Идеальный побег
Модератор: Ириша
[CENTER]
(продолжение)
Аннушка в гневе.
Одиннадцатая глава
[/CENTER]
Я спала плохо, то есть вообще не спала, а вы попробуйте заснуть с включённым вибратором в заднице (хорошо, что батарейка подсела через три часа!), в смирительной рубашке и платке, так туго затянутом на шее, что кровь перестаёт поступать в голову и невозможно проглотить слюну. Однако, когда я почувствовала, что дверь открывается я прикинулся мирно спящей девочкой. Хозяйка вошла, странно, как будто и правда не хотела меня будить, развязала мне руки, накрыла обратно одеялом и так же тихо вышла.
Вчера она подвергает меня позорным пыткам, а сегодня ходит «на цыпочках». Достала!
Я разделась. Расстегнула ремни и вытащила из попы резиновый член, как он только туда поместился, и снова провалилась в сон. Мне было абсолютно наплевать, будут меня пороть или трахать за моё отношение к работе. Ноги моей здесь больше не будет. Уйду в лес в тайгу, в болота, у…. и заснул.
- Девочка моя, Аннушка, вставай, скоро гости приедут.
Я открыла глаза и ни как не могла сообразить. Где я. Мне снился сон. Я с Люсей сижу в лодочке, ловлю рыбу, пивко потягиваю, сижу враскаряку в бахилах рыбацких, курю – лафа. И вот на!
- Вставай. Смотри какое платьице. Ты у меня будешь самая красивая! – она держала в руках не платье, это была какая-то новогодняя ёлка. Моя дырочка ещё болела и совсем не хотелось ещё раз – лучше встать. Кто её знает. Что-то она сегодня слишком ласкова, а я проспала уж пол дня.
- Да, Госпожа, слушаюсь, - я встала, бесстыдно сняла рубашку, разрешив меня рассмотреть не смущаясь.
- Сейчас мы сделаем из тебя золушку, а я твоя добрая фея. Подними ручки, теперь ножки, - какое количество одежды носили наши прабабушки – целый пуд. Рубашка, панталоны, чулки с подвязками, корсет… Корсет – это нечто! Я мысленно представил, что происходит с моими внутренностями. Надежда Борисовна, аж потом облилась, пока затянула меня в «песочные часы». Я стал похож на куклу Барби, у которой вращались только руки и немного ноги. Дальше пошли в ход нижние юбки. Тут не обошлось без хитрости хозяйки. Первая юбка узкая при узкая! В ней я могла ходить только мелки шажками, колено к колену. Затем шёл ватный валик и пружинный турнюр и ещё две нижние юбки с большим количеством оборок сзади и почти плоские спереди. И наконец платье из коричневой парчи, бархата, шёлка, деталей кружева. Платье так же шнуровалось на спине, ещё больше придавая всей конструкции прочность. Постараюсь немного описать его. Викторианский стиль, поздний период. Строгий воротничок стоечка, с отделкой белым кружевом. В нутрии стоечки был вставлен или картон или что-то по крепче, что заставляло голову держать только прямо. Далее лиф, очень гламурно подчёркивал грудь. При том, что она скрыта под толщей ткани мои дыньки лежали как на подносе – на, кушай, а тонкая чёрная ленточка (имитация шнуровки) просила – развяжи меня. Рукава – о, это достижение портного! Два огромных дирижабля на плечах. Фонарики, фонарищи! Создавали иллюзию узких плеч и тонкой талии, притом, что ниже турнюр расширял мои бёдра до размеров дверного проёма. Так вот, рукава имели тройную прослойку, я не мог в этом платье даже почесать себе нос. Руки не поднимались. А прочность ткани была на славу. Дурак! Я же сам выбирал. Юбка верхняя, так же двойная. С переди она распахивалась как старинный театральный занавес, открывая вторую юбку всю в мелких рюшах. Внешняя крепилась двумя небольшими бантикоми на уровне бёдер. Сзади я похож на картину «девятый вал». Море крупных воланов спускалось вниз, заканчиваясь шлейфом, а на самом красочном месте – роскошный шёлковый бант, который при каждом моём шаге покачивался на волнах-воланах: сообщая окружающим прекрасную новость – войдите в меня, я уже готова.
Как я уже говорила, головой вертеть я не могла, поэтому, обувь описать могу, только по ощущению – короткие сапожки на шнуровке, с маленькой платформой и высокой шпилькой. На коньках более устойчиво, чем в этих пуантах. Ну и как положено горничной сверху на меня надели фартук с крылышками, широкими лентами, крест-накрест, который завязывался на спине в пышный бант. Затем дело дошло до причёски, макияжа и чепчика, опять же с большим бантиком и длинными лентами.
- А теперь моя дорогая, жди. Я тебя позову, - она вышла и повернула ключ в двери. Зачем? Кукла Барби не умеет ходить. Впрочем как и дышать. Мне кажется, я не смогу так же есть и простите. О, чёрт, а как же ходить в туалет? Прошёл час, другой. Мне становилось дурно. И я предпринял отчаянную попытку сходить в туалет. Попробуйте сами, обернитесь тремя одеялами и идите. Маленький мой дружок, я чуть не описался, пока искал его. Больше всего хлопот доставила первая нижняя узкая юбка и панталоны.
- Аннушка, где ты, глупышка, девочки писают сидя, - она бестактно открыла туалет и разглядывала мои мучения, затем помогла мне водрузить «клумбу» на место. Я ожидал, что Госпожа будет так же одета в стиле эпохи, однако её платье намного проще и естественно легче. Винтаж. Но я недооценил её замысла. Платье усыпанное тысячей стразов, блёсток, засверкало как только мы вошли в холл и встали под большую люстру. В руке она держала маленький жезл и как дирижер, ну или гаишник управляла движением двух десятком прислуг, поваров официанток.
- Я решила освободить тебя сегодня от забот, - твоя задача сегодняшнего бала другая. Ты моя подружка. – Ха-ха! Идем встречать гостей.
Машины подъезжали одна задругой, и дом постепенно наполнился как пчёлами улей. Я боялась, что буду белой вороной, но нет, гости пришли одетые в костюмы самых разных эпох, от римских императоров, до советских ген.секов. Дамы блистали своей фантазией, шелестели юбки, сдувая пыль времён. Что их объединяло? Масонская ложа. Между ними явно была какая-то тайна. Смутно я понимала, что я здесь не спроста, хоть и не главная фигура, а кто? …. «жертвенная овечка», - ужасная мысль мелькнула, так что заболело в голове, я поспешила прогнать её. Нет, нет и нет… И в это мгновение в толпе мелькнуло знакомое лицо – Люся!!! Не может быть, Люсенька, как ты здесь? Ты с ними? Нет, её платье простое, мы вместе покупали. Тогда зачем. Она вошла, поздоровалась, по-приятельски с Надеждой Борисовной, и, не остановив взгляда на мне, прошла к остальным гостям, смешалась с толпой.
- Теперь кажется все, к столу господа.- и мне добавила шёпотом, - стой рядом.
Гости сели за стол, а я встала за спиной Госпожи. Часа два продолжалось застолье, господа сначала тихие, через пару рюмок коньяка оказались весёлыми друзьями, острили и смеялись, только мне было не до шуток. Я не заметно держалась за край большого стула, что бы не упасть, мне было дурно, от вида еды, от корсета, от того, что я могу быть узнана и что означает весь этот маскарад. Насытившись, кто из гостей предложил сыграть в фанты, что было принято дружно, похоже, эта игра была знакома для всех. Перешли в каминный зал. Выбрали ведущих, начали собирать фанты (для тех кто не знает правила игры сообщаю, что у каждого игрока берётся любая маленькая личная вещь, а потом ведущий по очереди достаёт их и спрашивает, что сделать этому фанту, другой игрок придумывает разные смешные задания), ведущая с подносом подошла и ко мне. Я отстранилась.
