Приношу всем свои извинения за то, что так долго не отвечала на комментарии, но навалилось так много работы, что на другое времени не было совершенно.
Для начала отвечу на обширный комментарий Mean Ann. Спасибо, кстати, за него!
Знаете, Mean Ann, для человека, который не навязывает свое мнение, тон Ваших высказываний как-то слишком категоричен и даже несколько язвителен, что я замечала почти во всех Ваших комментариях. Это, конечно, мое личное впечатление. Вообще, меня удивило, что для сторонницы лишь обычной (термин «ванильная» мне не нравится) жизни у Вас слишком хорошее знание специфического сленга и соответствующих сайтов Интернета. Вот и приведенную мною ссылку Вы проверили… Если меня что-то не интересует, то я и не бываю в тех местах, которые этому посвящены. Кстати, насчет этой ссылки. Я привела ее по памяти и ошиблась. Ее правильный вариант:
http://galleries.aebn.net/beta3/index.cfm/fa/gallery/genre/ponyplay/
Вместо слова “ponyplay” можно вставлять другие – “bondage”, “basementbondage”, “fetish”, “maledom”, “femdom”, “transvestite”, “shemale”, “hardcore”, “lesbian”, “strapon”. Наверно, есть еще категории, но я не проверяла. Серии видеоклипов меняются каждый день. Пару месяцев назад в категории «фетиш» была интересная серия об использовании латексных костюмов «Женская кожа», о которых говорилось на форуме, но теперь ее повторения придется ждать с полгода.
Ваше удивление по поводу появления здесь этого перевода я все равно не могу понять. В рассказе темы ponyplay и перемены пола затронуты в равной степени. Именно потому я его сюда и поместила – на форуме есть немало рассказов, также совмещающих BDSM и транс-тему. Взять хотя бы творчество Arin Armax. А ведь у нее в большинстве случаев речь идет даже не о нормальном добровольном BDSM, а о «настоящих» похищениях, принуждении, «ломке», насилии, даже убийствах. Собственно о BDSM у нее идет речь лишь в «Близняшке-отражении». А рассказ «Мечты сбываются… или сделай свой выбор» anet? Начиналось там довольно любопытно, пусть и не слишком реалистично и жестковато, но в итоге все свелось к «туалетной» теме, которая лично у меня, как, полагаю, и у большинства посетителей этого форума, вызывает отвращение. Так что на этом фоне «Дневник Принцессы» выглядит вполне «невинно» и пристойно. Кстати, я не уверенна, что его благосклонно приняли бы на каком-нибудь BDSM-форуме – по аналогичной же причине. Большинству посетителей там вряд ли понравится слишком большое внимание автора к теме транссексуализма.
Что касается Вашей оценки, Mean Ann, содержания рассказа, то складывается впечатление, что Вы его читали не очень внимательно. Вы увидели, что описанная там дрессировка призвана воспитать рефлекс безусловного подчинения, но Алисон достаточно четко указала в разговоре с главным героем, что главная цель столь жесткого психологического давления – убрать у «транскобылки» остатки мужской психологии и создать «заготовку» для женской. Как правильно сказано в рассказе, быть женщиной – это много больше, чем иметь роскошный бюст и уметь ходить на каблуках. Некоторые транссексуалки испытывают трудности в жизни после операции как раз потому, что у них сохраняется мужское подсознание и связанные с ним безусловные рефлексы. В рассказе не говорится о применении прямых методов жесткой «ломки» сознания. Разве что несколько настораживает подавление возможностей «транскобылки» к членораздельной речи, однако это можно объяснить тем, что она должна пройти через операцию по удалению кадыка и изменению голосовых связок для приобретения женского тембра речи. А после такой операции, как я понимаю, в любом случае нельзя долго разговаривать, хоть, конечно, и не несколько лет подряд. Впрочем, в рассказе нигде не говорится, что получившаяся девочка-пони должна быть «немой» весь срок контракта. Лично я бы сказала, что это как раз нерационально, особенно, если предполагается возвращение к нормальной жизни, ведь подобные ограничения скорее всего сильно снизят интеллект девочки-пони, так что вряд ли она сможет потом жить обычной жизнью. Алисон с компанией должны это понимать. В рассказе, кстати, упоминается о существовании такой опасности. Так что, на мой взгляд, наличие у новенькой девочки-пони возможности издавать лишь лошадиные звуки является лишь частью ее первоначального тренинга, одним из факторов, позволяющих ей быстрее свыкнуться со своим новым, непривычным и унизительным с точки зрения большинства обычных людей, статусом. А потом… Следует всегда позволять девочкам-пони болтать друг с другом, когда они остаются одни в конюшне. Как сказано в одном рассказе, «девочки-пони – это, конечно, «животные», но ведь не настоящий же скот…» А вообще, я уже неоднократно писала, что не следует обращать внимание на большинство пассажей автора о содержании человеческих животных – тут его фантазия слишком разыгралась и сильно перехлестывает через край любого правдоподобия. Что касается возвращения к нормальной жизни после завершения контракта, то в рассказе об этом говорится достаточно четко. Там ведь сказано, что после всего этого девушка, бывшая ранее парнем, получает работу в компании Алисон, комнату в общежитии с соседкой, прошедшей через то же самое, и с ней начнут работать особые психологи (скорее всего, предварительно). Таким образом, обеспечивается мягкое и постепенное введение новой женщины в человеческое общество. В рассказе показаны Синди и Карла как успешные «продукты» этой программы. Я говорю сейчас именно о реалиях рассказа.
