитывать.
Я лежал свернувшись в клубок, подтянув к груди колени и слабо понимал, что говорит Синегорский. Дыхание не восстанавливалось, я не мог даже пошевелиться, а ему до этого не было совсем никакого дела.
- Ты слышишь, чучело?- спросил он меня,- понял, за что я тебя наказываю, или по-прежнему дурочку валять будешь?
Я не ответил. Синегорский встал и ударил меня кулаком в бедро:- встать!!
Если бы я мог встать, я бы встал, если бы я мог кричать от боли, я бы закричал, но над всеми моими страданиями высилось ещё одно, затмевая и боль и обиды и страх,- мне нужен был воздух!!!
- Ты чё, тупой?!- взревел Синегорский,- ну ладно, дождался гермофрадит! Выпросил!!
Он схватил меня за спортивные трусы и сдёрнул их вниз, едва не стянув ими и кеды.
- Гля, трусишки у него беленькие!- рассмеялся он,- вылитая сучка!
Физрук стянул с моего парализованного тела и трусики, совсем оголив меня, задрал вверх футболку и моему ужасу и изумлению провёл языком от бедра до груди. Облизал бок, живот.
«Скотина»!!!- мысленно кричал я,- «что же ты делаешь?! Как ты можешь?! Как тебе самому не противно лизать чужое, мокрое от пота тело, которое ты только что так безжалостно бил»?!
Если бы я мог дышать, меня бы вырвало от отвращения к этому человеку, который работает в моей школе учителем, но в этот момент я лежал без движений. Даже не вздрагивая, в ужасе распахнув глаза и глядя на пятно облупившейся штукатурки на стене, не отрывая от него взгляда, как буд-то оно могло помочь, желая только одно из двух:- или дышать, или умереть.
Спазм начал отступать, я с всхлипом, вздрагивая всем телом сделал первый глоток воздуха, затем второй, дышал я рывками не только от последствий удара, но и от нервного перенапряжения.
- Убери лапы, гнида!!- не своим голосом заныл я,- убери лапы!!!
- Очухался!- обрадовался Синегорский,- ну что, понял, что ты здесь никто?
Я перевернулся на спину и принялся отпихивать его ногами. В отчаянии колотил его в лицо и грудь кулаками, как кошка, что всегда падает на спину, чтобы драться всеми четырьмя лапами. Синегорский уворачивался, некоторые мои удары отбивал, а сам наваливался, стараясь влезть меж разведённых ног, чтоб я не мог его ими ударить. Я поджал ноги и принялся отпихивать его коленями, левую руку он поймал и держал за запястье. Я ударил его пальцами в глаза, как учил тренер, но видимо плохо попал.
- А-а-а, блядь!!- взревел вконец озверевший Синегорский, и снова несколько раз ударил меня в живот. Пресс у меня хороший, я чувствовал, что его кулаки просто плющат кожу живота, оказавшуюся как между молотом и наковальней, меж твёрдыми мышцами моего пресса и его каменным кулаком. На пятый или шестой удар он пробил мой пресс,- Синегорский в исступлении колотил изо всех сил, с грудным выдыхом.
Снова удушливый спазм перекрыл мне дыхание и парализовал всё тело. Второй раз выдержать эту пытку удушьем я был просто не в силах. Проклятый физрук отдуваясь деловито слез с меня, перевернул на живот и спустив со стопы матов до пояса поглаживал мою задницу.
- Сейчас я тебя распечатаю, сука!- злобно пообещал он,- ещё не понял, с кем связался?!
Мне было уже всё равно. Слёзы боли, обиды, бессильной ярости и несправедливости застилали глаза, я даже дёрнуться не мог, а тем временем на меня лились слюни Синегорского. Это ужасное ощущение, когда тело не слушается, а разум всё понимает. Я всё осознавал, я понимал, что это животное пускает мне слюни между ягодиц, но даже передёрнуться от отвращения и гадливости не мог. Я не мог напрячься, что бы не впустить в себя его вонючий отросток, я не мог даже позвать на помощь.
От дикой боли меня пронзил озноб, даже волосы встали дыбом. Он ввёл свой член без подготовки, видимо зная, какую страшную боль сейчас испытает «довёдший несчастного преподователя до белого каления непослушный ученик». Боль была жуткой. Мне показалось, что он всунул мне в задницу обоюдоострый кинжал, которым сейчас и режет, двигая взад-вперёд, но я даже не вздрогнул, даже не моргнул. Для меня сейчас самое главное было дышать! Не знаю, отключался я или нет, но на какой-то момент вреде бы терял сознание, или от недостатка воздуха, или от непереносимой боли. Придя в себя я осознал, что дышать по-прежнему не могу, но уже лежу на спине на стопе матов, а Синегорский насилует меня, пропустив ноги через локти и держа мои руки за запястья. Так я любил трахаться с Олегом, но это было с моего согласия и приятно. А эта мразь…
Спазм снова меня отпустил, я рывками вдохнул, со стоном выдохнул. Синегорский насмешливо смотрел мне в глаза. Вырваться я не смог бы, поэтому отвернул голову влево, что бы его не видеть, закусил губу, что бы не кричать, и уставившись на пятно облупившейся штукатурки ждал, когда же всё это закончится. Слёзы лились из глаз. Слёзы бессилия, обиды и ярости.
Он насиловал меня бесконечно долго ровными и сильными толчками, ёрзая мною по матам, при каждом толчке, туда-сюда. При каждом толчке я вздрагивал от боли, едва сдерживая вскрик. Наконец он напрягся, движения его ускорились, и издав мерзкий не-то вздох, не-то вопль, эта сволочь кончила. Я чувствовал, как его блядское семя наполняет меня, как его член вздрагивает в глубине моего тела. Синегорский вытащил член из меня, бросил мои ноги, помахал хуем, показывая его мне, глумливо улыбаясь, натянул трико и сел на маты. На щёках опять то появлялись, то исчезали ямочки. Когда они появлялись, харя у него выглядела очень довольной. Не улыбчивой, а именно довольной. Эти ямочки навсегда врезались в мою память.
- Если и дальше будешь мой авторитет подрывать,- всем расскажу! Понял? Все будут знать, что я тебя ебал! Ох и смеяться же будут! И девочки никогда с тобой гулять не будут. Будут говорить:- «Да его физрук ебал, нафиг он нам нужен такой, ёбаный»? Понял? А будешь себя нормально вести, не противоречить, слушаться,- не расскажу. Останется секретом между нами. Но если ещё хоть раз пасть на меня перед классом откроешь, или выёбываться будешь, или вообще;- я тебя ещё и сосать научу, понял?!
Я лежал не реагируя ни на что, опять отвернув голову к стене, ничего не желая, и ни о чём не думая.
Синегорский схватил за футболку на груди, скомкал её,- ты чё, оглох?!
Подождав немного, он снова ударил меня по лицу растопыренной пятернёй, как связкой карандашей.
- Я тебя спрашиваю, сука?! Оглохла что ли?!
Я смотрел на него с ненавистью, стиснув зубы, не находя слов, для этого человека. Синегорский, продолжая сжимать мою футболку в левом кулаке, резко двинул им вперёд, и ударил меня в подбородок. Я задрал голову, что бы не получить ещё раз.
- Ты оглохла, тварь?!- медленно зверел физрук. Он правой рукой схватил меня за горло, сильно сдавил и принялся душить.
- Дашь голос! Дашь голос!!- злорадно повторял он, но я краснея, хрипя и борясь с его руками отчаянно молчал. Я не хотел с ним говорить человеческим языком. Ничего не добившись, он отпустил моё горло и спрыгнув с матов несколько раз изо всех сил ударил меня кулаками в бёдра. Меня пронзила новая волна боли, хоть мне и казалось, что куда же ещё больше. Ноги налились тягучей болью и отсохли снова.
- Ладно, бегунок ёбаный! Через минуту чтоб тебя здесь не было, понял?!- приходя в себя приказал Синегорский,- пошёл отсюда, и не дай Бог, ещё один залёт с твоей стороны…
Он вышел из подсобки, спустя секунд десять тяжело хлопнула дверь в спортзал.
«Бога нет»,- понял я, его нет, и не было, и не будет, а все эти церкви, монастыри и так далее, нужны только для сбора денег. Если бы он был, он бы меня защитил… или убил эту скотину, которая меня изнасиловала. Нет Бога!- новая для меня истина!
«Нужно домой»,- понял я,- «нужно, чего бы это ни стоило»!
Я с трудом приподнял, своё избитое и изнасилованное тело. Болело всё. Живот, ноги, шея, дико болела попка… но всё это перекрывала невероятная душевная боль.
«Антон был прав! Эта мразь изначально хотела меня трахнуть! Для него нет ничего святого! Да будь он проклят»!!!
Я с трудом встал на ноги и тут же с криком упал,- ноги не держали. Лёжа, я дотянулся до своих трусиков, надел их, взял спортивные трусы.
«Как же идти?! Я не могу ходить»!- испугался я. Здесь произошёл интересный случай. Во мне как буд-то заработал запасной генератор, о существовании которого я даже не подозревал. Как в двухместном самолёте, если с одним пилотом, что-то случиться, то штурвал берёт другой. Так и сейчас.
Я мгновенно успокоился, беспорядок в мыслях исчез, я точно знал, что надо делать.
«Вставай»!- сказал я себе. «Нужно идти в раздевалку, нужно одеться и идти домой. Сейчас это самое главное. Вставай и иди, а там, хоть трава не расти»!
Я встал и пошёл. От боли выкатив глаза, стиснув зубы я шёл в раздевалку. Как робот. Одевшись, я спустился в гардероб и так же механически надел пальто. По улице я шёл медленно, выбирая глазами ориентир и держал глазами, пока не доходил до него. На боль я не обращал больше внимания. Она была, но я относился к ней параллельно. Вспомнил своего тренера:- «Забудь про боль, и она про тебя забудет»,- говорил он. Теперь я применил этот совет на практике. Шаг за шагом, улица за улицей, шёл я на «запасном резерве».