- Играют все, это закон.
Глава двенадцатая.
- Можно, - разрешила хозяйка бала.
- Но у меня и нет ничего, - пока я сопротивлялась, ведущая оторвала от моего платья брошку, я и не заметила, что она там была приколота.
Далее как обычно, кого заставляли кукарекать, кто пел песни, кто изображал утку, в целом скучно и банально.
- Аннушка, принеси гостям шампанского, - я вышла, и поэтому не могла догадаться, какое задание дали следующему игроку. Я вошла в зал с подносом полным бокалов шампанского. Все взгляды устремились на меня. Я подумала, что дело в причёске или развязался 101 бантик на моём платье, но тут ко мне вышел крупный толстый мужчина, которому впору играть медведей в театре. Обхватил меня огромными лапищами и на глазах у Всех!!! Поцеловал меня в засос. Кто-то уже начал считать. Раз два три… Он отпустил меня, шепнув – ты прелесть, а я чуть не опрокинула шампанское. Гости подбежали ко мне, шутя и поздравляя, разобрали шампанское, кроме одного. Пей! И пока я обдумывала и держала поднос, влили мне в рот содержимое.
- Господа играем дальше. Этому фанту выпить бокал, полный, водки! – в руках у ведущей к моему ужасу оказалась моя брошка.
- Я не могу.
- Ты хочешь обидеть свою госпожу? – прошипела над ухом НБ.
- Пей до дна, Пей до дна, Пей до дна, Пей до дна, - ликовала публика.
А чёрт, мне все равно. Я выпила. Комната поплыла под ногами.
- А теперь танцевать, вальс господа, - видимо мало кто умел вальсировать и все расступились, пока я мешкала, ко мне подошёл всё тот же медведь и обхватив талию уверенно повёл в танце. Я, конечно, умела танцевать и мне приходилось объясняя танцевать так же женскую партию, но в таком платье и на каблуках. Публика расступилась, пропуская нас, партнёр перешёл на более сложные фигуры, а у меня сработал рефлекс артиста балета. Я улетела в образ, как когда-то начала чувствовать себя женщиной. Увидев мои способности от кавалеров не было отбоя. Мне не давали присесть ни минутки, подносили новые бокалы вина, а я одурев от этого, пила на пропалую. Уже не замечала неудобства костюма или того, что на меня смотрит моя бывшая жена. Ой, а когда это я успел записать её в бывшую.
- Мадам, вы танцуете, - и снова танцы.
В конце концов, это надоело, и кто-то принёс карты и столик. Про меня забыли. Я прилегла у камина и сладко задремала. Не знаю сколько прошло времени, но меня разбудила тишина.
- Надежда Борисовна, делайте ставку.
- Позвольте, я бедная женщина, наличные кончились.
- Юлите, мадам, вы обладаете большим сокровищем. Я ставлю вот это кольцо с бриллиантами против Вашей, горничной.
Надежда Борисовна внимательно осмотрела крупный перстень, потом хитро взглянула в мою сторону.
- Сдавайте! – игроки снова зашумели в азарте. Я подошла к столу.
- В не можете так поступать со мной. Вы что делаете. Прекратите, - видя, что никто не обращает, на меня внимание, я протянула руку к столу, чтобы схватить карты.
- Да заткните её кто-нибудь, - реплика была принята быстро и буквально. Трое мужиков, сильно подвыпивших и не игравших в карты, поняли, что есть возможность развлечься по серьёзнее. Двое вязали мне руки, пока один не спеша запихнул мне в рот салфетку, сбегал за платком и завязал мне рот. Затем им показалось, что это не хорошо выглядит и надели на меня карнавальную венецианскую маску. И это им показалось мало. У одной из гостей была огромных размеров цыганская шаль. Её набросили мне на голову, свободным концом дважды обмотали шею и закрепили конец. На спине уголок шали закрывал полностью руки, скрученные в локтях и запястьях. Затем друзья осмотрели дело рук своих и остались довольны. Я была похожа на купчиху в ярком платке. Маска на моём лице улыбалась, а я задыхалась от злости, но больше не пыталась бороться.
- Я могу забрать выигрыш сейчас или пришлёте завтра?
- Я, смотрю Аннушка уже собралась. Аннушка ты хочешь поехать с Виталием Владимировичем, он твой новый хозяин, - на меня похотливо смотрел медведь.
- М-м, - пыталась возразить я и помотать головой, не вышло ни то ни другое.
- Аннушка, да я тебя не служанкой сделаю – королевой. Я тебе машину подарю. Хочешь, женюсь на тебе. Надежда Борисовна. Благословите, - и с этими словами он упал на колени, а меня кто-то подтолкнул и я встала рядом. Потом я почувствовал, что к моей голове уже приделывают фату, а Надежда Борисовна вместо иконы держит портрет Карла Маркса.
- Благословляю дети мои. Целуйтесь, - мужчина обнял меня и поцеловал маску в губы.
Все остались довольны. Потом нас усадили за стол, кричали горько, много пили, кроме меня. А мне уже было все равно, только однажды я встретился глазами с Люсей. Что ж мы наделали.
- Господа пора и честь знать. По домам, - я надеялась, что шутка подошла к концу и меня отпустят, но не тут то было. Медведь, Виталий, потащил меня к машине, я как могла упиралась ногами.
- Не хочешь, жена у меня с норовом, а нука принесите ковёр.
Меня завернули, как сосиску в хот дог и бросили в багажник джипа, я потеряла сознание.
- Можно, - разрешила хозяйка бала.
- Но у меня и нет ничего, - пока я сопротивлялась, ведущая оторвала от моего платья брошку, я и не заметила, что она там была приколота.
Далее как обычно, кого заставляли кукарекать, кто пел песни, кто изображал утку, в целом скучно и банально.
- Аннушка, принеси гостям шампанского, - я вышла, и поэтому не могла догадаться, какое задание дали следующему игроку. Я вошла в зал с подносом полным бокалов шампанского. Все взгляды устремились на меня. Я подумала, что дело в причёске или развязался 101 бантик на моём платье, но тут ко мне вышел крупный толстый мужчина, которому впору играть медведей в театре. Обхватил меня огромными лапищами и на глазах у Всех!!! Поцеловал меня в засос. Кто-то уже начал считать. Раз два три… Он отпустил меня, шепнув – ты прелесть, а я чуть не опрокинула шампанское. Гости подбежали ко мне, шутя и поздравляя, разобрали шампанское, кроме одного. Пей! И пока я обдумывала и держала поднос, влили мне в рот содержимое.
- Господа играем дальше. Этому фанту выпить бокал, полный, водки! – в руках у ведущей к моему ужасу оказалась моя брошка.
- Я не могу.
- Ты хочешь обидеть свою госпожу? – прошипела над ухом НБ.
- Пей до дна, Пей до дна, Пей до дна, Пей до дна, - ликовала публика.
А чёрт, мне все равно. Я выпила. Комната поплыла под ногами.