Что касается Вашего мнения, что у девочек-пони в таких условиях будут воспитывать чрезмерную покорность… Лошадей и человеческих лошадок действительно учат слушаться поводьев и хлыста – куда ж без этого? Но ни один нормальный тренер, готовящий элитных лошадей и контрактных мальчиков/девочек-пони не будет стремиться «сломать» их характер полностью, сделать абсолютно покорными существами. Это бессмысленно по определению. После такой «ломки» они будут пригодны разве что для работы в поле, раньше лошадей муштровали еще для кавалерийских частей, но сейчас лошадей покупают лишь для развлечения или конного спорта. О мальчиках/девочках-пони и говорить нечего – их единственная цель развлекать «владельца», катая его по поместью, демонстрируя перед ним и гостями свою выездку и участвуя в особых редко, но все же регулярно, организуемых «встречах», где проводятся и соревнования. Речь здесь идет и о сеансовых, и о контрактных отношениях. В таких условиях ценится определенная норовистость «лошадки» - только такая будет стараться показать себя во всей красе. Послушания же добиваются лаской. Кстати, в рассказе Принцесса слушалась Алисон лишь потому, что полюбила ее, отношения со «старым» тренером были отнюдь не такие безоблачные. О каком же безусловном подчинении идет речь?
Так, чувствую, что мой ответ очень затянется, поэтому лучше я перенесу его вторую часть в новый пост…
Дневник Принцессы
Модератор: Ириша
Ответ Mean Ann. Продолжение.
Итак, продолжим…
Теперь к вопросу о ценах и стоимости контракта. В рассказе указана точная стоимость контракта Принцессы – 20.000 $. Согласитесь, по западным меркам это не такая уж большая сумма, которую заплатить могут многие, тем более, что речь идет о многолетнем контракте. Вам такая стоимость кажется слишком маленькой. Попробуем разобраться. Алисон четко назвала те элементы, из которых складывается сумма контракта. Указали их и Вы сами. Самым дорогим элементом будет, конечно, вагинопластика. Цены на нее в западных клиниках Вы указали верно, но, как Вы сами написали, сюда входит и стоимость двух-трехнедельной реабилитации, а госпитали сильно завышают стоимость стационарного лечения, чтобы иметь доход. Стоимость же собственно операции, как я знаю, составляет 5000 $. Что касается реабилитации… Согласитесь, «транскобылка», лишенная возможности членораздельной речи и которой, по идее, нужен особый стиль содержания, не самая обычная и удобная пациентка для подобных клиник? Так что, если компания Алисон помещает своих «подопечных» в обычные клиники, то их там не должны держать долго – это будет неудобно всем. Скорее всего, это время предоперационной подготовки (впрочем, подготовить трансдевочку-пони к операции могут и на ферме, и там же погрузить в наркоз перед транспортировкой) и время первоначального заживления неовагины – три дня, на время которых в мочеточник вставляют катетер. Все это обойдется, полагаю, тысяч в семь-восемь. Последующую реабилитацию новоиспеченная «выхолощенная кобылка» вполне может провести в своем стойле. Не думаю, что санитарно-гигиенические условия там будут много хуже, а посещения «ветеринара» самой фермы обойдутся намного дешевле, чем наблюдение специалистов клиники. Если в «комплект услуг» действительно входить операция на кадыке и голосовых связках, то речь будет идти, думаю, о сумме в два раза меньше упомянутой выше. Кстати, в рассказе говорится, что деньги на операцию трансдевочка-пони должна зарабатывать сама, успешно выступая на родео/соревнованиях и получая за это денежные призы. Так что, стоимость операций не должна входить в конечную цену контракта. Услуги тренера и «ветеринара»? Но ведь они не «обслуживают» некую «транскобылку» индивидуально. На их попечении должны находиться несколько десятков мальчиков/девочек-пони, а также, очевидно, и столько же обычных лошадей, так что их работу оплачивает ферма из нескольких источников дохода. То же самое относится и к конюхам. Если в контракт трансдевочек эти суммы и заложены, то в небольшом объеме, я не думаю, чтобы это было более 2000 $ за период тренинга, а скорее менее. Услуги психологов после контракта оплачивает, очевидно, сама девушка из своей зарплаты на новой работе. Кормежка? Полагаю, Вы не думаете, что человеческих лошадок кормят изысканными деликатесами? Их рацион максимально приближен к обычному лошадиному – разнообразные каши, общедоступные овощи-фрукты и овощные супы, пару раз в неделю к этому добавляют по яйцу, раз в неделю – небольшую порцию мяса, еще один раз – рыбу. В качестве лакомства и награды выступают кусочки сахара, шоколада и сыра. Неужели это так дорого, даже, если добавить сюда витамины? Не думаю. Я, конечно, не знаю западные цены на продукты, но полагаю, что кормить человеческую лошадку вполне можно долларов на десять в день, тем более, ест она куда меньше лошади нормальной. К тому же, следует помнить, что ферма будет покупать много продуктов по оптовым ценам. Наконец, Алисон говорит, что она организовала для желающих феминизацию через «игру в лошадку» в рамках своеобразной благотворительности, а потому в стоимость контракта включена лишь минимальная сумма, идущая в доход ее компании. Сама же трансдевочка-пони за свой первый контракт денег не получает – наградой ей служит исполнение мечты стать женщиной. Однако в рассказе ничего не сказано о некоторых других тратах, неизбежных при феминизации, например, стоимость гормональных препаратов.