Вот я и дома, пока это самое главное. Механически положил сумку, разделся, взял чистое бельё и зашёл в ванную. Первым делом я сделал промывку. Я не желал носить в себе сперму этой сволочи. От сильной струи горячей воды направленной в мой анус меня разрезала пополам такая боль, что я бы орал как оглашенный, но этот «второй пилот», который меня сейчас контролировал, был намного мужественнее. У меня снова перед глазами встала белая пелена боли, волосы встали дыбом, но ни одного звука не сорвалось с губ. Я долго мылся. Меня передёргивало, от воспоминаний, как эта гнида меня лизала, как она заливала меня слюнями…
Я мылся снова и снова. На животе багровым пятном расплывалась опухоль. И лицо опухло от тумаков Синегорского, колено болит и опухает, и вообще все ноги в припухлостях, обещающих стать огромными синяками. Наконец, полностью приведя себя в порядок, я смазал попку заживляющим кремом который дал мне Олег, оделся и ушёл к себе.
«Вот ты и дома. Всё сделано, и я выключаюсь»,- сказал «второй пилот», и на меня с удвоенной силой навалились все паскудные переживания сегодняшнего дня, дикая боль во всём теле. Я ничего не хотел,- ни есть, ни пить, ни любить, ни ненавидеть, ни жить…
Будь всё проклято!!!
Дим, ты дома?- заглянула ко мне мама,- ой, ты что, дрался?
- Угу,- равнодушно подтвердил я.
- Я же тебе говорила:- не трогай никого, и тебя никто не тронет! Значит, сам виноват!
- Угу,- снова равнодушно подтвердил я.- Мам, подстриги меня покороче?
- Зачем?- удивилась мама,- тебе очень идёт,- ты знаешь, какой ты у меня красивый?
- Я не хочу больше быть красивым,- глядя на свои потолочные звёзды ответил я.
- Дим, да что случилось? Это тебе твоя Богатырёва сказала? Не слушай никого!
- Просто я на девчонку очень похож, а мне это надоело,- безучастно ответил я маме.
- Ерунда какая! Ты похож на ангела,- помнишь, ты ещё маленький был, мы в церковь ходили, ты спрашивал, «что это за девки нарисованы», а я тебе объясняла, что это не девки, а ангелы? И ты такой же… а что случилось?
- Ничего, просто Бога нет, и ангелов нет… Ладно, всё:- проехали,- прекратил разговор я.- Мам, напиши мне записку в школу, я дня три-четыре прогуляю, напиши, что я болел.
- Ребёнок, да в чём дело?!- недоумевала мама.
- Просто я устал… и не хочу с побитой мордой ходить. Напишешь?
- А ты от программы не отстанешь?- сдалась мама.
- Нет, я дома позанимаюсь.
- Хорошо,- сказала мама, чмокнула меня в лоб и вышла.
Я долго лежал без движений, только нервно дёргались руки и ноги, потом уснул. Как в яму провалился. Просто отрубился. Измученный организм сам пришёл на помощь и усыпил меня.
Утром я не побежал свой кросс, я не смог даже встать с кровати. Родители уже куда-то ушли, наверное на базар. С трудом поднявшись, я пошёл умываться. Раздевшись, чтоб принять контрастный душ я ужаснулся. Багровые синяки на животе и ногах стали лиловыми, на горле чётко отпечаталась пятерня, опухоли ещё усилились и лишь на лице спали. Колено почернело и болело адски. Я с трудом принял душ, промывку решил не делать. Снова смазал анус заживляющим кремом и вышел из ванны. Почти весь день я провалялся в постели, и с каждым часом мне становилось всё хуже. Нервная дрожь не проходила. Руки и ноги дёргались сами по себе, и я ничего не мог с этим поделать. Всё сильнее болели ушибы и ссадины. Когда пришли родители, я сослался на то, что буду читать и попросил меня не беспокоить. Мама несколько раз заходила ко мне, приглашая поесть, но я отказывался, говорил, что сыт, что я без них уже налопался. Я не мог есть,- Синегорский мне что-то отбил.
На второй день мне полегчало. Синяки выглядели ужасно. Чёрные, с синими и багровыми разводами, зато опухоли спали. Нервные дрыгания прошли. Под вечер я решил пройтись, чтоб коленка работала.
Я гулял по проспекту Флёрова, уже темнело, горели фонари.
- Диму-у-усик!- услышал я обрадованный женский голос. По дороге шли Антон-боксёр с Машей. Маша жизнерадостно улыбалась, распахнула объятья, приглашая меня в них, и я в них нырнул. Я обнял ее, и Маша меня звучно расцеловала.
- Гуляешь?
- Угу, привет Антон.
- Привет…- протянул Антон, в его глазах нарастала настороженность,- у тебя всё нормально?- спросил он подозрительно.
- Ага!- ответил я как можно беспечнее, но недоверчивый огонёк в глазах Антона не угас.
- Посмотри на меня,- попросил он. Мы минуту смотрели друг другу в глаза,- Антона невозможно обмануть…
- Я правильно понял?- глухо спросил он.
- Угу!- закусив губу, сдавленно кивнул я.
- Лисик…
- Я пойду! Мне пора! Пока!!- торопливо попрощался я, и как можно быстрее пошёл дальше, стараясь не хромать на левую ногу, так зло избитую в колено физруком. Дома я поел и лёг спать.
На следующий день вечером, после института пришёл Антон. Мы заперлись в моей комнате, чтоб родители не зашли случайно.
- Трахнул?
- Трахнул,- признался я.
- Силком, или сам дал?
- Ты что?!- возмутился я,- сам я не давал!
- Раздевайся Лисик, я хочу посмотреть.
- На что смотреть?!- снова возмутился я.
- Ты раздевайся, раздевайся,- мягко повторил он,- осмотреть тебя хочу, я же боксёр, не забыл? Смыслю в травмах, хочу увидеть, что он тебе повредил и насколько. А то кондыбал ты вчера, как лошадь подстреленная.
Я разделся.
Антон нахмурился,- брови чуть-чуть сдвинулись и глаза почернели. Он медленно и методично щупал мне шею, грудь, живот, время от времени спрашивал, больно мне здесь или нет, надавливая то в одно место, то в другое. Взял за подбородок и покрутив голову влево-вправо спросил:- «лапой» бил? Растопыренной ладонью, а потом тыльной стороной?
- Да… как ты догадался?
- Видел такое, это из твоей «рукопашки», кстати. А с ногами что?- спросил он. Антону очень не понравилось моё чёрное колено и чёрные синяки на бёдрах. Антон представлял, с какой силой нужно было бить, что бы так меня разукрасить
- Отбил, чтоб не бегал. Обиделся он, что ловил долго.
- А на спине что?
- Ударил, кулаком или ногой, я не знаю, когда я в дверь уже почти выскользнул, а потом ещё всей тушей припечатал.
- А на горле? Душил он тебя, что ли?
- Угу.
- А живот у тебя… пиздец просто!.. Одевайся Лисик, и давай рассказывай по-порядку, без утайки, и с подробностями,- попросил он.
Я всё рассказал…
Друг в непогоду (часть 4)
Да-а-а-а, дела,- протянул он, когда я закончил.- Ужасно всё. Ну и скотина! Знаешь, Лисик… я не могу его отмудохать. Советую тебе обратиться в милицию, заяви на изнасилование.
- Ты что?! Я же не девчонка! Там только посмеются и всё! Да и родители узнают, и в школе!
- Не важно,- за изнасилование пацанов тоже статья есть.
- Нет!
- Ну… извини. Мочить его я не буду,- меня просто посадят. У меня и так проблем в семье выше крыши. Это не рядовая уличная драчка будет,- за неё мне срок светит. Не хило,- отмочить школьного учителя! Ты же наверное этого хочешь?
- Я ничего не хочу,- устало ответил я.- Я хочу, что бы меня никто не трогал, вот и всё.
- Я понимаю, тебе сейчас погано… ты ревел после этого?
- После чего?
- Ну, после того, как он тебя изнасиловал? В голос ревел?
- Нет.
- Плохо. Пореветь надо. У тебя нервы ни к чёрту. Нужна разрядка, а то сломаешься.
- Не хочу,- повторил я,- ничего не хочу.
- Я по-другому его накажу,- добавил Антон,- ещё хуже, чем просто морду набить. Просто поверь мне, ему будет так плохо, что он пожалеет, что на свет родился.
- Мне уже всё равно,- равнодушно отмахнулся я.
- Ты это брось,- строго сказал Антон,- нечего мерихлюндию разводить. Быстро сделано-быстро забыто. Ни о чём не тревожься, посиди дома ещё пару дней, а потом можешь смело в школу идти. Сегодня пораньше ложись, а завтра мы вечерком погуляем,- нужно тебя к жизни возвращать. Не всю же жизнь теперь с ума сходить. Я завтра мазь принесу, она при ушибах и ударах хорошо помогает, мажься, быстро всё заживёт,- по себе знаю. А пока я пойду. Успокаивайся Лисик. Пока.- Попрощался Антон и встал.
Я проводил его до двери, он оделся и ушёл.
Утром я решился сделать зарядку. Тело ныло, но былая гибкость и силы возвращались. Весь день я читал книжку, а вечером пришёл Антон, принёс мазь. Я намазал свои фингалы, колено. Мы попили чаю, поболтали, но разговор не клеился. Я не знаю, что со мной случилось, но прежнего весёлого, озорного, любящего весь мир, и любимого всем миром Лисика уже не было. Был другой Лисик. Настороженный, недоверчивый, готовый в любую секунду удрать или кинуться в горло. Я ничего не мог с собой поделать,- я изменился.
Безуспешно пытаясь говорить, мы провели час или больше. Потом пошли гулять. Просто шли молча. Я не знал, о чём говорить с Антоном, а Антон видимо не знал, что сказать мне. Не выбирая особо маршрут, мы нечаянно добрались до клуба «Эн-ского» завода. Здание двухэтажное, из окон и дверей доносилась музыка. Сегодня здесь дискач. На улице группами стояла молодёжь, курили, смеялись. Мы перешли на другую сторону улицы, мало ли что,- это не наш район. И тут я услышал голос…
Голос что-то рассказывал.
Меня кинуло в жар, руки-ноги затряслись, дыхание сбилось.
- Ты что?- спросил Антон, но я ничего не мог сказать. Ужас и ненависть заполнили меня целиком.
На той стороне улицы стоял мой физрук.