- А теперь танцевать, вальс господа, - видимо мало кто умел вальсировать и все расступились, пока я мешкала, ко мне подошёл всё тот же медведь и обхватив талию уверенно повёл в танце. Я, конечно, умела танцевать и мне приходилось объясняя танцевать так же женскую партию, но в таком платье и на каблуках. Публика расступилась, пропуская нас, партнёр перешёл на более сложные фигуры, а у меня сработал рефлекс артиста балета. Я улетела в образ, как когда-то начала чувствовать себя женщиной. Увидев мои способности от кавалеров не было отбоя. Мне не давали присесть ни минутки, подносили новые бокалы вина, а я одурев от этого, пила на пропалую. Уже не замечала неудобства костюма или того, что на меня смотрит моя бывшая жена. Ой, а когда это я успел записать её в бывшую.
- Мадам, вы танцуете, - и снова танцы.
В конце концов, это надоело, и кто-то принёс карты и столик. Про меня забыли. Я прилегла у камина и сладко задремала. Не знаю сколько прошло времени, но меня разбудила тишина.
- Надежда Борисовна, делайте ставку.
- Позвольте, я бедная женщина, наличные кончились.
- Юлите, мадам, вы обладаете большим сокровищем. Я ставлю вот это кольцо с бриллиантами против Вашей, горничной.
Надежда Борисовна внимательно осмотрела крупный перстень, потом хитро взглянула в мою сторону.
- Сдавайте! – игроки снова зашумели в азарте. Я подошла к столу.
- В не можете так поступать со мной. Вы что делаете. Прекратите, - видя, что никто не обращает, на меня внимание, я протянула руку к столу, чтобы схватить карты.
- Да заткните её кто-нибудь, - реплика была принята быстро и буквально. Трое мужиков, сильно подвыпивших и не игравших в карты, поняли, что есть возможность развлечься по серьёзнее. Двое вязали мне руки, пока один не спеша запихнул мне в рот салфетку, сбегал за платком и завязал мне рот. Затем им показалось, что это не хорошо выглядит и надели на меня карнавальную венецианскую маску. И это им показалось мало. У одной из гостей была огромных размеров цыганская шаль. Её набросили мне на голову, свободным концом дважды обмотали шею и закрепили конец. На спине уголок шали закрывал полностью руки, скрученные в локтях и запястьях. Затем друзья осмотрели дело рук своих и остались довольны. Я была похожа на купчиху в ярком платке. Маска на моём лице улыбалась, а я задыхалась от злости, но больше не пыталась бороться.
- Я могу забрать выигрыш сейчас или пришлёте завтра?
- Я, смотрю Аннушка уже собралась. Аннушка ты хочешь поехать с Виталием Владимировичем, он твой новый хозяин, - на меня похотливо смотрел медведь.
- М-м, - пыталась возразить я и помотать головой, не вышло ни то ни другое.
- Аннушка, да я тебя не служанкой сделаю – королевой. Я тебе машину подарю. Хочешь, женюсь на тебе. Надежда Борисовна. Благословите, - и с этими словами он упал на колени, а меня кто-то подтолкнул и я встала рядом. Потом я почувствовал, что к моей голове уже приделывают фату, а Надежда Борисовна вместо иконы держит портрет Карла Маркса.
- Благословляю дети мои. Целуйтесь, - мужчина обнял меня и поцеловал маску в губы.
Все остались довольны. Потом нас усадили за стол, кричали горько, много пили, кроме меня. А мне уже было все равно, только однажды я встретился глазами с Люсей. Что ж мы наделали.
- Господа пора и честь знать. По домам, - я надеялась, что шутка подошла к концу и меня отпустят, но не тут то было. Медведь, Виталий, потащил меня к машине, я как могла упиралась ногами.
- Не хочешь, жена у меня с норовом, а нука принесите ковёр.
Меня завернули, как сосиску в хот дог и бросили в багажник джипа, я потеряла сознание.
скоро будет продолжение. жду ваших отзывов [email protected] Анна Кельвин
Глава тринадцатая.
Я солгала, я не теряла сознание. Я помню всё, но лучше бы забыть, а вам не знать. Я помню всё, и 1944 год 26 мая – мою последнюю жизнь. Вечер после премьеры, дождь. Я Анна Кельвин, танцовщица Дрезденской оперы, еду на заднем сиденье большой чёрной машины. На мне элегантный белый костюм. Узкая, короткая юбка и жакет, белая шляпка с вуалью. Мужчина на переднем сиденье поворачивается ко мне, что-то говорит, я не понимаю, но тут, в свете фонаря вижу в руке направленный на меня пистолет. Мгновенная вспышка. Жгучая боль ударила в грудь. Меня выбросили как тряпичную куклу на развалины разбомблённого дома. Я лежала на острых камнях. Капли дождя падали на мои неподвижные глаза и стекали по щекам, будто слёзы, а душа, не принятая небом, ведь срок её не пришёл, металась над телом. Она так любила танцевать, носить красивые платья, она ещё могла полюбить и хотела быть любимой.
Там, в сорок четвёртом, завёрнутая в ковёр, в багажнике автомобиля, она ещё была жива. Косточка корсета отклонила пулю от сердца. Она не умерла сразу. Пробито лёгкое, через маленькое отверстие струиться кровь, а она даже не может зажать рану рукой, она снова теряет сознание. Глупо, бессмысленно умереть в 23, а ей так хотелось жить.
Каждый раз, когда кто-нибудь в шутку предлагает одеть мне платье, я краснею как барышня. Да! Да! Я очень хочу, но шучу и говорю, нет. Но когда я одна, я открываю свой тайник, достаю самые красивые наряды и становлюсь женщиной. Анной Кельвин, урождённой Лисовской. И душа её радуется. Её гарусные глаза веселеют, она улыбается мне через зеркало и говорит, тихо-тихо, спасибо. И сердце моё наполняет радость. Если бы мне не нравилось, разве я согласился пожить немного женщиной, но разве я знал, что линия судьбы Анны – трагедия.
Я приношу прощение за уход от темы, но вы бы не смогли понять, что я пережила в багажнике автомобиля снова!!! Завёрнутой в ковёр. Пот стекал по груди, а мне казалось, что снова и снова кровь окрашивает белоснежную ткань. Я задыхалась и почти потеряла сознание. Машина остановилась. Меня вытащили из багажника, взвалили на плечё и понесли в дом. Затем Виталий развязал ковёр и вывалил меня на кровать. Я уже догадывалась, что сегодняшний вечер не закончится мирно. Он перевернул меня на живот, грубо дёрнул за ноги и опустил колени на пол. Затем попытался задрать юбки, я практически не сопротивлялась. Борьба с воланами и шнуровками вымотала его, но разозлила. Тогда он затащил меня обратно на кровать и перевернул на спину, а всей своей массой сел на грудь. Одним движение сорвал маску. Яркий свет ударил в лицо. Я закрыла глаза. Виталий стянул платок и вытащил кляп. Я открыла рот, хватая воздух полной грудью, на сколько позволял корсет и туша на моей груди, но тут же ощутила во рту другой кляп. Тёплый! Дикое отвращение захлестнуло меня. Я попыталась вытолкнуть его языком, но только возбудила его, и он стал расти на глазах и входить в меня глубже. Тогда я укусила его. Он взвыл, вытащил член и оглушил меня пощёчиной со всего размаха.
- Соси сука, или убью! Ты мне слишком дорого досталась.
Он зажал мне нос, и я приоткрыла рот. Я действительно испугалась. Я же сам был мужчиной и знал, что пьяный мужик вполне может свернуть мне шею или задушить.