Если учесть все эти предпосылки, то минимальную цену контракта «транскобылки» можно втиснуть где-то в 15.000 $, и тогда указанная сумма контракта в 20.000 $ вполне возможна, хотя повышение ставок во время торгов как-то слишком маленькое. Скорее автору следовало указать сумму в тысяч пятьдесят, это было бы более реально.
Вообще, серьезной ошибкой автора является указание сроков тренинга «транскобылки» всего около полугода. Для обычной девочки-пони это будет достаточно, но для «транскобылки» - нет. Заместительная гормональная терапия длится как минимум год, чаще полтора года. Все это время пациентка должна находиться под контролем специалистов, для трансдевочек-пони это тем более актуально, так как они испытывают значительные физические нагрузки во время тренинга, а потому контроль за их здоровьем должен быть особо тщательным. А время послеоперационной реабилитации? А потому в реальности «транскобылка» должна попасть на аукцион лишь через 1.5-2 года после начала трансформации. Это, конечно, неизбежно повышает цену ее контракта, которая в реальности будет составлять 150-200 тысяч долларов.
Что касается того, что позволить себе содержать «контрактных» человеческих лошадок могут очень немногие, то это достаточно верно. Однако если говорить исключительно о реалиях рассказа, то Алисон упомянула, что является членом некоей организации «серьезных» любителей «игры в лошадку», где «владельцы» являются по определению людьми, способными приобрести и содержать «контрактных» мальчиков/девочек-пони. На аукционы последних в любом случае должны выставлять в небольшом количестве, так что «покупатели» на них должны быть всегда. В реальной жизни такие люди тоже есть, и совсем необязательно это богачи.
А вообще, рассказ «Дневник Принцессы» - это, как и большинство текстов на этом форуме, рассказ-мечта. И суть этой мечты, по-моему, не в соединении феминизации и «игры в лошадку». В начале рассказа автор устами Карлы правильно указал страхи и опасения транссексуалов. Феминизация обычным медицинским способом не только дорога, но и связана с преодолением множества препятствий. Здесь ведь нужно не только решиться и сделать первый шаг. И потом придется очень упорно бороться за достижение своей мечты. Это верно и для Запада, и (в десятикратном размере) для нашей страны. А в течение всего периода трансформации, будущая женщина обычно испытывает множество страхов – насколько эффективной будет гормональная терапия, пройдет ли успешно операция, женственно ли она потом будет выглядеть, как ее примут окружающие, особенно друзья и родственники? И именно это страхи зачастую оказываются сильнее мечты, и не дают решиться на исполнение своего самого заветного желания. А в сюжете рассказа кандидат в женщины должен только все хорошо обдумать и сделать первый шаг, большинство же возникающих проблем за него решат другие. Наверно, в таких условиях многие транссексуалы решились бы на феминизацию. Даже необходимость отработать потом пять лет в довольно-таки унизительной роли их бы не остановила, хотя и не всех, конечно, но для многих важна именно уверенность в будущем после трансформации. Утопичность повествования не в том, что контракт трансдевочки-пони будет слишком дорог, и на него не найдется «покупателей». Нет, проблема в том, что в реальной жизни это будет практически невозможно организовать. В рассказе Алисон произволом автора получила от тети уникальное и весьма внушительное наследство – тут тебе кроме фермы для человеческих лошадок еще и модельное агентство, и несколько фирм, связанных с производством косметики и других товаров для индустрии красоты, и, очевидно, центр пластических операций. То есть у нее была возможность организовать превращение мужчины в женщину через роль девочки-пони с соблюдением при этом необходимой тайны. Желание у нее тоже было – в память о погибшем брате и последовавших собственных «приключениях». А в реальности? Трудно ожидать, что у кого-нибудь будут подобные возможности, соединенные с искренним желанием помогать транссексуалам, не получая от этого реальной выгоды.
С Вашими оценками приведенных сайтов об «игре в лошадку» я полностью согласно. Что касается того, каким, на мой взгляд, должен быть «правильный» рассказ об «игре в лошадке»… Я с Вами опять согласна – у каждого свои вкусы и критерии. Но лично у меня критерий один – чтобы в рассказе соблюдались необходимые для BDSM принципы «Добровольности, Безопасности и Разумности». Да, я понимаю, что в тексте можно безопасно выразить некоторые желания и фантазии, нереализуемые на практике, тем не менее, когда я читаю об описываемых похищениях, «ломке», изощренных пытках и т. д., я испытываю отвращение. Подобные рассказы к тому же потенциально опасны. Если кто-то пишет о подобных вещах, то, значит, у него присутствуют такие желания. Хорошо, если он может контролировать себя, и все это останется фантазией, а если нет? А если рассказ прочитает кто-то с неустойчивой психикой и решит повторить описанное? Такие случаи бывали. Я уж не говорю о том, что подобные «произведения» сильно искажают реальную суть BDSM-отношений.
Вот, пожалуй, все, что я хотела ответить на Ваш комментарий, уважаемая Mean Ann. И так сколько понаписала.