Он был в жёлтой кожаной куртке, стоял в картинной позе, что-то говорил девушке, мерзко смеялся. Видимо пришёл на дискотеку и «клеил» деваху. Сейчас он не выглядел учителем, он выглядел молодым парнем, пришедшем хорошо провести время там, где его хорошо знают. Он самодовольно и самоуверенно вёл себя, картинно и бравурно принимал те или иные позы, рисуясь перед девчонками и показывая свою крутость парням. Я только сейчас понял, что каждый учитель после школы превращается в обычного человека. Особенно если он молодой и крутой. Физрук выглядел как боец из какой-нибудь группировки. Видимо он к этому и стремился. В те времена у «крутых» был свой стиль одеваться. Если ты «крутой», то даёшь это понять дорогой импортной курткой, фирменными шмотками и небрежностью поведения на людях. У «простого» всё это барахло просто отобрали бы, чтоб не смел «блатовать». А раз не отобрали,- значит соответствует! Физрук был «крутым»,- дзюдоист, как же! Я не мог оторвать от него глаз.
- Дим, ты куда уставился?- снова спросил Антон. Он проследил мой взгляд.
- Кто это?
Я не ответил,- у меня пропал голос.
- Это он? Это твой физрук?- недоумённо спросил Антон.
Я судорожно сглотнул и кивнул.
- Антон, пошли отсюда!- попросил я, но Антон уже ничего не видел и не слышал. Он неотрывно смотрел на Синегорского. Глаза у него темнели и темнели, крылья нося раздувались яростнее и яростнее, Антон мелко задрожал…
Синегорский что-то говорил девкам, выпендривался, то одну ногу вызывающе отставит, то другую…
- Антон, пойдём!- в страхе зашептал я, схватив его за руку,- здесь район чужой, тут все его знают, Антон, тебе нельзя,- даже не думай, тебя посадят! Пошли, ты же сам говорил!!
Антон посмотрел на меня, взгляд у него был отстранённый:- Лисик, беги домой. Если хочешь мне помочь,- беги домой,- сказал он ровно, без эмоций.
- Эй ты, сука волчья!!!- взревел Антон не своим голосом.
Стоящие на улице группы парней и девок разом повернули к нему головы.
- Ты-ты, блядь!!!- ткнул Антон пальцем в Синегорского.
- Чё?!- недоумённо скривил харю Синегорский.
- Сейчас узнаешь, пидор!!!- направляясь к нему, злобно прошипел Антон. Мотнул головой влево-вправо, тряхнул руками, резко разгибая их в локтях. Он всегда так делал перед боем на ринге или на улице.
- Ни хуя себе!- изумился Синегорский и оглянулся на припаркованную рядом «волгу». Дверцы машины открылись, и вышло ещё три человека. Судя по «крутым шмоткам»- тоже «крутые».
- Ты чё, бычило, охуел?!- приняв картинную позу, спросил Антона водитель.
Эти дурни думали, что Антон тоже сейчас встанет в «крутую» позу и начнётся обычная перепалка, в которой будут задавать друг другу вопросы «а ты кто такой»?! Потом выяснять, «кто кого знает», кто за кого «пишется», а потом, может и будет драка, но скорее всего нет, и враги разойдутся, показав зрителям себя «крутиками» и сохранив лицо…долбоёб! Он не знает, что Антон никогда не разговаривает!
Бах!!!- и водитель полетел в нокаут. Он на месте провернулся, отлетел назад, врезался в свою «волгу» и от неё уже полетел спиной на землю. Антон даже не замедлил шаг. Он не отрывая взгляда шёл на Синегорского, наступил на поверженного водителя, прошёл по нему.
- Ни хуя себе!!!- завопили оставшиеся.
Они подскочили, взяли Антона в «треугольник» и началось мочилово.
Антона ударил тот, что был справа, Антон повернул к нему голову и тут его ударил ногой Синегорский. Антон не уворачивался и не «танцевал», как обычно,- он пришёл убивать. Поймал за руку того, что был справа, притянул к себе, обнял крепко не обращая внимания на удары в лицо и корпус, которыми его осыпали двое оставшихся. Сдавил- раздался вопль, и бесчувственное тело сползло на укатанный снег. Синегорский бил Антона ногами, Антон упал, но рукой поймал моего физрука за ногу и дёрнув, свалил его тоже. Навалился на него. Последний «чужой» изо всех сил бил Антона ногами в голову, по рёбрам, пытаясь помочь Синегорскому.
«Что я стою»?!- растормозился я,- «Антона на моих глазах убивают»!!!
Из тела исчезла боль, всё моё существо наполнилось кипящей яростью, дикой силой берсерка, и я с воплем бросился в драку. Запрыгнул на спину к тому, кто пинал моего друга и вцепился ему в глаза.
- А-а-а-а!! Бля-а-а!!!- заорал он, согнулся, завертелся волчком, схватил меня за руки, пытаясь сбросить. Ярость утроила мои силы, и я продолжал с остервенением рвать ему морду. Он сбросил меня. Я перевернулся на спину и обеими ногами ударил его в голени, чуть выше ступней. От этого удара его ноги по гололёду уехали назад, и мужик брякнулся рядом со мной. Очень удачно брякнулся. Я не меняя позы нанёс ему несколько ударов в нос, в губы, я видел, что мои кулаки разбивают ему лицо. Опомнившись, он схватил меня за пальто, подтянул к себе и навалился сверху. Я ударил пальцами в глаза, головой в лицо. Он взвыл и схватив меня за волосы принялся бить головой об асфальт, затем ударил в глаз, разбил мне кулаком рот. Я снова вцепился ему в глаза, пытаясь вырваться. Внезапно он хрюкнул и дёрнулся, следующим пинком Антон отбросил его от меня шага на два. Там мужик принялся скручиваться в клубок, кататься по снегу, подвывать, и матом рассказывать, кто мы такие и что он с нами сейчас сделает.
- Я же сказал, «домой иди»!- рявкнул на меня Антон. Вид его был страшен. Брови разбиты, левый глаз залился кровью, на разбитом белке роговица вообще была не видна. Глаз как кусок сырого мяса. Губы разбиты, рот в крови, всё лицо сплошная гематома.
Неподалёку валялся скулящий Синегорский.
- Братуха, ты чё?!!- в паническом страхе спросил он, с трудом задом уползая от надвигающегося, окровавленного Антона.- Я тебе чё, дорогу где-то перешёл?! Давай поговорим!!!
- Знаешь его?- тихо спросил Антон, показав на меня пальцем. В глазах у Синегорского мелькнул ужас.
- Зна-а-аешь!- удовлетворённо ухмыльнулся Антон.
- Братуха, ты не так понял!!!- завопил Синегорский.
- Пиздец тебе!- «приговорил» его Антон, и изо всех сил принялся пинать его в ноги,- Синегорский заорал.
Вокруг драки собралась уже вся дискотека, человек двести наблюдали нашу битву, но никто не лез. Физрук выл, но встать уже не мог. Антон двумя пинками раздвинул ему ноги в стороны, и изо всех сил ударил ногой по яйцам. Синегорский издал тонкий писк и отрубился, а Антон продолжал остервенело бить ногами по яйцам. Он нанёс пять или шесть ударов бесчувственному Синегорскому. Я даже боюсь предположить, что там у него осталось… Да ни хуя там не осталось!
- Что?!! Кто ещё здесь детей ебать любит?!!- взревел Антон, обращаясь к дискотеке,- кто со мной не согласен?!!
Ему никто не ответил.
- Антон, пошли!- тянул я его за руку.
Антон нехотя, отдуваясь пошёл за мной. На нашем пути оказался тот, который бил меня башкой об асфальт. Он ещё не очухался, стоял на карачках и матерился. Антон не снижая шаг врезал ему ногой по морде, и друг Синегорского отлетел в сторону, замолкнув если не навеки, то очень надолго.
- Что теперь будет?!- ужасался я,- что мы наделали!!
- Да правильно всё сделали!- ответил Антон,- так им и надо!
- Теперь нас посадят! Ты же сам говорил, что не будешь его мочить!
- Говорил-говорил,- пробурчал Антон,- передумал! Как увидел его… Сволочь! Как можно было малолетку так отпиздить?! А потом ещё и выебал!.. Учитель! Дзюдоист бля,- справился, сука!.. Не бойся,- ни хрена нам не будет. Сейчас найдём «автомат», я позвоню одному о-о-очень большому человеку, и к утру твоего физрука уволят на хуй, а потом ещё и в ментуре пизюлей дадут, а потом из города выгонят, а на выезде его «саблинские» встретят. И его и его дружков. Ты же знаешь,- и менты и уголовники о-о-очень не любят насильников детей.
- Дружки тут не при чём,- возразил я.
- Лисик, «там» разберутся. Нечего с твоим физруком было дружбу водить:- скажи кто твой друг, и я скажу кто ты. У них другом был твой физрук. Не переживай, «там» копнут глубоко,- ведь у него каждый день, какой-то класс последним уроком был.
Мы нашли телефон.
- Алло? Это я. Привет. У меня проблема с ментами… нет, ещё нет,- утром будет… отпиздохал тут одного уёбка… он пацана изнасиловал, избил и изнасиловал… четырнадцать… учитель из 32 школы… на дискаче, в клубе эн-ского завода… я не мог его просто так отпустить… я понимаю, но пацанчик мой друг,- да ты знаешь его!- Душман его, и мою Алису к вам на репетицию водил, ты там им ещё песню, про пиратов пел… да-да, его самого… нет, я там от души поработал… да сам знаю… Серый, там с ним ещё три обсоска каких-то было,- ты пробей, кто такие, что на них есть… хорошо, завтра зайду.
- Вот и всё, пошли Лисик.
- Антон, ты с кем говорил?- изумлённо спросил я,- с гитаристом из дома офицеров?!
Антон недоумённо взглянул на меня одним глазом:- гитаристом?!- фыркнул он,- ладно, пусть будет гитаристом!
- Ну правда, Антон!- приставал я.
- Отстань Лисик!- одним глазом ухмылялся Антон,- тебе это ни к чему!
- Антон!!
- Лисик!!
Мы прошли ещё немного, Антону стало хуже. Он со стоном опустился на засыпанную снегом скамейку.
- Сейчас, отдохну,- как бы извинился он,- дышать трудно, бока болят,- похоже рёбра сломали. Плакали мои соревнования, теперь месяца два-три инвалидом буду.