Я взяла в рот. Он начал толкать оружие всё глубже, а я не могла не повернуться, ни отклонить голову, которая лежала на подушке между его сильных рук. Я поперхнулась и попыталась проглотить слюну, но вместо этого я проглотила головку члена. Я задыхалась. Всё тело напряглось. Толи от удушья, то ли… не знаю… от страха, но я кончила первой и почти сразу горячая струя спермы ударила мне в рот. Он слегка вытащил, а попыталась сплюнуть сперму. Это вывело его из себя. Он взял кляп, обтёр свой член и вставил кляп мне в рот, потом поправил на мне платок, чтобы я не смогла выплюнуть затычку, плюхнулся на кровать рядом со мной. Последнее, что он сделал, проваливаясь в сон – это прижал мне своими ручищами, чмокнул в щёчку и добавил. – Ничего не говори, я знаю, тебе понравилось. Я же мужик, хотел ответить я, но ни возможности, ни сил не было и я то же заснула утомлённая борьбой.
Я солгала, я не теряла сознание. Я помню всё, но лучше бы забыть, а вам не знать. Я помню всё, и 1944 год 26 мая – мою последнюю жизнь. Вечер после премьеры, дождь. Я Анна Кельвин, танцовщица Дрезденской оперы, еду на заднем сиденье большой чёрной машины. На мне элегантный белый костюм. Узкая, короткая юбка и жакет, белая шляпка с вуалью. Мужчина на переднем сиденье поворачивается ко мне, что-то говорит, я не понимаю, но тут, в свете фонаря вижу в руке направленный на меня пистолет. Мгновенная вспышка. Жгучая боль ударила в грудь. Меня выбросили как тряпичную куклу на развалины разбомблённого дома. Я лежала на острых камнях. Капли дождя падали на мои неподвижные глаза и стекали по щекам, будто слёзы, а душа, не принятая небом, ведь срок её не пришёл, металась над телом. Она так любила танцевать, носить красивые платья, она ещё могла полюбить и хотела быть любимой.
Там, в сорок четвёртом, завёрнутая в ковёр, в багажнике автомобиля, она ещё была жива. Косточка корсета отклонила пулю от сердца. Она не умерла сразу. Пробито лёгкое, через маленькое отверстие струиться кровь, а она даже не может зажать рану рукой, она снова теряет сознание. Глупо, бессмысленно умереть в 23, а ей так хотелось жить.
Каждый раз, когда кто-нибудь в шутку предлагает одеть мне платье, я краснею как барышня. Да! Да! Я очень хочу, но шучу и говорю, нет. Но когда я одна, я открываю свой тайник, достаю самые красивые наряды и становлюсь женщиной. Анной Кельвин, урождённой Лисовской. И душа её радуется. Её гарусные глаза веселеют, она улыбается мне через зеркало и говорит, тихо-тихо, спасибо. И сердце моё наполняет радость. Если бы мне не нравилось, разве я согласился пожить немного женщиной, но разве я знал, что линия судьбы Анны – трагедия.
Я приношу прощение за уход от темы, но вы бы не смогли понять, что я пережила в багажнике автомобиля снова!!! Завёрнутой в ковёр. Пот стекал по груди, а мне казалось, что снова и снова кровь окрашивает белоснежную ткань. Я задыхалась и почти потеряла сознание. Машина остановилась. Меня вытащили из багажника, взвалили на плечё и понесли в дом. Затем Виталий развязал ковёр и вывалил меня на кровать. Я уже догадывалась, что сегодняшний вечер не закончится мирно. Он перевернул меня на живот, грубо дёрнул за ноги и опустил колени на пол. Затем попытался задрать юбки, я практически не сопротивлялась. Борьба с воланами и шнуровками вымотала его, но разозлила. Тогда он затащил меня обратно на кровать и перевернул на спину, а всей своей массой сел на грудь. Одним движение сорвал маску. Яркий свет ударил в лицо. Я закрыла глаза. Виталий стянул платок и вытащил кляп. Я открыла рот, хватая воздух полной грудью, на сколько позволял корсет и туша на моей груди, но тут же ощутила во рту другой кляп. Тёплый! Дикое отвращение захлестнуло меня. Я попыталась вытолкнуть его языком, но только возбудила его, и он стал расти на глазах и входить в меня глубже. Тогда я укусила его. Он взвыл, вытащил член и оглушил меня пощёчиной со всего размаха.
- Соси сука, или убью! Ты мне слишком дорого досталась.
Он зажал мне нос, и я приоткрыла рот. Я действительно испугалась. Я же сам был мужчиной и знал, что пьяный мужик вполне может свернуть мне шею или задушить.
Я взяла в рот. Он начал толкать оружие всё глубже, а я не могла не повернуться, ни отклонить голову, которая лежала на подушке между его сильных рук. Я поперхнулась и попыталась проглотить слюну, но вместо этого я проглотила головку члена. Я задыхалась. Всё тело напряглось. Толи от удушья, то ли… не знаю… от страха, но я кончила первой и почти сразу горячая струя спермы ударила мне в рот. Он слегка вытащил, а попыталась сплюнуть сперму. Это вывело его из себя. Он взял кляп, обтёр свой член и вставил кляп мне в рот, потом поправил на мне платок, чтобы я не смогла выплюнуть затычку, плюхнулся на кровать рядом со мной. Последнее, что он сделал, проваливаясь в сон – это прижал мне своими ручищами, чмокнул в щёчку и добавил. – Ничего не говори, я знаю, тебе понравилось. Я же мужик, хотел ответить я, но ни возможности, ни сил не было и я то же заснула утомлённая борьбой.
Глава четырнадцатая.
Я проснулась первой. Попыталась выползти из-под медвежьих лап Виталия. Но он опять обнял меня, и прижала ещё крепче, прямо к дышащему перегаром небритому рылу. Девушки, как вы терпите мужиков. Я ещё полежала тихо и начала вторую попытку. Тихонько наклонилась к нему и постаралась, чтобы моя чёлка попала ему в нос. Это сработало и мишка, отмахиваясь лапами, перевернулся на другой бок и захрапел. Свобода. Я ужом подползла к краю кровати, связанные руки совсем затекли. И постаралась встать на ноги. Так, уже хорошо, надо найти нож. На кухню я добралась без проблем. Но ножей нигде не было, кто-то очень аккуратно всё прибрал. Я решила, что нож в одном из ящиков буфета. А теперь поставьте себя на моё место. Руки связаны и онемели, толстая шерстяная шаль с бахромой закрывает голову и руки на спине. Корсет не даёт согнуться, а юбки раздвинуть ноги, что бы устойчивей присесть. Я упёрлась спиной в стол и начал тихонько сползать, вот нащупала ручку ящика, потянула и грохнулась вместе с содержимым на пол. Ящик был полон специй. Не смешно, когда во рту кляп, а вы дышите только носом.
Я попыталась встать – это оказалось труднее, чем упасть. Как бы я ни ставила ноги, каблук всё время попадал на подол юбки, и я падала обратно. Если бы не корсет, который не давал согнуться. Выбившись из сил, я сел и заплакал. Ты всё-таки натуральная девчонка. И тут я услышала характерный стук шпилек. Сюда шла женщина. Вы не представляете, я обрадовалась Но то, что увидела, превысило все мои ожидания. Изящная фарфоровая статуэточка. Жгучая брюнеточка на длиннющих ножках. В платье французской горничной. Да в таком коротеньком, что сидя на полу, я видел её розовые трусики.