Теперь к вопросу о ценах и стоимости контракта. В рассказе указана точная стоимость контракта Принцессы – 20.000 $. Согласитесь, по западным меркам это не такая уж большая сумма, которую заплатить могут многие, тем более, что речь идет о многолетнем контракте. Вам такая стоимость кажется слишком маленькой. Попробуем разобраться. Алисон четко назвала те элементы, из которых складывается сумма контракта. Указали их и Вы сами. Самым дорогим элементом будет, конечно, вагинопластика. Цены на нее в западных клиниках Вы указали верно, но, как Вы сами написали, сюда входит и стоимость двух-трехнедельной реабилитации, а госпитали сильно завышают стоимость стационарного лечения, чтобы иметь доход. Стоимость же собственно операции, как я знаю, составляет 5000 $. Что касается реабилитации… Согласитесь, «транскобылка», лишенная возможности членораздельной речи и которой, по идее, нужен особый стиль содержания, не самая обычная и удобная пациентка для подобных клиник? Так что, если компания Алисон помещает своих «подопечных» в обычные клиники, то их там не должны держать долго – это будет неудобно всем. Скорее всего, это время предоперационной подготовки (впрочем, подготовить трансдевочку-пони к операции могут и на ферме, и там же погрузить в наркоз перед транспортировкой) и время первоначального заживления неовагины – три дня, на время которых в мочеточник вставляют катетер. Все это обойдется, полагаю, тысяч в семь-восемь. Последующую реабилитацию новоиспеченная «выхолощенная кобылка» вполне может провести в своем стойле. Не думаю, что санитарно-гигиенические условия там будут много хуже, а посещения «ветеринара» самой фермы обойдутся намного дешевле, чем наблюдение специалистов клиники. Если в «комплект услуг» действительно входить операция на кадыке и голосовых связках, то речь будет идти, думаю, о сумме в два раза меньше упомянутой выше. Кстати, в рассказе говорится, что деньги на операцию трансдевочка-пони должна зарабатывать сама, успешно выступая на родео/соревнованиях и получая за это денежные призы. Так что, стоимость операций не должна входить в конечную цену контракта. Услуги тренера и «ветеринара»? Но ведь они не «обслуживают» некую «транскобылку» индивидуально. На их попечении должны находиться несколько десятков мальчиков/девочек-пони, а также, очевидно, и столько же обычных лошадей, так что их работу оплачивает ферма из нескольких источников дохода. То же самое относится и к конюхам. Если в контракт трансдевочек эти суммы и заложены, то в небольшом объеме, я не думаю, чтобы это было более 2000 $ за период тренинга, а скорее менее. Услуги психологов после контракта оплачивает, очевидно, сама девушка из своей зарплаты на новой работе. Кормежка? Полагаю, Вы не думаете, что человеческих лошадок кормят изысканными деликатесами? Их рацион максимально приближен к обычному лошадиному – разнообразные каши, общедоступные овощи-фрукты и овощные супы, пару раз в неделю к этому добавляют по яйцу, раз в неделю – небольшую порцию мяса, еще один раз – рыбу. В качестве лакомства и награды выступают кусочки сахара, шоколада и сыра. Неужели это так дорого, даже, если добавить сюда витамины? Не думаю. Я, конечно, не знаю западные цены на продукты, но полагаю, что кормить человеческую лошадку вполне можно долларов на десять в день, тем более, ест она куда меньше лошади нормальной. К тому же, следует помнить, что ферма будет покупать много продуктов по оптовым ценам. Наконец, Алисон говорит, что она организовала для желающих феминизацию через «игру в лошадку» в рамках своеобразной благотворительности, а потому в стоимость контракта включена лишь минимальная сумма, идущая в доход ее компании. Сама же трансдевочка-пони за свой первый контракт денег не получает – наградой ей служит исполнение мечты стать женщиной. Однако в рассказе ничего не сказано о некоторых других тратах, неизбежных при феминизации, например, стоимость гормональных препаратов.
Если учесть все эти предпосылки, то минимальную цену контракта «транскобылки» можно втиснуть где-то в 15.000 $, и тогда указанная сумма контракта в 20.000 $ вполне возможна, хотя повышение ставок во время торгов как-то слишком маленькое. Скорее автору следовало указать сумму в тысяч пятьдесят, это было бы более реально.
Вообще, серьезной ошибкой автора является указание сроков тренинга «транскобылки» всего около полугода. Для обычной девочки-пони это будет достаточно, но для «транскобылки» - нет. Заместительная гормональная терапия длится как минимум год, чаще полтора года. Все это время пациентка должна находиться под контролем специалистов, для трансдевочек-пони это тем более актуально, так как они испытывают значительные физические нагрузки во время тренинга, а потому контроль за их здоровьем должен быть особо тщательным. А время послеоперационной реабилитации? А потому в реальности «транскобылка» должна попасть на аукцион лишь через 1.5-2 года после начала трансформации. Это, конечно, неизбежно повышает цену ее контракта, которая в реальности будет составлять 150-200 тысяч долларов.
Что касается того, что позволить себе содержать «контрактных» человеческих лошадок могут очень немногие, то это достаточно верно. Однако если говорить исключительно о реалиях рассказа, то Алисон упомянула, что является членом некоей организации «серьезных» любителей «игры в лошадку», где «владельцы» являются по определению людьми, способными приобрести и содержать «контрактных» мальчиков/девочек-пони. На аукционы последних в любом случае должны выставлять в небольшом количестве, так что «покупатели» на них должны быть всегда. В реальной жизни такие люди тоже есть, и совсем необязательно это богачи.