Он скосил на меня уцелевший глаз:- да и ты краси-и-ивый,- совсем как я, после боя с Валей Морозовым. Теперь с тобой только страшные девки гулять будут, хромые, одноглазые и с кривыми ногами. Может какая-нибудь тебя даже замуж возьмёт, будет тебя «мой красавчик» называть!.. Эх, ничего так не бодрит, как хорошая драчка! Да лисица? А здорово мы им дали? Теперь будем бодрые-пребодрые, красивые-прекрасивые!- со стоном закончил Антон.
Я рассмеялся, смех был нервным, меня трясло, нервный смех постепенно перешёл в нервный плач.
- Наконец-то!- вздохнул Антон с облегчением,- ты реви, реви,- не стесняйся.
Я действительно ревел, сильно, с всхлипами и воем, обняв своего друга и уткнувшись ему в шею. Антон обнял меня, похлопывал по плечу, по спине, тёрся своей щекой об мою, а я не мог остановить этот сумасшедший плач. Вместе со слезами уходил весь негатив, накопленный за несколько последних дней. Ледяная сосулька, появившаяся внутри меня после изнасилования, таяла, ломалась на куски, исчезала.
Я выревел все свои несчастья, всю обиду и злость на своих врагов, и постепенно почувствовал, что становлюсь самим собой.
- Лисица моя бе-е-едная, лисица моя несча-а-астная!- то ли сочувственно, то ли издевательски причитал Антон,- избитая, оттраханная!.. Вот бывают лисы рыжие, а бывают черно-бурые, а ты у меня голубая лисица.
Я ревел уже тише, всхлипывая и икая, постепенно угоманиваясь и наконец утих.
- Всё?- спросил Антон.
- Угу!- кивнул я, шмыгая носом.
- Ну и слава Богу!- едва заметно улыбнулся Антон краешком разбитого рта.
- Да, слава Богу!- повторил я,- спасибо ему, что ты есть,- что бы я без тебя делал?!
- Брось!- фыркнул Антон,- я собираюсь дружить с тобой до самой старости. Будем вместе в парке сидеть, панамами меняться, в шахматы играть, внуков выгуливать, хулиганам клюками грозить. Я не позволю какому-то детоёбу рушить мои планы на счастливую, интересную старость! Впрочем с тобой до старости и не дотянешь… ну что, пошли?- спросил Антон.
- Угу,- кивнул я.
Впервые за все годы не Антон провожал меня, а я его. Тётя Вера подняла было скандал, что вот мол,- «опять с побитой рожей пришёл, да ещё и Лисику фингалов наставили,- что его мать скажет»?
Но Антон убедил её, что ничего страшного не случилось. Просто подрались с отморозками и всё,- в первый раз, что ли?
Ночью Антону стало совсем плохо, его родители вызвали «скорую» и она увезла его в больницу.
Антон был прав,- рёбра ему сломали.
В понедельник я пошёл в школу. Ближе к середине дня по школе пошло шушуканье. Говорили, что нового физрука отпиздили в городе, и скоро придёт милиция, проводить расследование. Подозревают учеников, у которых были плохие отношения с физкультурником. Будут по очереди вызывать прямо с уроков к следователю на допрос в учительскую.
Ни жив, ни мёртв ждал я расправы, но милиция не приехала. Несколько дней спустя разговоры утихли, и даже у учителей невозможно было узнать подробности расследования и что там с физруком. Тихо и незаметно его уволили, разговоры о физруке преподаватели с учениками не вели, и всё утихло. Дни шли друг за другом и однажды нам представили нового физрука.
Я с радостью и облегчением его разглядывал,- это была женщина!
Антоха быстро шёл на поправку. Из больницы его уже выписали, он красочно рассказал мне, как к нему приходили извиняться дружки Синегорского, они дескать «ничего не знали». Ни о своём друге, ни о том, что Антон лидер «гречихинских», а то бы они никогда не посмели…
Антон их простил, а я вообще против них ничего не имел. Про дальнейшую судьбу Синегорского он мне не рассказывал, сказал только, что «этому козлу в одном месте выдали по заслугам и больше ты его никогда не увидишь», и всё.
Я рассказывал ему о школе, играл с Алисой. Как-то раз разговор зашёл о Боге. Я заявил, что понял, что Бога нет.
- Знаешь, лисица?- сказал он,- хочешь, одну байку расскажу?
- Угу!- кивнул я.
- Жила-была одна девушка,- начал он,- и такая вся из себя святая, что слов нет. Не пьёт, не курит, матом не ругается и не трахается в подворотнях,- девственница. Чуть что:- молится, крестится, лбом в пол бьёт. Все церковные службы наизусть знала. Даже не работала,- всё молитвами занималась. И решила она однажды вааще замуж не выходить,- «мол я святость потеряю! Пойду-ка я в монастырь и буду к вознесению на небеса готовиться, ибо я лучшая человека на земле этой поганой, грешной»!
Ну, прётся эта дура как-то ночью с какого-то молебна, молитвы шепчет, сама собой восхищается, а тут пьяные хулиганы, с папиросами в зубах, и вообще исчадья ада.
- Гля, тёлка какая!- говорят, а она им:- отвалите уроды! Я почти святая,- да меня при жизни в рай возьмут, чтоб я тут с вами козлами грешными не вожгалась! Да за такую святую как я, таких грешных мудаков как вы, пятьсот штук дают!
А они взяли её скрутили и трахнули! Эта дура думала, что сейчас Бог с неба как спрыгнет, да как поубивает их всех за «поруганную невинную святую деву»,- ан нет!
Отъебали они её и в хвост и в гриву, посмеялись и дальше пошли! Ну вот, эта бывшая девственница забеременела. Молится всё время,- делать-то ей нечего, спрашивает Бога:- «чем я тебя такая святая прогневала?! Да на мне греха не было, а ты меня так подставил, по-подлому»!
Короче достала она там всех на небесах своими жалобами, и спускается к ней ангел.
- Слушай ты, дура тупая,- говорит,- у тебя пизда есть?
- Она говорит:- есть!
- А зачем тебе её выдали, как ты думаешь?- спросил ангел.
- Что бы девственность хранить, и этим Богу угождать!- говорит девка тупая.
- Если ты, и все остальные дуры будете девственность хранить, то людей на земле не будет!- говорит ангел.
- Ты думаешь, Богу твои молитвы нужны, посты всякие, или чтоб ты в монастырь ушла и там сдохла? Ему надо, чтоб ты детей рожала дура, работала, полезное что-то делала, жизнь на планете улучшала. А не хочешь по-доброму,- так будет по-плохому! И не фиг на Бога бочку катить, что «не защитил, не спас, не вмешался, допустил такое»- тебе не понять его далеко идущих замыслов. Этих мужиков сам Бог тебе навстречу послал, чтоб детёныша тебе сделали, потому, что ты со своими обетами все допустимые сроки уже пропустила, так что не бери на себя много, святоша хуева! Детей рожай и сопи в тряпку. Делай то, зачем сама рождена.
- К чему ты мне это рассказал?- не понял я.
- Лисик, Бог есть, но что и для чего он делает, нам не понять. Может и тебе, не просто так досталось?
- Ты хочешь сказать, что это наказание за мои отношения с мужчинами? А если бы их не было, то он бы меня и не изнасиловал? А вдруг все мои прежние отношения были нужны только для того, чтоб я не повесился с горя? Чтоб легче его перенёс?- предположил я.
- А может, это было нужно для того, что бы я потом изувечил твоего физрука, чтоб он ещё чего не натворил? Кто знает? Одно точно:- Бог есть. Он есть, Лисик, и он тебя любит…
Жизнь вошла в своё привычное русло, но что-то изменилось. Я заметил, что моя «классная» начала ко мне по-другому относиться. Она как-то брезгливо и напряжённо вела себя со мной. Я терялся в догадках, но как-то после уроков всё же решился её спросить. После уроков был классный час. Нас просветили о коварных замыслах НАТО, в отношении Советского Союза, осветили ситуацию в Афганистане и Намибии. Поручили на следующий день принести по две тетради и две ручки, для отправки посылки от нашей школы детям Никарагуа. Два часа долдонили об одном и том же. Нужно быть на чеку, враг не дремлет. Не носить импортную одежду, не слушать подрывную иностранную музыку и гонять фарцовщиков, предлагающих импортную косметику, жвачку, сигареты, сигары и так далее.
Наконец-то закончилось. Мы все повалили из класса. Я попросил Богатырёву Наташу подождать меня на улице, а сам вернулся в класс математики.
- Татьяна Николаевна, я вам что-то сделал? Почему вы ко мне стали хуже относиться?- сжигая за собой мосты, в упор спросил я.
Она с деланным непониманием посмотрела на меня,- ты о чём, Скворцов?
- Но я же вижу,- я не сдавался.
- Что ты видишь?- враждебно спросила она. Потом видимо тоже решившись говорить напрямую зашипела:- ты опозорил педагога на весь город,- на весь мир! Горком партии в курсе того, что… было. Ты о чести школы не думал?! О чести класса?!
- Честь школы?!- опешил я,- а вас ни разу в жизни не насиловали?!
«Классная» презрительно скривила губы.
- Перестань тут трагедию разыгрывать! Ты в конце концов не девочка, что бы так уж переживать,- не забеременеешь! Надо было ко мне подойти, тихо сказать:- «так мол, и так»,- мы бы всё обсудили, решили, я бы поговорила с Вячеславом Борисычем, попросила его…- никто бы ничего не знал! А ты в горком комсомола побежал, а те сигнал в горком партии дали! Директора школы в горком вызывали, и меня тоже!! Песочили как хотели, ты знаешь об этом?!- распалялась математичка.
- У Синегорского даже заявление в милиции не приняли из-за тебя! Ты понимаешь, скольким людям ты неприятности доставил?! Страшные бандиты,- твои друзья, по улицам ходят безнаказанно! Из-за таких из дома выйти страшно! Ты так школу подставил,- меня, директора! Всю жизнь молодому педагогу испортил!- она уже раскраснелась, волосы метались в беспорядке от трясущего её гнева.
- Только подумать!- Человек пять лет учился, диплом получил, в школу пришёл полный радостных надежд, учить вас, бестолочей!! Вся жизнь у него впереди была, а ты, со своими дружками-хулиганами… Скворцов! Я не представляю, каким подлецом надо быть, что бы ТАКОЕ сделать с молодым мужчиной!! Как он теперь жить будет?!- она смотрела на меня как Сталин на Троцкого, или как солдат на вошь.