- О, подружка, ты кто? Кто это тебя так?
- М-М-м!!!
- Да, сейчас развяжу, - но она не смогла ничего сделать, её пальчики заканчивались огромными ногтями, просто небоскрёбами маникюрного зодчества. – Ой, а ты сама не можешь. Она да же кляп не могла вытащить. Затем она догадалась найти нож и вложить мне в руки.
- Как тебя зовут? – спросила она, когда я наконец-то снял путы и вытащил кляп, который с превеликим удовольствием швырнул в мусорное ведро. Третий раз я не хочу его глотать.- - Аннушка. У тебя не найдётся другой одежды.
- Зачем? Ты выглядишь превосходно. Такое платье. Дашь поносить?
- Конечно, только дай мне сначала во что-нибудь переодеться. И если можно немного коньяка или водки, - я хотел поскорее прополоскать рот. Вкус спермы вызывал дикие приступы тошноты.
- А, меня зови Лиза, можно кратко – Лиз.
Она провела меня в вою комнату, я уже догадался, что она занимает в доме положение прислуги вроде меня.
- Вот, выбирай, что хочешь. У нас кажется одинаковый размер. Давай я помогу тебе раздеться, и она забежала мне за спину, - м, да, ты прости я могу сломать ногти.
Я попытался дотянуться до узелков сам, но вот она хитрость портного и Надежды Борисовны. Рукава не пускали.
- Что же мне теперь всю жизнь в этом платье ходить.
- Ну, зачем же, мы тебе новое купим, - я не заметил, как в комнату вошёл Виталий, - уже познакомились, хорошо. Ты, это, ну, в общем, на меня не обижайся. Я ведь, как … любя.
О, боже. Какого чёрта, мне только этой любви не хватает.
- Я хочу вернуться в дом Надежды Борисовны, отвезите меня, пожалуйста, я очень прошу, я никому ничего не расскажу. Отпустите меня.
- Да, нет, конечно, но она разве тебе не сказала, сразу после дня рождения она улетела в Лондон.
- … Лондон?! О, нет.
- Она бы всё равно оставила тебя у меня. Мы так договорились ещё неделю назад. Да и перед друзьями. Нас, ведь, как бы … обвенчали! Ну поживёшь, пока не вернется Надежда и разведёмся, коль не нравиться, а пока иди сюда давай помогу раздеться.
Он помог снять фартук, платье юбки, но вот корсет пришлось оставить, я не знала как они отнесутся, узнав во мне лицо другого пола. Лиз достала, маленькое почти детское платье, точную копию своего и легко надела на меня. Конечно, после тонны тряпок моего маскарадного костюма это показалось пушинкой. Я ещё попросила, немного ослабить корсет в груди и дышать стало легче. Затем Лиз великолепно меня накрасила, поправила причёску и … поцеловала меня в губы.
- Как ты прелесть Аннушка, мы будем с тобой самыми лучшими на свете подругами. Будем делиться секретами. У тебя же есть секреты? Мы можем спать вместе.
- Ладно, подружки, хозяйничайте, а я уже опаздываю, - Виталий, встал между нами, обхватил обоих за талии и завернул к себе, так, что Лиз чмокнула его в щёчку, а мне ничего не оставалось, как повторить за ней. Не скучайте, к ужину вернусь с подарками.
- Ох уж мне эти подарки, что-то не везёт мне с ними, - НБ уехала, интересно она оставила ему пеленгатор. Микро чип, всё ещё у меня в спине.
- Лиз, а давай погуляем вместе, - надо проверить, если маячок работает и пеленгатор у него есть, то он нас остановит, а если нет, надо готовить побег и Лиз мне поможет.
Я проснулась первой. Попыталась выползти из-под медвежьих лап Виталия. Но он опять обнял меня, и прижала ещё крепче, прямо к дышащему перегаром небритому рылу. Девушки, как вы терпите мужиков. Я ещё полежала тихо и начала вторую попытку. Тихонько наклонилась к нему и постаралась, чтобы моя чёлка попала ему в нос. Это сработало и мишка, отмахиваясь лапами, перевернулся на другой бок и захрапел. Свобода. Я ужом подползла к краю кровати, связанные руки совсем затекли. И постаралась встать на ноги. Так, уже хорошо, надо найти нож. На кухню я добралась без проблем. Но ножей нигде не было, кто-то очень аккуратно всё прибрал. Я решила, что нож в одном из ящиков буфета. А теперь поставьте себя на моё место. Руки связаны и онемели, толстая шерстяная шаль с бахромой закрывает голову и руки на спине. Корсет не даёт согнуться, а юбки раздвинуть ноги, что бы устойчивей присесть. Я упёрлась спиной в стол и начал тихонько сползать, вот нащупала ручку ящика, потянула и грохнулась вместе с содержимым на пол. Ящик был полон специй. Не смешно, когда во рту кляп, а вы дышите только носом.
Я попыталась встать – это оказалось труднее, чем упасть. Как бы я ни ставила ноги, каблук всё время попадал на подол юбки, и я падала обратно. Если бы не корсет, который не давал согнуться. Выбившись из сил, я сел и заплакал. Ты всё-таки натуральная девчонка. И тут я услышала характерный стук шпилек. Сюда шла женщина. Вы не представляете, я обрадовалась Но то, что увидела, превысило все мои ожидания. Изящная фарфоровая статуэточка. Жгучая брюнеточка на длиннющих ножках. В платье французской горничной. Да в таком коротеньком, что сидя на полу, я видел её розовые трусики.
- О, подружка, ты кто? Кто это тебя так?
- М-М-м!!!
- Да, сейчас развяжу, - но она не смогла ничего сделать, её пальчики заканчивались огромными ногтями, просто небоскрёбами маникюрного зодчества. – Ой, а ты сама не можешь. Она да же кляп не могла вытащить. Затем она догадалась найти нож и вложить мне в руки.
- Как тебя зовут? – спросила она, когда я наконец-то снял путы и вытащил кляп, который с превеликим удовольствием швырнул в мусорное ведро. Третий раз я не хочу его глотать.- - Аннушка. У тебя не найдётся другой одежды.
- Зачем? Ты выглядишь превосходно. Такое платье. Дашь поносить?
- Конечно, только дай мне сначала во что-нибудь переодеться. И если можно немного коньяка или водки, - я хотел поскорее прополоскать рот. Вкус спермы вызывал дикие приступы тошноты.
- А, меня зови Лиза, можно кратко – Лиз.
Она провела меня в вою комнату, я уже догадался, что она занимает в доме положение прислуги вроде меня.
- Вот, выбирай, что хочешь. У нас кажется одинаковый размер. Давай я помогу тебе раздеться, и она забежала мне за спину, - м, да, ты прости я могу сломать ногти.
Я попытался дотянуться до узелков сам, но вот она хитрость портного и Надежды Борисовны. Рукава не пускали.
- Что же мне теперь всю жизнь в этом платье ходить.
- Ну, зачем же, мы тебе новое купим, - я не заметил, как в комнату вошёл Виталий, - уже познакомились, хорошо. Ты, это, ну, в общем, на меня не обижайся. Я ведь, как … любя.
О, боже. Какого чёрта, мне только этой любви не хватает.
- Я хочу вернуться в дом Надежды Борисовны, отвезите меня, пожалуйста, я очень прошу, я никому ничего не расскажу. Отпустите меня.
- Да, нет, конечно, но она разве тебе не сказала, сразу после дня рождения она улетела в Лондон.
- … Лондон?! О, нет.