А вообще, рассказ «Дневник Принцессы» - это, как и большинство текстов на этом форуме, рассказ-мечта. И суть этой мечты, по-моему, не в соединении феминизации и «игры в лошадку». В начале рассказа автор устами Карлы правильно указал страхи и опасения транссексуалов. Феминизация обычным медицинским способом не только дорога, но и связана с преодолением множества препятствий. Здесь ведь нужно не только решиться и сделать первый шаг. И потом придется очень упорно бороться за достижение своей мечты. Это верно и для Запада, и (в десятикратном размере) для нашей страны. А в течение всего периода трансформации, будущая женщина обычно испытывает множество страхов – насколько эффективной будет гормональная терапия, пройдет ли успешно операция, женственно ли она потом будет выглядеть, как ее примут окружающие, особенно друзья и родственники? И именно это страхи зачастую оказываются сильнее мечты, и не дают решиться на исполнение своего самого заветного желания. А в сюжете рассказа кандидат в женщины должен только все хорошо обдумать и сделать первый шаг, большинство же возникающих проблем за него решат другие. Наверно, в таких условиях многие транссексуалы решились бы на феминизацию. Даже необходимость отработать потом пять лет в довольно-таки унизительной роли их бы не остановила, хотя и не всех, конечно, но для многих важна именно уверенность в будущем после трансформации. Утопичность повествования не в том, что контракт трансдевочки-пони будет слишком дорог, и на него не найдется «покупателей». Нет, проблема в том, что в реальной жизни это будет практически невозможно организовать. В рассказе Алисон произволом автора получила от тети уникальное и весьма внушительное наследство – тут тебе кроме фермы для человеческих лошадок еще и модельное агентство, и несколько фирм, связанных с производством косметики и других товаров для индустрии красоты, и, очевидно, центр пластических операций. То есть у нее была возможность организовать превращение мужчины в женщину через роль девочки-пони с соблюдением при этом необходимой тайны. Желание у нее тоже было – в память о погибшем брате и последовавших собственных «приключениях». А в реальности? Трудно ожидать, что у кого-нибудь будут подобные возможности, соединенные с искренним желанием помогать транссексуалам, не получая от этого реальной выгоды.
С Вашими оценками приведенных сайтов об «игре в лошадку» я полностью согласно. Что касается того, каким, на мой взгляд, должен быть «правильный» рассказ об «игре в лошадке»… Я с Вами опять согласна – у каждого свои вкусы и критерии. Но лично у меня критерий один – чтобы в рассказе соблюдались необходимые для BDSM принципы «Добровольности, Безопасности и Разумности». Да, я понимаю, что в тексте можно безопасно выразить некоторые желания и фантазии, нереализуемые на практике, тем не менее, когда я читаю об описываемых похищениях, «ломке», изощренных пытках и т. д., я испытываю отвращение. Подобные рассказы к тому же потенциально опасны. Если кто-то пишет о подобных вещах, то, значит, у него присутствуют такие желания. Хорошо, если он может контролировать себя, и все это останется фантазией, а если нет? А если рассказ прочитает кто-то с неустойчивой психикой и решит повторить описанное? Такие случаи бывали. Я уж не говорю о том, что подобные «произведения» сильно искажают реальную суть BDSM-отношений.
Вот, пожалуй, все, что я хотела ответить на Ваш комментарий, уважаемая Mean Ann. И так сколько понаписала.
Ответ Лике.
Уважаемая Лика!
Вашу точку зрения на BDSM-отношения разделить я никак не могу. Ponyplay как детскую игру для взрослых охарактеризовала не я сама, это слова из одной статьи об «игре в лошадку», но я с этим абсолютно согласна и действительно считаю, что это относится и к другим направлениям BDSM. Сейчас объясню свою точку зрения. Что такое игра? Это деятельность, направленная на развлечение, где все происходит по определенным правилам. В ролевой игре, соответственно, участники берут на себя определенные роли. А какой особенностью отличается детская игра? Тем, что там очень многое происходит «понарошку», «как будто». В BDSM как раз очень много такого «понарошку». Особенно это свойственно именно разного рода направлениям petplay («игры в домашних животных»). Нижний там притворяется животным, притворяется, что не может говорить и понимать человеческую речь, за исключением нескольких приказов, притворяется, что не может пользоваться руками и т. д. Верхний, соответственно, притворяется, что так оно и есть. Но все при этом прекрасно понимают, что от человеческой психологии и физиологии у «животного» никуда не деться, поэтому к нему и относятся в «среднем» стиле, стараясь как можно больше взять из дрессировки и практического использования соответствующего животного, но с оглядкой на человеческую природу нижнего. В целом, для абсолютного большинства любителей любого направления petplay все это действительно лишь игра, часто как раз в детском стиле «понарошку», хотя некоторые нижние действительно практикуют вхождение в роль животного на глубоком уровне и на довольно длительный срок, но и там многие условности неизбежны, хотя бы в силу особенностей человеческой физиологии. Да и вообще организовать «серьезное» пребывание нижнего в роли животного очень сложно. Фактически это должно выглядеть как минимум так, как описано в рассказе, а то и «круче» с ампутациями и тому подобными «прелестями». В реальности сравнительно небольшое количество Верхних могут позволить себе организовать нечто подобное, и немногие нижние согласятся на такую жизнь. За свой почти двенадцатилетний интерес к petplay я слышала лишь о нескольких женщинах, которые говорили, что чувствуют себя больше лошадками или собачками и хотели бы жить соответствующим образом, по возможности не выходя из роли. Повторюсь, что для большинства роль животного – это все же игра на тот или иной срок.