- Пусть в хор к папе римскому записывается!- яростно прошипел я,- член свой надо было держать на запоре!
«Классная» ласково посмотрела на меня,- она совершенно меня не понимала.
Она боролась со мной, как представитель педагогов против представителя учеников, где педагог всегда прав, что бы он ни сделал,- потому, что он педагог.
- Скворцов, ты в лице Вячеслава Борисовича опозорил весь преподавательский коллектив нашей школы, так просто тебе это с рук не сойдёт. Ты знаешь, что из четырёх восьмых классов сформируют один девятый,- я буду классным руководителем этого класса. Так вот:- ты в моём классе учиться не будешь. Я считаю, что таким подонкам как ты, самое место в ПТУ. Я твои документы сама сдам в то заведение, которое сочту нужным. Мне, как классному руководителю дано такое право, поступать вот так с трудными, состоящими на учёте в милиции подростками, пьющими, имеющими множество приводов. Я тебе ещё и характеристику писать буду.
- Я не пью! Я не состою на учёте!! У меня нет приводов!!!- возмутился я.
- Уже есть,- ласково ответила Татьяна Николаевна,- всё-ё-ё у тебя есть!- у меня зять работает в детской комнате милиции. Ты испортил жизнь молодому учителю, а я испорчу тебе! Знаешь, что такое «волчий билет»?- Ты меня всю жизнь помнить будешь!
Я вышел из класса. Уроки кончились, можно идти домой. Шёл я грустно и понуро, разговор с «классной» не взбодрил, наоборот удручил. Я и не знал, что она так усердно под меня копает. Но сейчас меня не она волновала.
Что-то случилось с Денисом. Он опять срочно куда-то уехал. Олег не посвящает меня в свои проблемы, но я чувствую, что у них что-то случилось. Совсем недавно Олег попросил больше к нему не ходить, передал подарок от Дэна,- тяжёлый золотой браслет. Сказал, что они в беде, боятся за меня, не хотят подставить, и как только со всем разгребутся, сами меня найдут. Что же у них случилось?!
Ох и тяжко, когда у любимых людей проблема, а помочь нечем! Но они справятся! Олег и Денис со всем справятся, что бы на них не навалилось.
В гардеробе я оделся и вышел из школы, размышляя о чём угодно, кроме угроз своей классной руководительницы. Позже выяснилось, что зря я на них наплевал и вовремя не принял ответные меры.
Позже, следующей осенью, её «волчий билет» выдал мне дорогу в самое бандитское ПТУ, перекрыл путь в ВУЗы нашего города, а ещё позже привёл на Карабахскую войну, где… но всего этого я тогда ещё не знал. Всё это было потом, намного-намного позже.
А пока я вышел из школы, пиная снег, раздосадованный нападками учительницы, и сочувствовал Олегу, в его бедах.
«Чёрт! Сегодня же у Лёхи-фотографа день рождения»!- поздно вспомнил, нужно было раньше!
Я ускорил шаг, отыскивая глазами Наташу.
«Нужно Антону напомнить,- пусть выделит из общей казны сотню на подарок и гулянку. Как мог забыть?! Блин»!..
- Лисик! Оглох что ли?!- ворвался в мои мысли знакомый, капризный голос, с еврейским акцентом.
Я оглянулся. Справа были припаркованы три машины, два жигуля в наклейках, с круто задранными задницами, третий нормальный, «чистый» и без наворотов. «Семёрка», «шестёрка» и «копейка». Возле них стояла группа людей.
- Я ж говорю, что он глухой!- возмущённо сказал Мехик Лёхе-фотографу,- и слепой, к тому же! Орёшь-орёшь…
«Откуда они здесь, да ещё все вместе»?!- изумился я,- «это же уму не постижимо»!
У машин стояли Маша и Наташка Богатырёва. Маша что-то сказала Наташке, Наташка кивнула, и они обе уставились на меня, с одинаковым выражением глаз. С загадочностью и лёгкой иронией, всепониманием, любовью, добротой… странные они, эти девчонки!
«Вот бабы»!- подумал я,- «надо же,- уже подружились»!
Над ними возвышалась длиннющая, тощая фигура, в коротком, смешном пальто, на груди висел фотоаппарат в коричневом, кожаном чехле. Над пальто сверкали толстые очки, над очками меховая шапка.
Рядом стояли Антон-боксёр, Мехик, Саня, Серёга и Душман. Они были одеты согласно своему «бойцовскому сословию». Высокие адидасовские кроссовки, джинсы, заправленные в них, короткие кожаные куртки, с чуть-чуть подтянутыми вверх рукавами, на руках напульсники и золотые браслеты, и как положено, без шапок. Позы и морды наглые, вызывающие. Прохожие отводили взгляд, ускоряли шаг.
Ещё левее парень в простом светлом пальто и чёрных ботинках, с убеждённостью Павки Корчагина на лице, читал нотации Митяю.
- … и если я ещё раз узнаю, что ты пиво с водкой мешаешь и девчонок упаиваешь, я тебе обещаю:- ты у меня летом поедешь в трудовой лагерь!
- Да они сами нажрались!- недовольно отгавкивался Митяй,- я то при чём?!
- Я тебе дам, «сами»! Мигом у меня из комсомола вылетишь!
Митяй фыркнул и отвернулся.
Гитарист Сергей, из группы «Радуга», дёрнул его за ухо:- ты меня понял?!
- Да понял, отстань!
- Ты на меня не тявкай!- строго продолжал учить его Сергей,- он же секретарь горкома комсомола, как я теперь знал,- запомни:- ещё один раз, и...
- Да понял я!- отмахивался Митяй.
Возле них стояла лиса-Алиса, она повизгивала, гарцевала, как молодая лошадка, не в силах спокойно устоять на месте. Наконец не выдержала и с визгом рванула ко мне.
Как всегда с разбегу врезалась в меня, обняла, и задрала смеющуюся мордочку.
- Привет Лисик!- закричала она.
- Привет лиса-Алиса!- отозвался я, обнимая свою маленькую подружку.
Я смотрел на всех этих людей, таких разных, таких не похожих друг на друга, и снова подумал:- «какая же сила свела их всех вместе, и удерживает?! Как же незаметно переплелись нити наших судеб и связали нас, таких разных в одно целое»?
Здесь были две девчонки-отличницы, ребёнок-третьеклашка, уличные гопники из двух ранее враждовавших группировок, два «старшака», что ими руководят, кооператор-фотограф, секретарь горкома комсомола и бисексуальный подросток, с женским уклоном!.. С ума сойти,- сборище!!!
Я подошёл к Наташке, она всезнающе и по-доброму улыбалась, совсем как Маша. Я обнял её, прижал к себе, она спрятала лицо у меня на груди и обняла за шею.
- Тили-тили тесто, жених и невеста!- хохотала Алиса, прыгая вокруг нас.
Я выпустил Наташу, подошёл к остальным,- привет Лёха!
- Привет Лисик,- подслеповато улыбнулся Лёха-фотограф.
- С днём рождения!
- Спасибо, сейчас пойдём отмечать в кафе,- тебя вот ждали. Наташа сказала, что ты сейчас выйдешь.
- Маша, привет.
Она распахнула объятия и обняв, зацеловала меня.
- Пацаны, привет!- поздоровался я с нашими «гречихинскими».
- Здоров, лисица! Привет!- весело откликнулся Мехик и остальные
- Здравствуй, Игорь,- поздоровался я с Душманом.
- Привет, Дим,- с улыбкой ответил он и протянул мне руку, я пожал её.
- Митяй, здорово!
- Здоров! Щас все в кафе поедем, я тебе такое расскажу!..
- Здравствуйте Сергей…
- Просто Сергей, и давай на «ты»,- с улыбкой ответил гитарист и протянул руку,- всё хорошо закончилось?
- Да… - ответил я, и остановился перед Антоном-боксёром.
- Антон, привет.
Антон молча смотрел на меня секунд десять, с далеко спрятанной в глазах добродушной иронией, потом фыркнул как конь.
Он, обхватив меня за шею, прижал голову к своей груди, а потом сильно потёр кулаком макушку… - ненавижу, когда он так делает!!!
- Ну поехали, теперь все в сборе,- скомандовал он.
Нелепая компания, расселась по автомобилям. Лёхе-фотографу сегодня стукнуло двадцать шесть… кошмар! Почти пол жизни позади!
Ну мы сейчас это дело отметим!
Сейчас наверное машины ставить на прикол поедем, а потом в кафешку,- праздновать.
А тем временем на календаре тихой сапой незаметно подбирался Новый 1985 год…
- Ты что?! Я же не девчонка! Там только посмеются и всё! Да и родители узнают, и в школе!
- Не важно,- за изнасилование пацанов тоже статья есть.
- Нет!
- Ну… извини. Мочить его я не буду,- меня просто посадят. У меня и так проблем в семье выше крыши. Это не рядовая уличная драчка будет,- за неё мне срок светит. Не хило,- отмочить школьного учителя! Ты же наверное этого хочешь?
- Я ничего не хочу,- устало ответил я.- Я хочу, что бы меня никто не трогал, вот и всё.
- Я понимаю, тебе сейчас погано… ты ревел после этого?
- После чего?
- Ну, после того, как он тебя изнасиловал? В голос ревел?
- Нет.
- Плохо. Пореветь надо. У тебя нервы ни к чёрту. Нужна разрядка, а то сломаешься.
- Не хочу,- повторил я,- ничего не хочу.
- Я по-другому его накажу,- добавил Антон,- ещё хуже, чем просто морду набить. Просто поверь мне, ему будет так плохо, что он пожалеет, что на свет родился.
- Мне уже всё равно,- равнодушно отмахнулся я.
- Ты это брось,- строго сказал Антон,- нечего мерихлюндию разводить. Быстро сделано-быстро забыто. Ни о чём не тревожься, посиди дома ещё пару дней, а потом можешь смело в школу идти. Сегодня пораньше ложись, а завтра мы вечерком погуляем,- нужно тебя к жизни возвращать. Не всю же жизнь теперь с ума сходить. Я завтра мазь принесу, она при ушибах и ударах хорошо помогает, мажься, быстро всё заживёт,- по себе знаю. А пока я пойду. Успокаивайся Лисик. Пока.- Попрощался Антон и встал.