- Она бы всё равно оставила тебя у меня. Мы так договорились ещё неделю назад. Да и перед друзьями. Нас, ведь, как бы … обвенчали! Ну поживёшь, пока не вернется Надежда и разведёмся, коль не нравиться, а пока иди сюда давай помогу раздеться.
Он помог снять фартук, платье юбки, но вот корсет пришлось оставить, я не знала как они отнесутся, узнав во мне лицо другого пола. Лиз достала, маленькое почти детское платье, точную копию своего и легко надела на меня. Конечно, после тонны тряпок моего маскарадного костюма это показалось пушинкой. Я ещё попросила, немного ослабить корсет в груди и дышать стало легче. Затем Лиз великолепно меня накрасила, поправила причёску и … поцеловала меня в губы.
- Как ты прелесть Аннушка, мы будем с тобой самыми лучшими на свете подругами. Будем делиться секретами. У тебя же есть секреты? Мы можем спать вместе.
- Ладно, подружки, хозяйничайте, а я уже опаздываю, - Виталий, встал между нами, обхватил обоих за талии и завернул к себе, так, что Лиз чмокнула его в щёчку, а мне ничего не оставалось, как повторить за ней. Не скучайте, к ужину вернусь с подарками.
- Ох уж мне эти подарки, что-то не везёт мне с ними, - НБ уехала, интересно она оставила ему пеленгатор. Микро чип, всё ещё у меня в спине.
- Лиз, а давай погуляем вместе, - надо проверить, если маячок работает и пеленгатор у него есть, то он нас остановит, а если нет, надо готовить побег и Лиз мне поможет.
Глава пятнадцатая.
- Легко, но не пойдёшь же ты в униформе служанки.
- Умница, соображаешь, а что у тебя ещё есть.
- Всё, что найдёшь в этом шкафу, кстати, полотенце, тоже там. Давай я помогу всё же снять твой жуткий корсет.
Пришлось согласиться, так как без помощи я не могла расшнуроваться. Как только шнуровка ослабла, я буквально вытолкала за дверь подружку и бросилась в душ. Повернув задвижку, с облегчением залезла в ванную и включила горячий душ. Намывшись, тихонечко выглянула за дверь. Лиз не было, а на стуле лежало нижнее бельё для меня. Поразмыслив, что бежать в корсете не возможно, я решилась не надевать «броню», а одела лифчик и трусики. Перебрала весь шкаф, но там были только юбки Подобрала самую широкую, что бы не мешала бежать и свободную кофточку со свитером. Обувь пришлось одеть старую, но я уже привыкла к шпилькам.
- А ты уже готова, - без стука вошла Лиз, одетая в джинсы и спортивную куртку.
- У тебя есть джинсы?!!!
- А, что в этом такого.
- Ну, я бы тоже одела.
- Во чудачка, да кто же такие ножки как у тебя прячет. Тебе нужно носить только юбочки! – и мы как две школьницы, которые сбежали с уроков, выскользнули на улицу, в шумный и суетливый город. Мне кажется, я не был здесь вечность. Хочу признаться, что с самого первого момента как мы познакомились с Лиз, я испытываю к ней не просто дружеские чувства, я боялся признаться самому себе, я в неё влюбился как мальчишка. Ну, то есть буквально. Меня так подмывало сказать, меня зовут Андрей! Но в этом «пикантном» виде, что кроме улыбки я мог заслужить. И всё же мне было хорошо как никогда в жизни. Даже то, что мне не надо было при девушке заботиться о своём «мужском достоинстве», а она не скрывала свои секреты. Это была свобода, и я забыл обо всём, о том кто я и что здесь делаю. Мы болтались по магазинам, мерили всякие штучка, смеялись друг над другом. Она примеряла мне юбки, платья, а я пытался выбрать брюки или спортивные вещи, но деньги были у неё, она всё отбрасывала и мы шли в другой магазин. В конце концов, мы доехали до нового торгового центра на окраине города. Признаков появления Виталия с погоней я не видел и мог спокойно сбежать, но мне так хорошо было с Лиз, что мы снова взялись за примерки. Лиза сдалась первой и не спрашивая моего согласия, выбросила старую юбку и заплатила за мой новый костюм, а ля «в джазе только девушки». Узкая юбка обтягивала мои бёдра, а по низу шли два слоя кокетливых воланчиков, завязанных сзади маленьким бантиком, кофточка красного цвета под корсетик, подчёркивала груди, а по талии окаймляла бёдра баской. Чулочки в сеточку… Мне было приятно получать от неё подарки, от неё бы я принял всё, что угодно и готов был оставаться в этом плену на всю жизнь.
Потом мы сходили в парикмахерскую, где мне сделали маникюр и нарастили ногти. Гуляли по городу и смеялись на прохожими, которые оборачивались на нас, а потом она пригласила меня в кино и я согласился. Мы взяли билеты на последний ряд. В зале погас свет и через капрон чулок я почувствовал прикосновение её руки. Я обнял её за талию, а затем погладил грудь, она дала понять, что ей это нравиться. Затем она повернулась ко мне и поцеловала. На меня накатила волна блаженства. Мы вышли из кино раскрасневшиеся и возбуждённые.
- Такси, - крикнула Лиза и потащила меня к стоявшей Волге. Я хотел остановить её. Сказать не надо, но это означало всё конец, а я хотел, я жаждал продолжения, и мне было всё равно как, я хотел быть с ней вместе. Мы плюхнулись на заднее сиденье.
- Сиреневый переулок 27…
- Девочки, нам по пути, - двери распахнулись и в машину влезли двое здоровых парней. Лиза попыталась открыть дверь со своей стороны, но не смогла. Машина тронулась, набирая скорость.
- Водитель остановите, выпустите нас!!!
- Сидите и не дёргайтесь, покатаемся и отпустим, - ответил водитель. От его слов меня затрясло. Пока машина ехала в городе, похитители молчали, только изредка о чём-то договаривались между собой. Кажется, они нас делили. Мы выехали за город и тот кто сидел со мной рядом, схватил меня и резко развернул к себе лицом.
- Хватит птичка, попалась, давай работать, не придуривайся, обслужи меня и я буду ласков с тобой, может даже заплачу,… . Соси сука, а то убью! – я дрожащими руками начал расстегивать брюки бандита. Лиз смотрела на меня, не зная, что предпринять.
- Слушайте, отпустите нас, мы вам заплатим.
- Сиди смирно и до тебя доберёмся, а то…
Я продолжала расстегивать, но это медлительность ему надоело и он сам вытащил свой член одной рукой, а второй толкнул меня в затылок, заставляя нагнуться. Машину качнуло, и я заметил, что догоняет большой джип. Вот он посигналил фарами и не останавливаясь пошёл на обгон. Чёрный митцубиси, с большим багажником, где-то я его видел…. Виталий?!
- Э, что за хрень, Бурый, оторвись от него, - дальше я слышал, как завизжал сигнал джипа, а водитель Волги резко затормозил и съехал на обочину.
Виталий, подрезал такси, выскочил из своей машины и бросился к волге. С другой стороны к нам бежал неизвестный мне мужчина с помповым ружьём. Мой насильник, видя, как расправляются, с его товарищами, бросился в лес. Я выползла из машины и увидела как Лиза, с легкость догнала эту мразь, сбила с ног, он поднялся и получил второй удар в пах, затем коленом в голову. Она с ожесточением избивала его. Она мстила.
- Лиза, хватит, ты убьешь его.