В BDSM-рабстве тоже много «понарошку». Оно и должно быть игровым, иначе превратиться в преступление. Ведь нижний здесь притворяется лишенным прав. И даже в самом жестком варианте BDSM-рабства у него остается право снять ошейник и прекратить отношения. В сеансовых отношениях «раб/рабыня» обычно имеет довольно много «табу» и ограничений. Несколько особняком стоят «гореанское рабство». С одной стороны, участники таких отношений пытаются воплотить в жизнь реалии выдуманной планеты, и многие из этих самых реалий не могут быть реализованы в нашем обществе по определению, что изначально придает «гореанству» сущность ролевой игры, но, с другой стороны, «хозяева-гореане» требуют от своих «рабынь-кажир» практически полного подчинения себе, без права на «табу», хотя принципы добровольности начала отношений, их разумности и безопасности, конечно, действуют и здесь. Впрочем, в любом случае все зависит от конкретных партнеров. Некоторые и в сеансовых встречах будут относиться к своим «ролям» очень серьезно. Но вообще, читая блоги участников таких отношений и просто воспоминания и впечатления, я пришла к определенным выводам. Партнеры будут иметь прочный и счастливый союз при «серьезном» отношении к BDSM-рабству в тех случаях, если они либо любят друг друга, либо подходят к организации своего «увлечения» действительно разумно. Когда я читаю фразы типа «Раб/рабыня не может иметь никаких прав!» или «Я готов(а) на все ради Господина/Госпожи», то понимаю, что люди с такими мыслями не смогут создать гармоничных отношений с партнером. Те, кто слишком серьезно относятся к роли «Господина/Госпожи», по большому счету, не ценят своих «рабов/рабынь», презирают их, считают не более чем своими игрушками, а потому, «наигравшись», спокойно «выбрасывают» тем или иным образом. Либо они сразу же задают такой прессинг, который большинство просто не выдерживает. «Настоящие» рабы/рабыни тоже не лучше, так как обычно хотят, чтобы их постоянно «доминячили», а это в большинстве случаев быстро надоедает нормальным Доминантам. Неудивительно, что в BDSM-сообществе к обоим упомянутым типажам относятся в лучшем случае с иронией, а часто и с откровенным презрением. На мой взгляд, правильный образ мыслей современной добровольной рабыни высказала в одном из сообщений на «Секснароде» довольно известная в BDSM-сообществе саба Танука (Та Самая Танука, как она себя называет на «Прозе.ру»): «Я обожаю свой ошейник и оковы и была бы готова носить их постоянно. Я обожаю быть рабыней для своего парня и хотела бы так жить. Но я современный человек и живу в современном обществе, а потому прекрасно понимаю, что это невозможно. Поэтому я стремлюсь получить хорошее образование, потом хочу сделать удачную карьеру и родить детей, а бондаж и рабство – по возможности». Это не дословная цитата, но смысл был именно такой. Примерно сходные мысли выразила еще одна BDSM-рабыня на другом форуме. И это правильно. Удачные отношения в BDSM-рабстве возможны лишь тогда, когда партнеры умеют находить компромиссы между своими желаниями и требованиями жизни в современном обществе, а это возможно лишь при понимании игровой природы подобных отношений. В нормальных парах Господин/рабыня последняя всегда имеет свой круг общения, работу, друзей, «карманные» деньги на личные расходы, периодический «отпуск» на определенный срок, поездки к своей семье. Собственно «рабыней» она становится именно для своего «хозяина», наедине с ним, максимум, также для некоторых общих друзей со сходными «интересами». Партнеры в такой паре могут относиться к своим ролям очень серьезно, чувствуя внутреннюю потребность в них, но при этом они понимают, что это все же именно роли, а не реальное положение дел. Приведу несколько примеров. Достаточно давно я набрела в Сети на сайт американца, называвшего себя хозяином рабыни toy (игрушка). Он писал, что toy – его настоящая бесправная рабыня, что он уничтожил все ее документы, не выпускает со двора дома без присмотра, держит ее в подвале на цепи и т. д. А заодно он зарабатывал на toy деньги, выкладывая платные фотосессии и видеоклипы с ее участием и сдавая ее в аренду своим друзьям для секса и пыток. Есть здесь «серьезное» отношение к ролям «хозяина» и «рабыни»? Да – toy живет именно жизнью настоящей рабыни. Но есть здесь хоть какая-то ответственность доминанта перед ней и окружающим обществом, что и должно быть в настоящем BDSM? Нет! В итоге этот сайт давно не работает, и я искренне надеюсь, что либо toy все-таки ушла, либо ее доминанта арестовали. А вот другой пример. В Интернете есть блог «гореанской» рабыни по имени Emma. У нее с хозяином отношения длятся уже 4 года, и все это время тот обращался с ней строго, как там и принято, она даже поменяла по его требованию свое имя, но они при этом любят друг друга. Первым сообщением блога, которое я прочитала, было сообщение девушки о беременности. Это желанный и долгожданный для пары ребенок. И Emma с ужасом пишет, что хозяин стал делать практически всю домашнюю работу, оставляя ей совсем немного, и очень ругается, когда она пытается сделать что-то еще. Девушка считает такое положение дел абсолютно ненормальным, устраивает доминанту истерики по этому поводу, швыряет в него подушками, и при этом горько жалуется, что тот сейчас не может ее по-настоящему приструнить и сурово наказать за безобразное поведение той же поркой. Что мы имеем здесь? А у этой пары, с одной стороны, есть ответственность друг перед другом, а с другой, они (особенно доминант, что важнее всего) понимают игровую условность подобных отношений и проявляют способность к гибкости поведения в разных ситуациях, несмотря на свои желания и внутренние потребности.
Что касается садомазохизма, то здесь я с Вами согласна. Многие его «практики» опасны для здоровья и даже жизни, а потому применять их надо очень осторожно. Но здесь стоит говорить не столько о серьезности отношения к этому направлению BDSM, сколько об ответственности партнеров друг перед другом. Что касается игровых моментов в садомазохизме – все зависит от участников. Некоторые любят устраивать «допросы» в инквизиции/гестапо/полиции с соответствующим антуражем и пытками, но большинство обходятся без этого.