Я проводил его до двери, он оделся и ушёл.
Утром я решился сделать зарядку. Тело ныло, но былая гибкость и силы возвращались. Весь день я читал книжку, а вечером пришёл Антон, принёс мазь. Я намазал свои фингалы, колено. Мы попили чаю, поболтали, но разговор не клеился. Я не знаю, что со мной случилось, но прежнего весёлого, озорного, любящего весь мир, и любимого всем миром Лисика уже не было. Был другой Лисик. Настороженный, недоверчивый, готовый в любую секунду удрать или кинуться в горло. Я ничего не мог с собой поделать,- я изменился.
Безуспешно пытаясь говорить, мы провели час или больше. Потом пошли гулять. Просто шли молча. Я не знал, о чём говорить с Антоном, а Антон видимо не знал, что сказать мне. Не выбирая особо маршрут, мы нечаянно добрались до клуба «Эн-ского» завода. Здание двухэтажное, из окон и дверей доносилась музыка. Сегодня здесь дискач. На улице группами стояла молодёжь, курили, смеялись. Мы перешли на другую сторону улицы, мало ли что,- это не наш район. И тут я услышал голос…
Голос что-то рассказывал.
Меня кинуло в жар, руки-ноги затряслись, дыхание сбилось.
- Ты что?- спросил Антон, но я ничего не мог сказать. Ужас и ненависть заполнили меня целиком.
На той стороне улицы стоял мой физрук.
Он был в жёлтой кожаной куртке, стоял в картинной позе, что-то говорил девушке, мерзко смеялся. Видимо пришёл на дискотеку и «клеил» деваху. Сейчас он не выглядел учителем, он выглядел молодым парнем, пришедшем хорошо провести время там, где его хорошо знают. Он самодовольно и самоуверенно вёл себя, картинно и бравурно принимал те или иные позы, рисуясь перед девчонками и показывая свою крутость парням. Я только сейчас понял, что каждый учитель после школы превращается в обычного человека. Особенно если он молодой и крутой. Физрук выглядел как боец из какой-нибудь группировки. Видимо он к этому и стремился. В те времена у «крутых» был свой стиль одеваться. Если ты «крутой», то даёшь это понять дорогой импортной курткой, фирменными шмотками и небрежностью поведения на людях. У «простого» всё это барахло просто отобрали бы, чтоб не смел «блатовать». А раз не отобрали,- значит соответствует! Физрук был «крутым»,- дзюдоист, как же! Я не мог оторвать от него глаз.
- Дим, ты куда уставился?- снова спросил Антон. Он проследил мой взгляд.
- Кто это?
Я не ответил,- у меня пропал голос.
- Это он? Это твой физрук?- недоумённо спросил Антон.
Я судорожно сглотнул и кивнул.
- Антон, пошли отсюда!- попросил я, но Антон уже ничего не видел и не слышал. Он неотрывно смотрел на Синегорского. Глаза у него темнели и темнели, крылья нося раздувались яростнее и яростнее, Антон мелко задрожал…
Синегорский что-то говорил девкам, выпендривался, то одну ногу вызывающе отставит, то другую…
- Антон, пойдём!- в страхе зашептал я, схватив его за руку,- здесь район чужой, тут все его знают, Антон, тебе нельзя,- даже не думай, тебя посадят! Пошли, ты же сам говорил!!
Антон посмотрел на меня, взгляд у него был отстранённый:- Лисик, беги домой. Если хочешь мне помочь,- беги домой,- сказал он ровно, без эмоций.
- Эй ты, сука волчья!!!- взревел Антон не своим голосом.
Стоящие на улице группы парней и девок разом повернули к нему головы.
- Ты-ты, блядь!!!- ткнул Антон пальцем в Синегорского.
- Чё?!- недоумённо скривил харю Синегорский.
- Сейчас узнаешь, пидор!!!- направляясь к нему, злобно прошипел Антон. Мотнул головой влево-вправо, тряхнул руками, резко разгибая их в локтях. Он всегда так делал перед боем на ринге или на улице.
- Ни хуя себе!- изумился Синегорский и оглянулся на припаркованную рядом «волгу». Дверцы машины открылись, и вышло ещё три человека. Судя по «крутым шмоткам»- тоже «крутые».
- Ты чё, бычило, охуел?!- приняв картинную позу, спросил Антона водитель.
Эти дурни думали, что Антон тоже сейчас встанет в «крутую» позу и начнётся обычная перепалка, в которой будут задавать друг другу вопросы «а ты кто такой»?! Потом выяснять, «кто кого знает», кто за кого «пишется», а потом, может и будет драка, но скорее всего нет, и враги разойдутся, показав зрителям себя «крутиками» и сохранив лицо…долбоёб! Он не знает, что Антон никогда не разговаривает!
Бах!!!- и водитель полетел в нокаут. Он на месте провернулся, отлетел назад, врезался в свою «волгу» и от неё уже полетел спиной на землю. Антон даже не замедлил шаг. Он не отрывая взгляда шёл на Синегорского, наступил на поверженного водителя, прошёл по нему.
- Ни хуя себе!!!- завопили оставшиеся.
Они подскочили, взяли Антона в «треугольник» и началось мочилово.
Антона ударил тот, что был справа, Антон повернул к нему голову и тут его ударил ногой Синегорский. Антон не уворачивался и не «танцевал», как обычно,- он пришёл убивать. Поймал за руку того, что был справа, притянул к себе, обнял крепко не обращая внимания на удары в лицо и корпус, которыми его осыпали двое оставшихся. Сдавил- раздался вопль, и бесчувственное тело сползло на укатанный снег. Синегорский бил Антона ногами, Антон упал, но рукой поймал моего физрука за ногу и дёрнув, свалил его тоже. Навалился на него. Последний «чужой» изо всех сил бил Антона ногами в голову, по рёбрам, пытаясь помочь Синегорскому.
«Что я стою»?!- растормозился я,- «Антона на моих глазах убивают»!!!
Из тела исчезла боль, всё моё существо наполнилось кипящей яростью, дикой силой берсерка, и я с воплем бросился в драку. Запрыгнул на спину к тому, кто пинал моего друга и вцепился ему в глаза.
- А-а-а-а!! Бля-а-а!!!- заорал он, согнулся, завертелся волчком, схватил меня за руки, пытаясь сбросить. Ярость утроила мои силы, и я продолжал с остервенением рвать ему морду. Он сбросил меня. Я перевернулся на спину и обеими ногами ударил его в голени, чуть выше ступней. От этого удара его ноги по гололёду уехали назад, и мужик брякнулся рядом со мной. Очень удачно брякнулся. Я не меняя позы нанёс ему несколько ударов в нос, в губы, я видел, что мои кулаки разбивают ему лицо. Опомнившись, он схватил меня за пальто, подтянул к себе и навалился сверху. Я ударил пальцами в глаза, головой в лицо. Он взвыл и схватив меня за волосы принялся бить головой об асфальт, затем ударил в глаз, разбил мне кулаком рот. Я снова вцепился ему в глаза, пытаясь вырваться. Внезапно он хрюкнул и дёрнулся, следующим пинком Антон отбросил его от меня шага на два. Там мужик принялся скручиваться в клубок, кататься по снегу, подвывать, и матом рассказывать, кто мы такие и что он с нами сейчас сделает.
- Я же сказал, «домой иди»!- рявкнул на меня Антон. Вид его был страшен. Брови разбиты, левый глаз залился кровью, на разбитом белке роговица вообще была не видна. Глаз как кусок сырого мяса. Губы разбиты, рот в крови, всё лицо сплошная гематома.
Неподалёку валялся скулящий Синегорский.
- Братуха, ты чё?!!- в паническом страхе спросил он, с трудом задом уползая от надвигающегося, окровавленного Антона.- Я тебе чё, дорогу где-то перешёл?! Давай поговорим!!!
- Знаешь его?- тихо спросил Антон, показав на меня пальцем. В глазах у Синегорского мелькнул ужас.
- Зна-а-аешь!- удовлетворённо ухмыльнулся Антон.
- Братуха, ты не так понял!!!- завопил Синегорский.
- Пиздец тебе!- «приговорил» его Антон, и изо всех сил принялся пинать его в ноги,- Синегорский заорал.
Вокруг драки собралась уже вся дискотека, человек двести наблюдали нашу битву, но никто не лез. Физрук выл, но встать уже не мог. Антон двумя пинками раздвинул ему ноги в стороны, и изо всех сил ударил ногой по яйцам. Синегорский издал тонкий писк и отрубился, а Антон продолжал остервенело бить ногами по яйцам. Он нанёс пять или шесть ударов бесчувственному Синегорскому. Я даже боюсь предположить, что там у него осталось… Да ни хуя там не осталось!
- Что?!! Кто ещё здесь детей ебать любит?!!- взревел Антон, обращаясь к дискотеке,- кто со мной не согласен?!!
Ему никто не ответил.
- Антон, пошли!- тянул я его за руку.
Антон нехотя, отдуваясь пошёл за мной. На нашем пути оказался тот, который бил меня башкой об асфальт. Он ещё не очухался, стоял на карачках и матерился. Антон не снижая шаг врезал ему ногой по морде, и друг Синегорского отлетел в сторону, замолкнув если не навеки, то очень надолго.
- Что теперь будет?!- ужасался я,- что мы наделали!!
- Да правильно всё сделали!- ответил Антон,- так им и надо!
- Теперь нас посадят! Ты же сам говорил, что не будешь его мочить!
- Говорил-говорил,- пробурчал Антон,- передумал! Как увидел его… Сволочь! Как можно было малолетку так отпиздить?! А потом ещё и выебал!.. Учитель! Дзюдоист бля,- справился, сука!.. Не бойся,- ни хрена нам не будет. Сейчас найдём «автомат», я позвоню одному о-о-очень большому человеку, и к утру твоего физрука уволят на хуй, а потом ещё и в ментуре пизюлей дадут, а потом из города выгонят, а на выезде его «саблинские» встретят. И его и его дружков. Ты же знаешь,- и менты и уголовники о-о-очень не любят насильников детей.
- Дружки тут не при чём,- возразил я.
- Лисик, «там» разберутся. Нечего с твоим физруком было дружбу водить:- скажи кто твой друг, и я скажу кто ты. У них другом был твой физрук. Не переживай, «там» копнут глубоко,- ведь у него каждый день, какой-то класс последним уроком был.