- Я этого и хочу, - Лиза на секунду остановилась и повернулась ко мне, но в этот момент я увидела, что бандит ещё жив и целиться в неё из обреза.
- ЛИЗА-АААА!
Одна женщина, защищая другую, закрыла её своим телом. Прозвучали два выстрела. Один за другим. Первым разорвало грудь, второй ударил между ног. Она упала, сбитая двойным зарядом дроби. Она не успела да же вскрикнуть. Взгляд её остановился. Лиза, прошептала она. К ней бросились мужчины. Всё кончено…
… и только две души витали в небе…
- она моя
- он мой
- она умерла
- он умер как мужчина
- как женщина
- я хочу жить, я ещё так молода
- я хочу жить
- он уже прожил свой путь
- но я его не прожила
И третий голос, который не кому не дано услышать произнёс слово: «да будет так!»
- Легко, но не пойдёшь же ты в униформе служанки.
- Умница, соображаешь, а что у тебя ещё есть.
- Всё, что найдёшь в этом шкафу, кстати, полотенце, тоже там. Давай я помогу всё же снять твой жуткий корсет.
Пришлось согласиться, так как без помощи я не могла расшнуроваться. Как только шнуровка ослабла, я буквально вытолкала за дверь подружку и бросилась в душ. Повернув задвижку, с облегчением залезла в ванную и включила горячий душ. Намывшись, тихонечко выглянула за дверь. Лиз не было, а на стуле лежало нижнее бельё для меня. Поразмыслив, что бежать в корсете не возможно, я решилась не надевать «броню», а одела лифчик и трусики. Перебрала весь шкаф, но там были только юбки Подобрала самую широкую, что бы не мешала бежать и свободную кофточку со свитером. Обувь пришлось одеть старую, но я уже привыкла к шпилькам.
- А ты уже готова, - без стука вошла Лиз, одетая в джинсы и спортивную куртку.
- У тебя есть джинсы?!!!
- А, что в этом такого.
- Ну, я бы тоже одела.
- Во чудачка, да кто же такие ножки как у тебя прячет. Тебе нужно носить только юбочки! – и мы как две школьницы, которые сбежали с уроков, выскользнули на улицу, в шумный и суетливый город. Мне кажется, я не был здесь вечность. Хочу признаться, что с самого первого момента как мы познакомились с Лиз, я испытываю к ней не просто дружеские чувства, я боялся признаться самому себе, я в неё влюбился как мальчишка. Ну, то есть буквально. Меня так подмывало сказать, меня зовут Андрей! Но в этом «пикантном» виде, что кроме улыбки я мог заслужить. И всё же мне было хорошо как никогда в жизни. Даже то, что мне не надо было при девушке заботиться о своём «мужском достоинстве», а она не скрывала свои секреты. Это была свобода, и я забыл обо всём, о том кто я и что здесь делаю. Мы болтались по магазинам, мерили всякие штучка, смеялись друг над другом. Она примеряла мне юбки, платья, а я пытался выбрать брюки или спортивные вещи, но деньги были у неё, она всё отбрасывала и мы шли в другой магазин. В конце концов, мы доехали до нового торгового центра на окраине города. Признаков появления Виталия с погоней я не видел и мог спокойно сбежать, но мне так хорошо было с Лиз, что мы снова взялись за примерки. Лиза сдалась первой и не спрашивая моего согласия, выбросила старую юбку и заплатила за мой новый костюм, а ля «в джазе только девушки». Узкая юбка обтягивала мои бёдра, а по низу шли два слоя кокетливых воланчиков, завязанных сзади маленьким бантиком, кофточка красного цвета под корсетик, подчёркивала груди, а по талии окаймляла бёдра баской. Чулочки в сеточку… Мне было приятно получать от неё подарки, от неё бы я принял всё, что угодно и готов был оставаться в этом плену на всю жизнь.
Потом мы сходили в парикмахерскую, где мне сделали маникюр и нарастили ногти. Гуляли по городу и смеялись на прохожими, которые оборачивались на нас, а потом она пригласила меня в кино и я согласился. Мы взяли билеты на последний ряд. В зале погас свет и через капрон чулок я почувствовал прикосновение её руки. Я обнял её за талию, а затем погладил грудь, она дала понять, что ей это нравиться. Затем она повернулась ко мне и поцеловала. На меня накатила волна блаженства. Мы вышли из кино раскрасневшиеся и возбуждённые.
- Такси, - крикнула Лиза и потащила меня к стоявшей Волге. Я хотел остановить её. Сказать не надо, но это означало всё конец, а я хотел, я жаждал продолжения, и мне было всё равно как, я хотел быть с ней вместе. Мы плюхнулись на заднее сиденье.
- Сиреневый переулок 27…
- Девочки, нам по пути, - двери распахнулись и в машину влезли двое здоровых парней. Лиза попыталась открыть дверь со своей стороны, но не смогла. Машина тронулась, набирая скорость.
- Водитель остановите, выпустите нас!!!
- Сидите и не дёргайтесь, покатаемся и отпустим, - ответил водитель. От его слов меня затрясло. Пока машина ехала в городе, похитители молчали, только изредка о чём-то договаривались между собой. Кажется, они нас делили. Мы выехали за город и тот кто сидел со мной рядом, схватил меня и резко развернул к себе лицом.
- Хватит птичка, попалась, давай работать, не придуривайся, обслужи меня и я буду ласков с тобой, может даже заплачу,… . Соси сука, а то убью! – я дрожащими руками начал расстегивать брюки бандита. Лиз смотрела на меня, не зная, что предпринять.
- Слушайте, отпустите нас, мы вам заплатим.
- Сиди смирно и до тебя доберёмся, а то…
Я продолжала расстегивать, но это медлительность ему надоело и он сам вытащил свой член одной рукой, а второй толкнул меня в затылок, заставляя нагнуться. Машину качнуло, и я заметил, что догоняет большой джип. Вот он посигналил фарами и не останавливаясь пошёл на обгон. Чёрный митцубиси, с большим багажником, где-то я его видел…. Виталий?!
- Э, что за хрень, Бурый, оторвись от него, - дальше я слышал, как завизжал сигнал джипа, а водитель Волги резко затормозил и съехал на обочину.
Виталий, подрезал такси, выскочил из своей машины и бросился к волге. С другой стороны к нам бежал неизвестный мне мужчина с помповым ружьём. Мой насильник, видя, как расправляются, с его товарищами, бросился в лес. Я выползла из машины и увидела как Лиза, с легкость догнала эту мразь, сбила с ног, он поднялся и получил второй удар в пах, затем коленом в голову. Она с ожесточением избивала его. Она мстила.
- Лиза, хватит, ты убьешь его.
- Я этого и хочу, - Лиза на секунду остановилась и повернулась ко мне, но в этот момент я увидела, что бандит ещё жив и целиться в неё из обреза.
- ЛИЗА-АААА!
Одна женщина, защищая другую, закрыла её своим телом. Прозвучали два выстрела. Один за другим. Первым разорвало грудь, второй ударил между ног. Она упала, сбитая двойным зарядом дроби. Она не успела да же вскрикнуть. Взгляд её остановился. Лиза, прошептала она. К ней бросились мужчины. Всё кончено…
… и только две души витали в небе…
- она моя
- он мой
- она умерла
- он умер как мужчина
- как женщина
- я хочу жить, я ещё так молода
- я хочу жить
- он уже прожил свой путь
- но я его не прожила
И третий голос, который не кому не дано услышать произнёс слово: «да будет так!»