Бондаж и дисциплинирование как самые легкие формы BDSM изначально имеют игровую направленность. Бондаж, например, очень редко встречается в «чистом виде», в большинстве случаев – это часть игры в похищение/пленение или игрового изнасилования. Дисциплинирование же скорее является самым легким вариантом D/s-отношений или частью ageplay, а не имеет сколь-нибудь значительное самостоятельное значение.
В целом, я согласна, что участники любых BDSM-отношений имеют специфические внутренние потребности и мировоззрение, особенно в добровольном рабстве или в animalplay. Но это не меняет условности и игровой направленности таких отношений, основанных на принципах добровольности, разумности и безопасности. Я бы к этим трем добавила еще один – принцип ответственности партнеров друг перед другом. Как я понимаю, именно это Вы и имели в виду в своем комментарии.
Вашу точку зрения на BDSM-отношения разделить я никак не могу. Ponyplay как детскую игру для взрослых охарактеризовала не я сама, это слова из одной статьи об «игре в лошадку», но я с этим абсолютно согласна и действительно считаю, что это относится и к другим направлениям BDSM. Сейчас объясню свою точку зрения. Что такое игра? Это деятельность, направленная на развлечение, где все происходит по определенным правилам. В ролевой игре, соответственно, участники берут на себя определенные роли. А какой особенностью отличается детская игра? Тем, что там очень многое происходит «понарошку», «как будто». В BDSM как раз очень много такого «понарошку». Особенно это свойственно именно разного рода направлениям petplay («игры в домашних животных»). Нижний там притворяется животным, притворяется, что не может говорить и понимать человеческую речь, за исключением нескольких приказов, притворяется, что не может пользоваться руками и т. д. Верхний, соответственно, притворяется, что так оно и есть. Но все при этом прекрасно понимают, что от человеческой психологии и физиологии у «животного» никуда не деться, поэтому к нему и относятся в «среднем» стиле, стараясь как можно больше взять из дрессировки и практического использования соответствующего животного, но с оглядкой на человеческую природу нижнего. В целом, для абсолютного большинства любителей любого направления petplay все это действительно лишь игра, часто как раз в детском стиле «понарошку», хотя некоторые нижние действительно практикуют вхождение в роль животного на глубоком уровне и на довольно длительный срок, но и там многие условности неизбежны, хотя бы в силу особенностей человеческой физиологии. Да и вообще организовать «серьезное» пребывание нижнего в роли животного очень сложно. Фактически это должно выглядеть как минимум так, как описано в рассказе, а то и «круче» с ампутациями и тому подобными «прелестями». В реальности сравнительно небольшое количество Верхних могут позволить себе организовать нечто подобное, и немногие нижние согласятся на такую жизнь. За свой почти двенадцатилетний интерес к petplay я слышала лишь о нескольких женщинах, которые говорили, что чувствуют себя больше лошадками или собачками и хотели бы жить соответствующим образом, по возможности не выходя из роли. Повторюсь, что для большинства роль животного – это все же игра на тот или иной срок.
В BDSM-рабстве тоже много «понарошку». Оно и должно быть игровым, иначе превратиться в преступление. Ведь нижний здесь притворяется лишенным прав. И даже в самом жестком варианте BDSM-рабства у него остается право снять ошейник и прекратить отношения. В сеансовых отношениях «раб/рабыня» обычно имеет довольно много «табу» и ограничений. Несколько особняком стоят «гореанское рабство». С одной стороны, участники таких отношений пытаются воплотить в жизнь реалии выдуманной планеты, и многие из этих самых реалий не могут быть реализованы в нашем обществе по определению, что изначально придает «гореанству» сущность ролевой игры, но, с другой стороны, «хозяева-гореане» требуют от своих «рабынь-кажир» практически полного подчинения себе, без права на «табу», хотя принципы добровольности начала отношений, их разумности и безопасности, конечно, действуют и здесь. Впрочем, в любом случае все зависит от конкретных партнеров. Некоторые и в сеансовых встречах будут относиться к своим «ролям» очень серьезно. Но вообще, читая блоги участников таких отношений и просто воспоминания и впечатления, я пришла к определенным выводам. Партнеры будут иметь прочный и счастливый союз при «серьезном» отношении к BDSM-рабству в тех случаях, если они либо любят друг друга, либо подходят к организации своего «увлечения» действительно разумно. Когда я читаю фразы типа «Раб/рабыня не может иметь никаких прав!» или «Я готов(а) на все ради Господина/Госпожи», то понимаю, что люди с такими мыслями не смогут создать гармоничных отношений с партнером. Те, кто слишком серьезно относятся к роли «Господина/Госпожи», по большому счету, не ценят своих «рабов/рабынь», презирают их, считают не более чем своими игрушками, а потому, «наигравшись», спокойно «выбрасывают» тем или иным образом. Либо они сразу же задают такой прессинг, который большинство просто не выдерживает. «Настоящие» рабы/рабыни тоже не лучше, так как обычно хотят, чтобы их постоянно «доминячили», а это в большинстве случаев быстро надоедает нормальным Доминантам. Неудивительно, что в BDSM-сообществе к обоим упомянутым типажам относятся в лучшем случае с иронией, а часто и с откровенным презрением. На мой взгляд, правильный образ мыслей современной добровольной рабыни высказала в одном из сообщений на «Секснароде» довольно известная в BDSM-сообществе саба Танука (Та Самая Танука, как она себя называет на «Прозе.