Мы нашли телефон.
- Алло? Это я. Привет. У меня проблема с ментами… нет, ещё нет,- утром будет… отпиздохал тут одного уёбка… он пацана изнасиловал, избил и изнасиловал… четырнадцать… учитель из 32 школы… на дискаче, в клубе эн-ского завода… я не мог его просто так отпустить… я понимаю, но пацанчик мой друг,- да ты знаешь его!- Душман его, и мою Алису к вам на репетицию водил, ты там им ещё песню, про пиратов пел… да-да, его самого… нет, я там от души поработал… да сам знаю… Серый, там с ним ещё три обсоска каких-то было,- ты пробей, кто такие, что на них есть… хорошо, завтра зайду.
- Вот и всё, пошли Лисик.
- Антон, ты с кем говорил?- изумлённо спросил я,- с гитаристом из дома офицеров?!
Антон недоумённо взглянул на меня одним глазом:- гитаристом?!- фыркнул он,- ладно, пусть будет гитаристом!
- Ну правда, Антон!- приставал я.
- Отстань Лисик!- одним глазом ухмылялся Антон,- тебе это ни к чему!
- Антон!!
- Лисик!!
Мы прошли ещё немного, Антону стало хуже. Он со стоном опустился на засыпанную снегом скамейку.
- Сейчас, отдохну,- как бы извинился он,- дышать трудно, бока болят,- похоже рёбра сломали. Плакали мои соревнования, теперь месяца два-три инвалидом буду.
Он скосил на меня уцелевший глаз:- да и ты краси-и-ивый,- совсем как я, после боя с Валей Морозовым. Теперь с тобой только страшные девки гулять будут, хромые, одноглазые и с кривыми ногами. Может какая-нибудь тебя даже замуж возьмёт, будет тебя «мой красавчик» называть!.. Эх, ничего так не бодрит, как хорошая драчка! Да лисица? А здорово мы им дали? Теперь будем бодрые-пребодрые, красивые-прекрасивые!- со стоном закончил Антон.
Я рассмеялся, смех был нервным, меня трясло, нервный смех постепенно перешёл в нервный плач.
- Наконец-то!- вздохнул Антон с облегчением,- ты реви, реви,- не стесняйся.
Я действительно ревел, сильно, с всхлипами и воем, обняв своего друга и уткнувшись ему в шею. Антон обнял меня, похлопывал по плечу, по спине, тёрся своей щекой об мою, а я не мог остановить этот сумасшедший плач. Вместе со слезами уходил весь негатив, накопленный за несколько последних дней. Ледяная сосулька, появившаяся внутри меня после изнасилования, таяла, ломалась на куски, исчезала.
Я выревел все свои несчастья, всю обиду и злость на своих врагов, и постепенно почувствовал, что становлюсь самим собой.
- Лисица моя бе-е-едная, лисица моя несча-а-астная!- то ли сочувственно, то ли издевательски причитал Антон,- избитая, оттраханная!.. Вот бывают лисы рыжие, а бывают черно-бурые, а ты у меня голубая лисица.
Я ревел уже тише, всхлипывая и икая, постепенно угоманиваясь и наконец утих.
- Всё?- спросил Антон.
- Угу!- кивнул я, шмыгая носом.
- Ну и слава Богу!- едва заметно улыбнулся Антон краешком разбитого рта.
- Да, слава Богу!- повторил я,- спасибо ему, что ты есть,- что бы я без тебя делал?!
- Брось!- фыркнул Антон,- я собираюсь дружить с тобой до самой старости. Будем вместе в парке сидеть, панамами меняться, в шахматы играть, внуков выгуливать, хулиганам клюками грозить. Я не позволю какому-то детоёбу рушить мои планы на счастливую, интересную старость! Впрочем с тобой до старости и не дотянешь… ну что, пошли?- спросил Антон.
- Угу,- кивнул я.
Впервые за все годы не Антон провожал меня, а я его. Тётя Вера подняла было скандал, что вот мол,- «опять с побитой рожей пришёл, да ещё и Лисику фингалов наставили,- что его мать скажет»?
Но Антон убедил её, что ничего страшного не случилось. Просто подрались с отморозками и всё,- в первый раз, что ли?
Ночью Антону стало совсем плохо, его родители вызвали «скорую» и она увезла его в больницу.
Антон был прав,- рёбра ему сломали.
В понедельник я пошёл в школу. Ближе к середине дня по школе пошло шушуканье. Говорили, что нового физрука отпиздили в городе, и скоро придёт милиция, проводить расследование. Подозревают учеников, у которых были плохие отношения с физкультурником. Будут по очереди вызывать прямо с уроков к следователю на допрос в учительскую.
Ни жив, ни мёртв ждал я расправы, но милиция не приехала. Несколько дней спустя разговоры утихли, и даже у учителей невозможно было узнать подробности расследования и что там с физруком. Тихо и незаметно его уволили, разговоры о физруке преподаватели с учениками не вели, и всё утихло. Дни шли друг за другом и однажды нам представили нового физрука.
Я с радостью и облегчением его разглядывал,- это была женщина!
Антоха быстро шёл на поправку. Из больницы его уже выписали, он красочно рассказал мне, как к нему приходили извиняться дружки Синегорского, они дескать «ничего не знали». Ни о своём друге, ни о том, что Антон лидер «гречихинских», а то бы они никогда не посмели…
Антон их простил, а я вообще против них ничего не имел. Про дальнейшую судьбу Синегорского он мне не рассказывал, сказал только, что «этому козлу в одном месте выдали по заслугам и больше ты его никогда не увидишь», и всё.
Я рассказывал ему о школе, играл с Алисой. Как-то раз разговор зашёл о Боге. Я заявил, что понял, что Бога нет.
- Знаешь, лисица?- сказал он,- хочешь, одну байку расскажу?
- Угу!- кивнул я.
- Жила-была одна девушка,- начал он,- и такая вся из себя святая, что слов нет. Не пьёт, не курит, матом не ругается и не трахается в подворотнях,- девственница. Чуть что:- молится, крестится, лбом в пол бьёт. Все церковные службы наизусть знала. Даже не работала,- всё молитвами занималась. И решила она однажды вааще замуж не выходить,- «мол я святость потеряю! Пойду-ка я в монастырь и буду к вознесению на небеса готовиться, ибо я лучшая человека на земле этой поганой, грешной»!
Ну, прётся эта дура как-то ночью с какого-то молебна, молитвы шепчет, сама собой восхищается, а тут пьяные хулиганы, с папиросами в зубах, и вообще исчадья ада.
- Гля, тёлка какая!- говорят, а она им:- отвалите уроды! Я почти святая,- да меня при жизни в рай возьмут, чтоб я тут с вами козлами грешными не вожгалась! Да за такую святую как я, таких грешных мудаков как вы, пятьсот штук дают!
А они взяли её скрутили и трахнули! Эта дура думала, что сейчас Бог с неба как спрыгнет, да как поубивает их всех за «поруганную невинную святую деву»,- ан нет!
Отъебали они её и в хвост и в гриву, посмеялись и дальше пошли! Ну вот, эта бывшая девственница забеременела. Молится всё время,- делать-то ей нечего, спрашивает Бога:- «чем я тебя такая святая прогневала?! Да на мне греха не было, а ты меня так подставил, по-подлому»!
Короче достала она там всех на небесах своими жалобами, и спускается к ней ангел.
- Слушай ты, дура тупая,- говорит,- у тебя пизда есть?
- Она говорит:- есть!
- А зачем тебе её выдали, как ты думаешь?- спросил ангел.
- Что бы девственность хранить, и этим Богу угождать!- говорит девка тупая.
- Если ты, и все остальные дуры будете девственность хранить, то людей на земле не будет!- говорит ангел.
- Ты думаешь, Богу твои молитвы нужны, посты всякие, или чтоб ты в монастырь ушла и там сдохла? Ему надо, чтоб ты детей рожала дура, работала, полезное что-то делала, жизнь на планете улучшала. А не хочешь по-доброму,- так будет по-плохому! И не фиг на Бога бочку катить, что «не защитил, не спас, не вмешался, допустил такое»- тебе не понять его далеко идущих замыслов. Этих мужиков сам Бог тебе навстречу послал, чтоб детёныша тебе сделали, потому, что ты со своими обетами все допустимые сроки уже пропустила, так что не бери на себя много, святоша хуева! Детей рожай и сопи в тряпку. Делай то, зачем сама рождена.
- К чему ты мне это рассказал?- не понял я.
- Лисик, Бог есть, но что и для чего он делает, нам не понять. Может и тебе, не просто так досталось?
- Ты хочешь сказать, что это наказание за мои отношения с мужчинами? А если бы их не было, то он бы меня и не изнасиловал? А вдруг все мои прежние отношения были нужны только для того, чтоб я не повесился с горя? Чтоб легче его перенёс?- предположил я.
- А может, это было нужно для того, что бы я потом изувечил твоего физрука, чтоб он ещё чего не натворил? Кто знает? Одно точно:- Бог есть. Он есть, Лисик, и он тебя любит…
Жизнь вошла в своё привычное русло, но что-то изменилось. Я заметил, что моя «классная» начала ко мне по-другому относиться. Она как-то брезгливо и напряжённо вела себя со мной. Я терялся в догадках, но как-то после уроков всё же решился её спросить. После уроков был классный час. Нас просветили о коварных замыслах НАТО, в отношении Советского Союза, осветили ситуацию в Афганистане и Намибии. Поручили на следующий день принести по две тетради и две ручки, для отправки посылки от нашей школы детям Никарагуа. Два часа долдонили об одном и том же. Нужно быть на чеку, враг не дремлет. Не носить импортную одежду, не слушать подрывную иностранную музыку и гонять фарцовщиков, предлагающих импортную косметику, жвачку, сигареты, сигары и так далее.
Наконец-то закончилось. Мы все повалили из класса. Я попросил Богатырёву Наташу подождать меня на улице, а сам вернулся в класс математики.
- Татьяна Николаевна, я вам что-то сделал? Почему вы ко мне стали хуже относиться?- сжигая за собой мосты, в упор спросил я.
Она с деланным непониманием посмотрела на меня,- ты о чём, Скворцов?