Глава шестнадцатая.
Я очнулась в больничной палате, рядом дремала Лиза. Грудь моя была перевязана бинтами и вздымалась двумя небольшими холмиками. Между ног то же бинты.
- Лиза, Лизочка, - позвала я.
- Да подружка, я здесь, ты как.
- Как видишь, я давно без сознания?
- В смысле? Ты вроде, как уже две недели в сознании, а так неделю.
- Что со мной было.
- У! Да тебя доктора с того света вытащили. Три минуты сердце стояло. Я, тебе теперь по гроб жизни должна, спасительница ты моя.
- Ты то же боец. Расскажи мне, то чего я не помню.
Она замялась, но потом разговорилась.
- Скорая привезла тебя, а потом врач выходит, ну к Виталию и говорит, ты бы видел, ой ты бы видела его глаза. Хм. Виталий Владимирович, вы кем приходите пострадавшему. А он, кому? Ну, вы кого привезли. А, ну почти муж, а что. Ну, вы, наверное, знаете, что она, то есть он. Вообще, чисто физиологически это был мужчина…Мужчина?!!! Что, говорит, она умерла? Нет. Но, дело в том, что факторы ранения не позволят нам вернуть его как мужчину, дробь, хотя из самодельного патрона, к счастью, из самодельного патрона, разорвала полностью и фаллос и мошонку, грудь тоже пострадала, необходима пластика…
- Подожди, Аня, ты, что так побледнела, ты же сама просила, правда, когда тебя привезли, ты всё по-немецки кричала, и голос как не свой, но говорят дробинка связки зацепила или стресс, я, говоришь, фроляйн Анна Кельвин, а потом заявление написала… хочу быть женщиной…
- Я ничего не писал…ла, - я, кажется, начинал понимать, что произошло. Я не бредил. Когда я умер, душа Анны Кельвин вселилась в меня и её жажда жизни вернула моё тело обратно, но кто я теперь.
- Ты, что расстроилась, подружка, тебе круто повезло. Этот хирург просто волшебник. Ну правда на счёт детей не знаю. Ты не волнуйся, память вернётся. Ты же меня помнишь?
- Да, милая, тебя я помню, а ты всё время здесь.
- Конечно, мы же… теперь как… Выписывайся скорее, тебя ждёт сюрприз.
Ещё через две недели сняли швы и меня выписали из больницы домой. Но куда мне идти, где мой дом? На улице меня встретил симпатичный молодой человек с огромным букетом роз. Он подбежал ко мне и ни слова не говоря, обнял и поцеловал в губы. Я раскрыла широко глаза от удивления. Я узнала эти губы.
- Лиз?!
- Нет, Лёша.
Моя подруга Лиза оказалась Лёшей, Алексеем. Вполне нормальным парнем. Через месяц я получила паспорт на имя Анны Андреевны Кельвин, и мы расписались.
P.S. Мне нравиться его причуда, одевать дома женское, и тогда, мы становимся лучшими в мире подругами. Иногда, я переодеваюсь мужчиной, а он бежит за мной на шпильках. Мы очень хорошо понимаем друг друга. Мы не мужчина и не женщина, мы и то и другое. Мы любим, друг друга, таким как есть.
Недавно зазвонил домофон. Лёша взял трубку.
- Аннушка, здесь какого-то Андрея спрашивают, - я улыбнулась.
- Скажи, что он здесь больше не живёт, - а про себя подумала: всё-таки у него получился «ИДЕАЛЬНЫЙ ПОБЕГ».
Где-то в городе N зазвонил домофон:
- Да, кто там, нет, его нет дома, нет, когда будет, не знаю, - жена повесила трубку и повернулась нему. – Ну и что теперь делать будем, ну придумай что-нибудь!.........
Я очнулась в больничной палате, рядом дремала Лиза. Грудь моя была перевязана бинтами и вздымалась двумя небольшими холмиками. Между ног то же бинты.
- Лиза, Лизочка, - позвала я.
- Да подружка, я здесь, ты как.
- Как видишь, я давно без сознания?
- В смысле? Ты вроде, как уже две недели в сознании, а так неделю.
- Что со мной было.
- У! Да тебя доктора с того света вытащили. Три минуты сердце стояло. Я, тебе теперь по гроб жизни должна, спасительница ты моя.
- Ты то же боец. Расскажи мне, то чего я не помню.
Она замялась, но потом разговорилась.
- Скорая привезла тебя, а потом врач выходит, ну к Виталию и говорит, ты бы видел, ой ты бы видела его глаза. Хм. Виталий Владимирович, вы кем приходите пострадавшему. А он, кому? Ну, вы кого привезли. А, ну почти муж, а что. Ну, вы, наверное, знаете, что она, то есть он. Вообще, чисто физиологически это был мужчина…Мужчина?!!! Что, говорит, она умерла? Нет. Но, дело в том, что факторы ранения не позволят нам вернуть его как мужчину, дробь, хотя из самодельного патрона, к счастью, из самодельного патрона, разорвала полностью и фаллос и мошонку, грудь тоже пострадала, необходима пластика…
- Подожди, Аня, ты, что так побледнела, ты же сама просила, правда, когда тебя привезли, ты всё по-немецки кричала, и голос как не свой, но говорят дробинка связки зацепила или стресс, я, говоришь, фроляйн Анна Кельвин, а потом заявление написала… хочу быть женщиной…
- Я ничего не писал…ла, - я, кажется, начинал понимать, что произошло. Я не бредил. Когда я умер, душа Анны Кельвин вселилась в меня и её жажда жизни вернула моё тело обратно, но кто я теперь.
- Ты, что расстроилась, подружка, тебе круто повезло. Этот хирург просто волшебник. Ну правда на счёт детей не знаю. Ты не волнуйся, память вернётся. Ты же меня помнишь?
- Да, милая, тебя я помню, а ты всё время здесь.
- Конечно, мы же… теперь как… Выписывайся скорее, тебя ждёт сюрприз.
Ещё через две недели сняли швы и меня выписали из больницы домой. Но куда мне идти, где мой дом? На улице меня встретил симпатичный молодой человек с огромным букетом роз. Он подбежал ко мне и ни слова не говоря, обнял и поцеловал в губы. Я раскрыла широко глаза от удивления. Я узнала эти губы.
- Лиз?!
- Нет, Лёша.
Моя подруга Лиза оказалась Лёшей, Алексеем. Вполне нормальным парнем. Через месяц я получила паспорт на имя Анны Андреевны Кельвин, и мы расписались.
P.S. Мне нравиться его причуда, одевать дома женское, и тогда, мы становимся лучшими в мире подругами. Иногда, я переодеваюсь мужчиной, а он бежит за мной на шпильках. Мы очень хорошо понимаем друг друга. Мы не мужчина и не женщина, мы и то и другое. Мы любим, друг друга, таким как есть.
Недавно зазвонил домофон. Лёша взял трубку.
- Аннушка, здесь какого-то Андрея спрашивают, - я улыбнулась.
- Скажи, что он здесь больше не живёт, - а про себя подумала: всё-таки у него получился «ИДЕАЛЬНЫЙ ПОБЕГ».
Где-то в городе N зазвонил домофон:
- Да, кто там, нет, его нет дома, нет, когда будет, не знаю, - жена повесила трубку и повернулась нему. – Ну и что теперь делать будем, ну придумай что-нибудь!.........
[CENTER]Но это уже совсем другая история….
[/CENTER]
большое спасибо за доставленное удоволствие 