ру»): «Я обожаю свой ошейник и оковы и была бы готова носить их постоянно. Я обожаю быть рабыней для своего парня и хотела бы так жить. Но я современный человек и живу в современном обществе, а потому прекрасно понимаю, что это невозможно. Поэтому я стремлюсь получить хорошее образование, потом хочу сделать удачную карьеру и родить детей, а бондаж и рабство – по возможности». Это не дословная цитата, но смысл был именно такой. Примерно сходные мысли выразила еще одна BDSM-рабыня на другом форуме. И это правильно. Удачные отношения в BDSM-рабстве возможны лишь тогда, когда партнеры умеют находить компромиссы между своими желаниями и требованиями жизни в современном обществе, а это возможно лишь при понимании игровой природы подобных отношений. В нормальных парах Господин/рабыня последняя всегда имеет свой круг общения, работу, друзей, «карманные» деньги на личные расходы, периодический «отпуск» на определенный срок, поездки к своей семье. Собственно «рабыней» она становится именно для своего «хозяина», наедине с ним, максимум, также для некоторых общих друзей со сходными «интересами». Партнеры в такой паре могут относиться к своим ролям очень серьезно, чувствуя внутреннюю потребность в них, но при этом они понимают, что это все же именно роли, а не реальное положение дел. Приведу несколько примеров. Достаточно давно я набрела в Сети на сайт американца, называвшего себя хозяином рабыни toy (игрушка). Он писал, что toy – его настоящая бесправная рабыня, что он уничтожил все ее документы, не выпускает со двора дома без присмотра, держит ее в подвале на цепи и т. д. А заодно он зарабатывал на toy деньги, выкладывая платные фотосессии и видеоклипы с ее участием и сдавая ее в аренду своим друзьям для секса и пыток. Есть здесь «серьезное» отношение к ролям «хозяина» и «рабыни»? Да – toy живет именно жизнью настоящей рабыни. Но есть здесь хоть какая-то ответственность доминанта перед ней и окружающим обществом, что и должно быть в настоящем BDSM? Нет! В итоге этот сайт давно не работает, и я искренне надеюсь, что либо toy все-таки ушла, либо ее доминанта арестовали. А вот другой пример. В Интернете есть блог «гореанской» рабыни по имени Emma. У нее с хозяином отношения длятся уже 4 года, и все это время тот обращался с ней строго, как там и принято, она даже поменяла по его требованию свое имя, но они при этом любят друг друга. Первым сообщением блога, которое я прочитала, было сообщение девушки о беременности. Это желанный и долгожданный для пары ребенок. И Emma с ужасом пишет, что хозяин стал делать практически всю домашнюю работу, оставляя ей совсем немного, и очень ругается, когда она пытается сделать что-то еще. Девушка считает такое положение дел абсолютно ненормальным, устраивает доминанту истерики по этому поводу, швыряет в него подушками, и при этом горько жалуется, что тот сейчас не может ее по-настоящему приструнить и сурово наказать за безобразное поведение той же поркой. Что мы имеем здесь? А у этой пары, с одной стороны, есть ответственность друг перед другом, а с другой, они (особенно доминант, что важнее всего) понимают игровую условность подобных отношений и проявляют способность к гибкости поведения в разных ситуациях, несмотря на свои желания и внутренние потребности.
Что касается садомазохизма, то здесь я с Вами согласна. Многие его «практики» опасны для здоровья и даже жизни, а потому применять их надо очень осторожно. Но здесь стоит говорить не столько о серьезности отношения к этому направлению BDSM, сколько об ответственности партнеров друг перед другом. Что касается игровых моментов в садомазохизме – все зависит от участников. Некоторые любят устраивать «допросы» в инквизиции/гестапо/полиции с соответствующим антуражем и пытками, но большинство обходятся без этого.
Бондаж и дисциплинирование как самые легкие формы BDSM изначально имеют игровую направленность. Бондаж, например, очень редко встречается в «чистом виде», в большинстве случаев – это часть игры в похищение/пленение или игрового изнасилования. Дисциплинирование же скорее является самым легким вариантом D/s-отношений или частью ageplay, а не имеет сколь-нибудь значительное самостоятельное значение.
В целом, я согласна, что участники любых BDSM-отношений имеют специфические внутренние потребности и мировоззрение, особенно в добровольном рабстве или в animalplay. Но это не меняет условности и игровой направленности таких отношений, основанных на принципах добровольности, разумности и безопасности. Я бы к этим трем добавила еще один – принцип ответственности партнеров друг перед другом. Как я понимаю, именно это Вы и имели в виду в своем комментарии.
-
alexbragin
- Сообщения: 73
- Зарегистрирован: Вт сен 12, 2006 9:27 am
Уважаемая Sandra!
Мне понравился и сам рассказ, и Ваш перевод.
Жаль, конечно, что степень условности (фантастичности) слишком велика. Как ни старайся, трудно поверить, что можно пойти на такое добровольно. А вот с как раз с похищением и принуждением пошло бы даже очень.
Это я смеюсь, конечно, памятуя нашу недавнюю дискуссию.
Мне понравился и сам рассказ, и Ваш перевод.
Жаль, конечно, что степень условности (фантастичности) слишком велика. Как ни старайся, трудно поверить, что можно пойти на такое добровольно. А вот с как раз с похищением и принуждением пошло бы даже очень.
Это я смеюсь, конечно, памятуя нашу недавнюю дискуссию.