- Но я же вижу,- я не сдавался.
- Что ты видишь?- враждебно спросила она. Потом видимо тоже решившись говорить напрямую зашипела:- ты опозорил педагога на весь город,- на весь мир! Горком партии в курсе того, что… было. Ты о чести школы не думал?! О чести класса?!
- Честь школы?!- опешил я,- а вас ни разу в жизни не насиловали?!
«Классная» презрительно скривила губы.
- Перестань тут трагедию разыгрывать! Ты в конце концов не девочка, что бы так уж переживать,- не забеременеешь! Надо было ко мне подойти, тихо сказать:- «так мол, и так»,- мы бы всё обсудили, решили, я бы поговорила с Вячеславом Борисычем, попросила его…- никто бы ничего не знал! А ты в горком комсомола побежал, а те сигнал в горком партии дали! Директора школы в горком вызывали, и меня тоже!! Песочили как хотели, ты знаешь об этом?!- распалялась математичка.
- У Синегорского даже заявление в милиции не приняли из-за тебя! Ты понимаешь, скольким людям ты неприятности доставил?! Страшные бандиты,- твои друзья, по улицам ходят безнаказанно! Из-за таких из дома выйти страшно! Ты так школу подставил,- меня, директора! Всю жизнь молодому педагогу испортил!- она уже раскраснелась, волосы метались в беспорядке от трясущего её гнева.
- Только подумать!- Человек пять лет учился, диплом получил, в школу пришёл полный радостных надежд, учить вас, бестолочей!! Вся жизнь у него впереди была, а ты, со своими дружками-хулиганами… Скворцов! Я не представляю, каким подлецом надо быть, что бы ТАКОЕ сделать с молодым мужчиной!! Как он теперь жить будет?!- она смотрела на меня как Сталин на Троцкого, или как солдат на вошь.
- Пусть в хор к папе римскому записывается!- яростно прошипел я,- член свой надо было держать на запоре!
«Классная» ласково посмотрела на меня,- она совершенно меня не понимала.
Она боролась со мной, как представитель педагогов против представителя учеников, где педагог всегда прав, что бы он ни сделал,- потому, что он педагог.
- Скворцов, ты в лице Вячеслава Борисовича опозорил весь преподавательский коллектив нашей школы, так просто тебе это с рук не сойдёт. Ты знаешь, что из четырёх восьмых классов сформируют один девятый,- я буду классным руководителем этого класса. Так вот:- ты в моём классе учиться не будешь. Я считаю, что таким подонкам как ты, самое место в ПТУ. Я твои документы сама сдам в то заведение, которое сочту нужным. Мне, как классному руководителю дано такое право, поступать вот так с трудными, состоящими на учёте в милиции подростками, пьющими, имеющими множество приводов. Я тебе ещё и характеристику писать буду.
- Я не пью! Я не состою на учёте!! У меня нет приводов!!!- возмутился я.
- Уже есть,- ласково ответила Татьяна Николаевна,- всё-ё-ё у тебя есть!- у меня зять работает в детской комнате милиции. Ты испортил жизнь молодому учителю, а я испорчу тебе! Знаешь, что такое «волчий билет»?- Ты меня всю жизнь помнить будешь!
Я вышел из класса. Уроки кончились, можно идти домой. Шёл я грустно и понуро, разговор с «классной» не взбодрил, наоборот удручил. Я и не знал, что она так усердно под меня копает. Но сейчас меня не она волновала.
Что-то случилось с Денисом. Он опять срочно куда-то уехал. Олег не посвящает меня в свои проблемы, но я чувствую, что у них что-то случилось. Совсем недавно Олег попросил больше к нему не ходить, передал подарок от Дэна,- тяжёлый золотой браслет. Сказал, что они в беде, боятся за меня, не хотят подставить, и как только со всем разгребутся, сами меня найдут. Что же у них случилось?!
Ох и тяжко, когда у любимых людей проблема, а помочь нечем! Но они справятся! Олег и Денис со всем справятся, что бы на них не навалилось.
В гардеробе я оделся и вышел из школы, размышляя о чём угодно, кроме угроз своей классной руководительницы. Позже выяснилось, что зря я на них наплевал и вовремя не принял ответные меры.
Позже, следующей осенью, её «волчий билет» выдал мне дорогу в самое бандитское ПТУ, перекрыл путь в ВУЗы нашего города, а ещё позже привёл на Карабахскую войну, где… но всего этого я тогда ещё не знал. Всё это было потом, намного-намного позже.
А пока я вышел из школы, пиная снег, раздосадованный нападками учительницы, и сочувствовал Олегу, в его бедах.
«Чёрт! Сегодня же у Лёхи-фотографа день рождения»!- поздно вспомнил, нужно было раньше!
Я ускорил шаг, отыскивая глазами Наташу.
«Нужно Антону напомнить,- пусть выделит из общей казны сотню на подарок и гулянку. Как мог забыть?! Блин»!..
- Лисик! Оглох что ли?!- ворвался в мои мысли знакомый, капризный голос, с еврейским акцентом.
Я оглянулся. Справа были припаркованы три машины, два жигуля в наклейках, с круто задранными задницами, третий нормальный, «чистый» и без наворотов. «Семёрка», «шестёрка» и «копейка». Возле них стояла группа людей.
- Я ж говорю, что он глухой!- возмущённо сказал Мехик Лёхе-фотографу,- и слепой, к тому же! Орёшь-орёшь…
«Откуда они здесь, да ещё все вместе»?!- изумился я,- «это же уму не постижимо»!
У машин стояли Маша и Наташка Богатырёва. Маша что-то сказала Наташке, Наташка кивнула, и они обе уставились на меня, с одинаковым выражением глаз. С загадочностью и лёгкой иронией, всепониманием, любовью, добротой… странные они, эти девчонки!
«Вот бабы»!- подумал я,- «надо же,- уже подружились»!
Над ними возвышалась длиннющая, тощая фигура, в коротком, смешном пальто, на груди висел фотоаппарат в коричневом, кожаном чехле. Над пальто сверкали толстые очки, над очками меховая шапка.
Рядом стояли Антон-боксёр, Мехик, Саня, Серёга и Душман. Они были одеты согласно своему «бойцовскому сословию». Высокие адидасовские кроссовки, джинсы, заправленные в них, короткие кожаные куртки, с чуть-чуть подтянутыми вверх рукавами, на руках напульсники и золотые браслеты, и как положено, без шапок. Позы и морды наглые, вызывающие. Прохожие отводили взгляд, ускоряли шаг.
Ещё левее парень в простом светлом пальто и чёрных ботинках, с убеждённостью Павки Корчагина на лице, читал нотации Митяю.
- … и если я ещё раз узнаю, что ты пиво с водкой мешаешь и девчонок упаиваешь, я тебе обещаю:- ты у меня летом поедешь в трудовой лагерь!
- Да они сами нажрались!- недовольно отгавкивался Митяй,- я то при чём?!
- Я тебе дам, «сами»! Мигом у меня из комсомола вылетишь!
Митяй фыркнул и отвернулся.
Гитарист Сергей, из группы «Радуга», дёрнул его за ухо:- ты меня понял?!
- Да понял, отстань!
- Ты на меня не тявкай!- строго продолжал учить его Сергей,- он же секретарь горкома комсомола, как я теперь знал,- запомни:- ещё один раз, и...
- Да понял я!- отмахивался Митяй.
Возле них стояла лиса-Алиса, она повизгивала, гарцевала, как молодая лошадка, не в силах спокойно устоять на месте. Наконец не выдержала и с визгом рванула ко мне.
Как всегда с разбегу врезалась в меня, обняла, и задрала смеющуюся мордочку.
- Привет Лисик!- закричала она.
- Привет лиса-Алиса!- отозвался я, обнимая свою маленькую подружку.
Я смотрел на всех этих людей, таких разных, таких не похожих друг на друга, и снова подумал:- «какая же сила свела их всех вместе, и удерживает?! Как же незаметно переплелись нити наших судеб и связали нас, таких разных в одно целое»?
Здесь были две девчонки-отличницы, ребёнок-третьеклашка, уличные гопники из двух ранее враждовавших группировок, два «старшака», что ими руководят, кооператор-фотограф, секретарь горкома комсомола и бисексуальный подросток, с женским уклоном!.. С ума сойти,- сборище!!!
Я подошёл к Наташке, она всезнающе и по-доброму улыбалась, совсем как Маша. Я обнял её, прижал к себе, она спрятала лицо у меня на груди и обняла за шею.
- Тили-тили тесто, жених и невеста!- хохотала Алиса, прыгая вокруг нас.
Я выпустил Наташу, подошёл к остальным,- привет Лёха!
- Привет Лисик,- подслеповато улыбнулся Лёха-фотограф.
- С днём рождения!
- Спасибо, сейчас пойдём отмечать в кафе,- тебя вот ждали. Наташа сказала, что ты сейчас выйдешь.
- Маша, привет.
Она распахнула объятия и обняв, зацеловала меня.
- Пацаны, привет!- поздоровался я с нашими «гречихинскими».
- Здоров, лисица! Привет!- весело откликнулся Мехик и остальные
- Здравствуй, Игорь,- поздоровался я с Душманом.
- Привет, Дим,- с улыбкой ответил он и протянул мне руку, я пожал её.
- Митяй, здорово!
- Здоров! Щас все в кафе поедем, я тебе такое расскажу!..
- Здравствуйте Сергей…
- Просто Сергей, и давай на «ты»,- с улыбкой ответил гитарист и протянул руку,- всё хорошо закончилось?
- Да… - ответил я, и остановился перед Антоном-боксёром.
- Антон, привет.
Антон молча смотрел на меня секунд десять, с далеко спрятанной в глазах добродушной иронией, потом фыркнул как конь.
Он, обхватив меня за шею, прижал голову к своей груди, а потом сильно потёр кулаком макушку… - ненавижу, когда он так делает!!!
- Ну поехали, теперь все в сборе,- скомандовал он.
Нелепая компания, расселась по автомобилям. Лёхе-фотографу сегодня стукнуло двадцать шесть… кошмар! Почти пол жизни позади!
Ну мы сейчас это дело отметим!
Сейчас наверное машины ставить на прикол поедем, а потом в кафешку,- праздновать.
А тем временем на календаре тихой сапой незаметно подбирался Новый 1985 год…